Роковая ошибка

Размолвка

Альбина редко баловала Викентия Фарбыша вниманием и лаской. Он  к сдержанности очаровательной жены поначалу относился снисходительно, мол, стерпится и слюбится, полагая, что причина всему разница в возрасте. Ей –  двадцать два, а ему за сорок пять перевалило. Два года назад, когда они поженились, супруг твердо решил оградить Альбину от случайных знакомств – подальше от греха. Велел ей быть хранительницей домашнего очага, создавать уют, заниматься собой. Театр, музыка, живопись, литература– вот удел супруги состоятельного предпринимателя.
"В светском обществе не должно быть тебе равных, ни по красоте, ни по эрудиции",– сказал он ей однажды. "Вик, а ты не боишься, что меня у тебя отобьют?– лукаво улыбнулась Альбина.– Ты– лысый, толстый, а вокруг столько спортивных и красивых мужчин?"
В следующее мгновение пожалела о сказанном, заметив, как помрачнели и без того суровые глаза мужа, а к щекам прилила кровь.
"У этих твоих красавцев– альфонсов ни гроша за душой. Намыкаешься с такими, сама на панель пойдешь,– сурово спрогнозировал он.– А за мною ты, голубка, как за каменной стеной".
"Не все среди них безденежные, есть и крутые. К тому же я немножко пошутила",– испугавшись,  исправилась она..
 "Больше так не шути, иначе...",– он не договорил, но женщина понимала, что таилось за этим иначе. Она– дочь бедных родителей, могла оказаться на улице.
 Однажды теплым летним вечером в утомительном ожидании мужа Альбина услышала, как он открыл ключом бронированную входную дверь. Вошел в тамбур и отворил вторую дверь.
– Вик, почему так поздно?– встретила она его у порога.– Я начала волноваться, не случилось ли чего?
– Задержался в офисе,– ответил он.– Наехали инспектора– держиморды из КРУ и налоговой милиции. Ищут скрытую прибыль, а того не хотят понять, что налоговая удавка душит бизнес. Много нахлебников на моей  шее сидит и еще понукает.
 Войдя в гостиную, он увидел на журнальном столике блюда с закуской, бутылку коньяка "Магарач" и Мускатное шампанское. На краю в хрустальной вазе благоухали бархатисто-пурпурные розы. Женщина села в мягкое кресло, обнажив красивые стройные ноги.
– Альбина, ты– волшебница,– он наклонился и поцеловал ее круглое колено. Затем наполнил фужеры шампанским и коньяком.
– За тебя, мое сокровище!– с пафосом произнес и, стоя, выпил коньяк до дна. Она отпила искрящееся ароматное вино. Молчаливо наблюдала, как он усердно уминает снедь.
– Вик, я сегодня заглянула в супермаркет, мне приглянулась песцовая шуба. К зиме надо обновить гардероб, а то на люди не в чем показаться. Если сейчас не выкуплю, соперницы перехватят, обидно будет.
– Альбина, так у тебя же есть шуба из нутрии. В прошлом году купили,– напомнил Фарбыш.
– Она вышла из моды,– посетовала жена.– Не к лицу мне крысиная шуба... Стыдно, из-за твоей скупости я чувствую себя нищенкой. Другие женщины в роскоши купаются, ни в чем себе не отказывают.
– Ты слишком расточительна и небережлива,– с досадой отложил он в сторону вилку.– Почему я должен каждый год покупать корм для моли? То воротник из чернобурки, то шапку из соболя, косметику от Лореаль Париж. Ты меня разоришь, в трубу вылетим. Не обижайся, но мне кажется, что в прошлой жизни ты была гиеной.
– Гиеной? А почему не львицей или тигрицей?– обиделась она.– Это бы мне льстило. Недаром ведь ярких эпатажных женщин называют светскими львицами. Какая же я гиена? Они мерзкие твари, хитрые, коварные, питаются падалью.
– У тебя такая же, как у гиены, мертвая хватка, стальные челюсти. Если за что-то зацепишься, то не упустишь. Патологически любишь деньги, драгоценности, роскошь.Больше, чем меня.
– А кто же их не любит!?– удивилась Альбина.– Ведь деньги  дают власть, удовлетворяют самые фантастические желания и потребности.
– Ты, действительно, хищница, лишенная чувства меры и скромности в потребностях. Прямо таки ненасытная. Вот если бы такой была в любви, то я  тебя озолотил. Слышал, что нефтянники сравнивают женщину  с нефтью. Сначала ее разведывают, потом бурят. И  наконец,  осознают, что слишком накладно содержать и бурить одну и ту же  скважину. Вот  уж точно подметили, не в бровь, а  в глаз...А ведь нефтянники далеко не бедные люди...
– Фу, какая пошлость, противно слышать. Я беру  то, что принадлежит мне по праву твоей жены. Пожалел, для любимой женщины пожалел,– она укоризненно покачала головой. Решительно поднялась с кресла, намереваясь уйти  в свою комнату.
– Погоди, Альбина,– преградил он ей дорогу.– Хорошо ведь сидели. Сдалась тебе эта шуба. С валютой сейчас туго. Инфляция все сбережения съела. Сколько шуба стоит, будь она неладна, может что-нибудь и выкрою из  своего  неприкосновенного запаса?
– Девятьсот долларов.
– Девятьсот?– нахмурился Викентий.– Не хило, моя дорогуша. У тебя аппетит прогрессирует не по дням, а по часам.
– Моя любовь дороже, а ты на халяву привык получать удовольствия. Все лавочка закрылась, я знаю себе красную цену.
– Оно, конечно, так, моя  драгоценная,– вздохнул он.– Ладно, утром что-нибудь придумаем. Только не будь жестокой, пожалей меня. Ты же знаешь– это не блажь, а потребность. Я  должен получить разгрядку, да и тебе она пойдет на пользу.  Альбина, я не хочу быть бесчувственной машиной, роботом, добывающим деньги. Живая плоть требует. Это не  мой каприз, так предназначено природой, а ей перечить не следует.
– А кто тебе мешает? Наслаждайся сколько угодно, музыкой, живописью… Мало ли увлечений и хобби в жизни, а тебя на одной прихоти зациклило,– равнодушно ответила она.
– Не прикидывайся дурнушкой,– обиделся Фарбыш.– Ты ведь знаешь, о каком наслаждении  веду речь. Тебе ни к лицу роль Маргариты Тереховой в фильме "Собака на сене".
– Ну, знаешь, Вик, для любви необходима гармония, а секс без нее– это животная, дикая похоть, проституция. Не потерплю насилия над своим телом и чувствами.
– О, какой еще любви и рыцаре на белом коне или иномарке ты мечтаешь? Радуйся тому, что имеешь, живешь, как у Бога за пазухой. Пора понять, что любовь– это красивая сказка для юных девочек,– возразил он.– Мужчине, как впрочем, и женщине, необходим регулярный секс для полноценной жизни, поднятия тонуса.
– С кем хочешь, поднимай свой тонус, если вместо благодарности за нежность и тепло, ты проявляешь патологическую жадность. Все равно все деньги и богатства с собой в могилу не заберешь,– напомнила Альбина житейскую мудрость.
– Не дождешься! Я не собираюсь быстро умирать. Слава Богу, здоровье крепкое, как у быка, да и в родне одни долгожители. Выкинь блажь из головы, нам надо срочно родить ребенка и тогда у тебя проснется материнское чувство, появятся приятные заботы. Дети– цветы и плоды любви. Пожили в свое удовольствие, пора и о потомстве подумать, годы ведь летят. Сейчас мы этим и займемся…
– Разбежалась. Вик для этого большого ума не надо,– промолвила Альбина.– Пеленки, памперсы, распашонки от меня никуда не уйдут. Сначала исполни свое свадебное обещание, подари мне магазин-салон женской одежды, названный моим именем.
– Ну, милая, обещать не значит жениться.
– Но ведь ты женился, не обманул?
– Да, женился, как порядочный и честный мужчина,– не без гордости за себя произнес он.– Мы квиты. Вот родишь мне сына или дочь и любой твой каприз для меня станет законом!
– Если ты так скуп, то купи резиновую куклу, а ко мне не приставай. Она тебе дешевле обойдется,– обиделась женщина и упрекнула.– Другие любящие мужья не только называют именами жен рестораны, магазины, яхты, но и щедро дарят их своим избранницам. А у тебя среди зимы снега не выпросишь. Теперь я знаю цену твоим словам и обещаниям.
– Не забывай, Альбина, что копейка рубль бережет.
– Спасибо, утешил. Значит, мне еще долго придется страдать из-за твоей "щедрости". Какой ты, однако, скупой и темный,– упрекнула Альбина.– В женском туалете важна каждая деталь, каждый предмет интимного аксессуара. Головной убор, шуба, шарф, перчатки, обувь, сумочка, драгоценности, косметика, французский парфюм – все должно гармонировать и подчеркивать мою красоту, изящность и состоятельность, создавать особый шарм, харизму. Безвкусица, когда, пусть даже и дорогая вещь идет женщине, как корове седло, говорит о ее низком интеллекте и духовной убогости. Я хочу на фоне других дам выглядеть великолепно, ослеплять и восхищать, чтобы ты мог мною гордиться…
– И чтобы тебя бабники не только глазами пожирали, но и желали,– хмуро продолжил Фарбыш.– Нет, Альбина, так не пойдет. Я не хочу, чтобы какой-нибудь молодой жеребец, наглый и богатый, увел тебя. Ведь женщины непостоянны и очень падки на дорогие подарки, драгоценности, косметику, французские духи, бижутерию…
– Бижутерию?– фыркнула она.– Ты слишком ревнив, как Отелло, лишаешь меня последней радости. На этот счет есть очень поучительный анекдот для таких скряг, как ты.
– Трави свой анекдот,– разрешил он.
– Одной женщине выпала "горящая" путевка в санаторий "Родничок", что в Евпатории,– сообщила Альбина.– Она начала спешно укладывать в чемодан свои лучшие платья, блузки и другие наряды. Э-э, душечка, так не годится, с такими нарядами ты там загуляешь,– сказал ревнивый супруг и вытряхнул содержимое чемодана. Положил туда старую фуфайку, вылинявшие сарафан и халат, стоптанные башмаки и напутствовал: "В самый раз для приема лечебной грязи, радоновых, хвойных, шалфейных и жемчужных ванн… Через неделю получает от жены письмо. "Ох, и удружил ты мне,– пишет ему благоверная.– Нарядные женщины проводят досуг в театрах, музеях и ресторанах, а меня, как только стемнеет, мужики тащат в кусты. Эту процедуру все курортники называют "кустотерапией". Видишь, к чему жадность и ревность привели. Почему не смеешься? Может утратил чувство юмора?
