Узники Судьбы

          


1.

          Он бежал, не останавливаясь, пока не очутился в каком-то полуразрушенном квартале. Ветер яростно свистел в пустых глазницах домов, в тех местах, где когда-то были окна.
          Мужчина прижал руку к груди, пытаясь успокоить дико бьющееся сердце,  и оглянулся. Никого. Хотя кто полезет искать его в такое место, где не селятся даже бомжи, где через много лет после последней войны так и остались зловещие следы её былого присутствия: обгоревшие, валяющиеся тут и там снаряды, превратившиеся в руины дома, которые были когда-то жилыми.
          Внезапно послышался странный тарахтящий шум и человек взглянул на небо, судорожно выискивая среди громоздких, свинцовых туч вертолёты, которые возможно были посланы на его поиски. Но шум был не от лопастей вертолётов: то старые переломанные сваи и висящие железобетонные блоки лениво раскачивались, ударяясь друг о друга и создавая странный скрежет и глухие стуки, - иллюзию, которую может принять за реальность раздражённое и взбудораженное сознание.
          Убедившись, что никто не следит за ним, мужчина бросился к ближайшему зданию, но вдруг споткнулся обо что-то и чуть не упал. Боль пронзила левое колено. Он посмотрел вниз и увидел разорванную, окровавленную штанину.   
       «Всё-таки задели…» - с досадой и злостью подумал он. Разорвав рукав рубашки, он обмотал колено, затянув часть материи жгутом, пытаясь остановить кровь. В голове безумным вихрем мелькали последние события, врезавшиеся ему в память : трагедия свершилась настолько быстро, что он уже смог что-то осознать только когда бежал вглубь мегаполиса, спасаясь от града пуль и рвущихся гранат за спиной.  Появись он там раньше – он бы избежал этой участи – быть изгнанным, - и продолжил жить в своём Клане. Но если глава Клана заметил его, пьющего в этой проклятой таверне ром вместе с двумя людьми из другого Клана – это было равносильно смерти. Всего месяц назад вышел Запрет об ограничении передвижения и общения с представителями соседних Кланов, и он первым попал под его действие… Наказание наверняка не заставило бы себя долго ждать. Может, до этой части города ещё не дошли распоряжения из командного центра, или он не знал об этом, но чтобы стать первым, кого осудят за это новое «преступление»… Ему фатально не повезло.
           Мужчина с опаской вошёл в здание и тут же вовремя отскочил в сторону от падающего обломка с потолка : ветхое здание уже было близко к тому, чтобы развалиться полностью. Надо быть осторожней… Он понимал, что оставаться здесь тоже равносильно смерти – ты можешь в любой момент стать ещё одним исковерканным трупом среди останков беглецов и убитых солдат, что сражались, скрывались и умирали здесь уже несколько десятилетий.
          Штукатурка сыпалась со стен и потолка в каждый момент, когда ноги мужчины касались заваленного обломками и засыпанного пылью, пола.
         Укрыться наверху будет безопасней. Если они явятся сюда с автоматами, бронетранспортёрами и гранатомётами – первый этаж громадного здания обрушится под огнём, как карточный. Что ж, риск очень велик – смерть ждёт в любом из этих случаев, и выбирать не приходиться.
          Аккуратно поднимаясь  по каменной лестнице с потрескавшимися ступеньками, кожей он ощущал прохладу. Ветер, огибающий стену и стремящийся вниз – верный признак коридоров, помещений и окон. Опираясь на стену, он поднялся на узкую площадку, распадавшуюся на бесчисленное количество коридоров, зияющих беспросветной мглой – лишь в некоторых из них тусклым огоньком вдали светилась какая-то точка, отдалённо напоминавшая в лучшем случае, свет оставленной кем-то давно, лампы.
         Он сделал несколько шагов, но в раненой ноге возникла страшная боль, и мужчина вскрикнул и оступился. Ботинок тяжело проехал по осколкам металла, стекла и сгнивших деревяшек, производя противный, скользящий звук, мигом разнёсшийся по всем закоулкам каменной громады. Человек замер, осознав свой поступок, который мог вполне стать для него роковым: не исключено, что в этих холодных развалинах ещё скрываются люди, цели которых отнюдь не гуманны.               
         Эхо пришло нескоро. Мужчина уже успел оправиться от стресса и начал было продвигаться по одному из коридоров, когда вдруг услышал нарастающий стрекочущий звук, идущий извне здания. Страх и сильнейшие подозрения, граничащие с паранойей, охватили его.... «Вертолёты !» - пронеслось в голове у мужчины, и эта мысль окончательно выбила из его рассудка последние доли хладнокровия. Человек свернул с намеченного пути и ринулся назад, к площадке, где кончалась лестница. Но прибежав туда, к своему ужасу, он ничего не обнаружил.
          Вместо выхода там находился ещё один переход в коридор. Он заблудился… Осознание этого шокировало его ещё больше, чем шум невидимых вертолётов, и он, чуть ли не совсем спятив, кинулся, сломя голову, в один из коридоров, направляясь в неизвестность. Перед глазами мелькали стены, косяки выломанных дверей, потолки, лестницы, и набросанные повсюду различные обломки мебели, бывших лифтов, подъёмников, декораций, разбившихся при бомбёжках  бронзовых статуй и каменных скульптур.
           Нога отзывалась острой болью и настолько отяжелела, что при беге он ощущал её словно инородное тело, или некую палку, которая безжизненно волочилась по полу и неохотно сгибалась в колене. Не заметив около пола выступающего из стены металлического прута, он споткнулся об него и растянулся прямо на колючих каменных осколках и на остатках стеклянных витрин, расцарапав до крови лицо и ладони. В голове потемнело, но мужчина собрался с силами, поднялся и снова бросился бежать, сворачивая из коридора в коридор, из комнаты в комнату, проскакивая через гигантские дыры и пробоины в стенах. Бег его не был непрерывным – он часто падал и поднимался, едва находя в себе силы, налетал плечами и грудью на стены, спотыкался о бесчисленный мусор, каменную крошку и крупные глыбы, встречавшиеся на пути и мешавшие нормальному продвижению.
              Наконец, запыхавшимся, обессиленным и лишённым возможности бежать из-за тяжело раненной левой ноги, он вышел на плохо освещаемую каменную площадку некогда бывшего зала, с чёрным от копоти потолком. В одной из стен большой комнаты мелькала тёмная дыра, вокруг которой, у стены на полу лежали рваные мешки с песком. Он уже было направился прочь от этого странного места, как вдруг яркий луч света вонзился ему в глаза и ослепил настолько, что мужчина потерял равновесие, и споткнувшись обо что-то, грохнулся на пол. Тряхнув головой, жмурясь, он посмотрел туда, откуда появился странный свет. Луч скользнул по стенам позади него, осветив дальние коридоры, словно проверяя, пусты ли они, затем снова ударил ему в лицо.
              - Ты кто ? – строго спросил голос из темноты. Мужчина пытался спрятать голову от света, заслоняясь руками, но понял, что это бесполезно : появился ещё один луч фонаря, осветивший его теперь уже полностью.
              - Ты кто, мужик ?! Беженец из Кланов, бродяга или наёмный солдат, прибывший для зачистки квартала ? Отвечай ! – приказал ему незнакомец.
              - Посмотри на него, Риммвельд, он не может быть солдатом !  Он,  похоже, сам от кого-то бежит, – возразил женский голос. Вероятно, его обладательница управляла вторым лучом света.
              - Нет, Соня, молчи ! Мы должны его проверить. Я уже убил трёх вражеских лазутчиков – сыщиков из Клана, посланных очищать район от таких, как мы.
              - Но…- попыталась что-то сказать женщина, но мужской голос грубо перебил её.
              - Кто здесь главный ? Не забыла?! – прикрикнул он на неё. – То-то и оно, – после короткого молчания добавил незнакомец. -  Благодаря этому ты ещё жива.
          Незнакомец вышел из темноты, так чтобы лежащий на полу парень мог его видеть. В одной руке у незнакомца был фонарь, в другой – короткоствольная винтовка старого образца. Когда он подошёл ближе, парень увидел сильно поношенную, сшитую из разных материй, одежду, военные ботинки и тяжёлую обойму патронов, опоясывавшую широкую грудь высокого, статного мужчины. Лицо его было обросшим густой щетиной, длинные чёрные волосы обхвачены в хвост грязным обрывком верёвки. Глаза его пристально смотрели на лежащего, рука уже нащупывала спусковой крючок.
           - Итак, в последний раз спрашиваю, кто ты, чужак ? – глухим бесстрастным голосом произнёс он.
Фигура лежащего задёргалась, когда он попытался встать, но в конечном итоге, он бессильно опустился на камни и уставился на обладателя винтовки.
            - Беженец из Клана, изгнан по статье за общение с представителями другого Клана, – тяжело вздохнув,  угрюмо произнёс раненый.
            -  О Боже, Риммвельд ! Они ввели уже и этот закон ! Как мы ещё живы ! – с ужасом и удивлением в голосе воскликнула женщина, всё ещё оставаясь за пределами  тёмного угла.
             - Заткнись, Соня ! Дай мне закончить с ним, – отрезал тот, кого звали Риммвельдом. – Как твоё имя, беглец ?
             - Джейк. В свободном мире меня звали именно так. – отрешённо сказал он и отвёл глаза в сторону. – Убери автомат. Я сам бегу от пуль.
             - Если ты утверждаешь, что ты беглец, тогда я не буду стрелять. – нерешительно ответил ему Риммвельд. – Но если ты – посланник Клана, то клянусь всем святым, ты не встанешь с этого места живым !
             - Оставь его, Риммвельд. – вновь вступилась за пришельца Соня. – Ты посмотри на его лицо и руки. Они все в крови, – луч света скользнул к ногам беженца. – Его левая штанина вся мокрая – у него сильное кровотечение ! Ему надо оказать помощь, Риммвельд. И чем скорее, тем лучше.
              - Соня… О Боже, с твоим милосердием да только не в  нашей ситуации! Мы живём в этом убежище уже полгода, и за всё это время ты впервые начинаешь заботиться о человеке. Помнишь того, последнего, что пришёл сюда пару недель назад ? – он дождался утвердительного ответа. – Я пристрелил его, он был совсем плох. И ты ничего не сказала.  А этот ? – тяжёлый, циничный взгляд Риммвельда снова упал на полумёртвого Джейка. – Этот не протянет и трёх дней ! Ты посмотри на него: одна кожа да кости ! – он пнул лежащего носком ботинка в бок, и тот застонал на всё здание.
             - Хватит ! Прекрати Дик ! – вскричала Соня. – Я позволила тебе убить трёх последних пришлых, поскольку они могли быть вполне агентами Клана, но этот! Он уже сам не может бежать, не говоря о том, чтобы сражаться.
             - Я … - начал было Риммвельд, повернувшись лицом к темноте.
             - Молчи ! – прошипела она. - Ты помнишь шрам на своей скуле, оставленный ножом одного из оборонявшихся ? Он был солдатом, поэтому мог бороться. А этот человек беззащитен ! Я не позволю тебе совершить убийство на моих глазах.
            Второй луч света запрыгал и исчез, а из темноты появилась фигура, которая стремительно подошла к Риммвельду и встала рядом с ним, вновь включив фонарь и направив луч на лежащего парня.
            Джейк перетащил свой туманный взгляд на женщину: она была одета примерно также, как её спутник, но носила длинные светлые косы и  на ней была длинная шерстяная юбка заместо штанов. Хотя Джейк уже начал бредить – потеря крови давала о себе знать – он почему-то решил, что странная пара абсолютно различна по внешнему облику. В противовес грубым, остервенелым чертам мужчины, лицо у женщины было миловидное, даже приятное, с чёрными бровями, иногда сжатыми губами, и необычными, чуть раскосыми глазами. Шея женщины была закрыта плотным воротником, а на груди, поверх широкой патронной ленты, висело множество талисманов и амулетов. Голос её был немного резким, но в то же время, успокаивающим, вселяющим надежду. На вид ей можно было дать лет тридцать, если бы не девическая проворность, не быстрый, прозорливый взгляд из-под чуть нависших над глазами, век.  Джейку пришла мысль спросить, как она здесь оказалась, и рот его уже открылся для вопроса, но черноволосый мужчина сказал :
              - Ну смотри, Соня. Если ты берёшь его на себя, то будешь полностью ответственна за его жизнь и передвижение по убежищу, – он подозрительно сощурил глаза. – Этот беженец может оказаться предателем, изменником.
              - Изменником, Риммвельд ? – усмехнулась она, – о каком изменничестве ты говоришь ? Ты забыл, что мы сами – изменники Клана, изгои.
             - Изгои, потому что Клан стал существовать под предводительством диктатора, а не нормального, адекватного лидера, – огрызнулся Дик. – Ты бы лежала давно уже на Складе трупов, если бы я не помог тебе бежать, – добавил он с какой-то злостью.
               Соня махнула рукой на эти слова. Они – Соня и Риммвельд – были вне закона, потому что, презрев правила, установленные самим Главой Клана, они автоматически вылетели из гражданских списков, а это означало, что их объявили в розыск. Охота шла долго, пока не совершив хитрость с подделкой документов, Риммвельд помог своей подруге по несчастью бежать, а затем бежал с ней.
У них были разные причины для побега, и до сих пор никто не раскрыл друг другу правды, и тем более – своего прошлого.
             Джейк прикрыл глаза: два силуэта уже расплывались перед ним в сером тумане, и полумрак зала иногда освещался короткими вспышками их фонарей.
             - Ты должна ещё раз хорошо всё продумать, Соня, – горячо убеждал женщину Риммвельд. И эти слова были последними, которые услышал раненый, умирающий Джейк, перед тем, как мир полностью погрузился во мрак, и исчезли все звуки и голоса, оставив какое-то смутное ощущение эфемерного существования, - ощущение, далёкое от нормального созерцания окружающей среды.
              Он едва почувствовал, как его подхватили сильные руки и куда-то понесли. Когда он снова обрёл способность улавливать звуки внешнего мира, то он услышал глухие, отдалённые стуки открывающихся и закрывающихся железных дверей, тяжелые шаги военных сапог по каменному полу, тихих предостережений вроде : «Осторожнее здесь !» - произносимых женским голосом, а скоро он ощутил дуновение слабого ветерка, скользившего повсюду, и увлекающего его измученную душу и рассудок в вечное странствие по миру Снов и забвения.
             
