Соня Джелли - Глава 6

      Вопреки ожиданиям сон не принес душевного успокоения. Несколько раз Фрэнк просыпался от мучивших его кошмарных сновидений. Сначала приснилось, что он ночью катался на роликах. Сам по себе этот факт был приятен хотя бы по той причине, что в реальной жизни Фрэнк кататься на роликах не умел вовсе. Даже и не пытался пробовать. Поэтому ему было очень отрадно видеть себя, выделывающего такие трюки, которые не были под силу не только фанатам роликов, но и всецело находились за гранью человеческих возможностей. Все бы хорошо, но в результате очередного пируэта Фрэнк столкнулся с невесть откуда взявшимся на его пути мусорным баком. Кряхтя от боли и отряхиваясь от посыпавшихся на него пустых пивных банок, Фрэнк поднялся и прочитал на баке следующую надпись: «Рекомендации для действий в экстремальных жизненных ситуациях находятся на дне». Какая-то неведомая сила принудила Фрэнка начать лихорадочно выбрасывать мусор из бака. Фрэнк ощущал, что делает это по принуждению, но по мере того, как дно приближалось, его состояние все больше и больше начинало походить на экстаз. Когда же показалось дно, а на дне обнаружилось нечто явно не мусорного происхождения, Фрэнка охватил ужас – он не мог дотянуться до этого нечто, так как бак был достаточно глубоким. Пытаясь достать до дна, Фрэнк сделал опрометчиво резкое движение, чем нарушил хрупкое равновесие своего тела на краю бака. Результатом оказалось падение внутрь. Не успел Фрэнк, что-либо предпринять, лежа на подстилке из мусора, как до его слуха донесся звук приближающегося автомобиля, сменившийся скрипом тормозов. Спустя мгновенье Фрэнк почувствовал, что бак с легкостью оторвался от земли и начал крениться. Фрэнк инстинктивно расставил руки и ноги и что было силы уперся ими в стенки бака, чтобы не выпасть из него. Бак накренился настолько, что вместо луны на небе взору Фрэнку стало доступно ее отражение на морской глади. Бак был уже пуст - остаток мусора и то, ради чего Фрэнк полез вовнутрь, уже упали в воду. Напрасно Фрэнк пытался удержаться в баке и не выпасть – силы его были на исходе. Он не был склонен паниковать, но когда прямо под собой в воде увидел трех крокодилов, Фрэнк диким воплем воззвал о помощи.
      Помощь пришла неожиданно быстро, и Фрэнк проснулся. Не веря своему чудесному спасению, Фрэнк продолжал неистово кричать: «Помогите!». Когда же он наконец удостоверился, что ситуация кардинальным образом изменилась, и ему, лежащему в своей постели, ничто не угрожает, крики как-то сами по себе трансформировались во всхлипывания. Затихнув через некоторое время окончательно, Фрэнк стал решать проблему, постараться ли ему уснуть снова или окунуться в суету дня. Уже рассвело, и второй вариант был бы разумной альтернативой, но размышления все же плавно перетекли в сон.
      Следующие события во сне происходили во время пешей экскурсии по сельским окрестностям. Все происходило не очень динамично – экскурсанты, и в их числе Фрэнк, наслаждались природой, ее свежим воздухом, ее пейзажами. Душа Фрэнка пела в унисон с пернатыми обитателями рощицы, в которую привела тропинка. Сущая благодать! Но через некоторое время Фрэнку показалось, что его душа уже не ощущает поддержки хора. Соло прервалось, как только обнаружилось, что вместе с птицами исчезли и все экскурсанты. Бросив беглый взгляд по сторонам, Фрэнк понял, что остался в роще один, к тому же, роща перестала походить на рощу – можно даже сказать, что Фрэнка окружал дремучий лес, деревья которого в силу своих гигантских размеров существенно задерживали солнечный свет. Фрэнк попытался разглядеть под ногами тропинку, чтобы по ней вернуться назад, но к большому своему разочарованию обнаружил, что никакой тропинки поблизости нет, а весь нижний ярус леса зарос колючим кустарником. Сказать, что Фрэнку стало не по себе, означало бы погрешить против истины. Фрэнк не просто испугался, он очень сильно испугался. Необходимо заметить, что Фрэнк был сугубо урбанизированным человеком и дикую природу любил лишь с определенного расстояния. Теперь же он оказался с ней лицом к лицу, и именно это приводило его в ужас. В этот момент гнетущую тишину нарушил странный звук, исходивший откуда-то сверху. Фрэнк с