– Не смешно, пошло,– заявил Викентий, сгорая от нетерпения.– Глупый мужик, что жену без присмотра на курорт отпустил. Я бы такой ошибки никогда не совершил. Красивую жену надо беречь, как зеницу ока, ни на шаг от нее не отходить, иначе рога наставит.
– А разве не пошло, не жестоко лишать меня последней радости,– возразила Альбина.– Вик, ты– неисправимый эгоист, похотливый самец. Держишь меня, как канарейку не в золотой, в  дешевой клетке. Ты слабохарактерный, у тебя нет силы воли.
– Причем здесь характер и сила воли, если плоть требует разрядки,– возразил Фарбыш.– Не для того на тебе женился, чтобы любоваться, словно неприступной вершиной и постоянно испытывать голод. Зачем наступать на горло собственной песне?
– Лебединой песне,– усмехнулась Альбина.
– Не каркай, до моей лебединой песне еще очень далеко. Не дождешься. В моем роду одни долгожители.
Он резко поднялся и зашагал по комнате. Достал сигарету и закурил.
– Не дыми, как паровоз, у меня на дым аллергия,– разогнала она воздух перед лицом.– Давай валюту.
 Альбина протянула изящную холеную узкую ладонь. 
– Погоди, ты вынуждаешь меня на радикальные действия,– сурово произнес он.– Я возьму тебя силой, у меня в жилах кровь закипает, нужна разрядка…Как ты этого не можешь понять?
–Только посмей! – в ее голосе послышались угрожающие нотки и она, продемонстрировав ему свои пальцы с длинными лиловыми ноготками, заявила.– Я тебе мигом портрет исцарапаю, а потом сообщу в милицию и ославлю на весь город. Если хочешь скандал, то я тебе его гарантирую.
 Женщина была напряжена, словно пантера перед прыжком и внимательно следила за выражением его лица, пытаясь разгадать намерения.
– Альбина, я пошутил. Ты же прекрасно знаешь, что без твоего желания и согласия я не смею к тебе прикоснуться,– признал он свою нерешительность.– Не будь слишком жестокой…
– А ты, слишком жадный. Запомни, в этой жизни за  все, в том числе и за удовольствия, надо платить чистой монетой, иначе скупость ударит тебя по лысой голове бумерангом…
– Ну, ладно, я выносливый и терпеливый,– стиснул зубы Фарбыш.– Сама приползешь ко мне на коленях и попросишь, чтобы приласкал и согрел. Женщина– очень похотливое создание, как кошка, без секса больше недели не выдержишь. Если, конечно, не завела любовника на стороне и не наставляешь мне рога? Узнаю, задушу, как последнюю суку!
– Не дождешься!– властно ответила Альбина.
– Значит, нашла коса на камень. Состояние "холодной войны?"
– Она может перерасти в "горячую", если ты не изменишь свое мнение.
– Я прав и не хочу потакать твоим бабьим капризам, ты обязана честно исполнять твой супружеский долг,– увещевал он. Однако вышел в свой домашний кабинет, где находился сейф. Спустя несколько минут, возвратился. Охваченный неистребимым желанием, отдал ей девять стодолларовых купюр.
– Да не отсохнет рука дающего,– страстно прошептала она и вышла из гостиной. Он последовал за ней в спальню, с радостью предвкушая блаженство  вожделенной  близости.
– Вик, я не хочу сидеть у тебя на шее,– неожиданно заявила она в постели, ощущая на своем теле прикосновение его рук.
– Пусть это тебя не смущает.
– Оформи на меня или подари магазин, чтобы я стала владелицей,– твердо велела она.
– Зачем тебе это?– оторвал он лысую голову от подушки.
– Мне надоело быть нахлебницей. Ты же сам давеча намекнул, что на твоей шее сидят, кому не лень.
– Успокойся, родная, это тебя совершенно не касается,– с нежностью прошептал он, ощущая, как теплой волной наплывает страсть.
– Я хочу сама зарабатывать деньги, не сидеть у тебя на шее и не клянчить жалкие гроши, а быть самодостаточной,– обиженно отстранилась от него.– Магазин ты обещал мне в качестве свадебного подарка. Вспомни, пожалуйста, или тебя, как древнего старца, рассеянный склероз поразил. Поэтому все справедливо и логично.
– Был от счастья пьян, поэтому и обещал, а протрезвел и понял, что ты прогоришь,– отговаривал Викентий.– Зачем тебе чужие проблемы, головная боль. Ты рождена для любви, наслаждений. Коммерция– это удел избранных, а у тебя нет деловой хватки. Конкуренты сожрут с потрохами. Ты ведь не знаешь волчьих законов дикого рынка. Как только сменится владелец, подорвут или "красного петуха" пустят, и останемся мы с тобой на пепелище.
– Не пророчь, не каркай, а подари мне магазин,– настойчиво потребовала Альбина.– Может, я рождена для бизнеса, как мадам Коко Шанель.
– Нет, пока нет, чтобы не получилось, как в сказке о рыбаке и золотой рыбке,– не сдавался Фарбыш. – Ты рождена для пылкой любви и должна знать меру. Я и так тебе во всем потакаю. Гляжу на тебя и удивляюсь. Молодая, темпераментная женщина и не испытывает желания, торгуешься, как уличная девка. Странно, очень странно?
Он пристально поглядел на Альбину, но она выдержала его колючий взгляд.– Узнаю, что наставляешь мне рога, задушу собственными руками и себе пулю в лоб пущу…
– Ох, какая страсть и ревность, какая жертвенность! Шекспир отдыхает,– промолвила она.– Вик, твоя подозрительность меня оскорбляет и унижает. Держишь меня взаперти и еще позволяешь себе наглость обвинять в измене. В отличие от тебя я умею владеть и управлять своими чувствами и желаниями, а ты легко поддаешься животным инстинктам. Вик, ты– слепец, надобно обновить спальный гарнитур. Хочу ложе с балдахином в стиле ампир,– заявила женщина и окинула взором интерьер спальни.– Эти дрова, топорная работа меня раздражают, вызывают головную боль.
– Альбина, не слишком ли много заказов для одного вечера? Что с тобой?– посетовал он.
– Сам виноват. За год накопилась куча проблем и потребностей. Запомни, дорога ложка к обеду. Надо быть расторопнее, не  откладывать мои просьбы в долгий ящик.
– В квартире должны жить люди, а не мебель. Будь моя воля, я оставил бы  лишь брачное ложе.
– Циник, у тебя одна цель– удовлетворить свою животную похоть,– вздохнула она.– Ни красоты и трепета прелюдии, ни романтики и поэзии, голый примитивизм, как в дикой природе.
– Это не инстинкт и не рефлекс, а потребность,– возразил он.– Не для того я на тебе женился, чтобы держала на голодном пайке. Если будешь и дальше упрямиться, качать права, то я тебя поменяю на девицу и моложе, и покрасившее тебя,– пригрозил Фарбыш.
– Ха, испугал, прямо обомлела, сейчас в обморок упаду, начну благодетелю руки целовать,– парировала она.– Поменяешь и наживешь на свою лысую голову кучу проблем и неприятностей. Ты уже далеко не юный гладиатор. Понимая это, я в своих сексуальных потребностях очень рациональна и сдержана, как пуританка. А молодой и горячей девице захочется еще и еще.. Выдохнешься, надорвешь сердце и раньше времени сыграешь в коробок. Поэтому надо рубить сук по себе.
– Не надорвусь и не сыграю,– нашел он выход.
– Ах ты, старый извращенец. У мужиков-самцов, одно желание– овладеть женщиной, насладиться,– упрекнула Альбина.
– А у женщин-самок, отдаться подороже, чего ты и добиваешься,– не остался он в долгу.– Вокруг этих инстинктов и корыстных интересов  все  вертится со времени существования человеческого рода, каменного, пещерного века…
– Ты и остался таким пещерным дикарем. Не хочешь меня порадовать простым подарком, не говоря уже о царском, тогда спи спокойно,– она очаровательной нимфой выскользнула из-под белой простыни. Запахнула лилового цвета  пеньюар:
– Поищи себе  дуру со СПИДом или сифилисом на вокзале. Она тебя и пожалеет, и наградит... всю жизнь на аптеку работать будешь, если не желаешь порадовать, утешить свою законную женушку, которая в тебе души не чает? А для себя я сделала вывод, что горбатого могила исправит. И почему я за тебя вышла замуж, когда вокруг столько красивых и состоятельных женихов вращалось? Наверное, правильно подмечено, что любовь зла, полюбишь и козла.
– За козла ты мне ответишь,– простонал Викентий, но невольно протянул к ней руки, пытаясь жестом остановить.– Альбина, не уходи. Ты, наверное, забыла, я– твой муж и ты обязана удовлетворять мои физиологические потребности в любое время суток…
– Объелся груш,– фыркнула она.
– Ах, так. Возврати валюту!
– Это дурная примета,– возразила она.
– А брать чужие деньги?
– Подавись ты своей "капустой",– она швырнула на постель зеленые купюры. Валюта, словно игральные карты, рассыпалась веером.
– Ух, бревно,– прошипел он со злостью.
– А ты, ты… дятел,– не осталась она в долгу.
Фарбыш с отчаянием смотрел, как она, прошуршав по ковру босыми ногами, вышла из спальни и заперлась в своей комнате. От неудовлетворенной страсти в нем закипала кровь. Его подмывало взломать дверь и ворваться в комнату жены, взять ее силой, покорить гордыню. Это означало бы полный разрыв. Он трезво оценил ситуацию. Глухо зарычал, скрипя зубами, вцепившись пальцами в мягкую подушку, словно в женское, хмельное тело. Любя Альбину, он не хотел причинять ей боли.
– Одумается, захочет и сама придет. Женщина похотливое существо,– прошептал он с замершей на губах  вымученной улыбкой.