2.

              Открыв глаза, Джейк не сразу понял, где он находился. Ему снова представился тот полутёмный зал, где он встретился с агрессивно настроенным мужчиной и его подругой, спасшей Джейку жизнь.
              Его по-прежнему окружала темнота, но теперь он ещё чувствовал и запах жарящегося мяса. Запах, поднимающийся над мастерски устроенным треножником для приготовления пищи, разносился по всему помещению, дразня изголодавшийся желудок Джейка. Он слегка потянул носом и тут же этот запах проник глубже в его ноздри, окончательно заставив его проснуться. Он не стал делать резких движений, да это и не позволили бы повязки и бинты, которыми были обмотаны его левое колено и лодыжка. Лицо тоже здорово щипало.  Докоснувшись до щеки, он провёл по коже пальцем и ощутил нанесённую на неё какую-то мазь. Он решил вытереть мазь с лица, но тут кто-то перехватил и крепко сжал его запястье.  Джейк повернул голову и увидел перед собой женское лицо, и когда женщина склонилась над ним, длинные распущенные волосы ласково защекотали его шею.
               - Соня… - протянул раненый, но молодая женщина прикрыла ему рот ладонью.
               - Не произноси ни слова ! – прошептала она. – Ты под моей защитой, опасность тебе больше не грозит. Постарайся уснуть.
         Соня тепло улыбнулась Джейку и исчезла из поля зрения в потёмки комнаты. Раненый попытался ещё что-то сказать, но язык заплетался : силы остались лишь на то, чтобы закрыть глаза и снова погрузиться в целебный сон.
         

3.


        Он не знал, когда его разбудили, но ясно почувствовал, как чья-то рука
коснулась его лба, проверяя температуру,  отвела назад спадавшие на лоб волосы, и ласково погладила по голове.
               - Жара нет. – раздался голос Сони. – Он справился с температурой. Выживет. Мы вовремя спасли его от заражения крови. Ещё чуть-чуть и всё…
Она наклонилась к губам Джейка, подставив щёку, прослушивая дыхание раненого.
               - Всё в порядке. – сказала она, обращаясь к фигуре, стоявшей рядом с ней. – Ну-ка, Риммвельд, помоги мне усадить его на кушетку. Ему необходимо поесть, смотри – он совсем ослаб !
При упоминании имени Риммвельда Джейка затрясло мелкой дрожью и он отозвался стоном. Дик остановился в нерешительности и вопросительно посмотрел на Соню. Та с упрёком покачала головой и снова наклонилась к Джейку.
               - Ты не должен  бояться его. – наставительно сказала она. – Он наш.
Джейк моргнул и тупо уставился на Соню,  шаря руками в поисках опоры.
               - Давай, Риммвельд, усади его, – приказала она Дику. – И без твоих идиотских замашек !
           Раненый почувствовал, как сильные мужские руки обхватили его за плечи и спину, подняли и бережно посадили на металлическую койку, поверх которой лежал толстый тёплый матрас. Джейк прислонился головой к каменной стене и вздохнул.
           Соня удалилась, оставив его наедине с Риммвельдом на короткое время, а затем вернулась с ржавым железным подносом в руках.
               - Поешь. Тебе нужны силы. – сказала она, протягивая Джейку поднос. Раненый снова уловил манящий запах еды и хотел было взять поднос из рук Сони, но руки его продержались в вытянутом положении всего несколько секунд и бессильно упали на колени. Риммвельд и Соня переглянулись.
              -  Передай ему поднос, – обратилась Соня к Дику. – А лучше, поставь его на кровать рядом с ним.
Дик выполнил просьбу, но прошло ещё много времени, прежде чем Джейк прикоснулся к еде. Женщина и её друг смотрели на него без всякого удивления или упрёка: когда-то они сами испытали то же самое. Джейк скоро съел всё, что принесла заботливая женщина.
         После этого Риммвельд задал ему свой очередной вопрос.
              - Расскажи нам про Клан, беглец. Мы хотим знать всё, что происходило в нём за последние три месяца, – спокойным, низким голосом сказал Риммвельд, пристально глядя в глаза Джейку. – Мы должны знать всё.
              - Может, он ещё отдохнёт, Дик ? – вступилась Соня, видя как беззвучно открывается рот раненого. – Он ещё не в себе.
              - Нет, Соня, – гневный взгляд Риммвельда метнулся в глаза женщине. – Он получил сверх того, чего заслуживал. Пусть теперь рассказывает !
Одарив напарника холодным взором, Соня сжала губы,  ничего не ответив. Знала, что спорить будет бесполезно.
              Беженец первое время хрипел, пытаясь что-то сказать, но получалась бессвязная речь.
             - Воды, чая …что-нибудь … - едва слышно просипел он.
Принесли воды. Джейк схватил дрожащими руками кружку и жадно осушил её содержимое. Промокнув застывшие на подбородке и губах капли воды ладонью, он провёл рукой по лбу, стирая пот, и тяжело задышал.
            - Они… издали закон…запрещая общение с другими… кланами… - он громко сглотнул. – наказание… смерть.
В воздухе повисло молчание. Риммвельд и Соня переглянулись – на их лицах было написано искреннее удивление.
            - Никогда не думал, что они опустятся до такого… - нарушил тишину Дик. – Рознь между кланами превратилась в самую настоящую войну.
            - Гибнут невинные люди. – дрожащим голосом прошептала Соня. – Скоро снова будет мировая война. В этом безумии будут уничтожены миллионы простых мирных жителей… Они сами стремятся отправиться в ад, затягивая туда всех тех, над кем имеют власть…
            - Подожди, Соня. – сказал Дик. – Джейк, почему ты именно ЗДЕСЬ ?
Человек с обмотанным бинтами коленом прокашлялся сухим, яростным кашлем и несколько кровавых сгустков вылетело у него изо рта. Он внезапно сильно побледнел и Соня немедленно принесла ему чаю.
            - Пей, Джейк. Кашляй чаще – твои лёгкие надо прочистить, – она втиснула ему чашку в руки и села на стул рядом с Риммвельдом, тревожно глядя на раненого.
Беженец сделал несколько глотков и продолжил свою сбивчивую речь.
            - Огонь… свет… жар… - бормотал он, часто моргая. – В считанные секунды они удалили…мои данные из центрального…командного…компьютера… я стал вне закона.
Джейк мутным взглядом окинул две неясные фигуры, сидящие перед ним, попытался прочистить лёгкие глубоким вздохом, но  воздух застрял у него в горле и он снова разразился глухим, клокочущим кашлем. Когда кашель стих, он добавил:
            - Когда я бежал…то нашёл этот квартал… Они гнались за мной. Пехотинцы, мотоциклисты…вертолёты. Огонь и боль…везде… - раненый жутко застонал и закрыл лицо руками.
            - Если они так преследовали одного человека, – суровым голосом произнёс Дик, - То три человека представляют для них куда больший интерес, – он с тревогой посмотрел на Соню. – Они придут за ним. Они скоро будут здесь. А до какого места они шли за тобой ? – спросил Риммвельд, вслушиваясь в каждый звук, произнесённый Джейком.
            - До… - начал тот, но голос его стал угасать, - До… - бормотание раненого становилось всё тише и тише, пока бегающие глаза его перестали сверкать, а безумно-бредовый огонь потух, затянувши белки глаз серой пеленой. На лбу выступила холодная испарина, щёки Джейка вспыхнули и побледнели. Он прижался к стене плотнее, руки его безвольно лежали на кровати.
Соня испуганно посмотрела на него, затем на Риммвельда. Он молча встал и подошёл к койке, взял левую руку Джейка за запястье, прощупывая пульс.
        - Живой. – угрюмо сказал Дик. – Глубокий, очень глубокий сон. Беспамятство.
        Риммвельд взял раненого за плечи и, придерживая за спину, положил его на койку, накрыв ветхим одеялом.
           - Он потерял много крови и не может вести длинные беседы. – вздохнула Соня. Она поднялась со стула и ушла куда-то вглубь комнаты.
Дик ещё некоторое время просидел с раненым, созерцая, как медленно поднимается и опускается его грудь под одеялом, как свистит воздух в истерзанных лёгких Джейка, проходя с трудом по дыхательным путям наружу. Он сидел, слушал хриплый храп, доносившийся из полураскрытого рта раненого, и размышлял.
          Ещё один беглец… Система ломает людей, заставляя их бежать от общества. – думал Риммвельд. – Посланники не заставят нас долго ждать. Следует подумать об этом. Ведь этот парень своим следом приведёт за собой войска Клана, и тогда, они снесут этот квартал с лица земли. Невесёлая перспектива.
          Дик мрачно улыбнулся. Встал со стула и, бросив беспокойный взгляд на лежащего Джейка, исчез в темноте, - лишь блеск тускло чадящей свечи отразился желтым бликом на корпусе его автомата, всегда висящего под правым плечом.


