Смерти нет

                Написан по мотивам сюжета
                Дмитрия Комарова.


Глава 1. Круг первый.

 В молево – мертвую даль километрит дорога. Воздух наполнен серо-бурой пыльцой, образующей плотную нечистую простынь. Что ждет впереди? Не знаю! Не вижу!
  Нос и гортань забивает проклятая пыль-пыльца. Чувствую тяжелый, затхлый привкус старой шерсти. Она проникает в легкие, прорастая корнями смрадного дерева. Если закурю, осевшая в дыхательных путях пыль вспыхнет, как сухое сено.
   Где я? В голове обрывочно проносятся картинки жизни. Одна из них врезается сотней клещей в память и держится в настоящем. Эта проклятая поездка… пьяный за рулем… я. Глухой сильный удар, хруст и движение под колесами, душераздирающий женский крик. На асфальте стынет бесформенное тельце того, кто был секунды назад пятилетним ребенком.
   А дальше… тюрьма? Смерть? Не помню, не знаю. Где я?
   Нужно идти. А зачем? Да хотя бы для того, чтобы узнать, что со мной, а уж потом думать, что делать.
   Каждый шаг в этом гиблом месте забивает легкие и выматывает. Чувствую, как холодеет позвоночник. Что-то угрожает слева и справа. Не вижу из-за пыльцы, но понимаю, что сворачивать нельзя.
   Когда сил не осталось,  я повалился на неприветливую почву, покрытую испарением, но такую безжизненную. Что-то подбросило меня вверх. Оказавшись на ногах, я почувствовал небольшой прилив сил в квадрицепсах, и удержался. Пыльца немного рассеялась, стало легче дышать. И тут я увидел в десяти метрах от себя двухметровый крепкий крест… перевернутый крест, на котором стонал распятый человек, вися вниз головой. Запястья и стопы навылет пробиты острыми костями: плотными, как металл, и сюрреалистично оканчивающиеся черепками не родившихся детей с подобиями беззубых оскалов. «Убей» - чуть слышно шептал он, источая кровяной пот. Я вспомнил, как убивал по заказу мафии конкурентов-бизнесменов: без жалости, без сомнений. Да и не особо расстроился, когда погубил ребенка. Но сейчас это место сделало меня другим. Я не могу убить больше никого, даже заразное насекомое!
  «Спаси… убей!» - стонал несчастный. Я попытался освободить страдальца. Но от моих прикосновений его било падучей. Он трясся, как иступленный баптист. Я слышу хруст ребра. Второй… отступаю назад. В руках оказался острый нож. Решив помочь страдальцу, я вонзаю в его истощенную плоть холодную сталь.
  Но вся приложенная сила, отпружинив от тела, пронеслась энергией боли  через запястье к локтю. Я вскрикнул. Страдалец был жив. Удар за ударом – всё тот же эффект. Когда распухла кисть и онемела рука, я остановился. «Смерти здесь нет, - прерывисто сказал распятый, - Нет». Он впал в безумство, секундами приходя в рассудок.
   Я побежал вперед, стараясь не оборачиваться назад. Со всех сторон кричали скотобойни. Невольно повернув голову, я увидел, как чернобородый дюжий мужик с желтым оскалом медленно пилит горло корове. Эти огромные, увеличенные страхом и болью глаза… я сходил с ума…
   Очнувшись, увидел просторный луг, за которым белели шапки синеватых гор. Запах свежести кружил голову. Петляя, словно пьяный, я пошел к горам. Но чем больше шел, тем дальше отдалялись горы. Постепенно я оказался в городских трущобах: грязных, с разбитым асфальтом, покореженными серыми и желтыми домами.
   Оборванные одежды людей мелькали вокруг. Завернув за угол покосившегося убогого дома, я стал свидетелем жуткой сцены. Низкорослый плюгавенький мужичок с жидкой двухнедельной бороденкой бился головой о стену. Кровь заливала глаза, он кричал. Местами вылезали мозги, и тогда мужчина еще безумнее убивал себя. Он терял сознание на несколько секунд, за которые мозги сами вставали на место, кровь и гематомы исчезала с лица. Тогда безумец вставал и снова продолжал разрушать свою голову. 
  Нервно подергиваясь, я зашагал спиной назад, затем развернулся и побежал прочь. Вокруг меня люди, точнее их подобия, пытались убить себя разными способами: кто-то разбегался и вонзался шеей в забор, ломая кадык и прорывая гортань, кто-то прыгал с крыш, разбивая голову, как спелый арбуз. Но у первых зарастала гортань, а у вторых формировался череп и голова заново. И не было смерти.
   Завернув за очередной угол дома, я был вынужден остановиться. Кто-то схватил меня крепко. Ноги стали ватными, и я увидел болезненный взгляд.

