Посткриптум

Есть одно  имя – Константин Кедров. Я опирался на сочинения вышеупомянутого автора (а им несть числа) при  написании не одной из своих глав, и, прежде всего, главы, в центре которой и как бы в центре даже и самоё  Евангелия - Павел Флоренский. Я обязан об этом сказать. Ибо так получилось, что я ни разу не упомянул в своей книге  того, кому, может быть, прежде других даже обязан особенностями своего мировоззрения… И однако же, думаю, что настоящий казус отнюдь не случаен. Я не позволяю себе как-то долго вчитываться в Константина Кедрова, как-то особо погружаться в его метафизические стихии. В них легко так утопнуть.  Пропасть там, поддавшись волшебному обаянию эзотерических текстов. Припасть к этому мета-магниту и не отлепиться. Потеряться там и больше не всплыть. Слишком близок мне Кедров.
Словом, всё это значило бы – уйти от самоё же себя, такого, как я есть. Не больше, но и не меньше.   
Точно так же при написании «Тайны откровения» я сознательно не обращался к священникам, тем более живым мыслителям от богословия. Я не хотел, и прежде всего личностного, ничьего влияния. Даже в ущерб книге. Мне от себя хотелось говорить. От такого, какой и как я есть, как сформировался до любого и самого высокоумного и священного чтения. И прежде всего и самое главное, даже несмотря на всё собственное моё незнание, на всю немощь моего ума и скудость моих познаний, я и прежде и сейчас ставлю во главу именно эти вот личностные рефлексии, предчувствия, озарения. Ибо только и именно с них, там, в собственной нашей глубине, не у одного меня, у всех нас, что бы и как бы там ни было,  начинается и ими ж кончается собственное наше бытие. И, следовательно,  бытие мира и, может быть, целой Вселенной, всего континуума. Я сознаю, сколь ничтожно то, что мы именуем собственной личностью. Сколько в нас чужого, наносного, лживого, низкого и неистинного. И всё же… Даже если и толику, превыше всего ценю в человеке – эту вот, пусть и  каплю, - но личности…  В любом и каждом даже человеке. Непогрешима только одна личность. Ибо должны же мы к кому-то тянуться. Один – Христос. Мои посвящения, запоздалые, - Константину Кедрову.
                Ан. Заг.