4


         Этот сон преследовал Джейка повсюду – словно наяву, он видел солдат в форме, слепящие взрывы, складывающиеся, как карточные, ветхие каменные дома. Он вертелся, пытаясь отогнать дурацкий сон прочь, но тот присутствовал в его сознании каждое следующее мгновение. Это было наваждением. Не в силах скрыться от него, Джейк решил проснуться – открыть глаза, как вдруг услышал короткую автоматную очередь, прозвучавшую как будто бы совсем близко.
           Всё ещё считая это сном, Джейк решил не просыпаться и снова повернулся на бок, да только вдруг вдали раздался чей-то громкий, сдавленный крик, а затем всё замерло. Услышав крик, раненый резко открыл глаза и начал вслушиваться в жутковатую тишину. Он ждал несколько минут, затем попытался приподняться, чтобы сесть на кровати, но в этот момент в небольшой подвал-убежище ворвался Риммвельд с автоматом в руках, его глаза блестели.
              - Что произошло ? – спросил у вошедшего Джейк. Голос почти вернулся к нему : травы и антибиотики из запасов Сони здорово помогли ему.
Услышав его голос, Дик повернулся к нему и сощурил глаза – ему не верилось, что парень уже почти выздоровел.
              - Скорее бы ты встал на ноги ! – проворчал Риммвельд. – Ходил бы со мной на обходы.
              -  Я слышал выстрелы. – снова произнёс Джейк. – Что произошло ?
Поняв, что ему не уйти от ответа, Риммвельд тряхнул головой, положил оружие на маленький столик рядом с койкой и сел напротив раненого.
              - Двое посланников из Клана пришли сегодня очень рано утром. – начал он с явной неохотой, то и дело подозрительно поглядывая на Джейка. – Они стали искать кого-то в руинах, но орали в рацию так, что их было слышно за километр. – Дик снял с плеч маленький, но тугой мешок, которого Джейк не заметил в темноте.
               - Вот, - сказал Риммвельд, развязав мешок и протягивая раненому тюк связанной одежды.
              - Что это ? – Джейк выдернул из кипы спутанной одежды жакет тёмного цвета с эмблемой на плечах. Рассмотрев при свечах получше этот знак, он узнал … эмблему Клана !  - Ты что, убил двоих людей, пришедших из Клана ? – недоумённо спросил он.
               - Да. – спокойно ответил Дик, распутывая тюк с сапогами. – Они уже отправились к праотцам, Джейк. А одежда сослужит нам хорошую службу. А что, это тебя так смущает ?
Джейк был откровенно поражён спокойствием Риммвельда. Он видел, как в Клане расправлялись друг с другом, но это очень редко происходило на людях. Единственный, кто имел право убивать человека без разрешения властей – это Суточный Патруль. Он был своего рода карательным отрядом, наводящим страх на граждан мегаполиса. Но даже они, солдаты Патруля, действовали тайно, так, что человек исчезал настолько быстро, что ни у кого не возникало подозрений насчёт его пропажи без вести – все знали, что такое Суточный Патруль.
             А затем всех убитых отвозили на секретные Склады Трупов, где находились гигантские крематории по сжиганию тел. Немногие знали, где они находятся, и только несколько человек знали точное местонахождение этих ужасных машин. По воле злой судьбы, среди этих людей оказался и бывший служащий частной охраны Дик Риммвельд, попытавшийся отправить сообщение Главе Конфедерации Кланов. Но эта попытка была строго пресечена, и Риммвельд скоро бы сам ощутил жар плавильных печей живьём, если бы не сбежал от проклятых захватчиков Патруля.
              И сейчас, возненавидев весь политический строй 17-го Клана, он мстил всем представителям этой жестокой власти. Пусть даже это были обычные патрульные солдаты, отправленные на разведку в заброшенные кварталы у окраины мегаполиса.
               Но Джейк всего этого не знал. Он, простой водитель городского транспорта, мог только догадываться о мыслях, бродивших в голове Риммвельда, глядя в его тяжёлые, синие глаза с прищуром. И поэтому ограничился только общими вопросами, не желая пререкаться с суровым владельцем автомата.  Подержав в руках одежду убитых патрульных, Джейк вернул её не без дрожи в руках Дику Риммвельду, с его точки зрения, хладнокровному расчетливому убийце.
              - Не нравится ? – грубым голосом спросил Риммвельд, запихивая одежду обратно в мешок и глядя исподлобья на Джейка. – Придёт время, когда ты сам попросишь эту одежду у меня.
Он криво усмехнулся, похлопал  раненого по плечу, поднялся и ушёл, оставляя Джейка наедине со своими мыслями. Он уже успел задуматься о чём-то, как вдруг перед ним внезапно снова возник Риммвельд, порядком испугав его своим грозным видом. Он вытащил из-за пазухи стопку одежды и бросил её Джейку. Тот поймал одежду и молча уставился на Дика, ожидая очередного подвоха.
               - Расслабься, парень ! – улыбнулся он. – Соня просила передать тебе эту одежду. Она скоро явится к тебе. Переоденься - она не выносит, когда от человека
воняет !  - Риммвельд засмеялся своим густым, утробным смехом, и удалился во тьму.
            Джейк ещё просидел несколько минут на койке, затем взял в руки одежду, принесённую Диком. В пачке оказалась рубашка, носки и штаны относительно чистого вида. Что ж, делать нечего. Зевнув, он снял майку и изодранный в клочья, свой старый свитер, медленно надел новую рубашку, которая оказалась ему немного великовата. Тут ему пришла в голову ужасная мысль : «А вдруг если эта одежда тоже снята с убитых ?» Было явно не по себе носить вещи умерших, тем более, убитых людей. Но тут выбора не было: либо одевать, что дают, либо оставаться в измазанном кровью и грязью, рваном тряпье, которое с лёгкостью просифонит злой ветер, свистящий в мёртвых коридорах заброшенного здания.
             Вздохнув, он неохотно натянул штаны, немного провозившись с левой ногой. Она к тому времени уже практически зажила: благо кость не была задета, а плоть на месте ранения срослась под действием чудесной Сониной мази и целебного сна.
             Ухватившись обеими руками за ледяной металлический поручень кровати, Джейк, преодолев дрожь, придвинулся к краю и свесил вниз ноги. И увидел поставленные рядом с койкой новые ботинки, добытые Диком. Конечно, они были куда прочнее и теплее, но ведь они принадлежали одному из убитых патрульных ! Война – страшная штука, даже в таких локальных масштабах. Всегда её объединяют одни и те же признаки : насилие, пролитие крови, жестокость. Но одно дело – сидеть на койке в убежище и размышлять об ужасах войны, а совсем другое – встретиться лицом к лицу с врагом, который нажимает курок винтовки с единственной целью – убить.
             Скрепя сердце, Джейк одел сапоги и крепко – накрепко затянул шнуровку, пряча высокие отвороты под штанины. Держась за стену, он попробовал встать. Не без труда, но он всё-таки поднялся после долгого пребывания на койке, а вот научиться ходить после ранения оказалось не так-то просто.
              Первый шаг он сделал, опираясь на широкие мощные подошвы сапог и вскоре он уже стоял на обеих ногах, соблюдая равновесие. Но увы, рано он обрадовался такой лёгкой победе – пытаясь сделать ещё несколько шагов, Джейк как-то неудачно переступил, и левая нога ушла назад, сваливая стул, оставленный около койки Риммвельдом. Голова у него закружилась, и он упал, по ходу руша с места стулья, кресла, и все предметы по пути. Падая, Джейк крепко приложился о косяк увесистого здоровенного шкафа, получив ещё одну проблему – острую головную боль.
              - Как я вижу, наш больной уже пошёл на поправку. Мало того, - он почти выздоровел ! – внезапно прозвенел голос Сони в дверях.
Джейк быстро перевернулся на спину и взглянул на вошедшую женщину.
             - Да не пугайся ты так ! – засмеялась она. – Давай, я помогу тебе подняться!
Она подошла к нему, наклонилась, и, схватив его за руки, сильным рывком подняла с пола.
             - Ты такая сильная, Соня ! – вымолвил Джейк, поражаясь столь мощной хватке молодой женщины, и потёр плечо.
Она улыбнулась : ей было приятно услышать первую похвалу за её труды.
           - Пришлось в своё время пройти спецподготовку, - закусив губу, она с
 досадой обвела взглядом грязное, обшарпанное каменное убежище и остановилась
 на созерцании медленной капели от скапливающихся на потолке, мутноватых лужиц воды.  – Здесь, в развалинах, мне тоже приходилось сражаться. За свою жизнь, - она пристально посмотрела Джейку в глаза, - Против вездесущей смерти.
          Наступило молчание, продлившееся, однако, недолго : Соня наполнила водой старый металлический кувшин и поставила его на вершину проржавевшей треноги. Разожгла внизу огонь и накрыла кувшин плоской крышкой.  Вскоре появился пар и кувшин начал громко булькать, нарушая звенящую тишину.   
          Джейк сидел на койке, немигающим взглядом наблюдая за огнём, полыхавшем под треногой. Красные, жёлтые и синие языки пламени яростно лизали стальную подставку и накаляли свистящий кувшин с водой. Соня должна была приготовить обед, и поэтому шныряла по комнате, то и дело вынимая из разных ящиков и сосудов разнообразные продукты, заботливо, почти герметично  сохранённые с целью длительного питания при большой экономии запасов.
           Время от времени, она пробегала мимо Джейка, нарушая его медитативное созерцание огня. В такие моменты он крепко зажмуривал глаза и когда открывал их снова, то перед ним будто плясали зловещие предвестники войны – вспыхивающие разноцветными всполохами маленькие саламандры, нещадно хлещущие своими мстительными хвостами раздражённый металл.
              - Как-то тихо стало… - мягко сказал Джейк, не переставая смотреть на огонь.
              - Благодари небеса, парень, что сейчас здесь тишина, – вздохнула Соня. Она подошла к треноге и, сняв розовой тряпкой бурлящий чан с огня, поставила его на широкую железную пластину, служившую здесь и столом, и кроватью, и комодом, и ещё чёрт знает чем, а затем установила его на асбестовую подставку рядом с целой кипой круглых, небольших в диаметре, замаранных жиром и маслом, железных дисков, звавшихся тут тарелками.
           Джейк смотрел на неё в упор, и она почувствовала этот взгляд спиной. Обернувшись, она встретила в глаза мужчины немой вопрос. Что-что, а она понимала, к чему клонил Джейк, говоря о тишине. Соня поджала губы и уставилась невидящим взглядом куда-то вдаль.
              - Он ушёл, Джейк, – холодно произнесла она. – И вернётся вечером, когда ветер переменится. Риммвельд на разведке.
И этим  было всё сказано. Раненый опустил голову и скрестил руки. 
           Сделав вид, что не обратила внимания на его реакцию, Соня спешно вернулась к своим делам, и очистив рис от шелухи, залила его водой  и  поставила на огонь.
             - Соня.. – протянул Джейк, не поднимая глаз. Он чувствовал, что она нервничала. Как лёгкая дрожь покрыла её руки и спину, как чуть не выпал из ладони маленький ножик. Она переживала. Что-то глубоко в душе скрежетало, словно кошки. Какие-то незабываемые воспоминания явились на бессознательный зов и она открыла им дверь, не подозревая об опасности. Нечто заставило её отойти от треноги и достать из кармана платок, украдкой вытереть выступившие на глазах слёзы. Она старалась скрыть свою боль, и чтобы раненый не заметил её плача, отодвинулась от стола и треноги, и отошла в дальний угол убежища.
           -  Соня … - позвал Джейк во второй раз. – Я знаю, что ты плачешь. Почему ?
Он выпрямился и посмотрел на женщину, стоящую около стены, спиной к нему. Ему стало не по себе. Что-то должно послужить причиной такой внезапной истерики.
Но стоило только начать задумываться о Соне, как ответ пришёл неожиданно, но верно. Он чувствовал это сердцем.
           - Риммвельд. – слово повисло в воздухе, как Дамоклов меч. – Это он ?
Джейк спокойно смотрел в спину Соне : он был уверен в своей правоте на сто процентов. И ещё раз убедился в этом немногим позже, когда Соня не выдержала и повернулась к нему, закрыв руками покрасневшее, заплаканное лицо. Её зелёные глаза выражали непримиримую внутреннюю скорбь и сожаление – след трагического события в прошлом женщины.
            А когда их взгляды встретились, Джейк будто принял на себя эту волну неутихающей боли, изливающейся из Сониной души. Внутри у него похолодело, он словно бы вспомнил собственные переживания и страхи, пришедшие к нему в одночасье, заставив проникнуться горем Сони и разделить с нею её боль.
           - Иди сюда, Соня, – мягко сказал он. – Поговорим. Тебе станет легче.
Она словно ждала этой фразы – без слов, медленно подошла к койке Джейка, села на холодный матрац и горько зарыдала. В нерешительности, Джейк просто сидел рядом, слушая всхлипы молодой женщины, но вдруг повинуясь внезапному порыву чувств, протянул левую руку и обнял Соню. Слёзы прекратились на мгновение, она подняла голову и посмотрела на Джейка. Он ответил ей простым, добродушным взглядом, словно бы так он мог успокоить тревожные  Сонины воспоминания.
           Взгляд продлился долго – этим взглядом он передал ей больше чувств, чем мог бы выразить словами.
           - Я должна сказать тебе правду, Джейк, – прошептала она. Ёе голос дрожал. – Я не люблю Дика Риммвельда. И не испытываю к нему ничего. Он – случайный человек в моей жизни.
Фраза вихрем ворвалась в уши Джейка и разнеслась тысячью эхо в его голове, лишив его самого  на миг самообладания, но он быстро сфокусировал внимание на Соне, пытаясь отогнать навязчивые мысли.
           - Ты должен знать это, Джейк, – тихо сказала Соня. Она положила ему руку на плечо, провела ладонью по жёстким, спутавшимся волосам. – Ты должен знать это.
Он хотел что-то сказать ей в ответ, но льющееся ему навстречу тепло, исходящее от Сониных ладоней, лишило его дара речи, и вместо слов он издал нечленораздельное мычание.
           - Скоро будет война, Джейк. Скоро сюда придёт много вооружённых до зубов людей, и нас всех убьют, – отрешённым голосом проговорила она, теребя пряди волос на голове Джейка.- Скоро нас всех не будет. – Соня горько всхлипнула. -  За все месяцы пребывания здесь я не чувствовала ничего, кроме ожидания. Ожидания смерти. Это страшное чувство – ждать, когда придут люди и убьют тебя, и ты будешь валяться там, где на прошлых войнах погибли тысячи солдат всего десяток-другой лет тому назад. Страшно, – она посмотрела Джейку в глаза, чувствуя и видя поддержку в его глазах. – И теперь, настало время, когда Дик ушёл снова в разведку. Каждый раз, когда он уходит, я боюсь, что он не вернётся. Боюсь остаться одна. А теперь я не одна. – Соня ласково провела пальцем по засохшему шраму на лбу Джейка. – Теперь пришёл ты. Ты - моя последняя надежда, что мои чувства ещё не угасли в пучине отчаяния и страха, что я сохранила человеческий облик, несмотря на перестрелки, убийства и вечную тишину.
              Соня внезапно прильнула к Джейку и губы её встретились с бледной тёплой кожей на его впалой щеке.
              - Хотя для меня прошло ещё мало времени, но я устал быть изгнанным, Соня. – прошептал ей на ухо Джейк. – Я тоже рад, что есть ты. И надо…
Она отстранилась от него и сняла тяжёлые сапоги, которые через минуту с грохотом  упали на пол.
             - Не надо слов. – произнесла она. – Мне их уже было достаточно.
И когда они снова оказались в объятиях, осыпая друг друга жаркими поцелуями  - их тела горели, вскоре слившись в одно целое, как единственная светлая звезда в этом мрачном, жестоком и опасном мире.
             - Если Риммвельд вернётся…- хотел было сказать Джейк, но следующий поцелуй оборвал последнюю фразу…


