Персидские мотивы. Записки лидировщика

Кровь азиат?
Я с утра, собираясь в полёт,
Задавал себе сложный вопрос:
"Ну, куда меня снова несёт
От донских тополей и берёз"?
На Дубай (а ведь мог на Париж)...
Незнакомый закон – Шариат-
Может быть, ты во мне бередишь
Первобытную кровь азиат?..
Курс туда, где маячил закат,
Там где струйных течений прорыв,
Где песками пустыни прижат
К горизонту Персидский залив.
Там умами владеет Коран,
Стервенеют в барханах ветра...
Доложи бортрадист Исфахан:
«Ма'ассаляма»* - снижаться пора...
А когда я однажды вернусь,
Наглотавшись чужого песка,
Ты моя православная Русь
Не кори своего степняка.
*Ма'ассаляма – до свидания (араб.)

Автор – Павел Толчёнов


Сентябрь – ноябрь 1995 года.

Я еще раз посмотрел  назад (остекление кабины Ми-26 позволяет осматривать заднюю полусферу), Ростов уже скрылся в жарком мареве сентябрьского, не по-осеннему жаркого неба.
Ндааа, так я еще не попадал…
А как безобидно начиналось. Где-то часов в одиннадцать мне позвонили на работу с Роствертола.
«А не может ли многоуважаемый джин провести занятия с экипажами по международным правилам полетов?».
«Может, может. Когда?»
«Да сейчас и приезжай!»
«Через час буду!»
Так что я приехал, провел занятия, и уже собирался ехать домой (сидел в комнате отдыха экипажей и ждал товарища, пообещавшего подбросить до дома), как вдруг услышал какую-то суету в коридоре. Оказалось, ищут меня. Комедия заключалась в следующем -  еще с мая планировался полет Ми-26 в Иран, для демонстрации возможностей, и, возможно, заключения контракта на поставку вертолета. Мы уже три или четыре раза приезжали на вылет, но по разным причинам полет переносился. Моя сумка с вещами простояла на заводе три месяца, и где-то полмесяца назад я ее забрал домой.
И вот теперь мы должны срочно вылетать, только что получены все разрешения и все согласовано и решено!
Мужики! Да я же без вещей!
Паспорт, летное свидетельство, пропуск – есть?
Есть!
Купишь бритву, зубную щетку и смену белья в Тегеране!
Так у меня с собой долларов нет!
Дадут сколько надо, но в разумных пределах!
Да вы сдурели, ведь надо всех предупредить! На работе, жену!
Звони скорее! Вылет через час максимум!
Дурдом «Ромашка»!
На работу дозвонился, вопрос решен, а вот жену никак не могу вычислить. Пришлось с коллег по работе взять обязательство – известить, не пугая. А то вечер наступит, а муж, пропавши…. Нам этого не надо.
Вот так я очутился в Ми-26, который в сентябрьскую тридцати градусную жару прогрохотал прямо над крышей моего дома курсом на Баку. Пролетая над домом, мысленно послал привет и извинения жене и сыну, ведь собирались всей семьей на рыбалку…
Ну, обещали не надолго, недельку в Тегеране, и домой.
Я же доверчивый, поверил….
Вот и Баку. Прошли границу, таможню и вышли из аэровокзала. Ндааа, давненько я не бывал в Баку. Вокруг какая-то разруха, понятно, что строят новый аэровокзал, но все остальное вокруг…. Бомбили что ли? В гостинице даже туалеты разрушены. Это что, из-за полученной независимости и возросшего самосознания? Да черт с ним, нам ночь переночевать, переживем как-нибудь, умоемся из бутылочки с минеральной водой.

Баку – Тегеран
Раннее утро, быстренько прошли границу  и таможню. Прогноз погоды по маршруту и в Тегеране хороший – летим. Прогудели над Каспийским морем. Вот и его южный берег, подлетаем к Решту. Между Рештом и Тегераном горы, минимальная безопасная высота полета на этом участке 5700 метров. И мы с разрешения диспетчера начинаем набор высоты.
Какая незадача, впереди плотная и высокая облачность. Вошли в облачность, и тут же попали в обледенение. А на вертолете, так уж он устроен, при включенной противообледенительной системе падает мощность двигателя. Еле-еле наскребли 5100 метров, и все. Не хватает мощности. Против природы не попрешь. В итоге, мы были вынуждены вернуться в Баку.
А по прогнозу облачность должна была быть пожиже и пониже, не оправдался прогноз, однако.
