Памятник лже-автору

Лучший памятник любому писателю – это его творчество, бережно сохранённое потомками. Однако данную аксиому ершоведы из Сибири почему-то забыли, произведения П.П.Ершова не собрали и даже спустя много лет после его смерти так и не издали полное собрание его сочинений. А ведь по объёму оно вполне могло поместиться и в одном томе. Правда, в советское время такая попытка была, а точнее, были разговоры, но и они ничего не дали.
Зато уж денег, времени и сил на памятники из бронзы и камня Ершову в Сибири не жалели! Правда, простить тех установщиков можно, потому что ставили-то они их ещё до того как встал вопрос о лже-авторстве Ершова. Но вот в начале июня 2014г. вышла моя книга «Пушкин глазами следователя», в которой достаточно доказательств пушкинского авторства «Конька-Горбунка» и которая заканчивалась так.
«Как бы мне не хотелось продолжить своё расследование, но на этом месте я вынужден его прервать. И это при том, что у меня столько «накопано» по образам царя, царевны, кита и даже карася из «Конька»! А причина остановки – 6 марта 2015-го года. Дата эта юбилейная, т.к. на неё припадает 200 лет со дня рождения П.П.Ершова.
Признаюсь, что сначала я хотел опубликовать свою книгу после марта 2015-го года, чтоб не очень-то портить настроение тем, кто сейчас планирует праздновать юбилей Ершова: и его потомкам, и лауреатам литературной премии его имени, и даже Савченковой Т.П., которая строчит статьи о своём земляке одна за другой, из-за чего, как я подозреваю, ей и присвоены не только научные звания, но и звание «Почётного гражданина города Ишима». Понятно, что Ершов для Ишима, Тобольска, да и всей Тюменской области, – это прекрасный бренд, способствующий туризму и известности.
Однако два обстоятельства перевесили моё изначальное желание: во-первых, это деньги! И не мои, а государственные, а также - тех спонсоров, которых уже сейчас активно привлекают для празднования юбилея. И поэтому я говорю землякам Ершова: не тратьте много денег на юбилей подставного автора «Конька», не стройте музей в деревне Безруково, где родился Ершов, поскольку в Ишиме уже есть культурный центр его имени, а памятники и так стоят как в Тобольске, так и в Нефтеюганске.
А во-вторых, мне очень хотелось именно к юбилею П.П.Ершова восстановить справедливость в отношении его честного имени, поскольку я категорически отвергаю обвинения Александра Лациса в том, что Ершов якобы ухудшил текст «Конька» своими правками! Это не соответствуют действительности, поскольку правки эти, повторю, - не его, а пушкинские!
Но что же делать сибирякам, когда они поймут, что Ершов не является подлинным автором «Конька»? Ответ таков: свято помня изречение «Платон мне друг, но истина дороже», надо максимально снизить литературную направленность в отношении имени Ершова и при этом выпятить то, что есть на самом деле, т.е. - необычность человека, который был доверенным лицом самого Пушкина! Думаю, что те заблуждения, которые столь долго были в отношении авторства «Конька», многим могут быть интересны. Даже неверная запись об авторстве на могиле Ершова. Правда, тут нужна изобретательность. Я бы, например, не стал бы сносить памятники Ершову, а всего лишь за его спиной добавил контур Пушкина и дописал: «Пушкин – наше всё!» Или вместо Пушкина добавил бы солнце, а коньку, расположенному на памятнике рядом с Ершовым, - бакенбарды, после чего дописал бы: «Где тут Пушкин?» Бакенбарды-то, конечно, все узнают, а вот определение Пушкина как «солнца русской поэзии» могут знать не все. Хотя, конечно же, тут много зависит от остроумия и творческого воображения сибирских скульпторов, которым, я думаю, достаточно лишь дать правильное направление.
А в том, что до сих пор такого направления не было, виновны не только профессиональные пушкинисты, но и ершоведы: одни не разобрались с Пушкиным, а другие с Ершовым. Изначальная же причина данной мистификации, конечно же, кроется в Николае I, который так зажал всех цензурой, что и писать-то страшно стало. Однако, как известно, «голь на выдумки хитра», а уж Пушкин с друзьями – тем более!