5.

            Ветер сменил своё направление, как только над угрюмым, заброшенным кварталом, ощетинившемся пиками и обломками уродливых, полуразрушенных строений стали сгущаться первые сумерки.
            Ветер мчал свои дикие необузданные вихри по странно исковерканным, заваленным глыбами, коридорам, завывая так, что кровь застывала в венах. Очередной яростный порыв пронёсся по серым мертвенным стенам исполинской громады, и снова взлетел к небесам, чтобы принести вести из мира земного в Мир Богов, с извращённой справедливостью вершащих судьбы людей.  Дик  Риммвельд, щурясь, выступил из кривого почерневшего проёма бывшей двери и окинул взглядом унылые развалины. Молча, он держал путь к своему ветхому каменному обиталищу, надеясь укрыться в тепле и уюте от злых и холодных порывов, поднимавшихся в тусклых предзакатных коридорах.
             Волосы Дика развевались по ветру, в руках он сжимал верный автомат, не раз спасавший ему жизнь. В этот раз разведка дала много разнообразных и неоднозначных выводов: сначала Дик заметил только следы пребывания во многих местах двух патрульных, которых он уложил ещё ранним утром. А затем ему довелось побывать на Западной окраине квартала, где в стене, отделявшей здания, зияла здоровенная дыра, проделанная серией взрывов динамита. Тогда Дик остановился и решил  исследовать гигантскую пробоину. Первое, что он обнаружил – это остатки взрывчатки, разбросанные в радиусе семи-восьми метров от взрыва. Он подобрал наиболее крупные из них, чтобы изучить.
             Страшно рискуя, Риммвельд осмелился пройти через дыру и очутился на большой земляной,  изрытой ногами военных сапог, площади. Но самое страшное, - когда Риммвельд наклонился к земле, он увидел среди многих других отпечатков особый след. Это был не след обычного патрульного ботинка, не полоса от шин лёгкого бронетранспортёра. На земле был вдавлен жестоким гусеничным ходом глубокий след тяжёлой машины, проезжавшей здесь прошлой ночью. Танки.
Это событие поразило его громом – за последний год ни один танк не приезжал к заброшенным кварталам мегаполиса.
             Они узнали место их нахождения.
             Они уже проделали проход в стене и привозили сюда технику.
             Войска Клана скоро будут здесь.
Немедля ни секунды, Риммвельд бросился назад, к убежищу, чтобы сообщить Соне и раненому парню эту страшную новость. Когда он добрался, уже порядком потемнело; скоро должен был поменяться ветер. К счастью, когда первые вихри поднимали пыль на улицах квартала, Дик Риммвельд был уже внутри громадного здания, положившись на большой опыт, прокладывая путь среди руин.