Как в склепе

Проснувшись утром, Альбина прислушалась. Тихо, как в склепе. Обычно в это время Викентий уже на ногах. Подойдя к его комнате, она надеялась услышать мужской храп. Тишина, спит, как младенец. Она вошла в спальню, бросила взгляд на широкое ложе и замерла на месте. Мужчина лежал вверх лицом с голым торсом. В пальцах правой руки зажат пистолет. Глаза стеклянные, грудь в крови, на белоснежной простыне бурые пятна, Приторно-дурманящий запах свежей крови ударил в ноздри. Сохраняя самообладание, она прошла к окну. Открыла створку, и утренний воздух заполнил комнату.
 Что же делать? Женщина решительно подошла к  телефонному аппарату  на тумбочке в прихожей и набрала 02.
 Через двадцать минут малиновая трель звонка подняла Альбину на ноги. Она открыла бронированную дверь. На пороге – пятеро мужчин с овчаркой, двое из них в милицейской форме.
– Следователь, капитан милиции Петр Семагин,– представился, очевидно, старший из них.– Со мной сотрудники. Где потерпевший?
– В спальне,– она посторонилась, и сотрудники вошли в комнату. Указала рукой на дверь спальни.
– Осторожно,– предостерег эксперт-криминалист Лев  Ревуцкий.– На дверной ручке могут быть отпечатки пальцев.
– Я утром входила в спальню,– сообщила она.
– Жаль,– посетовал  капитан.
– Вик громко храпит... храпел,– поправилась она.– Поэтому я на ночь плотно закрываю дверь, иначе не уснуть.
 Они прошли в просторную, обставленную дорогой итальянской мебелью спальню. На полу роскошный мягкий ковер, на стенах картины–пейзажи крымского Южнобережья: горы, море, лес.
 Ревуцкий сделал съемку с различных точек фотоаппаратом "Коdak". Судмедэксперт Николай Зубко, внимательно осмотрев труп, сообщил, что смерть наступила в результате выстрела в область сердца.
– В какое время?– спросил Петр.
– Установлю после вскрытия и исследования,– ответил тот. Затем эксперт-криминалист вместе с оперуполномоченным уголовного розыска лейтенантом Сергеем Бежичем тщательно, с целью поиска улик, осмотрели место происшествия, составили протокол. Лев, разжав окостеневшие пальцы трупа, изъял пистолет ТТ с глушителем. Тщательно осмотрел оружие и  с досадой сообщил:
– Номер сбит.
Вынул магазин с двумя патронами и аккуратно положил в пакет.– Альбина Руслановна,– обратился он к вдове.– Это пистолет вашего мужа?
– Не знаю. Я в оружии не разбираюсь. У супруга есть пистолет и он хранит  его в сейфе вместе с валютой.
– Старшина!– окликнул следователь кинолога Криничного.– Живо с Рексом под окна квартиры. Обследуй территорию вокруг дома. Возможно, обнаружишь следы. Я не исключаю проникновения в квартиру неизвестного лица. Окно  настежь открыто.
– Я его открыла утром,– сказала Альбина.
– Зачем?– строго поглядел на нее капитан.
– Невозможно было дышать. Проветрила.
– А форточка была открыта?
– Да, конечно открыта.
 Ревуцкий осмотрел подоконник, рамы, но никаких повреждений и следов не обнаружил. Глянул вниз– злоумышленник мог легко по водосточной трубе подняться до второго этажа и проникнуть в спальню.
– Альбина Руслановна,– следователь тронул ее за руку.– Я понимаю ваше состояние, но нам надо выяснить, при каких обстоятельствах это произошло. Если не возражаете, то пройдемте в соседнюю комнату.
Она согласно кивнула головой и направилась в гостиную. Офицеры милиции последовали за ней. Присели за журнальный столик.
 