опаской поднял голову и увидел, что у дерева, в непосредственной близости от которого он стоял, имелось большое дупло. Звук, по всей видимости, раздался из его глубины. Под дуплом обнаружилась дощечка, гвоздь, которым она была прибита к дереву, и слова, которые на ней присутствовали, выдавали ее искусственное происхождение. Слова были не из тех, что могли не заинтересовать Фрэнка. Складывая их воедино, можно было получить буквально следующее: «Здесь даются рекомендации для действий в экстремальных жизненных ситуациях». «Где здесь? В дупле?» - недоумевал Фрэнк. Непреодолимая сила заставила его начать карабкаться к дуплу. Процесс завершился в считанные секунды, хотя Фрэнк был готов поклясться, что ни разу в жизни ему не приходилось лазить по деревьям. Из дупла пахнуло сыростью, а само оно представляло черную бездну, в которой нельзя было различить ровным счетом ничего. Держась одной рукой за сучок, Фрэнк осторожно просунул другую руку вглубь дупла в надежде что-либо нащупать. На это его действие в дупле послышался шорох, и два горящих зеленых глаза уставились на Фрэнка. Это произошло так неожиданно, что Фрэнк с испугу отпрянул, забыв, что находится на дереве. Следствием стало падение на землю с неминуемыми ушибами, из-за которых он даже и не попытался сразу встать на ноги. В это время шорох в дупле усилился, и из него показалась косматая голова. Голова была настолько огромная, что казалось неестественным, что она могла помещаться в глубине дупла. Соображения о неестественности усугублялись мыслью о том, что эта голова не могла функционировать сама по себе, так как для этого требуется полный комплект, состоящий из всего остального, из чего, как правило, головы и произрастают. Иными словами, взору Фрэнка предстала незначительная часть какого-то огромного и, по всей видимости, страшного чудовища. Фрэнк забыв об ушибах, вскочил и бросился бежать, но зацепился за колючки окружавшего кустарника. Он еще трепыхался как рыба в сети, когда до него донеслось слабое покашливание, а его плечо почувствовало что-то тяжелое. Оглянувшись, Фрэнк чуть было сразу не лишился чувств – перед ним стоял ростом с него самого косматый волк. Правая передняя лапа волка лежал на плече у Фрэнка, и это не могло пройти бесследно для психики последнего.
      – Сгинь, - чуть дыша, прошептал Фрэнк.
      Волк молча вернулся к дереву и сел под ним. Фрэнку стало очевидно, что волк понял, что Фрэнку бежать некуда, и что он может быть съеденным в любой момент. Фрэнк еще только начал представлять, как будут хрустеть его косточки в пасти этого монстра, когда услышал человеческую речь.
      – Зачем пожаловал?
      Не было сомнения, что говорил волк. Фрэнк не знал, как поступить. Ему еще не приходилось разговаривать с волками, ходя бы по той причине, что он слабо представлял, какие проблемы он мог бы с ними обсуждать. Между тем, время шло.
      – Ну, что молчишь? Испугался?
      – Если честно, то да, - почти прошептал Фрэнк.
      – Все равно выкладывай.
      – А вы настоящий волк?
      Фрэнк ощутил сожаление по поводу заданного им вопроса, так как волк нахмурился. О том, что волк нахмурился, естественно, Фрэнк лишь предположил, потому что толкование словосочетания «нахмурившийся волк» на тот момент ему было неизвестно. Можно лишь сказать, что Фрэнк отметил некоторые изменения в облике волка, самым значительным из которых было увеличение обнаженной части клыков.
      – Извините, - поспешил добавить Фрэнк.
      Это разрядило обстановку, и волк вновь стал настаивать на объяснениях относительно пребывания Фрэнка в лесу.
      – Если я расскажу, я смогу отсюда выбраться?
      Фрэнк сам удивился, почему он продолжает испытывать судьбу. Что-то, о чем он не был осведомлен, толкало его на явно недипломатичные высказывания. Волк снова нахмурился.
      – Будем торговаться? - поинтересовался он.
      Торговаться Фрэнк не стал.
      – Я был на экскурсии и заблудился.
      Волк лег на бок, подперев голову лапой, рассчитывая на долгое повествование. Фрэнк же в свою очередь замолчал, полагая, что уже ввел собеседника в курс дела.
      – Это все? – удивился волк.
      – Да.
      – А зачем ты отправился на экскурсию?
      – Подышать свежим воздухом.
