среда, 9 января 2002

И всё сначала! Мороз резко отступает, и гораздо раньше предсказанного синоптиками срока. Ближе к утру разразилась знатная метель при штормовом порывистом относительно тёплом атлантическом ветре! Повышение температуры и понижение давления происходят с убийственной скоростью. С шести утра пытаюсь сходу войти в свой рабочий график, одновременно продолжая переживать вчерашнее событие уже в контексте длительного переходного периода. Для поднятия тонуса использую глубинную глину, которую получил в бане в прошлую среду в знак признания и уважения. Обмазываю проблемные места, и действительно помогает! Преодолеваю со своими трудностями ещё пару страничек. Сил и энергии хватает часа на четыре, но и это почитаю за благо, уже отписавшись в 179-ой за два дня, исписал очередной стержень нагарийской паркеровской ручки. После вчерашних 27° мороза нынешние 6° кажутся баловством, несмотря на шторм и подобие городской пурги. А обещается дальнейшее потепление вплоть до плюсовых значений! После погоды, проблем, которые могут появиться как из-под земли, так и обрушиться с неба, последует обязательный скачок курса доллара к 30,5 рубля в лучшем случае и под 31 – в худшем! Но что бы ни происходило, надо помнить и понимать, что пока продолжается праздничный переходный период, то всё, что происходит, воспринимается как непроисходящее, поскольку лучшими реалиями события отбирается на вторую половину января. Продолжаю приходить в себя, не форсирую, не тороплю событий на фоне моментальных климатических перемен. Оля прямо с утра занимается Юлиным телефоном, который отключили вчера из-за неразберихи с оплатой  через сберкассу, потом собирается сопровождать её в поездке к врачу. Мне, стало быть, остаётся накормить деда, и снова прочно усесться за компьютер, словно не было вчерашнего срыва с места в карьер, словно вся наша рыночная эпопея – это сны воспалённого постсоветского разума, изыски писателя-реалиста, бывшего когда-то неплохим поэтом. А вот, где был сам всё это время – это действительно придётся вспомнить.
29-30 ноября 1994 года, т. 148, с. 57-59

                ***
Мороз и ветер средней силы.
Метелит в побледневшей мгле.
Какие мысли посетили?
Что там привиделось во сне?
На восклицательном приливе
растёт незримо снежный пласт,
как мягко стелит соблазнитель –
Прокруст почти: не жёстко спать?

Не нравится ни то, ни это,
как этому или тому
кажусь заносчивым и вредным
врагом хорошему всему!
Да, что писать или пророчить,
и на себя давно глядеть 
«эпоха» в зеркале не хочет.
В отпетом мире только петь!

Церковный Бог, вождь атеистов,
преступник во главе угла.
Соборы, съезды и солисты
те, от которых без ума.
Стихия зла всегда творится
из краткосрочных добрых дел 
людей, которыми гордиться
ленивый только не хотел!

Харизмы лидеров, капризы
детей, замкнувших на себе
весь мир, и кризисы-сюрпризы,
и на войне как на войне!
Не будешь добрым идиотом,
безумцем злобным прослывёшь.
Впритирку с жутким анекдотом –
прекрасный миф, святая ложь!

По обучающим программам
и «созидатель» Дон Кихот,
и «рефлектирующий» Гамлет
попали в общий переплёт!
Читайте, думайте, учитесь,
пока из «люмпенов» «мочки»
растут без спроса от инстинктов
быстрее мысли и мечты!
          ______________

Откинуться на спинку стула,
взять паузу, прикрыв глаза:
что может дать литература,
чего в реальности не взять?!
Ничтожный милый человечек,
пуп этой «маленькой Земли»
и вечностью не обеспечен,
и обездолен по любви.

Не лучше было бы корзины
из прутьев ивовых плести,
из лыка лапти?! Прогрессивно
тачать, сучить, кроить и шить.
Уравновесить всё пытаться
технологической мечтой,
ну, и в накладе не остаться,
соображая что почём!

Откинуться на спинку стула,
да пусть сомнения гнетут
и просветленья не наступит,
реальность – это институт!
Не без эффектов артистизма
снимаю дефективный страх
на принципах коллективизма
с приоритетом личных благ!

И всё же мир воспринимаю
минутной слабостью живых
в тоске по музыке незнанья
и тайне, воспитавшей стих!
Люблю не ценности системы,
но заблуждения свои,
тем избегая злободневных
слепой «эмоции толпы».
 
И осень в 148-ой завершена. Какая зима начинается! Долгая беспросветная, когда так же, как совсем недавно лучшими новостями было отсутствие каких бы то ни было новостей! «Чара»! Чёрный Кот Вильям, непоправимо испорченный безобразник, которого Оля притащила с рынка! И пока я его уже в середине марта 1995 года не вернул рынку, либо происходили страшные события, либо ничего не двигалось в смысле улучшения расклад обстоятельств. Впрочем, это уже другая история.
Между тем, день проходит своим чередом. Ещё одна неделя от среды до среды, то есть от пика к пику накануне пропарки, когда зачастую не хватало сил дотянуть на хорошем уровне. Всё теперь не так, как при старом многолетнем режиме существования. Предстоит очередная перестройка, но не под напором обстоятельств, словно неопровержимых улик, припирающих к стенке, но исключительно по собственному желанию и разумению.