 Богатая вдова

– У Фарбыша было право на ношение личного оружия, как средства самообороны,– сообщил Бежич.– На его имя зарегистрирован пистолет Макарова, а убит он из пистолета ТТ. В квартире есть сейф или какое-либо другое хранилище для ценностей?
– Да, в кабинете мужа.
– Вы имели доступ к сейфу?
– Нет. Вик меня ограждал от своих дел, заботился о моем спокойствии, – тихо ответила Альбина.
– Судя по ответу, у вас с мужем были сложные отношения?– сделал  логический  вывод  капитан.
– Простых семейных отношений не бывает, ведь жизнь людей далека от совершенства,– философски заметила она.
– Вы все же намного моложе мужа, в дочери ему годитесь. Могла возникнуть дисгармония?
– У нас были обычные отношения,– нехотя ответила она и попросила.– Прошу не вторгаться в сферу  личной жизни, интима.
– А  общие дети, цветы  жизни?
– Нет  ни цветов, ни  детей.
– Как это ни парадоксально, но нет худа без добра. Теперь вы наследница крупного состояния. Богатая вдова,– произнес Семагин.– Молодая, красивая, в одиночестве не останетесь. Как только прознают, что освободилось место под солнцем, от женихов отбоя не будет. На каждом шагу будут преследовать с пылкими предложениями руки и сердца.
– Мне сейчас не до этого,– сухо ответила Альбина.
– А почему вы, вопреки традиции, спали в разных комнатах?– неожиданно поинтересовался офицер.
– Это мое личное дело, с  кем мне спать,– отрезала женщина.– Я же просила  впредь не задавать бестактных вопросов.
– Спрашиваю не ради праздного любопытства,– спокойно отреагировал Петр.– Расскажите, что предшествовало трагедии. Только имейте в виду, что за дачу заведомо  ложных показаний предусмотрена уголовная ответственность. Поэтому не искушайте  судьбу.
 Утомленная вопросами, Альбина, утаив размолвку, скупо рассказала о последнем вечере,  проведенным с супругом.
– Значит, вы возвратили ему доллары?– уточнил Петр.
– Все до единой  купюры.
– Странно,– вздохнул следователь.– Куда же подевались девятьсот долларов? В спальне их не обнаружили. Может, он положил их обратно в сейф? Вы знаете, где от него ключи?
– Знаю. Он мне как-то показал тайник на тот случай, если с ним что-либо произойдет,– ответила она.– Предчувствовал, наверное, что жизнь быстро закончится.
Офицеры милиции следом за Альбиной  осторожно прошли в кабинет погибшего хозяина.
– Где же сейф?– лейтенант обвел кабинет внимательным взглядом. Вдова подошла к висевшей на противоположной стене картине, достала связку ключей. Возвратилась к книжному шкафу и нажала едва заметный рычажок. Две полки с книгами опустились вниз, обнажив закамуфлированную под красное дерево дверцу сейфа. Концы шелковой нити, продетые через ушки, были скреплены печатью.
– Он всегда опечатывал сейф?– спросил следователь.
– Да, чтобы я в его отсутствие не вздумала поинтересоваться содержимым,– ответила женщина.
– Понятно, держал,  как певчую птичку в золотой клетке. Открывайте!
Альбина сорвала печать, вставила ключ в отверстие и набрала код. Провернула ключ, и дверца легко открылась. На бархатной ткани верхней полки лежал пистолет Макарова. Рядом две пачки с патронами калибра 9 миллиметров. На нижней полке– пять стодолларовых купюр и записная книжка в зеленой обложке.
– Не густо,– произнес Лев. Осторожно взял пистолет и положил его в пакет, а затем в потертый саквояж. Туда же отправились и пачки с патронами.
– Значит, те девятьсот долларов Викентий не успел или не захотел спрятать в сейф,– вслух размышлял эксперт-криминалист.– Эти пятьсот, видимо, остаток от общей суммы в 1400.
Он небрежно перелистал записную книжку – колонки цифр, литеры. "Наверное, номера телефонов,– подумал он.– Пригодится для выяснения круга знакомых, деловых партнеров Фарбыша".
– От верхней секции ключ есть?– спросил у Альбины следователь, глядя на связку ключей в руке разочарованной вдовы, рассчитывавшей на драгоценные сокровища.
– Есть.
– Тогда открывайте,– велел капитан. Испробовав несколько ключей, она нашла подходящий. Открыла дверцу, и глазам предстала шкатулка с усыпанной яркими самоцветами крышкой.
– Какая прелесть! Волшебный блеск,– удивилась она.
– Разве вы раньше эту вещицу не видели?– спросил следователь, удивленный ее восторгом.
– Не видела,– Альбина не сводила взгляда с переливающихся драгоценных самоцветов.
– Похоже, что муж вам, действительно, не доверял,– сделал вывод Петр.– Что там внутри?
Женщина бережно извлекла шкатулку из сейфа. Поставила на стол, открыла крышку: диадема, браслеты, часы, кольца, перстни, кулоны, цепочки, сережки, серьги и другие платиновые, золотые и серебряные ювелирные изделия. Все это в лучах солнца сверкало, сияло и ослепляло ярким блеском и красотой. Отыскался листок с описью 65 ювелирных изделий.
– А ты говорил, что не густо,– упрекнул Ревуцкого Сергей.– Да с таким богатством можно жить не тужить, как у Бога за пазухой.
– Положите шкатулку обратно и закройте сейф,– велел Семагин Альбине и приказал Льву.– Опечатайте сейф!
Женщина с недоумением обратила на него свой, даже в печали прекрасный взор. Выдержала паузу.
– Я что же не могу ими полюбоваться?– возмутилась женщина.– Но ведь теперь драгоценности принадлежат мне? Хватит, натерпелась от Викентия. Держал, как канарейку в клетке.
– До выяснения обстоятельств гибели гражданина Фарбыша, все должно быть на месте,– строго произнес следователь.– Не исключено, что впоследствии может быть конфисковано в доход государства. Прошу ключи! И без разговоров.
Вдова, нехотя отделила от связки два ключа, и, огорченная перспективой конфискации шкатулки с ее содержимым, отдала их следователю.
– Кстати о ключах,– остановил ее следователь.– Вспомните, не отдавал ли ваш муж кому-нибудь ключи от входной двери, либо они были потеряны? Такое нередко случается.
– Со мной такого случая не было, а за Викентия,  не знаю.
– В ближайшие дни из города не отлучайтесь,– велел Семагин.– Репортерам, а они скоро налетят, как саранча, никакой информации не давайте. Меньше шума– лучше для вас и следствия.
Между  тем прибыла спецмашина и два санитара, чертыхаясь по поводу тяжести, вынесли на носилках труп и  в  сопровождении судмедэксперта Зубко доставили его в морг на вскрытие.
– Альбина Руслановна, а у вас есть перчатки?– неожиданно перед тем, как с группой сотрудников покинуть квартиру, спросил следователь.
– Конечно?– удивилась женщина.
– Будьте так любезны, дайте их на время.
– Как вам угодно,– она выдвинула верхний ящик трельяжа и подала ему черные ажурные перчатки.– Вы меня подозреваете?
– Я действую по инструкции,– уклонился Семагин от прямого ответа и с оптимизмом посоветовал.– Не отчаивайтесь, жизнь продолжается. Мы вас еще побеспокоим, служба у нас такая в любое время суток приходить к людям на помощь.
Вымученный женский облик остался за бронированной дверью, где затаилась тайна загадочной смерти.
 