Пришлось еще ночь провести в разрушенной гостинице Бакинского аэропорта.
Утром, первым делом на метео. Отлично, вся облачность ушла на восток, фактическая погода и прогноз – безоблачно.
Так что, прогудев над Каспийским морем и Эльбурским хребтом, приземляемся в аэропорту Мехрабад (город Тегеран). Трафик в аэропорту интенсивный. Кроме иранских компаний много самолетов из Пакистана, Сирии, Эмиратов, Малайзии и Европы, столица все-таки.
На удивление быстро нам ставят в паспорта визы. Хотя,  чего так удивляться, нас ждут заинтересованные лица, в том числе и менеджер от Роствертола, они то и постарались. Аэровокзал большой и современный, народу много, но толкучки нет, просторно.
А вот наш менеджер и встречающие персы.
Все-таки местность сказывается, все встречающие с двух-трех дневной щетиной (менеджер тоже), в костюмах и белых рубашках, но без галстуков (по исламским канонам – нельзя!).
«Серега, а ты почто такой?»
«А я уже мееестный, третий месяц здесь!»
«Солом алейкум, Сергей Абдурахманович!»
«Я на вас через месяц посмотрю!»
«Какой месяц? Говорили неделя, максимум десять дней!»
«Ну, программа изменилась, теперь на месяц рассчитана.»
Мама миа, опять попал!
«А где твои вещи?» Это мне…
Вся команда захохотала.
«А он налегке!».
Издеваются уже второй день, паразиты.
Везут микроавтобусом в гостиницу, я в минорном настроении смотрю в окно на Тегеран….  Что ж за планида такая, опять засада, ведь хотели с женой в октябре в отпуск, на море…
Вообще-то не могу себе представить реакцию жены. Сначала её обрадовали, что муж внезапно улетел на неделю в Иран, а теперь обрадуют, что на месяц. Конечно, многоуважаемая Наталья Акимовна ко многому привыкла за время наших совместных приключений (назвать это размеренной и тихой семейной жизнью нельзя), но этот случай как-то слишком. Придется купить хороший подарок, чтобы не подначивала. Сынок тоже будет издеваться, папа сходил за хлебом….
Гостиница неплохая, уютная, номер на одного человека, да и район тихий, зеленый. Будем жить, надеюсь не больше месяца.
Что мне интересно, в Иране, где бы нас не размещали, везде слышно, как с минаретов муэдзины объявляют намаз. Вот и в этой гостинице утром меня будит пение муэдзина.

Вопрос сертификации
Первые два дня ушли на всякие протокольные вопросы. Оказалось, что  будем выполнять сертификационные полеты, с иранскими специалистами из ихнего цивил авиэйшен. То есть инспекторами из министерства гражданской авиации. В комиссии наш старый знакомец Яди Мирафтаб - chief-test-pilot, Inspector civil aviation, то есть шеф-пилот-испытатель, инспектор департамента гражданской авиации, уф. Еще пару дней ушло  на согласование программы полетов и нам придется перелететь на небольшой местный аэродром. Ведь в Мехрабаде невозможно выполнять такие полеты.
Два дня, с утра до вечера, сидели с иранскими спецами и расписывали программу полетов. Меня тоже напрягли, как переводчика, хотя я в вертолетной технике и терминологии не силен. А что делать, приходится учиться. Ну, не привыкать, летный состав учится и сдает зачеты и экзамены всю летную жизнь. То продление свидетельства, то курсы повышения квалификации, то переучивание на новую технику, то изучение изменений в руководстве по летной эксплуатации ВС, то тренажер, то изучение нового оборудования, английский язык - вообще отдельная песня.
Что я не могу понять во всей этой сертификации – зачем??? Вертолет эксплуатируется уже лет пятнадцать, имеет все международные сертификаты, есть громадный опыт полетов практически во всех районах земного шара.
И вдруг, на тебе, иранцам надо все это опять доказывать на пальцах. Ну, да ладно, что это я, денег платят, экзотическое путешествие на казенный счет и интересная работа.
Перелетели на маленький почтовый аэродром под Тегераном, заодно переехали на виллу в поселке рядом с аэродромом. Уж очень далеко ехать из Тегерана на полеты. Кроме того, для принимающей компании это дешевле гостиницы.