 Глава 2. Круг второй.

  - Стой! Не бойся! Мы можем помочь друг другу, - говорил быстро и уверенно незнакомец!
  - Кто ты? И где я?
  - Не это важно! Ты - мазохист, я-садист…
  Мой разум помрачнел. Я не слышал продолжение этой безумно-пугающей речи. Надежда на спасение рухнула, оголив отчаяние. Последние фразы, кои я смог разобрать, были «оторву тебе пальцы..». Я нанес удар в тяжелый подбородок крепкого незнакомца. Но мои силы были истощены, а незнакомец – крепок. Да и у психически больных дьявольская сила.
  На меня посыпались мощные удары, пробивающие блоки. Не знаю, сколько мы дрались, но на помощь мне подбежал высокий, стройный парень и проломил тугой качан моего соперника тяжелой арматурой.
 «Бежим, пока он не пришел в себя», - сказал незнакомец, и мы побежали.
  Оказавшись в зеленом пригороде, мы повалились на шелковистую траву, переводя дыхание. Мои прокуренные легкие не могли насытиться кислородом, а мой спутник уже восстановил дыхание.
«Я сам не знаю, где мы. Это напоминает город мучений. Словно ад, но не такой, каким его представляли люди. Здесь нельзя умереть, но можно жить и калечиться в драках с безумцами. Иногда мне кажется, что местные психи –слуги Тартара. Нужно держаться вместе, тогда мы сможем более-менее существовать. Да и будет цель, смысл – искать ответы на вопросы к спасению», - сказал мне он.
   Несколько дней мы не выбирались из этого зеленого рая - знали, что можно не есть и не пить – будем живы. Но так хотелось вкусить еды и выпить свежей воды, а еще лучше-вина или холодного пива, что пришлось выбраться в город безумия, отбиваясь от сумасшедших, пополняя свои запасы.
   На обратном пути мы увидели нечто, подтолкнувшее нас к нехорошему путешествию.
   В черном плаще с бордовыми рукавами и капюшоном сидел у люка незнакомец, что-то шепча и перебирая в руках толи кости, толи кусочки чего-то бело-серого.
   Заметив нас, он что-то буркнул на непонятном языке, похожее на ругательство, и невероятно быстро исчез в люке. Около него остался кусочек костеподобного материала, на котором с наклоном в обратную сторону было написано «С М Е Р Т И Н Е Т».
   «Спустимся!» - предложил я, и мы отправились в подземелье.
     Вместо канализации был широкий спуск, чистый и сухой. Только сумрак царил здесь полновластным хозяином. Чем ниже мы спускались, тем более странным становилось все. То возникнет красивая девушка, заманчиво улыбающаяся, лежа на шикарном капоте дорого авто, а затем превращающаяся в ветхую старуху, то зашелестят деньги, оборачиваясь в жутких ежиков, уползая в свои недобрые норы.
- Мне кажется, что это мое…я это…, - не спеша выдыхал мой спутник.
- Что ты, говори толком?! - пытался вразумить его я.
- Это все мои желания… Они материализуются.
- Ты хотел, чтобы деньги стали жуткими существами, а красавицы – ходячими мумиями???
- Нет… Это место, видимо, сначала показывает желания. А потом наказывает за мои грехи, искажая мечты.
  Я не стал спрашивать больше ничего. Ждал, как же исказятся мои мечты из-за грехов.  Ожидания не заставили себя долго ждать. Перед нами расстилалось бирюзовое, чистое море. Запыленные дорогой, утомленные бедами, мы забыли обо все, и кинулись в этот рай.  Отплыв от золотого, песочного берега, мы нырнули, достав по алебастровой раковине.