В  клубке версий

Во второй половине дня члены опергруппы собрались в аскетически скромном кабинете следователя. Присели на старых с потертой обивкой стульях по обе  стороны стола.
– Что скажешь, старшина, чем порадуешь?– спросил Семагин у  долговязого кинолога Криничного.
– Собака след не взяла,– виновато вздохнул он.– Слишком много жильцов побывало в подъезде. Рекс  растерялся.
– А под окном квартиры Фарбыша?
– Чисто, кустарник не сломан, на почве следов нет.
– Версия о проникновении через окно отпадает,– подал голос Ревуцкий.– Иначе бы на стене и водосточной трубе остались следы от обуви. Кроме того с внешней стороны открыть окно, не разбив стекло, невозможно, а форточка слишком мала. Фарбыш услышал бы шум и проснулся и тогда бы в комнате были следы борьбы.
– Входную дверь вы осмотрели?
– Броня. Никаких повреждений, замок сложный, отмычкой не совладать. Не всякому «медвежатнику» по зубам, – заключил Лев.
– Тогда обсудим версию о самоубийстве,– предложил Петр.– Насколько она реальна. Что могло богатого бизнесмена склонить к суициду? Твои соображения, лейтенант?
– Во-первых, его, конечно, угнетала мысль о бесплодии, о невозможности иметь от Альбины ребенка,– произнес Бежич.
– Я слышал, что есть такой препарат "Виагра", а в России его аналог "Импаза",– бросил реплику Криничный.
– Погоди ты с "Виагрой",– махнул на старшину следователь.– Это лекарство для восстановления эрекции, а здесь другой диагноз– бесплодие  или некачественная сперма. Соображать надо.
– Во-вторых, на мой взгляд‚ в интимной жизни у них не было гармонии,– продолжил лейтенант.– Ночевали в разных комнатах, как брат и сестра. Если бы в ту роковую ночь они спали вместе, ничего бы не произошло. Похоже, что для Альбины Руслановны секс с мужем из наслаждения превратился в тягостную  повинность, иначе бы она не требовала у мужа предоплаты в виде денег на шубу или другие дорогие вещи.
– Может, он ей был противен,– сказал Ревуцкий.
– Развелась бы и  ушла,– парировал  лейтенант.
– Легко сказать, уйти он роскоши и достатка, для этого надо обладать силой воли,– возразил эксперт-криминалист.
– В-третьих, она могла ему дать повод усомниться в своей супружеской верности. Должна же она была с кем-то удовлетворять свои сексуальные потребности,– продолжил развивать мысль Сергей.– Все это в совокупности могло привести к психологическому срыву, к состоянию аффекта.
– Допустим, Альбина Руслановна для него многое значила,– согласился следователь.– Но, проявляя недоверие и будучи скрягой, он вряд ли бы решился добровольно уйти из жизни, оставив собственность, богатство, ту же шкатулку с драгоценностями. Нет, он, пожалуй, не из тех, кто стреляется из-за женщин, несчастной любви. Обычно самоубийцы в таких случаях оставляют записки, прошу мол, в моей смерти никого не винить или наоборот. Таковой записки мы, к сожалению, не обнаружили. Он не мог не осознавать, что ставит под подозрение свою жену. Разве, что  сознательно пошел на это. Вызывает сомнение в самоубийстве и тот факт, что выстрел произведен из пистолета ТТ, а не из личного оружия, найденного в сейфе.
– Пистолет он мог хранить, как запасной на всякий случай,– предположил эксперт- криминалист.
– Согласен. Но где вы видели самоубийцу, который бы использовал глушитель? Чтобы не беспокоить жену, соседей? Какая трогательная забота?– вопрошал капитан,– А, что говорят по этому поводу баллистики?
– Выстрел произведен из ТТ,– сухо ответил Ревуцкий.– Номер пистолета  установить не удалась, он ловко перебит. Отпечатки пальцев на рукоятке принадлежат погибшему.
– Досадно,– нахмурился Петр.– Знай, мы номер оружия и задача бы упростилась, вышли бы на владельца. Какие еще есть соображения?
– Мне кажется, что гибель Фарбьша его супругу не очень то и огорчила,– сказал Бежич.– Хватило ли бы у нее духа отправить его на тот свет? Каковы мотивы? Думаю, что для нее не было открытием, что после смерти мужа она становилась владелицей всего богатства. Но не испытывая к нему теплых чувств, она могла ускорить его уход в лучший из миров. Если исключить участие сообщника, то одно из двух: либо мужик сам застрелился, либо это сделала очаровательная пассия, которой набрыдло быть от него в полной зависимости. Какая грустная жена не мечтает стать веселой вдовой?
– Но ведь о смерти мужа она сама сообщила в милицию. И этот факт в ее пользу, – напомнил эксперт-криминалист.
– А что ей оставалось? Спрятать труп, значит навлечь на себя подозрение,– произнес капитан.– Обычно мужья-ревнивцы прежде, чем покончить с собой отправляют туда неверных жен. А в этой трагедии много неувязок.
 Они обсудили еще несколько версий о возможной мести конкурентов, рэкетиров, решив, что тщательной отработки заслуживают две: о самоубийстве и покушении со стороны его жены.
– Эта вдовушка Альбина, довольно симпатичное создание,– признался Петр, когда они с Бежичем остались одни.– Я– человек семейный, а ты холостяк, тебе и карты в руки. Постарайся ее охмурить Даст Бог, влюбится, будешь, как сыр в масле кататься…
– А потом однажды ты найдешь мой труп с простреленной грудью или головой,– горько усмехнулся лейтенант.– Нет, избави нас Бог от таких вдовушек. Я свою невесту Анюту ни на кого не променяю.
– Ты всерьез полагаешь, что она его завалила?– улыбнулся капитан.– Такое хрупкое, нежное создание…
– О, женщина  на многое способна, судя даже по тому, что слишком хладнокровно восприняла гибель супруга, будто он чужой для нее человек. Ни слез, ни рыданий... Каменное сердце. Способно ли оно любить?
– Не реветь же ей целый день белугой,– возразил следователь.– А вообще женщина– загадочное создание. Ее поступки, порой непредсказуемы и алогичны. Может объявить ей меру пресечения– подписку о невыезде?
– Действуй по закону,– ответил лейтенант.– Перчатки изъял, значит тоже сомневаешься в ее невиновности.
– Увы, такая наша профессия, все подвергать сомнению, пока нет железных улик и доказательств. А косвенные факты трактуются в пользу подозреваемого гражданина.