На вилле свои прелести, готовим себе сами и получаем удовольствие, а то персидская кухня уже всех утомила, сплошной рис. А здесь даже борщ можно  приготовить, благо умельцев хватает, а на базаре и в магазинах есть все необходимое (кроме свинины конечно). Тем более, времени свободного по вечерам хватает, ходить тут некуда, а коллективная готовка проходит быстро. Так что кухня-столовая, площадью метров тридцать, стала кают-компанией, и мы устраиваем здесь посиделки.
Кстати, иранцам наша кухня понравилась, они с удовольствием составляют нам компанию за обедом. Особенно им нравится борщ.
У нас появился то ли помощник, то ли куратор от спецслужбы. Общительный и дружелюбный полковник  Саачи, полковник в отставке. Он бывший военный пилот, летал на боевых вертолетах и принимал участие в Ирано-Иракской войне, потом работал в министерстве обороны и занимался закупкой авиационного вооружения.
Так что человек грамотный, хорошо знает авиацию и английский язык, что облегчает нам общение с персами в любом месте и ситуации. Он очень гордится тем, что лично знает, и встречал аятоллу Хомейни, когда тот вернулся в Иран из эмиграции, показывал фото этой встречи. То есть полковник, пламенный исламский революционер, так как принимал участие в этой самой исламской революции в первых рядах. И конечно, как офицер в отставке, форму не носит. А с нами носится как нянька, все бытовые вопросы, закупка продуктов на базаре, доставка на аэродром и обратно, все решает он.
Вся рабочая неделя прошла скучно. Сертификационные полеты очень нудное мероприятие. Необходимо выполнять полеты на разных высотах и при этом строго выдерживать заданные параметры и режим работы двигателей. Все это фиксируется, после полета снимается информация с так называемых «черных ящиков», или как говорят официально - бортовой самописец режимов полета. После того как все данные расшифруют, специалисты могут оценить все возможности вертолета, как он ведет себя в разных условиях. А тут еще накладывается восточный колорит, все решается медленно, или очень медленно. После обеда обычно уже ничего не решается – tomorrow!  Мне очень нравится, как восточные люди, выслушав тебя, покачав головой и вроде бы согласившись, говорят – завтра, мой друг, все решим завтра. Причем совсем не факт что завтра вопрос будет решен. Так что, процесс идет очень медленно. Хорошо хоть погода благоприятствует, солнышко, плюс двадцать-двадцать пять, штиль.
Вот и пятница, в мусульманских странах выходной день. Нам организовали экскурсию в Тегеран, в нашем распоряжении автобус с военным водителем и наш куратор – полковник Саачи.
Почти час ехали до центра Тегерана. Первым делом – культурная программа. Посетили дворец шаха Реза Пехлеви, покинувшего Иран  в результате исламской революции. Полюбовались на оставшиеся от его бронзовой скульптуры сапоги, остальные детали от скульптуры, наверное, пошли на нужды революции. Дворец впечатления не произвел. Это вам на Эрмитаж. Просто какое-то помпезное здание безо всяких скульптурных излишеств и роскоши, никаких картин, портретов. Просто арабские узоры на стенах и все, ведь по мусульманским канонам изображать людей и зверей запрещено. Мебель конечно из дорогого дерева, но простая. Так что все выглядит как-то  скромно и по спартански.  Непонятно, за что прогнали такого скромного парня. В общем – восток, дело тонкое. Потом осмотрели какую-то знаменитую мечеть и новостройки, познавательно, но мне это почему-то не интересно. Все напоминает СССР в годы правления Брежнева – все какое-то серое, и на этом сером фоне громадные цветные портреты аятоллы Хомейни с лозунгами арабской вязью. И везде  звучит восточная музыка. Поначалу эта музыка меня раздражала, а теперь я уже к ней привыкаю, кажется, скоро буду подпевать, покачивая головой, как настоящий азиат. 
На площади Асади (Свободы) – символ исламской революции, какая-то стела в арабском стиле, символизирующая то ли свободу то ли народ, так и не понял. Когда ехали на эту площадь, произошла смешная история. Наш водитель проскочил на красный свет, и полицейский тормознул наш автобус. Бравый полковник Саачи выскочил из автобуса и размахивая руками, вроде как незаметно, показал полицейскому какое-то удостоверение. Вернувшись в автобус, улыбаясь, сообщил – «я сказал ему, что красного света было немного, совсем чуть-чуть!». Понятно, кто же признается что он из НКВД-ГПУ. Конечно, полицейский нас отпустил без штрафа.
