понедельник, 7 января 2002

С православным рождеством Христовым! Всю морозную ночь снова просидел на кухне, пробиваясь всё дальше в 148-ой, добивая ноябрь, помогая себе же самому выбраться из предельно запутанного прошлого. С одной стороны вполне приемлемые старые стихи в «кн.3», с другой – совершенно новый материал, с которым не справляюсь, традиционно отставая от едва различимых идей подручными средствами выражения. Но дело в смысле тело, идёт на лад. Выдерживаю уже порядочные нагрузки, смирившись с тем, что Триумфального шествия не будет.
Мороз и солнце! Снова повышенное давление, страхи дальнейшего похолодания, уже от 20; до 30; крутого мороза! А ведь завтра или послезавтра надо забирать свой товар из камеры хранения Птичьего рынка, которого уже практически не существует! Как это ни странно звучит, но выходит как случается со мной, так и получается в моём стиле!
Всё сначала! Начиная прямо с сегодняшнего понедельника! Все дни недели по умолчанию автоматически становятся благословенными, ну, а жизнь на освещённом пятачке пространства, как на сцене должна обрести классическое триединство времени – места – действия.
Ноябрь-декабрь 1994 года, т. 148
      
                ***
И лето красное прошло,
и золотая осень следом.
О, как бы было хорошо
накрыться карнавальным снегом!
Как много-много лет тому,
когда был «золотым ребёнком»
неподотчётным никому,
любимым всеми, беззаботным.

Лепить бы милый глупый вздор
великовозрастных младенцев,
не покидая старый двор
и легендарный город детства.
А то, уметь себя подать
на блюдечке с каёмкой нужным
и, как никто, умея дать
и тут же взять других не хуже!
         ______________

Леплю метелью бред и вздор,
как налипает снег мокрущий –
свежак, о чём и разговор –
бывали времена покруче!
Бывало и получше, но
свежо предание, конечно.
Хоккея кончилось кино,
а до футбола – бесконечность!
В свои ворота пропускать
обидные до боли плюхи –
за воротник и рукава
ледышками чужие руки!



                ***
Подбить итоги, – остаётся ноль,
и по-другому просто не бывает.
Как будто оперившийся орёл,
пешком на пик поднявшись, улетаю!

Сливаясь с неба родственной средой,
восторженно парю над облаками
и, осязая крыльями простор,
сквозь пальцы-перья воздух пропускаю!

Имея всё в иллюзиях поры
и ничего… по мере постиженья,
выходим постепенно из игры,
вступая в войны местного значенья!



Настоящий вздор

Вот так, уже без буйств и бунтов
своим естественным путём
в процессе длительной минуты
к простому краху подойдём.
Кто больше ссудит, – мягче судит
и больше хвалит, чем хулит,
и помня то, что я забуду,
бывает этим пьян и сыт!

От карантинного режима –
к террору старых добрых форм,
от фобий… «легион им имя» –
к буддийским маскам всех времён!
Спит сказочное Чудо-Юдо,
пока его не припечёт, –
и на вулкане сеять будут,
пока вдруг тот не оживёт!

Так и призы за счёт последних
по праву первым отдадут,
что богатея… «в пользу бедных»,
их «счастия ключи куют»!
И этим выводкам порочным
аналогов, конечно, нет,
как выводам науки точной
о судьбах поминутных жертв!

Ну, что описывать фигуры,
как расписные пузыри, –
стереотип номенклатуры, –
воров и сторожей поры!
По рангам до вышестоящих
от низших в массе нищеты, –
здесь что ни мастер, то блестящий
образчик «страшной красоты»!



                ***
Ноябрь-декабрь! Опять тревожат
предощущения беды.
Опережая страх всеобщий,
своим стараюсь обойтись.
Как студень, загустели хляби
тяжёлых сумерек дневных,
а за расхлябанность и слабость
себя, любимого, винить!

Как я привык, вам это надо
в пустое зеркало смотреть,
о смерти помня туповато –
традиция такая есть.
Но как ни давит беспросветность
немилосердно, – живы мы:
смородиной забрезжит свежесть
вечерней заоконной тьмы.