четверг, 10 января 2002 
Ещё раз, с Новым годом, рождеством! А также с потеплением, уводящим в ретро перспективу дальше заколдованного 21 ноября уже прошлого 2001 года!  «Плюс – минус ноль – температура…». Продолжаются свои трудности переходного периода, скачки настроения и состояния, подстать перепадам температуры и давления окружающей среды. С сегодняшнего дня, едва добравшись до бани, опоздав после наполовину бессонной ночи, начал моментально уходить, восходить, освобождаться от себя старого, изжитого, не могущего никак выбраться из заезженной колеи из-под гнёта многолетней усталости. Никаких проблем производственного значения, никаких страхов соцклиматического характера, и если не полнозначная беспечность с  «роскошью безрассудства», то просто  «хорошее отношение к лошадям», не вдаваясь в подробности ответных отношений. Как то пристало свободному щедрому человеку, каким, надеюсь, являлся всегда в прозрачные периоды существования. Дело в том, что нельзя стать абсолютно новым, нельзя чудом стать самим собой, нельзя вернуться домой, если его у тебя никогда не было, но можно и должно возвращаться в прозрачную среду любви и сродственности. Не плохой, надо признать, вираж!
Далее, всё, как обычно, только уже совершенно никуда не торопясь, молча смакуя происходящее. Хорошо, что с Инной не договорился о встрече в час дня. Не успел бы получить всё, что поимел. Баночное безалкогольное пиво приобрёл по пути к метро в ларьках, где не показывался после 13 сентября 2001 года. Тогда поминали американцев, 11 сентября понёсших многочисленные жертвы, тогда гулял в последний раз после бани. Но вот уже и дома, в особенном четверге, поскольку завтра будет особенная пятница, оттепель, возможность возвращения на балкон с подогревом.

*** Ещё немного, и январь так потечёт – не остановишь! Всё сызнова – сплошной букварь. Неоднократно: С Новым годом! И даже если жизнь полна, то не полна без пары строчек, ибо они, как и она – равны перед стихийной мощью! Исчезнув без следа в веках, являясь значимым мгновеньем, сегодня – всем! А дальше так, как сложится узор теченья.

пятница, 11 января 2002
Пятница. Первый выход на балкон после пресловутого уже 21 ноября прошлого года, разумеется, первый в новом 2002 году! Обычная рутинная работа, словно и не было почти двухмесячного перерыва, не было прорыва в освоении компьютера и всех тех событий, в результате которых принадлежу сам себе. Выспался, отработал в свежей хорошо забытой тишине столько, сколько возможно. Во второй половине дня возвращение за компьютерный стол в комнате. Понятно, совсем не похоже на пятницу, совсем ни на что не похоже!

*** Капель безостановочно стучит. Демисезонье, впрочем, не тревожит, поскольку снова тишина звучит, что значит никому уже не должен! Зато открыт мне выход никуда в сплошной незавершённой перспективе. Немножечко растерян, – это да, какой, мол, переход без карантина! Мы жаждем чуда, требуем чудес по смертности, ничем не поправимой, ждём качества особых новых жертв, открытий, абсолютного прорыва! Не веруя, при этом ни во что, не вкладывая мизерных усилий, поскольку исторический итог –  есть безнадёжность в самом общем стиле. Примеров тьма, реальность – страшный пресс наглядности прогресса преступлений – необратимый добрых дел процесс, а благо скрыто в зеркале явлений! Стихийный разум стаи, тайный смысл инстинктов безотказных, – наказанье несовершенством гениальных сил, направленных хотеньем, не желаньем!

Такое бывало по вечерам в предуикендные пятницы, когда уже смирившись с неизбежным, прятался улиткой в свой прижизненный домик, отдавался обстоятельствам, оставался с одним инстинктом самосохранения, попрощавшись в душе с самим собой до благословенного понедельника.

Достойные варианты первого прочтения
т. 148, ноябрь-декабрь1994 года

                ***
Товарный вид в иные времена
негодных средств служил верней и лучше.
Плащишко серый, разные цвета
тоски от недосказанного чувства.
От дара без запроса подходить, –
пополнить ряд с козлами отпущенья
за некого и нечего любить
в системе нежеланных отношений.
 
Совсем не разжимаются уста,
глаза не отрываются от дола,
рука не поднимается… страдать
и наслаждаться звуком в полный голос.
К чему тогда удерживать в дверях
на выходе того, кто долго мнётся,
но так и не уходит, уходя
(куда, зачем, как дело повернётся)?!

Я должен жить, хоть нечем торговать,
поскольку сам давно не покупаюсь
на честное враньё, а воровать
и сторожить давно уже стесняюсь!
Но что смущает более всего? –
позиция беспечного младенца,
сидящего на папочке верхом
и истинно глаголящего сердцем!



Старина         

И подмывает вновь подбить итоги,
и с места в неизвестность, как всегда,
махнуть, сорваться, дабы «быть в дороге»…
на «новенького» в давних поездах!
Всё в лихорадке мировой надежды,
как праздник, праздник: пункт прибытья – цель,
смысл – поделиться с каждым первым встречным,
забыв его на следующий день!

Привет, «докембрий» поездов декабрьских
туннельного просвета октябрей
в сердечниках закрученных спиралей,
что в сердцевине съеденной твоей!
Всё ничего! И это восклицанье
здесь и теперь когда-нибудь потом,
как снег в лицо воспламенит желанье
румянцем возрождённого стыдом!



Внесезонье

В стране законность и порядок,
что крепостная цитадель.
Но воли вольной-то не надо,
что нам, хорошим, делать с ней?!
Преуспевая в верном деле
прогресса в виде страшных жертв,
не выбирают средств для целей,
в которых смысла больше нет!

Не климатит, но внесезонье
есть внесезонье, как всегда,
привычная заглушка зоны,
вполне приличная еда.
Китайской пыткой заоконной
бьёт методичная капель,
долбя макушку изощрённо,
сводя с ума свою мишень!

От сырости с занозой в сердце,
как от безграмотной муры,
пожалуй, никуда не деться.
Без интереса нет игры!
Понятно, это не впервые,
зато какая красота! –
на рынок стоило не выйти,
чтоб тут же выпасть во всегда.