Закончив культурную программу, перешли к шопингу. Когда приехали на центральную торговую улицу, было уже около четырех часов дня, наступило время намаза, о чем с минаретов заявили протяжными заклинаниями муэдзины. Наш куратор извинился и заявил, что идет на молитву. На мой вопрос, а нельзя ли пропустить намаз по уважительной причине, он ответил – «когда я предстану перед аллахом, он спросит, Саачи, где ты был? И я не смогу ответить!». Ну, фундаменталист.
Не смотря на такие религиозные строгости, все торговые точки работали, и жизнь в торговых рядах кипела. Так что нам удалось произвести все необходимые закупки по хозяйству, уж больно скудный ассортимент в соседнем магазине в нашей деревне. И везде, на базаре, в магазинчиках, на улице, звучит восточная музыка, только  она и никакой другой. Так что через некоторое время, возможно загипнотизированный этой медленной, тягучей, иногда заунывной музыкой, ты впадаешь в какое-то философски-восточное настроение. На обратном пути, застряв в пробке, наблюдали разборку горячих персов из двух столкнувшихся машин. Это первый раз, когда я увидел очень разгоряченных и разозленных персов, ожесточенно жестикулирующих и дико орущих. Обычно они выглядят очень флегматично во всех ситуациях, когда мы начинаем возбуждаться, персы флегматично качают головой, типа – ну надо же.
В субботу отоспались и привели себя в порядок, а воскресенье было посвящено разбору полетов. Иранцам разъяснялись все расшифровки и режимы полетов, возможности и ограничения вертолета. Особенно нас всех достал chief-test pilot, inspector of civil aviation administration – шеф-пилот испытатель и инспектор Яди Мирафтаб. Он летал с нами и до этих сертификационных полетов, в предыдущие посещения Ирана, и мы, можно сказать, уже довольно хорошо знали друг друга. Возможно поэтому, по многим вопросам вызывающих у иранцев сомнения, он постоянно требовал подтверждения от меня, как от третьей стороны. Яди знал, что я не являюсь работником Роствертола, а во время предыдущих посещений Ирана нам удалось показать ему во время полетов весь наш профессионализм в нестандартных ситуациях. Было очень интересно наблюдать его удивление, когда все происходило в соответствии с моими заявлениями. А потом оказывалось, что все это в строгом соответствии с иранским авиационными правилами.
Я тогда так и не понял, то ли он нас провоцировал на мелкие нарушения, чтобы потом «держать на крючке», то ли был любителем проскочить «на авось», есть и такие в авиации.
Кстати, нечто подобное наблюдал, когда работал в Бомбее (ныне Мумбай).  Диспетчера-индусы пользовались тем, что при первых полетах мы еще плохо знали ограничения в Бомбейской воздушной зоне и при незначительных отклонениях от маршрута иной раз попадали в зоны с ограничениями полетов. И хотя диспетчер тоже отвечает за точность выполнения полета и должен предупреждать экипаж при отклонениях от маршрута, товарищи индусы любили ставить нас в неловкое положение и после унизительной разборки получать бутылку виски в качестве компенсации. После пары таких случаев мы учли все свои ошибки и больше не доставляли индусам такого удовольствия. Так что о международной дружбе, профессиональной солидарности, а также о расовой и религиозной терпимости и взаимоуважении у меня сложилось свое отдельное мнение.
Из всего своего международного опыта общения я понял, как себя поведешь, так к тебе и будут относиться. Никогда не позволяй фамильярничать – и ты уважаемый человек, и конечно никогда не проявляй высокомерности и хамства. А уж если проявишь профессионализм и принципиальность, то по отношению именно к русским, это вызывает сначала удивление, а затем такое уважение…. Наверное, это связано с тем, что с девяностых не самые лучшие представители бывшего СССР разбрелись по всему миру. А уж языковая проблема, это отдельный вопрос. Фразы типа «гив ми плиз вон ту рубаху» или «почему твенти пять, вчера было твенти?» - очень веселят.


Город Решт
В понедельник выяснилось, летим в Решт, проводить сертификационные полеты на уровне моря. То есть практически в условиях стандартной атмосферы.  Решт расположен на южном берегу Каспийского моря. Лететь двести километров, так что уже  часов в одиннадцать были в Реште.