      – Я чувствую, что ты не до конца искренен, - произнес волк.
      Его голос стал сухим, а сам он вновь нахмурился.
      – У меня душевный кризис, - наконец сознался Фрэнк.
      – Чем он вызван?
      – Я лишен будущего.
      – Ха, все сущие твари лишены будущего. Известно ли тебе, что у каждого явления есть конец помимо его начала. Я не слишком по-философски? Так вот, любая волчья жизнь в конечном итоге подойдет к концу. Ты, как я могу наблюдать, не слишком похож на настоящего волка, но это не меняет сути дела. Ты осознал, что смертен, и это ввергло тебя в кризис, который ты назвал душевным? Если так, то я должен тебе сказать, что ты проявил малодушие.
      Фрэнк слушал, широко раскрыв рот. Его уже не удивляло, что волк разговаривал, его поразил ход мыслей волка. Предначертанность бытия говорила о том, что естественное течение природных процессов надо принимать таким, какое оно есть, и оно не должно вызывать отрицательных эмоций. С этим можно было согласиться. Но ситуация, в которую попал он, была совершенно иной.
      – Кое-что несколько не так, - возразил Фрэнк.
      – Что именно?
      – В моем случае конец вскоре совпадет с началом.
      – Прошу тебя выражаться яснее.
      – Дело в том, что каждый день возвращает меня на месяц назад. Чтобы было понятнее, скажу, что через двенадцать дней я стану на год моложе, через двадцать четыре дня я стану на два года моложе. Теперь можно легко представить, что произойдет, если это будет беспрепятственно продолжаться. Поскольку этот процесс, как ни крути, нельзя назвать естественным, я нахожусь в глубокой депрессии.
      Волк снова сел и почесал затылок. Фрэнку показалось, что он разглядел под густой шерстью, как волк наморщил свой лоб, что могло свидетельствовать о нешуточной умственной деятельности.
      – То, что я услышал от тебя, поражает мое воображение, - наконец произнес волк. – Полагаю, что мне не известен рецепт для тебя.
      – А как же это? – съязвил Фрэнк и кивнул головой на надпись под дуплом.
      Волк немедленно поставил Фрэнка на место, вновь обнажив свои клыки.
      – Я чувствую, ты не нуждаешься в конструктиве, и это прискорбно.
      – Прошу прошения.
      – Хорошо, послушаем Вепря, - проявил терпимость волк и, сунув лапу в рот, свистнул.
      Фрэнк не стал выяснять, кого имел в виду волк, и стал смиренно ожидать. Через минуту или две послышался треск кустарника, и на поляну вышло что-то огромное, затмившее остатки солнечного света. В конечном итоге Фрэнк понял, что перед ним натуральный кабан, только размеры его были слишком велики. Клыки, торчавшие из кабаньей пасти, были еще более внушительными, чем у волка. Таким образом, Фрэнк имел веские основания полагать, что ему ни при каких обстоятельствах не следует пререкаться с кабаном.
      Кабан подошел к волку, и они поздоровались.
      – Он не слишком напоминает вепря или волка, - промолвил кабан, кивнув в сторону Фрэнка.
      – Простим ему его несовершенство – у него неприятности.
      – Какие неприятности? – поинтересовался кабан, присаживаясь под деревом рядом с волком.
      Кабан оперся спиной на ствол дерева, вследствие чего оно натужно заскрипело.
      – Он утверждает, что с каждым днем молодеет на месяц.
      – Он что, узнал секрет вечной молодости? – оживился кабан.
      – Думаю, он ничего не узнал, а превратиться в младенца со всеми вытекающими последствиями он не хочет, а потому сильно страдает. Надеюсь, что искренне.
      «Он надеется! Сам бы попал в мое положение. Впрочем, посмотрим, что будет дальше».
      – Молодеет на месяц. Ты молодеешь на месяц с каждым днем? – обратился кабан к Фрэнку за подтверждением.
      – Это так.
      Кабан почесал затылок копытом и надолго задумался. Никто не решался прерывать размышление кабана – волк надеялся, что кабану удастся найти решение, а Фрэнк просто из боязни их обоих. Наконец кабан шлепнул себя копытом по лбу, что, возможно, могло означать, что он нащупал разгадку.
      – Что, есть гипотеза? – спросил волк.
      – Аднуре! – воскликнул кабан и с торжествующим видом глянул сначала на Фрэнка, а потом и на волка.
