Морок больного подсознания

Спектакль «Бег» в театре имени Вахтангова

      В рамках фестиваля «Черешневый лес» в Вахтанговском идёт «Бег» - вольная интерпретация Булгакова. Смотрели 11 мая 2015 года.

      Все мы помним фильм и гениальных культовых актёров. Режиссёр спектакля – Юрий Бутусов, который считается чуть ли не страшилищем по интерпретации пьес.

      Я месяц назад в театре имени Пушкина смотрела бутусовский же спектакль «Добрый человек из Сезуана». Имела сегодня возможность сравнить и понять, что общего есть в почерке двух спектаклей одного режиссёра. Ну, мрачность, чернота и пустота сцены. Белый мусор типа «риса» опять сыпался и валялся на сцене. Теперь ещё пластиковые стаканчики (вместо сигаретных пачек). Рыженький парик как с А.Лебедевой сняли, хотя художник по костюмам другой (сценограф А.Шишкин и там, и в спектакле театра имени Пушкина).
 
      Инвалид, подобный Вангу, был и здесь – Хлудов (Виктор Добронравов). Музыка так же оглушает, технические шумы записаны (лязг, грохот и шипение), Динамика тоже есть: все бегают, носятся и двигаются, хотя статичных фигур больше, чем в «Добром человеке». Но в «зонах молчания» они стоят и не реагируют.

      Интерпретация размывает пьесу: какие-то сны, морок больного подсознания. Много стихов – Бродского, Маяковского, др. Современные песни и ритмы. Но мне больше нравятся отрывки, где звучит слово драматурга, где актёры взаимодействуют.

      Чарноту – «Михаила Ульянова» – играл Артур Иванов (он в нашем любимом сериале «Институт благородных девиц» исполнял роль генерала Скобелева). Мне понравился, не знаю как кому. Прекрасно двигается, поёт, на гармошке вживую играет... Могу повторить об А.Иванове те слова, которые о другом артисте сказал мой приятель: «Добротный, профессиональный актёр». Прекрасно взаимодействует, сцендвижение на высоте. Кстати, у Бутусова и здесь слова актёров вживую, не в записи, звучали отчётливо. Режиссёр работает с дикцией, требует с актёров – это мне нравится в «почерке Бутусова». Аудиодорожки не всегда чёткие по дикции, может, это тоже «морок больного подсознания»?

      Отдельно скажу про пожарный занавес. Вначале действие происходит на авансцене перед закрытым этим занавесом, потом в ходе спектакля он то поднимается, то снова опускается, чтобы там декорации менять. Честно, мне показалось после «Камерного-100», что этот приём обесценивает вообще использование пожарного занавеса.

      В Камерном у Таирова занавес опустился в ознаменование смерти театра в 1949 году - и всё. Вот только пять секунд назад здесь шла «Адриенна Лекуврер», играли актёры, Коонен произносила свои слова, хлопали зрители, - и всё кончено! В спектакле Писарева это показалось очень сильным эмоциональным приёмом.

      А когда туда-сюда двигается - ну подумаешь! Могли бы на перёд налепить какую картинку, чтобы не было видно, что это пожарный занавес, просто декорация, условно говоря, - то и прекрасно было бы.

      Вообще, на сцене было пять дам и, кажется, семеро мужичков. И опять слова критиков: «Нет звёзд!» Молодёжь. Пусть она делается звёздами. Иванов - чем не звезда? Сергей Епишев (роль Голубкова)?

      Тут ещё хотела вспомнить слова о том, что режиссёр – главное в спектакле, а актёры так, послушные исполнители его воли. Для того чтобы послушно исполнять, надо уметь это делать! Так что и от актёров многое зависит!

      Не, ну по сравнению с «Маскарадом» Р.Туминаса бутусовский «Бег» – просто классика! Хотя тоже войлочные шарики, – один белый, другой серый, как гуси, – как и в «Маскараде», катались по сцене.

      В общем, для меня всё же центральной фигурой был Чарнота (Артур Иванов). Вывод, который я сделала по зрелищу в целом: вся наша жизнь –  сплошные тараканьи бега; сегодня тебе повезёт, завтра ему, а ты проиграешь. Но помогают жить в этом тотализаторе и беготне общечеловеческие ценности – любовь, взаимопомощь, патриотизм...