Погода в Реште - прямо золотая осень. Солнышко, штиль, тепло, красота! Стоим всей компанией на привокзальной площади под ярким осенним солнышком и ждем автобус, который должна прислать фирма. Ждем уже полчаса, сорок пять минут, час…
Смотрю, наш Саачи куда–то потихонечку пошел. Мне стало интересно, я за ним. Полковник подошел к автобусам, которые привозили и увозили пассажиров в аэропорт, выбрал автобус поновее и получше, показал водителю удостоверение и высадил пассажиров из автобуса. Я быстренько вернулся ко всей компании, а через минуту подъехал автобус с нашим лучшим другом. Когда ехали в гостиницу, я решил пошутить и сказал Саачи, что когда вернусь домой, то своему начальнику в КГБ расскажу про нашего лучшего друга и помощника  в Иране, полковника иранского КГБ Саачи. «Раскрытый» тайный агент сигуранцы дня три избегал общения со мной, а экипаж, наблюдая всё это ухахатывался.
В один из вечеров в качестве культурной программы осмотрели Решт, столицу провинции. На набережной сидели сотни отдыхающих, любующихся закатом и рекой. Некоторые пришли семьями и разложив снедь из корзинок, ужинали. Но такого как у нас не было – никто не жарил на берегу шашлык и не исполнял танец живота! Всё как–то тихо и смирно. Ну, а так как всё это в черте города и прямо по набережной проходит дорога с интенсивным движением, то выхлопных газов и шума много, и я такого удовольствия не понимаю. На ужин были приглашены в рыбный ресторан, попробовать дары Каспия. И вот что интересно, иранцы почему-то рекламировали какую-то незнакомую мне белую рыбу, и совсем не обращали внимания на осетрину, которая была в меню. Предложил Яди заказать осетрину. Попробовав запеченную осетрину, Яди пришел в восторг, оказывается, он ничего о ней не знал, как и большинство знакомых нам тегеранцев.   
Через пять дней вернулись в Тегеран и дня за четыре закончили намеченную программу. И тут выяснилось, что будем еще в жарких климатических условиях летать, на острове Киш. Вопрос перелета и базировки на острове уже решается. Ну, испытывать, так испытывать. Глядишь, выкупаемся в заливе и позагораем, это интереснее чем в предгорьях Тегерана на горы любоваться.
Все свободное время мы постоянно общались с нашим куратором. Ведь он находился с нами практически все время, только ночевать домой уезжал.  Удалось разговорить его и услышать рассказы об ирано-иракской войне от непосредственного участника.
Особенно интересно было слушать рассказ о том, как во время боевых вылетов иранские зенитчики обстреливали свои вертолеты, потому что не могли отличить свои вертолеты от чужих. «Когда меня свои зенитчики обстреляли в третий раз, я позвонил им и предупредил – в следующий раз развернусь и открою огонь по вашей точке!». На мой вопрос – помогло? Получил ответ – «когда меня опять обстреляли, я развернулся и дал залп по батарее».
«И…»
«Больше не стреляли».
Интересно почему, научились узнавать или…
Причем в рассказе все это выглядело очень просто и буднично, просто военные заморочки, ничего серьезного. Хотя, рассказывая о том, как во время одного вылета иракцы подбили его вертолет, Саачи показал жутковатые шрамы на спине. Снаряд взорвался рядом с вертолетом, пробил фюзеляж и спинку бронированного кресла, но ему удалось дотянуть до базы. После войны он работал в министерстве обороны и занимался закупкой вооружений, посетил 58 стран. Он очень расстраивался,  что когда он был пролетом в Москве, у него не было возможности посмотреть город – не было визы, и его не выпустили из аэропорта.

Остров Киш
Перелетели на Киш по уже знакомому маршруту. На этот раз летели по визуальным правилам, на высоте 150 метров, то есть огибали горный рельеф. Только сейчас удалось очень подробно рассмотреть с малой высоты местность. Рыжие, серые, коричневые горы сменяются зелеными долинами или белесыми солончаками. Вот по железной дороге пыхтит, пуская дым, паровозик, и тянет за собой десяток пассажирских вагонов. Прогрохотали  над поездом пониже, повеселили пассажиров. Пролетели Исфаган, Шираз. В северной части Шираза отлично видно древнейшие ворота Шираза, через которые еще караваны верблюдов и Александр Македонский со своим войском хаживали. Южнее Шираза громадное водохранилище изумительно бирюзового цвета в ярко оранжевой чаше гор. Видны белые поля, на которых выпаривают и добывают соль, громадная плотина электростанции. Вот и берег Персидского залива, а впереди в жарком мареве и дымке из воды виднеется серо-коричневый и плоский как блин остров Киш. 