Ну, а непосредственно к юбилею хочу сказать, что как человек Пётр Павлович обладал исключительной честностью и великой душевностью. Я вот, например, никак не могу представить себя на месте Ершова, женившегося на вдове с четырьмя детьми! А ведь и после её смерти он дважды был женат на вдовах с детьми. И примечательно то, что все его многочисленные падчерицы и пасынки были ему благодарны за его душевное и благожелательное отношение! Светлая память этому замечательному человеку, удивившему мир своей необычной судьбой! Ему доверял сам Пушкин!»
Книгу я выслал в различные библиотеки, газеты, Пушкинский дом, в Пушкинскую комиссию, в МГУ, СпбГУ и, конечно же, в г.Ишим для Т.П.Савченковой.
И что же? А ничего!! Как там поёт Асмолов: «Все по углам позабились и ждут». Правда, в Ишиме ничего ждать не стали, а, зная о лже-авторстве Ершова, преспокойно продолжили собирать деньги на очередной памятник, который и должен открыться 12 июня 2015г.
Конечно, я попытался связаться с принявшим заказ московским скульптором Сергеем Полегаевым, звонил секретарю по месту его работы и посылал туда же электронное письмо, но ответа не получил. С учётом же того, что сейчас кризис, то возможно, с деньгами плохо и у самого скульптора, в связи с чем он и готов лепить что угодно. Как там, в песенке Вилли Токарева про музыканта, которому «Если бросить четвертак, то он сыграет и не так!»
Послал я предупреждение и спонсору, выделившему деньги на новый памятник Ершову: «Уважаемое руководство Международного фонда славянской письменности и культуры! Убедительно прошу Вас срочно передать моё обращение почётному члену Вашего общества Козубенко С.П., чей адрес я никак не могу найти.
" Уважаемый Сергей Павлович! До сих пор Ваша деятельность по спонсированию строительства памятников вызывала у сограждан лишь уважение. Однако сейчас, взявшись оплачивать создание памятника П.П.Ершову в г.Ишиме, Вы столкнулись со случаем из ряда вон выходящим, поскольку на сегодняшний день имеется достаточно много доказательств того, что автором "Конька-Горбунка" является не он, а Пушкин, использовавший Ершова в качестве своего подставного автора. А поэтому и современники, и потомки могут смеяться, называя Вас "лохом, которого развели на деньги"... Но если уж Вы так зациклились на Ершове, то, я думаю, будет уместным на памятнике ему изобразить сзади не планируемую ныне жар-птицу, а Пушкина, т.е. и подлинного, и подставного автора вместе. Тогда памятник приобретёт свой особый смысл, а Вы избавитесь от возможных насмешек. Подумайте и не спешите!»
И тут молчок!! И тут вероятность неприятных последствий! И тут всё так, как у лесковского Левши, который очень хотел предупредить генералов об одной военной ошибке, а те его слушать и не захотели.
Но что же мне, автору данных строк, ответила Т.П.Савченкова? А она написала: «Вы наиболее приятный. Вы не врёте, не подтасовываете факты, а только искренно заблуждаетесь. И я даже не теряю надежды, что, возможно, наступит момент и Вы почувствуете, что Пушкин и Ершов – разные писатели…» (письмо от 5.10.2014г.).
И вот мой категорический ответ: НЕ ЖДИТЕ! Поскольку я, как следователь, всегда руководствуюсь не какими-то чувствами, а строгой логикой и здравым смыслом.
Ну, а поскольку впереди исследователей мистификаций Пушкина ждёт долгий и трудный путь, поспешу на примере «Конька-Горбунка» дать им следующие советы.
1. Мистификация – это обман! А потому при расшифровке текстов Пушкина надо быть готовым к блефу Великого Мистификатора в том или ином виде.
2. Нельзя надеяться подобно попу из пушкинской сказки на «русский авось», т.е. на наличие автографов с текстом «Конька-Горбунка» или прямым упоминанием авторства этой сказки, а надейтесь только на свою голову и на поиск косвенных доказательств, которых очень много!
