Первая любовь. Гл. 36

Гл. 36

В сентябре Таня родила девочку. Раньше срока. Она долго лежала с ребенком в патологии новорожденных, но даже когда их отпустили домой, Соня все еще оставалась очень слабенькой, сильно отставала от сверстников и ростом и весом. Имя сестренке выбрала Катя, она очень ждала малышку. Однако вместо милого пупса с которым, как она считала, можно будет гулять, катать коляску, обряжать в нарядные платьица, сестра оказалась вечно плачущим красным младенцем, который забирал все внимание матери. Но если за Татьяной она признавала право неотлучно находиться при ребенке, то Влада ревновала страшно. Стоило ему подойти к кроватке, она тут же появлялась рядом, звала, придумывала повод обратить на себя внимание. Да Влад особенно и не тянулся к младшей дочери, на руки ослабленное тельце брать не решался, и помощь Тане старался оказать на других фронтах: сходить в магазин, сделать с Катюшей уроки, приготовить поесть.

Дом разделился на два негласных лагеря. Владу нужно было высыпаться, чтобы нормально работать, поэтому он переселился в зал, сюда же переехал его компьютерный стол, чье место в спальне заняла детская кроватка. Катя вечерами крутилась возле него, по собственной инициативе никогда не заглядывая к матери и сестре – только если просили о помощи. Да и это делала с неохотой, чем очень обижала, а иногда даже злила Таню.  Жена сделалась раздражительной, и единственной, на ком она могла сорвать свою злость, оказалась Катя.

Но чаще Таня пребывала в подавленном состоянии. Она никогда не отличалась особенной выносливостью, а сейчас так уставала с беспокойным ребенком, что едва Соня затихала – ложилась сама и впадала в полудрему, готовая в любой момент вскочить на крик.
Часто приезжала Анна Сергеевна. Однако слишком деятельная, шумная свекровь  хоть и старалась помочь, утомляла Таню обилием советов и неуемной энергией. Анне Сергеевне нужны были зрители, поэтому вместо того, чтобы пойти самой погулять с ребенком  и дать невестке спокойно заняться домашними делами или отдохнуть, тащила Татьяну с собой, непрерывно рассказывая, что и как нужно делать с малышкой, а заодно и с Владом.
Анна Сергеевна знала, что Вирсавия уехала – Влад сказал, но изменения, произошедшие в невестке после родов, все равно заставляли ее волноваться за семейную жизнь сына. Периодически свекровь предпринимала атаки в стиле полит просвещения, устраивая Тане лекции на темы: «Нужно следить за собой», «Нужно улыбаться мужу, даже если никаких сил не осталось», «Нужно стараться удовлетворить его в постели». И, нисколько не стесняясь, начинала расспрашивать невестку об интимной жизни. А что было рассказывать? Врачи запретили – на несколько месяцев, и к тому были серьезные основания, роды оказались тяжелыми не только для ребенка, но и для нее. Влад не настаивал. И это удивляло и Анну Сергеевну и саму Таню.

Иногда, в припадке вернувшейся подозрительности, Татьяна допытывалась: «У тебя есть кто-то?» Он неизменно спокойно отвечал «Нет», но допросы, как правило, на этом не прекращались, что раздражало его: когда был повод волноваться, Таня ни о чем не догадывалась, а теперь не хотела верить.

Зато на работе все было отлично. Клиентская база росла, им даже пришлось взять несколько сотрудников для поездок на «точки». На Джоне была административная часть: документы, налоговая, договора, закупка оборудования, так что его сложно было застать на месте. Зато Влад практически не покидал кабинета, углубившись в работу с программами. За этим занятием его и застала Лида, заскочившая в офис после пар.

- А где Джоник? – спросила она, скидывая модную курточку и швыряя ее на стул. Влад поморщился – у входа стояла вешалка. Но Лида на правах девушки Джона всегда вела себя в их офисе как хозяйка.
- В налоговой. Разве он тебе не говорил? Он сегодня отчеты сдает.
- Ты опять один? Всех разогнал и скучаешь?
- Я не скучаю, я работаю.
- Да ладно тебе. Отвлекись на несколько минут. Сейчас что-то покажу.
Она поставила на его стол замшевую сумочку, на которую начинающийся дождь нанес темные крапины, стала рыться в недрах. Насмешливо глянула на Влада.
- Думаешь, опять новые фотки или письма Вирсавии?
- Ничего я не думаю.
- Правильно делаешь. Вирсавия больше не пишет. Наверное, освоилась в своей Америкосии.
Она внимательно посмотрела на него, изучая, какой эффект произвели ее слова. Но, не заметив ничего интересного, «смилостивилась».
- Ладно, не буду тебя больше мучить.
- Я не мучаюсь.

 - Да? Я думала, мое общество тебе неприятно.
Влад промолчал, выжидающее глядя на нее.
- Мог бы хоть из вежливости что-то сказать.
- Скажу. Ты надолго? А то у меня еще дел непочатый край.
Она достала из сумки тетрадку.
- Это контрольная моя по матише. Вообще не понимаю, зачем математика юристам. А я и в школе то ее не слишком хорошо знала. Ты передай Джону, пусть решит, я там два номера выделила, которые мне не поддаются. Пусть вечером завезет, а то ее уже завтра сдавать.
- Боюсь, он поздно освободится. Налоговая – это надолго. Давай сюда свои два номера.
Лида подтолкнула к нему тетрадку, сама присела на краешек стола, сбросив на стул сумку.
Он решил быстро, протянул листок с черновиком.
- Сама перепишешь?
- Конечно, спасибо тебе. А можешь еще эту задачку посмотреть. Я ее решила, но не уверена, правильно ли.
Он глянул, засмеялся:
- Конечно, не правильно.
- Да ладно?

Она спрыгнула со стола, заглянула ему через плечо.
- А что не так?
Он взял чистый лист и принялся быстро чертить график, попутно объясняя, что и где она перепутала. В какой-то момент остановился:
- Лида, ты бы не могла немного отодвинуться.
- Смущаю?
- Нет, на руке лежишь, мне писать неудобно.
- Как скажешь.
Она вернулась на стол.
- Ну вот и все. Поняла как?
- Вроде.
Она улыбнулась.
- Ладно, я побежала. Еще раз спасибо. Привет Джону.

http://www.proza.ru/2015/05/23/34