В аэропорту тихо и пустынно, штиль, солнце печет как паяльная лампа, жара под сорок градусов, а ведь конец октября. Обслужили, закрыли вертолет и в гостиницу. Гостиница на берегу, до воды не больше чем сто метров. Разместились в бунгало. Такие круглые домики из камня, с каменным полом, на четыре персоны, но просторно, друг другу не мешаем. Несмотря на жару, в бунгало прохладно, правда и кондиционер пашет не выключаясь.
После того как разместились, решили пойти на море, выкупаться. До берега не дошли, вернулись. Жара такая, что просто страшно на солнце находиться.  Вот солнышко опустится пониже… Не хочется мучить организм жарой и ультрафиолетом, все таки белый человек остается белым…
Вечером, часов в шесть, вышли на берег. Коралловый песочек, вода как парное молоко и прозрачная как стекло, за коралловым рифом начинается глубина метров десять – пятнадцать, вокруг кораллов стаи рыб разных форм и расцветок. В общем, рай для ныряльщика и рыболова. Купались, пока не стемнело. А стемнело моментально, только солнце за горизонт – вот и ночь, никаких тебе длинных закатов, тропики.
Вернулись в бунгало, а нас ждет сюрприз, мы приглашены на ужин с губернатором острова Киш. Меня отправили на разведку, узнать дресс-код (во что одеваемся) и можно ли принести свой алкоголь. Вернувшись из разведки, обрадовал команду – форма одежды, пляжная, так как ужин на берегу моря в беседке. Алкоголь взять можно, но замаскировать (все-таки сказывается что Киш – это свободная экономическая зона, а не суровый Тегеран). Спирт развели кока-колой, надели парадные шорты и белые рубашки с коротким рукавом (прямо тебе английские колонизаторы, жаль, нет пробковых шлемов), и на ужин.
Встреча прошла на высоком дипломатическом уровне. Губернатор оказался очень общительным и любопытным. У него свой коммерческий интерес к вертолету, на остров много чего доставлять надо.
Кухня здесь более разнообразна, чем на севере, в Тегеране. Попробовали пиццу из акулы, лобстеры и кламсы (маленькие съедобные ракушки), местная рыба на гриле – все понравилось. После ужина вручили хозяевам подарки – буклеты, значки, брелки, и в отдельном  пакете две бутылки спирта. Все подарки были приняты с благодарностью. И хотя наши хозяева за ужином алкоголь не пили, но пакет  с бутылками приняли с отдельной благодарностью.
Утром проснулся рано, и на море. Море как зеркало, штиль. Полюбовался с берега, как рыба делает утреннюю зарядку (а может, завтракает), выпрыгивая из воды. Побродил по мелководью, пару раз наступил на маленьких скатов, не больше ладошки. Они сидят на мели, зарывшись в песок и их не видно, как наступишь, скат из под ноги вывернется и улепетывает. А ты от неожиданности подпрыгиваешь.
Нырнул, а рыбы так много, что, кажется, придется расталкивать ее, чтобы поплавать – непуганая совсем, тычется носом в маску. Наплавался и понырял от души, полюбовался на разноцветный подводный мир. Когда выходил на берег услышал за спиной такой звук, как будто по воде несется табун лошадей и сейчас меня затопчет. Обернулся, а в метрах пятидесяти от меня громадное стадо тунцов выпрыгивает из воды и загоняет на мелководье свой завтрак, стаю макрели. Зрелище впечатляющее, тунцы крупные, метр и больше, когда такая десяти или пятнадцати килограммовая туша падает в воду, звук от падения мощный. Макрель, пытаясь спастись, тоже выпрыгивает из воды, вода прямо кипит. Пять минут, и все стихло, завтрак окончен, опять зеркальная гладь и тишина. Понял, что и мне пора завтракать.
После завтрака, рейсом из Тегерана, прилетели наши эксперты и наш любимый куратор, полковник Саачи. Половину дня заседали и расписывали программу полетов на всю неделю. Хоть убей, не понимаю, зачем сертифицируем уже сертифицированное, испытываем уже испытанное. Радует то, что все это тихо, спокойно, не торопясь, в замечательных условиях и при великолепном бесплатном питании и отдыхе в курортных условиях. Ведь отдых в Дубае, который расположен двести километров южнее, стоит довольно таки дорого. А тут, работа совмещена с пятизвездочным отдыхом на берегу Персидского залива, красота. Будем трудиться без отрыва от отдыха.