Что невмещённая возможность,
в душе альтернатива есть
не стать соблазна жертвой, то есть
в любой наживке видеть клеть!
Кому-то голос позволяет,
кому-то ловкость рук и ног,
и сам проявленным желаньем
развязан связной парой строк!

Жертв мира и войны довольно
и неоплатных им долгов
от подневольно добровольных
создавших каторгу рабов!
Нелицемерных лицедеев
тут, говорят, в помине нет,
зато красивые идеи –
трофеи творческих побед!

Но приглушённый тёплый голос
распространяет благодать,
как мощь даёт ячменный колос,
пока есть смысл употреблять!
Помимо верного инстинкта
с провалом в вечность навсегда
непостижимое постигну –
суть безнадёжного труда!



Продолжение следует

Затянут прозой не в в трясину,
так в бога, душу, мать… мой стих!
Тряси замшелую осину
и райских яблочек проси!
От мира требуй всё, что должно,
как молочишка от козла.
Всё можно только осторожно,
бесстыжие твои глаза!
Пусть глубочайшее презренье
усмешку даже усмирит.
И неужели было время
великих мировых обид?!

Сжать губы, как захлопнуть створки
морским моллюском на замок,
зарыться в ил глубоководный,
где канул крик в беззвучный шок!
Ну, а на следующее утро,
что утюгом разглажен лоб,
как будто выстлан перламутром
без перлов смысла внятных слов.
Мгновенной перемены чудо
неужто сотворить смогли
одним желанием абсурдным
хоть что-то сделать по любви?!



Почти то же самое

Вновь длиннее тени страха,
на дворе давно не лето!
Не сейчас, так позже трахнет
ну, не тем, так значит этим!

Не однажды потерпевшим
крах иллюзий в этом мире,
воздаяние потешно,
что мороз в период зимний!

Оптимист неисправимый
до весны ещё дотерпит,
чтоб «напиться из копытца»,
превратиться… и поверить!
 
Воздух портят ортодоксы,
даль пятнают прогрессисты…
без ошибок все вопросы
разрешают пессимисты.

Человек, лишённый места
в списке без вести пропавших
как надежды вечный вестник,
возвратится не однажды.



«Прошу заканчивать…»

Предвечным всхлипом памяти волна
выносится из шума тишины:
Да здравствует, великая страна, –
все перед смертью равно хороши!

«Снегурки» подарил мне старший брат,
отец был в дальних лагерных краях,
хотя, казалось, дальше-то куда
энтузиазма на своих костях?!

На валенки прикрученных коньках
вверх по протоке Бирской ухожу
от полыньи, где банный сток и скат, –
там самокатов потонуло, жуть!

За много лет накатанный простор,
заснежено заиндевелый вид –
едва ли не коралловый атолл,
и сам весь белый с ног до головы!

Трещит мороз с бенгальским огоньком,
пар изо рта валит, и я несусь…
и где-то в измерении ином
самозабвенно обновляю путь!