  Поднявшись на поверхность, чтобы сделать глоток, мы заорали звериным криком. Море стало кровью… густой темно-алой кровью. А вместо раковин оказалось по глазу сбитого мной ребенка, которые моргали и слезились, дрожа на длинном оборванном нерве.
  Захлебываясь кровавой жижей, крича, мы плыли, но берега не было видно.
  Стали уставать и замедлили темп. И вот уже вскоре просто держались на воде. Слабым голосом я сказал:
  - Что-то за нами… есть… Обернемся?
  - Не надо.
  Тогда плывем! –закричал я срывающимся голосом. Что-то огромное  бросало тень на нас, источая животную злобу. Сердце пыталось пробить грудную клетку, а потом уходило в пятки\ и снова колошматило в грудь.
  Не помня как, мы оказались на берегу и бежали без оглядки.
  Из –под ног разбегались в разные стороны размыто-овальные черно-кровавые существа. Мы выбежали к болоту и понеслись по нему. «Как в рассказе одного писателя», - пронеслась мысль в моей голове, и сразу же нашла свое подтверждение. Мы проваливались по колено, а из натянутой пленки болота била фонтаном кровь с гноем. Это был глаз.
   Все дрожало. Не вытерпев боли, око зла взрыло веками землю и, освободив их, стала хлопать, снося нас с ног. Оно, как соринку, выдавило нас из своей сердцевины.
   Мы оказались в безжизненно-серой пустыне: шершавой и сухой. Только коряги торчали из земли, как гигантские окаменелые черви, на сотни лет застывшие, чтобы когда-нибудь вновь ожить. 
   Вскоре на таких «червях» мы увидели насаженные головы, которые просили смерти. Чем больше мы пугались, тем сильнее кричали головы, требуя смерти. Они выкатывали глаза, высовывали языки, скрежетали зубами. С каждым шагом мы понимали, что идем по дороге, т.к. коряги с головами появлялись жутким забором с двух сторон. Тропа становилась уже.
  - Да что они нам могут сделать, хуже чем есть, не будет! – зло сказал мой спутник.
  - Не стоит, пойдем назад.
  - Нам что назад, что вперед – одинаково.
  Он смело двинулся вперед. Но головы достали его своими сточенными, тупыми зубами и принялись жевать. Он кричал, но не мог вырваться. Я чудом смог ему помочь, вырывая из зубов погани.
   - Ты был прав. Муки – хуже конца.
   - Назад, идем!
    Но теперь мы оказались в том же городе, где познакомились. Город изменился. Человеческие существа, не находя еды, рвали друг друга, чавкая и пуская желтые слюни. Оторванная плоть вырастала вновь, и все продолжалось по кругу. Вместо домов – обломки и руины. Мой приятель сел и засмеялся, его услышали… На нас двинулись те, кто потеряли человеческий облик. Я кричал, дергал его, но он не вставал, лишь безумно хохотал. Пришлось бежать… одному.

Глава 3. Начало.
  Когда дождь полился кишками, слизкими и мерзкими, а из норы высовывались безобразные морды из самых страшных кошмаров, глотая эту дьявольскую манну, я потерял ход мыслей. Спасение… автомобиль. Но этот тот самый, на котором я сбил ребенка. Голова разрывалась от отчаяния и страха. Все же сел в него.
 Отдышавшись, я задумался, стоит ли ехать. Что-то туманило разум. Но то чувство, что охватило нас в кровавом море, охватило меня, загнав сердце в пятки. Не оборачиваясь, я завел машину и поехал.
  Проносились морды, лица, видения… остатки прежней жизни и ужас реальности. Глухой сильный удар, хруст и движение под колесами, душераздирающий женский крик…
  Очнувшись, я встал и пошел в молево-мертвую даль дороги,  вдыхая тяжелую пыльцу.