Утром встал пораньше и сбегал на море поплавать перед работой. Кстати, полковник составил мне компанию и щеголял на пляже шрамом через всю спину.
На полеты поехали часов в десять, ведь надо летать в самую жару. Весь день накручивали круги вокруг острова на сорока пяти градусной жаре, на разных высотах и режимах, и так пять дней. Хорошо, что Ми-26 оборудован системой кондиционирования, в кабине во время полета комфортная температура и отдыхаешь от жары на земле. Из-за этой жары и рейсы на Киш прилетают утром и вечером, днем аэропорт вымирает, весь персонал сидит под кондиционерами.
По вечерам отмокаем в заливе, заплывы и ныряния в теплейшем море до полуночи. Ночное море светится так ярко, что когда плывешь, ты весь сияешь как новогодняя ёлка. А у берега видно, как по дну ползают светящиеся креветки и всякая живность, фантастическое зрелище. Тут много морских черепах, очень даже приличного размера, видел черепаху длиной больше метра. Хорошо хоть предупредили, если рядом вынырнет змеиная голова, не бойся, это черепаха, тут змей нет. Однако, когда в метрах в двух от меня вынырнула зеленовато-коричневая голова, очень похожая на змеиную, сердце ёкнуло. Потом увидел панцирь, и отдышался, успокоился, кусать не будут.
На шестой день выяснилось, что надо выполнить еще один полет, поднять груз на внешней подвеске. Посчитали по номограммам и выяснили, что по такой жаре можем поднять только двенадцать тонн (максимальная грузоподъемность – двадцать тонн), о как жара воздействует на двигатель.
Добрые иранцы три дня искали груз для этого полета. Наконец-то нашли и вот мы едем на заключительный полет. Опыт общения с персами показал необходимость проверять всё-всё-всё, могут быть подвохи. Поэтому, уезжая в АДП, я попросил нашего инженера Андрея тщательно проверить документы на груз, да и по возможности груз. Приехав из АДП, спросил насчет груза. Андрей бодро отрапортовал – все ОК, показал документы, вроде все соответствует. Правда, уже некогда разбираться в грузовой ведомости, уже торопят – давай, давай, некогда. Весь груз размещен в контейнер, после взлета вертолет зависнет над контейнером, техники зацепят подвеску, и вперед…
Медленно взлетаем и аккуратно поднимаем подвеску, подлетаем к площадке с контейнером и зависаем над ним. Техники показывают, есть зацеп и отбегают. Все – подымаем. Во время отрыва груза, кажется, что вертолет аж приседает, слышен рывок и невнятные комментарии с места командира про персидскую мать и царя Дария. На тельфере, это такой прибор, показывающий вес груза – семнадцать тонн (вместо двенадцати)!!!
Бросаем???  Это второй пилот.
Норррмально, тянем… Это командир.
Медленно подымаем груз на заявленные пятьсот метров, делаем кружок, тельфер теперь устойчиво показывает пятнадцать тонн, заходим на площадку и ставим груз. Всё – техники показывают, что отцепили подвеску. Отлетаем к подготовленной площадке и аккуратно укладываем и отцепляем подвеску. Ну и хорошо, все обошлось.
После посадки спрашиваю командира – Палыч, а чего груз не бросил?
Подвеску жалко, она очень дорогая, а при сбросе можно повредить. Я же вижу, что тянет!
Андрюха, ты как проверял груз и документы?
Это командир инженеру.
Инженер весь красный и злой – «Ничего не понимаю, все смотрел, все соответствует!»
В общем, у Ми-26 есть запас прочности и мощности, больше чем по номограммам в руководстве по летной эксплуатации!
Выйдя из вертолета, начинаю искать Саачи. Это он готовил груз и документы, должен ответить за хулиганство. А Саачи видя наши злые лица, сообразил, что-то не так, спрятался.
С документами на груз подхожу  к контейнеру. Смотрю документы, смотрю на контейнер. И понимаю, в документах указан только вес груза внутри контейнера, а вес контейнера  - три тонны, указан только на нем самом! Понятно, при подъеме еще плюс две тонны на рывок. Саачи конечно виноват, груз и документы он готовил, но и наш инженер конечно молодец.
Все равно, высказал свое фэ господину полковнику, как только его нашел. Он, как восточный человек покачал головой и поцокал, аяяяй, как нехорошо получилось. Но не преминул заметить, ведь все нормально закончилось, значит, нет проблем. Интересно, чтобы он говорил, если бы мы сбросили контейнер и развалили его.