                *  *  *



            Они сидели за массивным железным столом и ели при свете трёх толстых самодельных свечей.  Тишину мрачного помещения-убежища иногда нарушал звон ложек при ударах о тарелки и глухие размеренные стуки – небритый, заросший мужчина со шрамами на лбу поднимал полную кружку с чаем, делал глоток и со стуком опускал её на ржавую металлическую пластину.
            Иногда этот мужчина прекращал есть и переводил свой мутный, блуждающий взгляд на женщину, сидевшую напротив него. Могло казаться, что он смотрел на неё с плохо скрываемой иронией, с чувством жалости, но это было не так. Глаза его перебегали на густые светлые волны волос женщины, то на её измученное, бледное лицо, на котором, отражая какую-то малую долю приятных воспоминаний, иногда проскальзывала лёгкая улыбка. Печален был взгляд светловолосой женщины : сердце предсказывало недобрые вести. Но не подавая виду, она продолжала с аппетитом поедать скудную пищу, запивая её горячим, обжигающим чаем.
            Мужчина словно бы впал в транс, разглядывая молодую женщину, - слишком о многом мог ему рассказать её естественный вид, нежели какие-нибудь продуманные речи или нарочито изящные движения. Но вдруг она подняла  глаза, оторвавшись от еды и подняла палец, призывая к полной тишине. Джейк  кивнул, вышел из-за стола и, с трудом проковыляв к койке, сел на матрац, прислонившись головой к стене.
              - Кто-то идёт ! – шёпотом сказала она и втянула носом воздух, улавливая запахи, несущиеся со входа. – Сиди тихо ! – приказала она мужчине с перебинтованной ногой.
Женщина выскользнула из-за стола, словно кошка, и схватила лежащий на низком ящике возле её койки, автомат, повесив его на плечо.
              -  Ты куда ? – с тревогой спросил раненый.
              -  Не бойся, - ответила она, усмехнувшись, - я сумею постоять за нас всех.
Но только она прошла к выходу, как в полутёмном проёме выросла громадная фигура, вид которой заставил Джейка содрогнуться.
            Свечи создавали эффект тени от каждого предмета в убежище, и фигура, расстелившись тьмой на полу, могла испугать кого угодно. Она возникла абсолютно внезапно, казалось, сам ветер принёс её сюда, на безудержной, резвой воздушной колеснице.
          Джейк отчаянно заморгал, силясь разглядеть лицо фигуры, сощурив глаза при тусклом свете. Соня молча простояла около вошедшего несколько секунд, словно оценивая его взглядом.
               - Проходи.  – безразлично сказала она.
Он кивнул и шагнул вперёд, ступая на порог ветхой цитадели. При свечах Джейк наконец-то разглядел пришельца, и ему стало немного легче, то ли от чувства уверенности в безопасность, то ли от прекращения тягостного ожидания.
             Глухо кашлянув и оглянув взглядом убежище, черноволосый Риммвельд вошёл внутрь, как лев в берлогу, грозно осматривая свои владения, и  направился к своему месту  у невысокого полусгнившего шкафа, и повесил автомат на крючок.
             Этим вечером  он не был таким разговорчивым, как прежде, и хотя он отличался от Сони и Джейка  излишней молчаливостью, сейчас он был как никогда угрюм и мрачен, словно грозовое небо. Достав обломанный скребок из кармана куртки, он расчесал спутавшиеся на ветру волосы и прислонился к спинке стула, уставившись в одну точку на стене.
              Не дожидаясь, что скажет Риммвельд, Соня занавесила и прикрыла вход в убежище, чтобы хоть как-то защититься от яростного ветра, хлещущего стены на внешних проходах. Она убрала своё оружие и села за стол, подперев голову рукой и вопросительно глядя на Дика.
              Снова затянулось молчание, которое нарушил сам же Дик одним единственным словом :
              - Война.
Он произнёс его сухо, без всяких эмоций, словно бы видел судьбы всех, сидящих здесь и смог бы при желании поведать им о грядущих событиях, как Нострадамус.
              - Что значит «война» ? – робко спросил Джейк, стараясь не встречаться с убийственно-тяжёлым взглядом Риммвельда.
              - Это значит, - голос жёстко и беспощадно разрезал иллюзии Джейка. – война.
              - Что случилось, Дик ? – вступила в разговор Соня, начиная не шутку волноваться. – Что ты видел ?
Дик Риммвельд повернулся к ней и на мгновение посмотрев на Соню, горько улыбнулся и отвёл взгляд.
              - Танки. Они скоро будут здесь, – глухим тоном произнёс он.
Фраза повергла в ужас и раненого Джейка, и одинокую Соню, терзаемую воспоминаниями. Этой фразой было сказано всё, воплощая худшие предрассудки и самые страшные сны, скрывавшиеся до этого в безмолвной каменной цитадели, одиноком убежище трёх изгоев, по воле злой судьбы, обречённых на смерть.





"Все мечты реальны. Но иногда прошлое
становится недостижимой мечтой
в суровых реалиях настоящего и страхах за будущее."

Эрих Адлер.



6.