Претенденты на сердце

Имя  удачливого предпринимателя Фарбыша было на слуху, особенно у потенциальных невест– охотниц за тугими кошельками. Поэтому весть о его загадочной гибели взволновала и озадачила всех, кто его знал. Похороны и поминки были знатными. «От судьбы не уйдешь, крепись, Альбина»,– выражали вдове сочувствие близкие и знакомые. А некоторые из женщин с затаенным любопытством бросали на нее взгляды, загадывая, кто займет место Викентия на брачном ложе, кому вместе с красавицей-вдовой достанется его капитал. Но грустное лицо молодой вдовы было непроницаемо. Темная одежда, черная вуаль на лице и такого же цвета колготы и туфли отображали ее скорбь.
После того, как тело было предано земле, непрерывно звонил телефон. Претенденты на руку и сердце выражали Альбине искренне соболезнование, предлагали дружбу и помощь, круиз, отдых на золотых пляжах Канарских и Багамских островов, чтобы развеять тоску- печаль, успокоить сердце. Но вдова твердо решила по-христиански помянуть погибшего на девятый и сороковой дни, а там время покажет. Оно залечивает даже самые глубокие раны.
 "Если я с кем-то и свяжу свою судьбу, то с Максимом Гарцевым,– посещала ее иногда грешная мысль, ведь молодая плоть желала наслаждений.– Но почему он молчит, тогда как другие не оставляют в покое. С бывшим офицером, ставшим начальником частного охранного агентства "Филин", Максом Гарцевым ее полгода назад познакомил Фарбыш в день своего юбилея. Викентий представил ей тогда высокого русоволосого мужчину лет  двадцати семи-восьми от роду.
"Это мой надежный партнер,– отозвался Вик.– Его ребята охраняют мое хозяйство от хищений, вымогательств, пожаров и погромов, обеспечивают "крышу". Раньше рэкет нагло наезжал, требуя дань. После нескольких инъекций десятой дорогой обходят".
Альбине Максим приглянулся с первого взгляда своей фигурой и красотой, независимостью суждений и силой духа. Похоже, что и она ему тогда понравилась. Он чаще других приглашал ее на танец. "Альбина, вы– сокровище,– шептал он страстно.– Вот уж повезло, так повезло Викентию. Старик, а такую ягодку отхватил. Жаль, что вы поторопились выйти замуж. Я бы с радостью предложил вам свое сердце и руку. На руках бы носил и пылинки сдувал. Купались бы в цветах и роскоши, не ведая забот и проблем.
"А я бы, пожалуй, согласилась. С вами интересно, но я для вас дорогая женщина, Макс. Где вы раньше были?– рассмеялась она и вздрогнула, натолкнувшись на острый, как рапира, взгляд ревнивого мужа. Прикрыла свои соблазнительно сочные губки, очерченные алой помадой.
После откровенных ухаживаний Гарцева за очаровательной женой Фарбыш пригрозил расторжением договора с его агентством. Максим два-три раза звонил Альбине, предлагал ей встретиться, уединиться вдали от чужих глаз, признавался в страстной любви. После мучительных сомнений она так и не отважилась сделать шаг навстречу, ибо понимала, что не в силах будет устоять перед сладким соблазном. Фарбыш, подозревая симпатии своей жены, осуществил угрозу– расторг договор с ЧОА "Филин". Став вдовой, она терпеливо ждала и надеялась, что теперь, когда нет преград, он позвонит, и дождалась.
– Альбина, здравствуй, родная,– произнес Гарцев.– Меня две недели не было в городе, находился в командировке. Приехал и как обухом по голове– известие, что Фарбыш покончил с собой и его похоронили. Очень тебе сочувствую. Представляю, что довелось перенести, сердце ведь не камень. Не падай духом, жизнь продолжается. Знай, что у тебя есть я. Можешь в любую минуту опереться на мое крепкое плечо.
– Благодарю, Макс. Все страшное уже позади,– ответила она.– Я рада, что ты еще помнишь обо мне... соломенной вдове.
– Альбина, выкинь из головы это слово "вдова". Для тебя настоящая жизнь только начинается, – потребовал Гарцев.– Ты– красивая, умная. Любой мужчина посчитает за честь быть с тобой рядом.
– И ты тоже?
– Я особенно, поэтому не потерплю никаких соперников. Готов, как мальчишка, драться за тебя. Ты же знаешь или давно догадывалась уже об этом. Тогда в ресторане сразила меня наповал,– признался он.– Теперь ты, Альбина, свободна в своем выборе. Умоляю тебя, скажи только да, и я у твоих прекрасных изящных ног. Мы рождены друг для друга, благодарен судьбе, что она, наконец, может нас соединить.
– Я, как порядочная вдова, обязана соблюсти траур.
– Конечно, но тебе нет смысла сидеть одной взаперти. Собирайся, я сейчас подъеду на машине.
– На авто  не надо. Возможно, за квартирой наблюдают. Не хочу лишних разговоров, мол, не успело тело супруга остыть, а она уже крутит романы...,– возразила женщина.
– Встретимся через полчаса в Гагаринском парке у пруда.
– Прекрасно! Это очень живописное место,– обрадовался Максим, рассчитывая после прогулки по тенистым аллеям пригласить Альбину в расположенный поблизости ресторан "Ассоль".
Это питейно-развлекательное заведение пользовалось большой популярностью у моряков, рыбаков и студенческой молодежи, ибо было овеяно романтикой феереи Александра Грина «Алые паруса».