вторник, 8 января 2002
Рекордно холодная ночь, синоптики говорят года за четыре. В Москве 27°! (мороза, разумеется! Роза – разу, мо – ум! – кто же откажется от употребления, увидев рядом эту  «сладкую парочку»?!) И спал нормально всю ночь, и отдохнул, как полагается, затем, перечитав вчерашнее, нечто к полуночи выброшенное на берег, словно безжизненное тело, измочаленное солёными волнами, как ни странно, остался доволен! ещё бы,  «Да, если б знали, из какого…» вздора… стихи растут, не ведая греха!
Рождественские морозы состоялись! Теперь дело за крещенскими. Ярко светит солнце, чувствую себя именинником, все болезни, не исключая долговременной боли в подъёме левой ступни, отступили. Стоило только чуточку очухаться, как уже во всю ивановскую начал наглеть и даже испытывать давно забытые ощущения настоящего праздника! Как бы славно опохмелиться в полдень, а впереди – свадьба, не меньше, чем на два дня, а на большее сил всё равно не хватит. Январь по-настоящему вступил в свои права, а я по-настоящему ощутил себя дома всё ещё на что-то годным, если не способным на что-либо такое, этакое! И это, тем более замечательно, поскольку получился сюрприз в хорошем смысле! Теперь и  «то ли ещё будет» можно трактовать в свою пользу!
Что впереди? Всё та же проблема вещей из камеры хранения в связке с друзьями-партнёрами-конкурентами. Сначала забрать, потом раскидать и надолго забыть ради лучших воспоминаний. Выбор есть всегда! Продолжение переходного периода. Старый Новый год, о котором напомнят традиционные праздничные программы ТВ, Крещение со святками, какие-нибудь замечательные спортивные события, и всё такое.
Ну, а сегодня, как всегда, первым делом продолжение движения по мотивам 148-ой тетради, то есть, шутки в сторону, и за дело!
29 ноября 1994 года, т. 148, с. 57
***Начало дня. Очарованье! Какие нынче снятся сны, как в годы личных испытаний или событий роковых! Когда не хочется, но нужно, а то, так хочется… но вот, взамен любви ненужной дружбы не предлагает нам никто.

Не тут-то было! Последовал звонок Сю Ли, они обеспечили себе доставку, договорившись насчёт транспортных средств, узнали о том, что Виталий, ответственный за камеру хранения, на месте. Дело за нами! Все предварительные договорённости полетели ко всем чертям: Димон (от ребят) уже употребил, а остальные только собираются подтянуться. Бори дома не оказалось. Оля напустила на меня всех своих внутренних зверьков. Такой, мол, сякой, нехороший, немазаный! Времени до выхода, чтобы успеть к назначенному часу, совсем ничего, но я почему-то спокоен и уверен в том, что всё кончится более чем благополучно. Успел даже выкурить сигарету на лестничной площадке, пока Оля по- быстрому выгуливала Муху. Мороз серьёзен, 21°, но дела ещё серьёзнее, поскольку речь уже скорей о душе, чем о теле. Надо разорвать порочную связь с рынком, который приказал долго жить! Перевезти вещи, и окончательно по-настоящему свободно вздохнуть типа: «Пусть будет трудно! Я родился, я – поэт»! На 279-ой маршрутке Оля  блестяще реализовала идею  «снять» её для наших нужд. Шофёр, не чинясь, согласился, тем более что в такой мороз желающих ездить туда – сюда по делам и просто так,  –  было немного. Теперь Виктор Ш-н был уже не позарез нужен, к тому же, договорились с ним на определённое время, а попадали на рынок гораздо раньше. Но по ходу дела всё складывалось, как нельзя лучше! Пригодились даже санки, которые привёз с собой Саша, наш банный товарищ, нанятый Викт. Л-вым для извоза их с Лидой Сю Ли товара. Наш УАЗик не проехал через узкие ряды крытых прилавков, поэтому на санках, на хорошей тележке, вместе с догадавшимся придти самостоятельно В. Ш-ным и Олей, также пытающейся подсобить, чем только можно, вытаскивали, накладывали, тянули, катили, загружали. Справились довольно быстро, доехали до Хвалынки, разгрузились, отпустили машину, заплатив 300 рублей по уговору с шофёром, подняли ящики наверх и всё! Аккуратно составил их за ширмой, где когда-то товару бывало на десятки тысяч долларов, а долгов ещё больше. Потом праздник, праздник! Домой через магазин  «Авоську», застолье на скорую руку вместе с дедом, общение за столом и подле компьютера. Щедро трачу сегодня деньги и время, но главное событие стоит того. Пока, как говорят чемпионы после больших побед, еще не вполне верится, что освободился подчистую, что всё время теперь действительно моё, и мне его должно хватать на все случаи жизни!
Вечером Лиза принесла  «пятёрку» за экзамен, стало быть, не совсем потеряла голову во время бесконечных праздников. Осталось выделить синим начало моей сегодняшней работы, чтобы не пропало, может пригодиться уже завтра, и на перекур! Понятно, что на сегодня сделано более чем достаточно.