Итак, полеты завершены. Еще два дня ушло на расшифровку полетов и оформление документов -  и все, можно улетать домой.
Не всё так просто. Оказывается, вертолет и два техника оставляем на острове, в скором времени планируются какие-то контракты и работа. А кроме того  возникла проблема с билетами. Прямых рейсов с острова Киш в Россию нет, так что будем ждать, когда нам купят билеты на Москву через Тегеран. Как заявил Саачи, это займет не меньше недели, иншалла (т.е. волею аллаха). На это я ему ответил, что наш Христос сильнее, и мы улетим через три дня.
Дело в том, что на Кише есть местная авиакомпания KISH AIR, а в ней работает Як-42 из Быково с русским экипажем, и через три дня они летят домой на техобслуживание. Так что заберут нас без проблем. А полковник этого не знает.
Три дня в ожидании рейса прошли в купании, нырянии, рыбалке, покупке сувениров домашним и осмотре местных чудес. Персы хотят из острова сделать свободную экономическую зону и строят разные занимательные вещи. В самом большом супермаркете построен лабиринт из небольших бассейнов, по которым плавают громадные, двухметровые черепахи. Весь остров в цветах и пальмах, везде чистота и порядок. Конечно, рядом Дубай, а такой денежный пример заразителен. Кстати, тут и цены на всю электронику почти как в Дубае. А уж на местный товар, вообще мизер. Так что персы из Тегерана, Исфагана, Шираза едут сюда отдохнуть и закупить кой какого товара.
Интересно наблюдать, как иранская семья отдыхает на берегу залива. Глава семейства загорает и купается, а его лучшая половина сидит на берегу по этой жаре в черном хиджабе. Редкая персидская красавица позволит себе зайти в воду прямо в этом одеянии. А дети, как дети, резвятся и скачут по воде.
В последний вечер на острове хозяин гостиницы устроил прощальный ужин в веранде на берегу моря, с пиццей из акулы и люля-кебабом из баранины. Попрощались  с нашим добрым хозяином и его лучшим другом губернатором.
Наш полковник до последней минуты не верил, что мы улетим.
Его удивлению не было предела, когда мы усаживались в Як-42. Мы тепло с ним попрощались, больше месяца тесного общения по всем проблемам что-то да значит.
Правда, еще одному нашему технику пришлось остаться на острове. Оказалось, когда мы прилетели в Тегеран, ему в паспорте поставили печать не на прибытие, а о том, что он выбыл. Теперь будет сидеть, и ждать, пока ему переоформят визу.
Вот заморочка! Хорошо еще, что он не один остается, а в компании с двумя технарями.
До свиданья, жаркий Киш!

Киш - Ростов
Все, летим. Нас десять человек, весь салон на сто двадцать  персон в нашем распоряжении, кроме нас и жен членов экипажа возвращающихся домой, никого -  технический рейс.
Где-то через полтора часа полета, когда были в районе Минеральных Вод, вышел бортмеханик и позвал меня в кабину к командиру.
Вот и не верь в бога и его архангелов. Мы летим в Быково, а вся московская воздушная зона закрыта по случаю праздника седьмого ноября для чартерных и технических рейсов, Москва нас не принимает. И теперь командиру надо решить, где лучше сесть – в Минводах или Ростове. Если мы поможем в Ростове решить проблемы с наземным обслуживанием, то конечно сядем в Ростове.
Конечно, поможем!!! Все что в наших силах!!!
И вот, седьмого ноября, в шестнадцать часов пополудни, садимся в Ростове. Еще час пришлось бегать по всем службам, подключать всех друзей и знакомых, чтобы обслужить самолет. Командиру удалось дозвониться в Быково и согласовать прилет «своего» борта на сегодняшний вечер. Так что через час мы вручили им в знак благодарности пару бутылок коньяка и попрощались.
Заводской служебный автобус довез меня домой, и это было замечательно, так как в этот ноябрьский день в Ростове было очень холодно, минус десять. А я как улетел в летних брюках и белой рубашке с коротким рукавом, так ничего из теплых вещей в командировке и не купил. Вернув курточку, которую дали заводчане, быстренько заскочил в подъезд.
Открывшая дверь жена крикнула сыну: «Костик! Иди встречать Робинзона,с острова вернулся!» Мой летний наряд их развеселил.