 Встреча у пруда

В парке было немноголюдно. В зеркальной воде пруда отражались светло-зеленые косы плакучих ив. У зарослей камыша с удочкой сидел заядлый рыбак. Максим наблюдал за ним несколько минут, но красно- белый поплавок только один раз качнулся. Когда на него села стрекоза, распустив свои хрустально-прозрачные крылышки.
– Ловится?– спросил Гарцев у рыбака.
– Мертвый сезон,– ответил тот и с хитрецой, кивнув на букет роз в руке незнакомца, поинтересовался.– А у тебя ловится? Может не та наживка?
– Поглядим, должно повезти,– улыбнулся Максим.
– Желаю удачи! Лови свою русалку,– напутствовал рыбак.– А я похоже сегодня останусь без ухи. Придется пару хвостов купить на рынке, чтобы старая русалка на меня не ворчала.
Гарцев издали в просвете строгой сосновой аллеи увидел стройную девичью фигуру. Из сотни других он бы безошибочно признал Альбину. Слишком глубоко в тот первый вечер она пронзила его горячее сердце. Тот факт, что она согласилась на свидание, вселял в него надежду.
– Альбина, даже в тоске-печали ты прекрасна,– произнес он, вручая букет бархатисто-пунцовых роз. Она кивнула головой в знак благодарности. Он взял ее под руку, и они подошли к деревянной скамье на берегу пруда и присели. Она доверчиво поглядела на Максима и положила маленькую ладонь на его широкую руку.
– Когда это случилось?– спросил  он.
– Ночью. Я крепко спала и не слышала.
– Не слышала,  странно?– удивился он.
– Да, мы давно спим, а точнее, спали  в разных комнатах, как Вера Павловна в романе «Что делать?» Я тебе, кажется, об этом уже  говорила.
– Есть такое мудрое изречение: какая грустная жена не мечтает стать веселой вдовой. К данной ситуации очень подходит. Почему ты, молодая, цветущая, лишаешь себя удовольствий?–  посетовал  он.
– Удовольствие, наслаждение возможно получить только с любимым мужчиной, а с Виком я изредка по его требованию отбывала трудовую супружескую повинность,– смело призналась она.
– Получается, что мы с тобой оба страдаем из-за неудовлетворенности. Эту несправедливость надо срочно устранить,– с азартом заявил Максим.– Ты согласна?
– Да, любимый, я извелась в тоске и одиночестве, птица, запертая в клетке. Вик был собственником, деспотом, держал меня в черном теле. Прости ему, Господи, все прегрешения на том свете.
– Говорят, что он покончил жизнь самоубийством, а таким грешникам нет прощения. Ведь только Бог дарует человеку жизнь и вправе ее отнять,– напомнил Гарцев.
– Верно, в его руке был пистолет.
– Милиция тоже так считает?
– Не знаю. Приказали мне никуда из города не уезжать.
– Может и тебя подозревают?
– Меня? Я и оружие то ни разу в руке не держала.
– Женщина в гневе на все способна.
– Я не истеричка, умею сохранять самообладание,– возразила она.
– Напрасно тогда Викентий вспылил и отказался от моих услуг,– посетовал Максим.– Гляди, и жив  бы остался. Я ведь его оберегал, как зеницу ока. Хотя, ты призналась, тебе ведь не сладко с ним жилось. Возможно, что Бог шельму метит.
– Да, Вик  изводил меня ревностью,– повторила она.– Чувствовал, что его годы уходят, а я в расцвете сил. Боялся, что  найду себе приятеля помоложе, поэтому наше общение воспринимал в штыки. Прежде охотно исполнял все мои желания и капризы– это незаменимые женские качества. В последние дни его поразила скупость. Держал меня на голодном пайке, ни подарков, ни общения с интересными людьми.
– Скупость не красит мужчину,– согласился Гарцев.– Вот я, например, ради любимой женщины готов пожертвовать последним долларом, центом…
– Последним, да?– ее глаза загадочно заблестели.
– Без всяких условий,– подтвердил он.– Ради любви, ради сияния твоих глаз.
– Макс, я вижу, что не ошибалась в тебе. Это по-рыцарски,– похвалила она.– Один раз и недолго живем на свете. Глупо, когда есть возможность, в чем-то приятном себе отказывать.
– В чем  тебе отказал Викентий, да простятся ему все грехи. Царство небесное.–  неумело перекрестился.
– Попросила Вика купить мне песцовую шубу.
– Сколько она  стоит?
– Девятьсот долларов,– ответила она.– У меня сейчас таких денег нет. Милиция опечатала сейф. Осталось только на мелкие расходы. Я примерила шубу и попросила отложить. Уже прошло семь дней. Боюсь, что у меня ее перехватят заядлые модницы.
– Не перехватят. Где твой песец обитает?
– В супермаркете, на третьем этаже.
– Тогда вперед, милая. Не будем откладывать покупку в долгий ящик,– с жаром произнес  потенциальный жених, поднимаясь со скамьи.– Купим шубу и ко мне домой. Обмоем, как положено, чтобы лучше носилась,  не боялась моли. А ты в ней чувствовала себя  королевой.
– Обещаю тебе пиршество любви, как об этом поет Ирина Аллегрова,– загадочно улыбнувшись, прошептала Альбина.– Я так давно не испытывала настоящих мужских объятий и нежностей.
– Ты все это получишь сполна, моя единственная  и неповторимая!– возликовал он и бережно обняв ее за плечи.
 