      Им потребовалось время, чтобы оправиться от услышанной новости, принесённой Диком. Когда состояние шока прошло, все трое начали обдумывать что можно предпринять.
               Пока Соня и Джейк сидели, погрузившись в свои мысли, Дик Риммвельд открыл пару больших баков, стоявших в дальнем углу комнаты, вытащил оттуда несколько громоздких, и, по-видимому, тяжёлых свёртков и перенёс их на стол. Один из свёртков громко звякнул  о стол, вырывая из оцепенения Джейка и Соню. Оба уставились на Дика, развязывающего узлы верёвки, стягивающие свёртки вдоль и поперёк.
- Что там ? – спросил Джейк.
- Сейчас увидите, – ответил Риммвельд.
Вскоре из свёртков, к удивлению Джейка, появилось множество интересных вещей: сначала на столе оказались четыре боевых пистолета и несколько 10 – зарядных обойм, три гранаты и длинный, морской нож-кинжал, добытый невесть где.
             С точки зрения военного человека – это было относительно небольшое количество оружие боеприпасов, но для троицы беженцев это был настоящий арсенал. Джейк, затаив дыхание, следил за руками Риммвельда, вытаскивающего всё новые вещи из свёртков. Из них особо ценными были три фонаря с аккумуляторами и заряженными батареями, бинокль, две пары высоких, солдатских сапог, четыре офицерских униформы, снятые с убитых посланников Клана, и золотая, с именной чеканкой, фляга с крепким вином, отнятая Диком в бою у одного из застреленных солдат-агрессоров.
           Когда последний свёрток был распакован, Риммвельд сгрёб в охапку мешки и отбросил их в сторону. Снял свой автомат и патронташ, положил их на стол. Дик дотянулся до автомата Сони, подхватил его за лямку и тоже сложил его в общий арсенал.
             - Итак, сказал он, обведя взглядом присутствующих, - это всё, что мы имеем. – он помолчал немного и  продолжил. – Сегодня я видел сломанную, взорванную стену у Западных Ворот. Я видел следы танков, – при этих словах Джейк и Соня невольно поёжились. – Судя по спешке, завтра, на рассвете, они выступают  с боем, намереваясь штурмом взять наши укрытия. Они прочешут каждый угол, каждую комнату в руинах. – Голос Дика зазвучал, как угроза. – Патруль будет осаждать руины до тех пор, пока не получит наши трупы. И трупы многих других, кто наверняка, подобно нам, скрывается в этих покинутых кварталах. В противном случае, - Риммвельд тяжело вздохнул. - Они откроют огонь из танковых орудий по зданиями квартала.
            -  И тогда всё превратится в прах и мы будем замурованы живьём под обва-лами каменных глыб. – заключила Соня, глядя в сторону от Дика, по каким-то своим причинам избегая его взгляда.
             - А это значит, - включился в разговор Джейк, -  у нас не так много времени.
             - Это верно, – кивнул Риммвельд. – Ветер поменялся давно, прошёл уже час, а может быть и два. – он внимательно посмотрел на своих спутников. – А это значит, что надо готовиться.
             - К чему ? – неуклюжим движением поправляя волосы, спросила Соня.
Он взглянул на неё прямо и без намёков, что делал редко, - но именно сейчас, словно прочитав немую формулу ужаса во взгляде Дика, женщина, не в силах опустить глаза, осталась прикованной к угрюмым, немигающим очам Риммвельда.
             - К войне. – мрачным голосом произнёс Дик. – Я тоже боюсь. Но здесь, завтра будет решаться наша судьба. Выбирайте – либо смерть под руинами, подобно крысам, либо смерть в бою.
             - Без разницы, – пробормотала Соня. Глаза её, некогда лучащиеся радостью и силой, потухли - угасла последняя искорка надежды на будущее. – Нет разницы, как мы умрём. Ты по любому должен был знать это, правильно, Дик ? Не молчи – это бесполезно, – она с упрёком взглянула на него.
             Он опустил голову и ничего не ответил Соне.
             - Мы должны сражаться, - спустя некоторое время сказал он. -  Выиграем  мы или нет – надо всё равно показать этим тварям, на что мы способны, – в голосе Риммвельда заиграли нотки уверенности. – Мы не позволим им сразить себя вот просто так, - как баранов зарезать штыками и похоронить тут, как крыс в старой шахте !  - произнёс он.
        Голос его взлетел вверх и оборвался.    
             - Героический план. Хорошо сказано, – машинально захлопал Джейк, хрипло посмеиваясь. – Но что могут трое против танков и нескольких отрядов вооружённых солдат ?            
             - Ты предлагаешь погибнуть, придавленный каменной глыбой во время обстрела ? – издевательски спросил его Дик. – Ну и чёрт с тобой, оставайся тут.
Соня быстро посмотрела на Джейка, но тот успел увидеть на её лице тревогу : за себя и.. за него.
              - Мы соберемся сейчас, затем поспим некоторое время, а на рассвете выйдем, как только поменяется ветер. – сказал Риммвельд.
Его фраза звучала больше как приказ, нежели дружеское предложение и тем более, просьба поддержать его идею.
              -  Всё, что вы приобрели в бою, в быту и в жизни вообще,  все качества, -  ловкость, сила, выносливость, быстрота действий, смекалка и разум – всё это потребуется вам завтра в сражении с отрядами Клана. – сообщил Риммвельд. – Действуем по моей команде, прикрываем друг друга, – видя подозрение в глазах спутников, он добавил : Я был охранником, и в прошлом служил в резервных частях Ударного пехотного корпуса Конфедерации. Всем всё ясно ?
Соня и Джейк кивнули.
              - Вот и отлично. – сказал он. – Приступим, не теряя времени. От скорости нашей подготовки зависит наша жизнь.
Он закончил свою речь и начал распределять оружие.
             Дик оставил себе автомат, две обоймы и сорок патронов для пистолета, пару сапог и офицерскую форму. Всё это он сложил у своего спального места, которым служила пара стульев, грубо сколоченных с помощью двух досок вместе, образовывая нечто вроде деревянного лежбища.
              Следующей была Соня. Она с  безразличным видом взглянула на стол с припасами, равнодушно отнеслась даже к тому, что Дик выдал ей помимо автомата, пистолета и гранаты ещё и форму Клана, в которой она вполне могла сойти за дежурного Патруля.
              Последним стал Джейк. Поначалу, он не решался подходить к столу, но затем всё-таки встал, и не торопясь, проковылял (нога его ещё не полностью зажила) чтобы не упасть, держа равновесие. Когда он подошёл, Дик смерил его суровым взглядом, но раненый выдержал холодный блеск синих глаз Риммвельда. Отметив что-то про себя, Риммвельд слегка кивнул, и взяв со стола два пистолета, протянул их Джейку.
              - Бери. – приказал он. Джейк не шевелился. Он молча стоял и смотрел на пистолеты, не делая никаких движений. Риммвельд изумился : он не ожидал такого поворота событий.
              -  ТЫ ЧТО, Джейк ? – спросил Дик, ухмыляясь, - Хочешь остаться тут, да ? Хорошо, я забираю пистолеты себе. Пойдёшь без оружия.
Раненый с грустной иронией взглянул на Риммвельда :
              - Обязательно ли нам идти и погибать ? Там будет несколько десятков убийц.
              - Я уже выразил своё мнение по этому поводу. – грубо отрезал Дик. – Ты не пойдёшь ? – Пока Риммвельд беседовал с Джейком, он не заметил, как фигура подошла и встала рядом с ним за его спиной. Он обернулся и увидел Соню.
              - Джейк пойдёт с нами, Дик ! – твёрдо сказала она, хотя губы её дрожали. – Мы не оставим его здесь.
              - Он выразил своё мнение, Соня, – проворчал Риммвельд. – ТЫ не заставишь его насильно выбирать.
              - Он пойдёт, пойдёт, мать его ! – она схватила оцепеневшего Джейка за плечи и тряхнула его, как следует, похлопала по щекам. Подняла его безвольно повисшую руку, протянула к Дику : - Пойдёт, Дик ! Выдай ему оружие, чёрт возьми !
              - Я сказал: «нет» ! – крикнул Риммвельд. – Всё ясно ? Нам не нужны подобные немощные ублюдки вроде этого.
               Дик повернулся к  мешкам, чтобы засунуть оставшуюся одежду и оружие 
обратно, но услышал тихий голос из-за спины.
              -  Я пойду.
Риммвельд круто повернулся и посмотрел на Джейка в упор.
              - Что ты сказал ? – лицо Дика исказилось злостью. – По-моему, ты не слышал моё решение ? Или вдобавок, ещё и глухой ?
              - Я пойду, – медленно, но уверенно повторил Джейк, глядя на разъярённого Риммвельда своим мутноватым, рассеянным взглядом карих глаз.
На секунду Дик остановился в нерешительности, тупо глядя на протянутую руку Джейка. Затем, поставил обратно на стол толстый свёрток, вытащил оттуда два пистолета и обоймы и сунул всё это в ладонь раненому.
              - На, держи, чёрт побери ! И не вздумай шутить шутки, когда будет перестрелка ! – проскрипел Риммвельд. Глаза его налились кровью, черты лица обострились, обнажая тот злосчастный шрам, оставленный ножом убитого Патрульного. – И запомни, парень, это – бой, а не тренировка !
          Джейк, всё с тем же равнодушным видом принял из рук Дика пистолеты и молча засунул их в карманы.
          Громко прокашлявшись, Дик Риммвельд схватил пустые мешки и направился к бакам, а поэтому и не заметил слова раненого, адресованные Соне :
             - Только ради тебя.
Их взгляды встретились за спиной у Риммвельда, и Джейк взял Сонину ладонь в свои ладони и тут же почувствовал, как её тревожный холод растаивает под напором тепла его души, которая находила своё воплощение в любом их взаимном прикосновении и придавала отчаявшейся Соне больше уверенности и силы.
       На глаза женщины навернулись слёзы и она опустила голову.
             - Не печалься, Соня, - вполголоса сказал Джейк, и ладони его внезапно покрылись холодным потом. – Мы знаем, на что идём.
Они склонили головы в молчании, коснувшись друг друга лбами, чувствуя друг друга, как будто уже давно были родными.
              Но когда Риммвельд закончил упаковывать припасы, и повернулся к ним, то он увидел обычную картину: Соня помогала Джейку добраться до койки, придерживая его за плечи обеими руками. Дик неудовлетворительно хмыкнул, но не заметил ничего, что спровоцировало бы его на очередную вспышки агрессии. Положив на стол всё необходимое, он перенёс свечку вместе с жестяной подставкой со стола на низкий табурет около своей лежанки и улёгся спать, накрывшись рваным матерчатым плащом.
              Прошло некоторое время после того, как улеглась и Соня, но Джейк, лёжа на спине, не спал – он созерцал пустоту, стараясь выявить в шероховатом каменном потолке какие-то узоры, отбрасываемые тенями при горящих свечах. Мысли были неспокойны в голове раненого : он думал о сражении, до которого оставалось всё меньше и меньше времени. Он переживал не столько за себя, сколько за Соню, и даже частью за Риммвельда (несмотря на его скотское отношение ко всем и ко всему) : ему было не по себе от такого уклада жизни, когда войска Клана воюют против своих же граждан, когда гибнут люди, не имеющие никакого отношения к войне, когда преступные законы жуют в страшных утробах смерти тела голодных, лишённых всего, беженцев; когда всё больше и больше людей пропадает без вести и их отвозят, с оледеневшими стеклянными глазами и застывшим навсегда, выражением ужаса на лицах, на Склады Трупов, в страшные Крематории. Он был всегда против тирании Верховного Главы Клана и его жестоких законов, но попробуй он заяви об этом в городе – Патруль сработал бы очень быстро. И может, может и некие Высшие Силы ( если Боги ещё не передохли на небесах, созерцая ТАКОЕ) забросили его сюда, чтобы дать шанс выступить против своих закоренелых врагов, которые вели охоту на него, как на бешеного зверя.
            Джейк прикрыл глаза : сон уже начал одолевать его, эмоции, потрясения и физическое напряжение сказывались на уставшем, изнасилованном жизнью, организме. Протянув руку, он отодвинул табуретку со свечой дальше от себя, и теперь над ним висел лишь зловонный холодный сумрак безжизненного убежища.
Закутавшись в одеяло с головой, он прижался к матрацу и крепко закрыл глаза, не желая больше видеть этот мир. Но что-то заставило его разлепить веки на мгновение : через некую сладкую завесу полусна он увидел на освещаемом свечой участке потолка какой-то трепещущий, нечёткий рисунок. Он пригляделся получше : на него смотрел, дьявольски усмехаясь, чёрный человеческий череп.
             Во сне Джейка мучили кошмары. Они преследовали его с той самой первой минуты, когда он заснул. Ему снились развалины старого квартала, на улицах которого стояли войска и обстреливали здание, где скрывалось трое беженцев. Он видел, как снаряды влетают в окна домов и разрываются, вызывая гигантские обвалы. Двое мужчин и женщина бегут, отчаянно отстреливаясь, выбегают на улицу, пытаясь улизнуть с западного выхода, но там их уже ждут. Внезапно один из троицы пропадает, и вот мужчина с женщиной бегут вдвоём под градом пуль и под огнём рвущихся совсем рядом гранат. 
              Больно жжёт спину. Они падают наземь и к ним подходит один из Клановских офицеров. Смотрит презрительно на каждого через толстое стекло защитного шлема. Снимает шлем, и поражённым беженцам открывается наглое, усмехающееся лицо  черноволосого мужчины с холодным пристальным взглядом. Риммвельд. Слышен громкий стон женщины и автоматная очередь впивается в её тяжело вздымающуюся грудь.
              - Твой последний день настал, Джейк. – издевается офицер с лицом Риммвельда и несколько пистолетных выстрелов в голову выбивают из Джейка дух. Тишина и мрак.
              - Мы должны идти… - пронёсся в голове женский голос, - Вставай, Джейк.
«Соня ведь мертва.» - подумал Джейк, всё ещё во власти своего сна. – «Неужели я уже в раю ?»
Но крепкая рука схватила его за плечо, отправив все мысли, сны и сомнения далеко за пределы сознания. Джейк мгновенно проснулся и схватил за запястье того, кто держал его за плечо.
               - Ты кто ? – быстро спросил он.
Зажглась свеча и появилось бледное лицо Сони. Её волосы были распущены и словно длинные свалявшиеся верёвки, мотались перед лицом.
               - Это я, Соня, – сказала она. – Нам надо идти. Собирайся.
И исчезла в темноте.
           Джейк медленно приподнялся на койке, окинул взглядом убежище. Риммвельд у своей «кровати» уже натягивал офицерский костюм. Сердце Джейка автоматически сжалось, как только он увидел Риммвельда в костюме офицера : вспомнился недавний сон.
           Чувствуя, что раненый смотрит на него, Дик повернувшись, встретился со взглядом Джейка. Последнему показалось, что в сумраке Дик усмехается, словно бы предвкушая отвратительное предательство. Усилием воли Джейк отогнал видение от себя.
               - Собирайся, парень, - сказал Риммвельд. – Мы идём на бой.
Всё также подозрительно глядя на черноволосого, Джейк стал одевать костюм, приготовленный ещё с вечера. Когда форма дежурного Патруля уже сидела на нём, то Джейк заткнул за пояс два полностью заряженных пистолета и распихал  обоймы по нагрудным карманам жилета.
              Тут он заметил какой-то блеск на столе, всмотрелся и узнал золотую флягу с вином. Уже протянул руку, желая взять её с собой, но ладонь Риммвельда метнулась и накрыла собой флягу; глаза Дика снова оказались на Джейке.
                -  Если нас ранят, надо будет чем-то промыть рану. Если ты выпьешь всё сейчас, то кто-то умрёт от заражения крови, – сурово сказал он и запихнул флягу во внутренний карман куртки.
              Вскоре все были в сборе, а все предметы, - одеяла, матрацы, столовые приборы, продукты, свечи  и т.д.  были оставлены на произвол судьбы. Если им удасться вырваться, то они навсегда покинут это место. Назад дороги, в любом случае, не будет. С автоматами наперевес, включив фонари, они покинули убежище и двинулись в путь навстречу судьбе.


7.