3. Для определения руки Пушкина надо руководствоваться недавно открытыми мной: теорией пушкинских прототипов, методом намеренных ошибок Пушкина, его же методом творческой бережливости, адресности, парности образов и т.д.
4. Помнить, что за каждым словом «Конька» стоит Пушкин, для чего с опорой на его творчество пытаться расшифровать все имеющиеся в «Коньке» автобиографические намёки.
5. Помнить всегда замечательные слова пушкиниста Е.А.Маймина: «В творчестве Пушкина всё оказывается внутренне связанным, цельным, ничто не стоит особняком, одно порождает к жизни другое – и всё это, несмотря на разнохарактерность и тематическое и жанровое многообразие» (Е.А.Маймин «Пушкин. Жизнь и творчество», М., «Наука», 1981, с.51.)
Отдельно отмечу, что бороться с Великим Мистификатором, как я называю Пушкина, имеющим таких соучастников и помощников как Плетнёв, Смирдин (и, возможно, Жуковский), трудно. Осмыслить роль каждого из них получается лишь при анализе их действий и понимании того, что все они действовали согласованно.
Так, сделав по просьбе Пушкина (или Плетнёва?) фиктивную запись в своей описи об автографе с посвящением «Конька», Смирдин и по содержанию записи, да и по многим другим признакам, должен был догадаться о подлинном авторе всей этой сказки. Но при этом он убедил П.В.Анненкова в пушкинском авторстве лишь первых четырёх строк «Конька»!
А что дальше?! А далее Плетнёв, без закулисного участия которого трудно представить убеждение Анненкова, в целях сглаживания сомнений в авторстве Ершова, в пятом издании «Конька» внёс правку в третий стих, благодаря которой впоследствии ершовед М.К.Азадовский добился, чтобы первые четыре стиха «Конька» после их двадцатилетнего пребывания в собраниях сочинений Пушкина были оттуда убраны. Интрига сработала! Автор вроде и не Пушкин, но сомнения остались.
Смотрим дальше. Пушкинский автограф с посвящением «Конька» никто не видел и, по моему твёрдому убеждению, и никогда не увидит, т.к. в реальности его не было, а запись о нём в описи Смирдина фиктивна. Однако эта запись, связывающая Пушкина и «Конька», сделана рукой самого Смирдина, известного издателя этой сказки! Зачем? Уж не для того ли, чтоб привлечь внимание пушкинистов к «Коньку»? Да, тут ответ положительный.
И, действительно так случилось, - внимание пушкиниста Артура Толстякова было привлечено, хотя ни он, ни А.Лацис, ни другие пушкинисты так и не поняли смысла записи Смирдина. Однако смысл по-своему поняли ершоведы! Ведь главная опасность записи в том, что она сделана рукой Смирдина! И, несмотря на то, что в 2011г, когда ершовед Т.П.Савченкова написала свою статью с критикой «Сенсационного литературоведения» и когда Артур Толстяков был ещё жив, она кинулась разыскивать отнюдь не оригинал, который ей мог показать всё тот же Толстяков (он умер лишь в 2014г.), а копию с него, где, конечно же, никакой руки Смирдина нет. Обесценить эту запись – вот в чём была цель Т.П.Савченковой. Однако то, что А.Толстяков успел до своей смерти чётко указать о собственноручной записи Смирдина, имеет важное значение и никаким ершоведам его находку принизить не получится!
Но почему сибирские ершоведы пускаются во все тяжкие? И против научной истины, и против Пушкина? Да потому, что в Сибири, несмотря на обилие прекрасных прозаиков, всегда не хватало высококлассных поэтов. Поэтов средней руки там, как и везде, много, но настоящих выделяют только двух. И вот если из этих двух убрать П.П.Ершова, то на все времена чётко высвечивается только один уроженец Сибири (не поэт, а поэтище!) – это Евгений Евтушенко! Поздравляю Евгения Александровича как единственного сибирского поэта высочайшего уровня! Именно ему, а не лже-автору Ершову, сибиряки смело могут ставить памятники ещё при жизни. Евтушенко - наш современник, и не только Сибирь, но и вся Россия может им гордиться.