Из  могилы  достал

На третьем этаже супермаркета, среди зеркал и люстр, блестя и отливая ворсом, покоились меховые изделия: шубы, полушубки, воротники, манто и другое роскошное одеяние. Редкие посетители степенно блуждали  из одной секции в другую. Большиство из них приходили сюда, словно в музей, на экскурсию. Женщины озабоченно  вздыхали и охали, взирая на ценники, на которых после  знака $ были крупно фломастером начертаны трех и четырехзначные цифры.
– Хорошо, что вы  пришли,– подошла старшая из продавцов, узнавшая  Альбину.– Решили, было, что вы не нашли валюты или передумали покупать эту вещь. Собирались вывесить шубу в зале.
– У меня слово крепкое,– сказала вдова.– Если что решила, то своего обязательно добьюсь. Будьте добры, принесите шубу. Я еще разок примеряю. Макс поглядит и оценит. У него хороший вкус.
– Не сомневаюсь. Повезло вам на щедрого мужа,– кокетливо ответила продавец и велела своей подруге:– Ксюша, принеси песцовую шубу, которую  мы неделю назад отложили по просьбе этой замечательной, состоятельной  и очаровательной  госпожи.
Вскоре Ксюша– обаятельная шатенка, возвратилась, держа в руках роскошную шубу с пушистым мехом. Гарцев помог Альбине облачиться в шубу. Она запахнула ее на груди, провела ладонью по мягкому теплому меху. Несколько раз, как балерина, повернулась перед зеркалами и с удовлетворением промолвила:
– Теперь мне и лютый мороз не страшен. На кого я похожа, Макс? У тебя неисчерпаемая фантазия? Блесни остроумием. На кого я похожа?
– На снежную королеву. Эта шуба  тебе к  лицу и по тебе сшита,– вынес он свой окончательный вердикт.
– Значит, берем?– просияли ее светло-зеленые глаза.
– Дай-ка, я ее, как следует встряхну,– попросил он.
– Зачем?– удивилась вдова.
– Для профилактики, так положено. Если не скрипит, не топорщится и шерсть не  посыплется, то вещь добротной выделки, не китайская  халтура и не старье с личинками моли и прочей прожорливой заразы.
– Не беспокойтесь, товар сертифицирован,– заметила Ксюша.
Гарцев помог снять шубу. Приподнял ее и встряхнул– полы взлетели и опустились бесшумно.
– Прекрасно,– вынес свой вердикт Макс.– Качество отличное,  модный фасон, долго будет носиться.
– Вы, что, специалист по мехам?– спросила продавец, подметив его профессионализм в оценке качества мехового изделия.
– Деточка, я– специалист по многим делам,– многозначительно произнес он и улыбнулся Альбине.
– Берем, конечно, берем! Ты достойна царских подарков.
– Ксюша, пожалуйста, заверни и упакуй аккуратно,– велела старший продавец и обернулась к Альбине и Максиму.– Будьте любезны, заплатите в кассу. Аида Кирилловна, обслужите клиента. Побольше бы таких солидных покупателей и не остались бы без премиальных и приличной зарплаты.
Гарцев подошел к небольшой стеклянной кабине с окошечком. За кассовым аппаратом невозмутимо восседала щедро сдобренная косметикой рыжеволосая женщина. Кассир оценивающе с головы до ног оглядела Максима. Он, не спеша, открыл портмоне. Отсчитал девять стодолларовых купюр и подал их кассиру. Она цепко взяла их костлявыми, унизанными кольцами пальцами, проверила на свет.
– Вы не сомневайтесь, купюры настоящие. У меня монетного двора и печатного станка нет,– нетерпеливо, пошутив, произнес Гарцев.
– Доверяй, но проверяй. У меня такой принцип,– сурово поджала нижнюю губу Аида Кирилловна. Нынче фальшивомонетчики наловчились использовать цветные принтеры и ксероксы. Глаз да глаз нужен. У меня такие штучки не пройдут.
– Неужели я– респектабельный мужчина, похож на фальшивомонетчика?– обиделся Максим. Кассир взяла за рукоять большую лупу и принялась внимательно рассматривать купюры– одну за другой.
– Вы что, эксперт? У меня времени нет..,– начал он раздраженно.– Будьте внимательны к покупателю, иначе впредь здесь моей ноги не будет. Предпочту другой магазин.
– Я не хочу из-за вас потерять работу,– обратила она на него лицо с крючковатым носом и окликнула старшего продавца:
– Элла Львовна, срочно вызовите мастера. Вот аппарат треклятый, опять заело, не могу выбить чек.
– Вы должны покупателя на руках носить. Не каждый день приобретают дорогие шубы,– негодовал Гарцев.– От скуки и безделья ожирели. Я пожалуюсь, и тогда вы, наверняка, потеряете свою непыльную работу. Поди, засиделись, давно пора на пенсию, внуков нянчить и носки вязать.
– Гражданин, не грубите, у  меня железные нервы. Не таких гавриков отшивала, – отреагировала неприступная кассир.
– Успокойтесь, господин. Сейчас мы устраним это недоразумение,– подошла Элла Львовна.– Ксюша приведет мастера  и он быстро ликвидирует неисправность. Такие оплошности еще случаются. Извините, пожалуйста! Мы высоко  ценим каждого своего покупателя, а для постоянных клиентов делаем скидки, поощряем  подарками и бонусами.
– Не морочьте мне голову,– возмутился Максим.– Она даже не пыталась выбить чек. Будь моя воля, я бы ее и дня не держал. Верните валюту! На вашей конторе свет клином не сошелся.
 После небольшой заминки Аида Кирилловна возвратила валюту.
– А как же шуба, Макс?– прошептала Альбина.– Ты же обещал…
– Купим в другом магазине или бутике, здесь одни мегеры,– вздохнул он, пряча купюры в портмоне.– У них злые сердца и завистливые взгляды. Шуба будет плохо носиться, ее раньше срока моль трахнет. Пошли отсюда, поедим ко мне…
– Стоять на месте! Бросьте оружие! Руки за голову!– услышал он за спиной залп приказов. Обернулся– два дюжих охранника в камуфляжной форме, прямо в лицо направлено дуло пистолета.
– Вы тоже, гражданка, руки за голову,– велел Альбине второй охранник. Он обыскал Гарцева, а затем подошел к Альбине. Она оттолкнула его хваткую ладонь со своего бедра.
– Горячая кобылка, с  характером,– самодовольно шепнул ей на  ухо охранник.– На нарах в СИЗО тебя быстро уломают, а потом и голодная братва охотно полакомится. После нескольких сеансов станешь, как шелковая, сама в постельку попросишься.
– Убери грязные руки!– Альбина со всего размаха влепила ему пощечину. От неожиданности охранник чуть не выронил пистолет. Покраснел, затрепетал белесыми ресницами и, запинаясь, пригрозил:
– Ах ты, сука! Застрелю при  оказании  сопротивления представителю власти. Он судорожно сжал в руке пистолет, наведя его на Альбину.
– Остынь, Федор! Не шали с оружием!– остановил второй охранник партнера, укоризненно покачав головой.
– Кто знал, что она дикарка, недотрога,– оправдывался охранник, приходя в себя после звонкой оплеухи.
– Макс, объясни, что это значит?– подняла на него взор Альбина. Он неопределенно повел плечами и обратился к охраннику, держащему его под прицелом.
– Это произвол! Кто вам дал право! Объясните! Я– директор частного охранного агентства "Филин". Вы, что таким способом решили отработать на нас приемы по задержанию преступников. Неудачный объект выбрали. На такие мероприятия необходимо наше согласие.
– Не двигаться! Стоять на месте!– угрожающе предупредил охранник, поняв, что имеет дело с профессионалом, и примирительно ответил.– Сейчас приедут работники милиции и все объяснят. Мы выполняем приказ. При попытке сопротивления стреляем на поражение.
Зная крутой нрав охранников, Максим не стал испытывать их нервы. В таком положении их застали следователь Семагин, оперуполномоченный угрозыска Бежич и эксперт-криминалист Ревуцкий. Потребовали у Максима документы, удостоверяющие личность.
– Граждане, вы задержаны по подозрению в умышленном убийстве Викентия Фарбыша,– объявил капитан. Сергей защелкнул наручники на запястьях рук задержанных. Затем в присутствии понятых Аиды Кирилловны, Эллы Львовны и Ксюши у Максима были изъяты из портмоне доллары.
– Мне его физиономия сразу не понравилась,– ликовала кассир.– И краля его туда же. Губа не дура, шубу ей подавай. Я за всю свою честную жизнь такой не удостоилась. Теперь баланду похлебаешь, да в фуфайке походишь, голубушка. Не все кошке масленица...
– Откуда у вас  именно эти стодолларовые купюры?– спросил  Петр у помрачневшего Гарцева.
– Заработал. Я руковожу охранным агентством, есть лицензия. Обслуживаю  весьма богатых клиентов.
– Бизнесмена Фарбыша тоже обслуживали?
– Да, но потом он отказался от услуг.
– Почему?
– Не сошлись характерами.
– Гражданин Гарцев, только что  изъятые  у вас в присутствии понятых, доллары принадлежали убитому Фарбышу.
– На купюрах, что ли написано кому они принадлежат? Пускай даже президенту,– усмехнулся Максим.– У вас, капитан, нет доказательств. Вы хотите повесить на меня безнадежное дело.
– Вы сами его на себя повесили, Гарцев,– сказал следователь.– Вы не знали и поэтому не учли одно обстоятельство.
Максима так и подмывало спросить, какое, но он усилием воли сдержал себя, плотно сомкнул губы.
– Почему вы не спрашиваете, какое?– пристально поглядел на него капитан и, не дождавшись ответа, продолжил.– Погибший аккуратно помечал в записной книжке расходы и доходы, движение валюты, указывал серии, номера и номинальные достоинства купюр. В тот вечер, накануне гибели, девятьсот долларов он отдал своей жене. Они поссорились, и она ему их возвратила. Я правильно говорю, Альбина Руслановна?
– Да,– подтвердила она, вся напряженная, как струна, и вдруг ее осенила догадка.– О, Господи, зачем ты это сделал, Макс? Ты все разрушил, я тебе так верила...
– Гражданка Фарбыш не устраивайте истерик,– попросил капитан.– Этот номер у вас не пройдет. Я расскажу, как было дело. Вы по предварительному сговору ночью впустили своего любовника в квартиру. Гарцев застрелил спящего соперника, имитировав его самоубийство. Затем через входную дверь тайно скрылся. Здесь он допустил еще одну оплошность. Не зная, что ваш супруг левша и вложил пистолет в его правую руку. Вы то, Альбина Руслановна, знали и не подсказали?
– Она здесь не в курсе. Не впутывайте ее в это дело,– вступился Максим.– Три месяца назад Викентий попросил меня подыскать ему толкового мастера для установки бронированной двери. После отстрела двух коммерсантов и банкира он серьезно опасался за свою жизнь. Я свел его с одним знакомым мастером и попросил для меня на всякий случай изготовить дубликаты ключей от входной и тамбурной дверей. Заплатил ему, конечно, не обидел... Вот эти ключи...
 Он достал из портмоне два ключа на блестящем брелке. Лейтенант тут же изъял их в качестве вещдока.
– Прости, родная, все кончено,– Гарцев обреченно уронил голову на грудь.– Достал таки  меня  Фарбыш, даже из могилы. Слишком длинными оказались у него руки.. Жаль допустил роковую ошибку.
Извиняясь, Бежич освободил тонкие запястья  Альбины от наручников, но она, кажется, не заметила этого. В ее глазах хрустальными капельками застыли слезы отчаяния и горечи.

г. Керчь