             До рассвета оставался один час. Ветер тихо шелестел среди угловатых коридоров, провалов, впадин и сломанных лестниц, предупреждая о грядущей перемене.
             В полной тишине, стараясь не создавать лишнего шума, шли трое, аккуратно ступая по заваленному блоками, камнями и железом, коридору, освещая себе путь юркими лучами фонарей. Продвижение через руины в предрассветные часы было очень рискованным : то и дело могло случиться какое-нибудь несчастье, ибо стены и потолки здесь давно уже отжили свой срок, и с большой неохотой
принимали любого, кто ступит сюда, ставя под опасность жизнь вошедшего.
             Но несмотря на всё, что грозило отчаянной троице, их лидер – высокий мужчина, державший автомат и фонарь в руках, шёл уверенно, чётко, и правильно переставляя ноги между остроконечными глыбами, полагаясь на своё звериное чутьё и опыт, подтверждавшийся многомесячной практикой.
             И именно, благодаря своему опытному спутнику, прокладывающем путь, они в скором времени достигли Западной стороны квартала, всё ещё оставаясь внутри здания. Они скоротали много времени, но ветер не дожидался путников : через квадратные, обгоревшие уродливые окна они наблюдали за танцами пылевых вихрей на улицах квартала.
              Путники забились в надёжный, защищённый со всех сторон, угол и прижались друг к другу, плотно закрыв глаза. Когда первые неистовствующие порывы ворвались в убогое здание, двое мужчин и женщина нагнули голову, зажимая ладонями уши.  Так они сидели несколько минут, а может и больше, не открывая глаза,  и пережидая атаку тёмных смерчей, налетавших на дома, точно на добычу, и бьющихся о ветхие стены, словно в надежде влезть внутрь и всё сокрушить. 
               Наконец, всё утихло и мужчина со шрамом на скуле, по имени Дик Риммвельд, первым поднял голову и с опаской открыл глаза, боясь запыления. Но всё было тихо. Ветер сменил направление без особого ущерба для старых построек: древние здания выстояли против очередного яростного нападения.
              И видя это, Дик, отряхнувшись от пыли, налипшей на одежду, встал и направился к окну. Убедившись, что всё успокоилось, он кивнул своим спутникам сидящим у стены. Джейк и Соня поднялись с пола и подошли к окну, присоединившись к Риммвельду.
              На востоке солнце тяжело выползало из-за черновато-серых клоков сумрака, угрюмо нависших над заброшенным кварталом. Горящее праведным огнём, великое Земное Око с отвращением взирало на мерзкие следы человеческих войн: на испещренные выбоинами стены зданий, переживших множество пожаров и обстрелов, на богохульные ржавые куски металла, повсюду валявшиеся здесь и именуемые человеком снарядами. Тонкие лучи стали разрастаться в большие потоки света, стремясь объединиться в единую лавинообразную волну, каждый день озаряющую запятнанную грехами и попранную людьми, Землю.
              Но для отчаянной троицы – для Дика Риммвельда, Сони и Джейка – это был ещё один миг насладиться прекрасным восходом солнца, быть может, последним в их хаотичной жизни. Так надеялся и синеглазый великан с трофейным автоматом, так думал и Джейк, безумный беглец,  ещё один отверженный от Клана. На это уповала и Соня, чью душу постоянно, словно некий червь, изводила и подтачивала тревога за будущее, терзали самые кошмарные воспоминания её нелёгкой жизни.
               Тишина и молчание были оборваны грубым, донёсшимся неведомо откуда, неестественным скрежетом какого-то колоссального механизма. Звук донёсся и до чутких ушей Риммвельда, -  лицо  его сделалось пепельно-серым. Он крепко сжал пальцы на холодной рукояти автомата.
             - Танки. Они идут, – без всяких эмоций сказал он.               


         Немного пригнувшись, почти сливаясь с однотонным унылым фоном зданий, они с нетерпением и ужасом смотрели на гигантскую пробоину в стене Западных Ворот, через которую медленно, самоуверенно поводя страшными дулами из стороны в сторону, выезжали громоздкие, бронированные машины. Один за другим они ползли по пыльной площади, оставляя за собой широкие вмятины от тяжёлых гусениц. На крышах танков по обе стороны от установки с дулом, сидело по четыре солдата Ударных войск Клана и по одному офицеру из Дежурного Патруля. Сидящие на броне солдаты, как увидел в бинокль Риммвельд, были вооружены автоматами и короткими гранатомётами. Четыре танка вскоре вылезли из продырявленной стены, и показалась пехота – основная мощь Ударных Клановых войск. Стройными рядами, чеканя шаг, появились, маршируя по площади, несколько больших, тяжеловооружённых отрядов.
           Наблюдая это зрелище, путники молча посмотрели друг на друга. Очень скоро отряды пехоты вместе с танками оказались в центре площади и на ближайших улицах заброшенного квартала, а первые группы солдат отправились в дальнем направлении, намереваясь исследовать северные районы. Через некоторое время вся пехотная часть направилась за идущими на север отрядами, и Риммвельд облегчённо вздохнув, приказал Соне и Джейку менять дислокацию – сообщил о перемещении западнее их настоящей позиции.
            Они поднялись, и аккуратно пройдя мимо зорких глаз солдат, прочесывающих улицы, обводящих каждую трещинку старых зданий, пошли по коридорам, всё ближе приближаясь к заветной выбоине, за которой, согласно плану Риммвельда, начинался новый, населённый квартал, и где можно было бы скрыться, смешавшись с толпой, изменив облик и одежду.
             Несколько минут всё шло хорошо: ни единого звука не производили их тяжёлые солдатские сапоги, мягко приминавшие предательски скользящую и хрустящую каменную крошку под ногами, и Дик даже успел похвалить их за соблюдение всех правил осторожности, но случилось непредвиденное: раненая нога Джейка неудачно ступила на пол, переступая через маленькую брешь в железобетонной постройке – небольшой, но увесистый кусок камня соскочил с пола и устремился в прощелину, пролетел несколько этажей вниз и грохнулся, разразив предательским эхом всё громадное здание.  С губ Риммвельда сорвалось беззвучное, но мощное проклятие, и он косо посмотрел на побледневшего Джейка.
Путники  притихли и замерли на местах. Стояли одну. две, три минуты, поджав губы, со страхом глядя друг на друга. Прождав примерно с минуту, они почувствовали, что терпение их кончилось и Джейк изрёк первую фразу.
              - Может быть, обошлось ? – робко спросил он, тревожно посмотрев на Соню и Риммвельда. – Наверное…
Не дал ему договорить мощный взрыв, раздавшийся будто прямо под ногами, когда земля внезапно ушла из под ног и мир словно взлетел на воздух,  разрывая пространство вокруг Джейка адским, трясущимся звуком.
             - Мать твою ! – заорал Риммвельд, едва удержавшись на ногах, хватаясь за стену. – Они определили направление ! Бежим вниз, к Западным воротам, живо !
         Они бросились вниз, с безумной скоростью спускаясь по шаткой лестнице, и едва они успели пробежать, как она через несколько секунд мгновенно обрушилась за их спинами, когда прозвучало ещё два-три танковых выстрела.
          Дик знал дорогу, и поэтому быстро вывел их из опасной зоны, где отчаянных беглецов могло вполне похоронить под падающими со всех сторон обломками камней и железа. Они выскочили на открытое пространство, прячась за двумя давно рухнувшими колоннами, оставляя своё старое убежище взрываться и рушиться позади.
              - Смотрите, там нет солдат ! – прокричал Дик, указывая на гигантскую дыру в стене. – Ещё пару секунд и мы совершим марш-бросок ! – он укоризненно посмотрел на Джейка, который вспотел от бега и от жара, идущего от вновь воспалившейся раны. Стиснув зубы, Джейк кивнул и Соня, исподлобья глядя на Риммвельда, тоже неохотно наклонила голову.
              - Вот и отлично! – крикнул им Дик, - ждите моей команды.
Он ещё пару раз выглянул из-за руин и убедился, что военные заняты обстрелом зданий, и совершенно не наблюдают за оставленным позади,  никому не нужным прогалом в Западной стене. Убедившись, что слежки нет, Риммвельд повернулся к раненому и Соне, и пристально посмотрел им в глаза.
               Сейчас. Сейчас или никогда. Джейк тяжело поднялся с земли, хватая пистолеты, а Соня нехорошим взглядом одарила Риммвельда в тот момент, когда он уже отвернулся от них, проверяя гранаты на поясе.
               - Вперёд ! – прошептал он про себя, однако в тот же миг они все разом выскочили из-за руин и быстро, рывками понеслись к огромной пробоине, будущим  Вратам Свободы.
               Зря был так самоуверен Дик Риммвельд : он не увидел, как каска одного из бойцов поворачивается в их сторону, как боковым зрением косится на три бегущие тени офицер, положивший руку на смертоносную скорострельную винтовку      BN-304…   
                Острыми пиками, вылетевшими из огненного дула, взвились пули, выпущенные целой очередью проклятым солдатом в трёх бегущих людей, беспощадно разрезая землю у них под ногами. Позади воздух уже полнился криками : «Назад!», «Они у объекта, огонь!», «Вперёд!»  и страшный град свинца впился в пространство перед выбоиной, мешая трём беженцам достичь цели.
               Соня и Джейк разом обернулись навстречу стрелявшим, и, совершая короткие перебежки от стены к стене, на ходу выпустили в солдат обойму из автомата и пистолетные короткие очереди, а затем помчались под вихрем пуль к дыре. Раненый бежал почти так же быстро, как его напарница - на нервах он не замечал боли. Но теперь другое закралось в его сознание : когда они ответили на залп врага, где же была третья очередь из автомата ? Где Риммвельд ?
              Внезапно нахлынувшее чувство измены и опасения овладело Джейком и он обернулся вокруг, растерянным взглядом ища этого черноволосого дьявола с автоматом. Но нигде его не было !  Бежавший с ними рядом, Риммвельд, словно испарился в воздухе …
              - Предатель ! – хрипло прокричал, задыхаясь, Джейк. Он  и Соня уже почти достигли дыры, и, прислонившись к стене, короткими очередями вели огонь по солдатам. Он видел, как Соня с шумом сменила обойму, вгоняя первый патрон в держатель ствола, и через секунду уже снова выпуская очередь в солдат Клана, бегущих прямо на них.
              Ещё одна короткая перестрелка, и около стены упала вражеская граната. Не успев откинуть её, Джейк метнулся вправо, заслоняя собой Соню, хватая женщину обеими руками и сбив с ног, падая прямо на неё.  В тот же момент граната взорвалась, и осколки острыми кинжалами врезались в спину Джейку. Помутневшие глаза раненого не моргая смотрели на женщину: жизнь стремительно покидала исхудавшее тело. Испугавшись, Соня вцепилась в Джейка, пытаясь удержать его на ногах, и бросила автомат на землю.
                - Ты должен жить, чёрт тебя побери, ты должен жить ! – крикнула она в его остекленевшее, превратившееся в холодную маску, лицо. Она трясла его, как котёнка, всё ещё не веря в такую скорую смерть, не понимая, что только что он так легко пожертвовал жизнью ради её спасения…
               Голова Джейка моталась, как у тряпичной куклы : силы окончательно покидали его из него вместе с ручьями крови, что обильными потоками рвалась из кошмарных, рваных дыр на спине. Рыдая, Соня судорожно обняла его и положила голову на заляпанное кровью и грязью, плечо своего друга и любовника.. Разлепив залитые слезами глаза, она увидела кровавое месиво вместо спины Джейка и ей овладел страх– она внезапно оторвала от мертвеца руки и отшатнулась от него, как от прокажённого.
               Мертвец зашатался, всё ещё каким-то образом держась на ногах,  остановившимися глазами глядя ей в лицо.  Может из-за сильного шока, но женщине показалось, что на искривлённых судорогой, застывших губах парня промелькнула слабая усмешка, словно предрекая ей скорую гибель. И в этот же миг один из солдат дал контрольную автоматную очередь по нему, отбросив безжизненное тело на несколько шагов назад.
               Чувствуя, что сходит с ума, Соня издала истеричный крик и бросилась из укрытия, с полупустым автоматом в руках, подставляясь под пули.  Прочеканила автоматическая очередь и плечо женщины взорвалось жгучей, дикой болью, разом затмив огромным чёрным шаром сознание.
Она упала ничком на землю, сражённая не столько тем свинцом, что застыл в её  развороченной  ключице, - то поразил её, словно громом, голос, раздавшийся над головой.
                - Не ожидала, а, красавица ? – издевательским голосом произнёс он, когда стихло эхо последнего выстрела. – Может ты захочешь ещё раз взглянуть на меня ?
         Невероятным усилием, Соня повернула голову навстречу голосу, уставившись ненавидящим взглядом в возникшую перед ней фигуру её недавнего напарника – Дика Риммвельда.
                -  Как… ? – уставилась она на него, широко раскрыв глаза. Как… Ты ?! - проговорила она пересохшими горячими губами, - Ты – сволочь, Риммвельд…
                - Возможно. – он покачал головой и улыбнулся, указав на солнце. – Славный сегодня денёк, а ? Договориться с солдатами, вспомнить старые времена и связи… Это – ностальгия ! – Дик стал медленно расхаживать возле лежащей на земле Сони. – А ты как думаешь ?
                - Я надеялась, что ты веришь в правду, Дик. – выдохнула Соня. Жар становился всё сильнее и растекался от плеча до самой груди.
                - Ты надеялась ?! – он расхохотался. – Разве ты, дура, поверила, что меня пропустят тогда с тобой через границу ? Да, меня послали сюда, – он  указал на развалины, - да именно сюда, чтобы отлавливать и истреблять таких ублюдков, как вы, беженцы ! И та одежда, что я приносил, и всё остальное, да-да! Я убил их около двух десятков, а ты так верила моим словам, наивная дура!
          С лютой  злобой он произнёс последние слова и ударил Соню носком сапога по лицу, оставив на щеке разодранный кровоточащий лоскут кожи. Она застонала, и по лицу потекли новые слёзы.
                - Никто, ничто и никогда не запретит нашему Клану править по нашим законам ! – с фанатическим огнём в глазах сказал Риммвельд. – И всякий, кто восстанет против них, должен быть уничтожен !
Предатель снял с плеча автомат и направил его на истекающую кровью, Соню :
                - Ты, гадина, не просто так проводила время вчера, когда я был на разведке ! А с тобой мы жили целых полгода и ничего между нами не было ! – лицо его исказил страшный припадок ненависти, - Ты также продажна, как и всё ваше мерзкое отродье !
                Издав нечленораздельный звук, женщина вскинулась, но тут же опустилась на землю, скаля зубы, словно раненая пантера, и в бессилии глядя на своего палача.
                - Лучше убей меня, Риммвельд. – просипела она, испепеляющим взглядом впиваясь в лицо убийцы. – Это лучшее, на что способно такое дерьмо, как ты.
       Маска гнева спала с лица Риммвельда, и он  как-то по-отечески улыбнулся, ласково глядя в глаза женщине. И в один миг пламенная струя раскалённого свинца сорвалась с металлического ледяного ствола и разорвалась тысячью спазмов в теле Сони. Мир вокруг начал тухнуть, исчезать где-то вдали, всё больше поднимаясь вверх, улетая к голубым небесам и восходящему солнцу.
             