      Ни волк, ни тем более Фрэнк не поняли энтузиазма кабана. Все трое продолжали молчать. Наконец Фрэнк попробовал взять инициативу в свои руки и нарушил тишину.
      – Простите, а это хорошо или плохо? – поинтересовался он.
      – Что именно? – спросил кабан, удивляясь бестолковости Фрэнка.
      – То, что вы сказали.
      – Аднуре?
      – Именно это.
      – Малопонятные при первом взгляде явления, к коим я отношу то, о чем ты рассказал Волку, а Волк рассказал мне, и есть аднуре. Понятно?
      – Понятно, - уныло произнес Фрэнк. – И какие из этого следуют практические выводы?
      – Ты слишком нетерпелив, - выказал недовольство кабан. – Я бы на твоем месте спросил, встречалась ли кому-нибудь раньше такая аднуре.
      – Встречалась ли кому-нибудь раньше такая аднуре? – воспользовавшись советом, поинтересовался Фрэнк.
      В этот момент где-то поблизости зазвонил телефон. Кабан с видимым неудовольствием из-за того, что его прервали, потянулся и достал из дупла трубку. Однако оказалось, что звонил не этот, а какой-то другой телефон. Волк и кабан недоуменно пожали плечами. Дождавшись, когда звонки стихнут, кабан перешел к ответу на заданный ему вопрос.
      – Такая аднуре имела место в Стрэттоне много лет назад. Об этом мне рассказывал Кот, который жил в одной семье. Все члены семьи, включая Кота, стали стремительно молодеть. К счастью тогда удалось быстро установить причину. Даже Кот не успел пострадать.
      Фрэнк старался не дышать, чтобы не упустить заключительные слова, но под конец не вытерпел.
      – Как они избавились от этого наваждения?
      Кабан и волк с укоризной глянули на Фрэнка, но это не помешало кабану продолжить.
      – Рецепт был исключительно прост…
      В этот момент вновь зазвонил телефон, и кабан смолк. Фрэнк почувствовал нестерпимый жар и начал кричать.
      – Продолжайте! Прошу Вас, продолжайте!
      Но его голос тонул в телефонных звонках, которые стали неестественно громкими и неестественно длинными. Какая-то пелена стала постепенно скрывать кабана и волка, деревья и кустарники. Когда все исчезло, Фрэнк понял, что это был сон.
      Он еще продолжал метаться на постели, бессвязно бормоча: «Помогите. Продолжайте. Спасите». Но, по мере того, как он все дальше удалялся ото сна, он все отчетливее слышал звонящий телефон. Пошарив рукой под подушкой, он нащупал и достал трубку.
      – Алло, - произнес Фрэнк.
      – Ну, наконец! – выдохнул женский голос. – Позовите Наташу.
      – К-какую Наташу? - не имея сил расстроиться, спросил Фрэнк.
      – Как какую? У вас их несколько?
      Женский голос явно начинал хамить, к чему в данный момент Фрэнк не был предрасположен.
      – У нас их нет вовсе, - по возможности вежливо ответил он.
      – Но мне срочно нужна Наташа!
      – Боюсь, что ничем не смогу помочь, - сухо ответил Фрэнк и, подумав, добавил: - Кстати, а вы в курсе, что Наташа не очень английское имя?
      – Я попросила бы меня не учить! – разошелся женский голос.
      – Мадам, не переходите на фальцет, - сказал свою коронную фразу Фрэнк, собираясь прекратить разговор.
      – Эй! Подождите. А как позвонить Наташе? Где хоть она живет?
      – Полагаю, что в Керби.
      Фрэнк в изнеможении продолжал лежать в постели. Он чувствовал сильный жар, а разговор отнял у него последние силы. Взгляд в окно показал, что день завершается. Спустившись вниз, Фрэнк обнаружил в холодильнике один гамбургер, который он купил вчера по дороге из Блэкпула. Гамбургер тут же был съеден.
      Для поправки здоровья ничего кроме аспирина не было. Фрэнк долго разглядывал таблетку, перед тем как бросить ее в стакан. «Еще один месяц потерян, и я пассивно созерцаю этот процесс и не предпринимаю никаких действий. Стрэттон. Это было в Стрэттоне. А почему я должен верить кабану? Это же был просто сон! Поверил кабану! Скажи такое кому-нибудь – засмеют. Стоп! А ведь говорящий ящик в Блэкпуле тоже упоминал о Стрэттоне! Это не простое совпадение. Но что толку в этом совпадении, если я не знаю концовки этой счастливой истории». Фрэнк выпил аспирин и отправился спать.