«…Said love is undying..
True love never dies..
We’ll meet up again,
‘Cause love has no end,
Love is undying…»

Doro Pesch, Warlock.



                Эпилог.


           Прошло 10 лет после того страшного события, которое произошло в заброшенном квартале мегаполиса, принадлежащего Северо-восточному Клану, который жил под жестокими законами, созданными – Верховным Главой Клана – диктатором.
           Один из таких законов был направлен и на снос всех нежилых и старых кварталов города и их капитальную застройку новыми домами, которые будут отданы семьям, главы которых служат в Дежурном Патруле и других частях Ударных и Резервных  войск Клана.
            Очень скоро этот закон привели в исполнение и тысячи рабочих наводнили и тот древний квартал, который славился многими войнами, в особенности, VI-ой войной Кланов, когда на этой территории 70 лет назад удалось взять в кольцо противников и разгромить их полностью. Рабочие привезли с собой множество техники, снося все старые постройки, убирая грязь с улиц и уничтожая всё то, что напоминало о прошедших событиях.
             В определённое время Дежурный Патруль следил за работой, и отряды офицеров и солдат периодически наведывались в строящиеся районы, проверяя как идёт застройка, соблюдение графиков работы и инженерных планов.
             Однажды утром  на проверку работы и системы безопасности выехал особый отряд Дежурного Патруля – тот, который числился в Войсках Клана, как отряд внутренней разведки, и выполнял исключительно важные задания, порой даваемые самими Центральным Аппаратом Управления Обороной, а иногда и самим Верховным Главой Клана. В этот день особый отряд был послан с заданием проверить начальников стройбригад на предмет результатов пограничного наблюдения, за которое они несли большую ответственность.
              Большая бронированная машина в девять часов утра въехала на территорию седьмого строящегося сектора через отремонтированные Западные Ворота. Погода была прекрасной, и рабочие трудились на славу, возводя всё новые и новые здания на древней площади, - сегодня ничто не мешало им выполнять свою работу, даже сверх меры. Единственной  помехой был приехавший отряд Дежурного Патруля, а именно – высокий, статный черноволосый и чернобородый офицер, пожелавший без всяких церемоний видеть командира стройбригады.
                Вскоре командира разыскали и привели к офицеру. Вид командира был самый что ни на есть заурядный – тощее, остроносое лицо, ясные, блестящие карие глаза, торопливая речь. Но тем не менее, при виде подошедшего командира, чернобородый офицер нехорошо сощурился: чем-то худой рабочий пробуждал у него давно забытые воспоминания, о которых старший офицер предпочитал не распространяться.
               - Старший офицер Дежурного Патруля, Диккенс Риммвельд, – хрипловатым голосом представился военный. – Готов принять доклад о ведении строительства на седьмом секторе.
               - Господин старший офицер ! – воскликнул рабочий, и глаза его рассеянно забегали. – Он находится в здании, к нашем штабе !
               - Так принесите его сюда, чёрт возьми ! – зарычал Патрульный.
               - Не могу, господин старший офицер ! – выпалил командир стройбригады.
– Над ним работают наши инженеры, планировщики и чертёжники ! – он указал на
здание с более-менее виднеющимися очертаниями будущего жилого дома. – Пройдёмте со мной, вы посмотрите заодно и нашу работу !
             С секунду офицер помолчал, с мрачным видом разглядывая командира стройбригады. Затем повернулся, сделал знак своему составу следовать за ним, и быстрым шагом направился в штаб, заставляя сутулого командира униженно семенить за ними вслед.
              В штабе царила полная неразбериха : здесь и там носились рабочие с инструментами, деталями и ручными электрическими машинами; инженеры расчерчивали линиями огромную карту, расстеленную на широком, обклеенном старой бумагой, столе.
                - Сейчас готовят план обустройства стен и полов для вторых и третьих этажей, - засуетился командир, замельтешил перед тяжёлым взглядом старшего офицера. – Сейчас, будет всё готово. Мы почти заканчиваем. А пока посмотрите, как идёт у нас работа.
             Он указал на гигантские машины и установки, вбивающие сваи для будущих несущих стен, на бесчисленную массу рабочих, снующих вокруг исполинских механизмов.
             Недовольно втянув носом воздух, Риммвельд, вместе со своим отрядом, направился к месту работы. Он двигался быстро и поэтому не заметил, как одна из инженеров, зеленоглазая молодая женщина с густыми светлыми волосами, подняла голову от чертежей и кивнула командиру стройбригады, ищущему её среди толпы рабочих.
             Лицо командира перестало быть услужливым и казаться смешным : острый нос теперь выглядел как хищным орлиным клюв, а в мутноватых, карих глазах заплясали огоньки. Он, незаметно для других, кивнул ей в ответ, и быстро побежал к  удаляющимся вглубь построек, группе военных.
             - Вот здесь мы собираемся построить грандиозный лифт от первого до сорок седьмого этажа, оснастив его автоматической системой подъёма и специальным эвакуационным выходом, - скороговоркой рассказывал военным командир стройбригады, вертясь у высоких офицеров под ногами, и то и дело указывая им, куда надо идти. – Так вот, в плане записано, что здесь возведётся главная стена, на которой будет располагаться платформа второго этажа, где будет также расположена…
            Риммвельд и другие офицеры на время потеряли бдительность, вслушиваясь в сбивчивый доклад неказистого командира стройбригады, и сами того не замечая, подошли к месту, где над головой был закреплена часть пола будущего второго этажа – тяжёлые, мощные каменные блоки, прикреплённые лишь немногими стальными канатами к основным железным столбам.
             Когда же весь отряд внутренней разведки оказался под массивными блоками, то рабочий повернулся к своим напарникам  и махнул им рукой.
             Офицеры не приняли этот жест, как что-то большее, чем очередное чудачество командира стройбригады, но в тот миг произошло самое неожиданное – блоки висевшие над головами военных, закачались: стальные тросы с диким свистом стали выскакивать из-под каменных  громад !


              И поздно вскинули вверх ошалелые взгляды офицеры Дежурного Патруля, поздно они увидели роковую опасность, грозящую их жизням – огромные блоки сорвались сверху и с грохотом упали прямо на не успевших ничего осознать, офицеров, расплющив их вместе со всем обмундированием по платформе.
              Командир стройбригады ухмыльнулся и подал знак своим подчиненным разобрать завал и убрать останки. Он направился в штаб, где в скором времени встретился с зеленоглазой, светловолосой девушкой – инженером. Он подошёл к ней совсем близко, и когда все остальные механики и инженеры удалились по своим делам, командир положил ей руки на плечи и ласково посмотрел  в её прекрасные глаза. Она ответила тем же, сняла с его головы  запыленный шлем и взъерошила густые волосы своего друга.
                - Сегодня нам удалось уничтожить ещё один отряд этих жестоких убийц, – проговорил он, касаясь пальцами губ девушки. – Надо ещё немного подождать, и, когда всё будет готово, люди смогут выступить армией против сил Клана.
                - Это будет нескоро, - прошептала она, потянулась к нему, обняв ещё сильнее. – Но эти маленькие победы только радуют меня, дают светлую надежду на будущее. Будущее с тобой…
                - Дорогая моя, Соня.... – сквозь густую волну ударивших ему в лицо волос девушки, горячо произнёс он, прижимая её к себе.
                - Я люблю тебя, Джейк…- просто ответила она, но голос её смешался с грохотом машин, стуком молотков и визгом электрических пил. Очень, очень скоро здесь достроится цех по производству оружия, и в ближайшем будущем люди объединятся и выступят могучей армией против тирании Клана, борясь за свободу, жизнь и искреннюю любовь.