7. 3. Белые кораблики

               
      

   Корабли в открытом море и в родной гавани приветствуют друг друга и прощаются длинными и грустными гудками, словно говоря: «Дай Бог, еще свидимся!», делятся новостями, передают приветы от общих друзей и знакомых на своем "корабельном" языке.
Так вот и дома в городе, как белые кораблики, застывшие на своей пожизненной якорной стоянке, переговариваются по ночам в часы короткого отдыха от суеты людей, хранят их покой и насылают красивые сновидения, как добрые домовые. И тоже ждут заботы и любви тех, кого приютили. Как гнездышки,- от своих благодарных обитателей.
Послушаем же и мы с вами, о чем говорили как-то между собою две маленькие двухэтажные «сталинки», которых объединили общий двор и общая судьба. От рождения до ухода в мир иной они были рядом и в горе, и в радости.


   -Здравствуй, переулок Вера Засулич, 7, корп. «Б»!
   -Спокойной тебе ночи, переулок Чапаева, 9, корп. «Г». Как прошел день, Вася?
   -Да так… Как всегда, в суете мирской людей.
   -А я умаялась, сил нет. Не видишь, что ли, Вареньку из «пятой» замуж выдаем. Артистов из ансамбля казачьей песни пригласили. Слышь, как поют красиво под баян!
   -Да вижу, не слепой… До драки че-то еще не дошло, пора по времени-то…
   -Типун тебе на язык, Василий!!!
   -Да брось ты, Вер, ну, какая свадьба у нас без этого обходится? Не по-людски как-то, потом все равно же дело миром и лобызаниями успокаивается…
   -Ох, уж эти наши мужики. Только водку пить и морду бить горазды! А как до дела, - хоть из Китая спецов выписывай. Работать уже некому! Кран поменять и то не могут!
   -Да не говори… У меня в подвале труба надысь лопнула, так до сих пор с мокрым фундаментом стою! Не застудиться бы. Людям бы научиться у птиц заботиться о своем жилище. Да, видать, прежде нужно им позаботиться об экологии собственной души. Только после этого, может быть, и до среды, их окружающей, очередь дойдет!
   -Ну, вот видишь, и я о том же. Лень-матушка и жадность. Сколько средств, отпущенных на ремонт, прикарманили, два новых дома можно было бы построить!
   -Во-во, смотри, свадьба уже махаловкой занялась, отсюда слышу, как у тебя в квартире бабы завизжали! А ты говоришь… Традиции не мы придумали, не нам и отменять. А жених-то кто?
   -Да не знаю. С Кавказа откуда-то, говорят. Наши парни-то по чипкам пиво лакают или деловых да богатеньких охраняют. Грош им цена всем, женихам нашим. Или сопьются к 30 годам, или в разборке завалят. Кому же такие-то нужны?
   -Ух ты, глянь! Женишок-то наш на невесту вместо фаты паранджу уже прилаживает. Свят, свят, свят. Ну, дела-а! Видать кавказцы в драке победили ноне…
   -А куда девке деваться? Счастья всем хочется. У тебя-то как? Рассказал бы что-нибудь, че-то на душе муторно.
   -Новенького? Ты же должна знать кота, который у меня в подвале живет?
   -Да-да, ну-у?
   -Рассказал мне как-то байку - смех и грех…
   -Ну, рассказывай, что ль. А то все о грустном. Может, на душе полегчает.
   -Ну, слушай, раз так.

   Кот рассуждает, сам про себя:  "Все имеет назначение. И в мире людей тоже. И флора, и фауна. В городе ли деревце, травинка или воробышек живут, в лесу-поле ли. Везде действует один закон. Закон джунглей.

   А я кто? Живу на улице - вроде дикий, общаюсь с людьми - вроде домашний. Кот я говорящий, вот кто. А там вы сами разбирайтесь. Не мое это дело. Выживаю, как могу, в городских трущобах. Да и все тут.
 
   Вот был со мной такой случай. Иду как-то от Мурки. Созерцаю и ни фига не делаю, сам по себе, короче, как всегда. Скукота одна. Солнышка даже нету. Вот такой денек выдался, блин. Вдруг - трах, бух, тарарах! Меня чуть Кондратий не схватил, так перепугались оба!

   Смотрю, на пересечении улицы Обороны и переулка Братского «Сукагриши» на Тойоте влупилась в «Сукуваси» на Мицубиси. Крутые авто, крутые телки. Да и звали-то их за глаза в «свете» на японский манер - ни имени своего, ни отечества… Вылетели из раскосых тачек, стали по мобилам вызванивать подмогу. Как говорится, слово за слово… Банзаааай! И в драку! Как они красиво тузили друг дружку! «Тузики» конфеточные! Ногами, руками, ногтями, рвали зубами. Клочья одежды, которая и так-то едва прикрывала срамоту, фурнитура и волосья летели с них, как перья с «гамбургских петушков».

   Первыми подскочили ребята из облпрокуратуры - ближе всех, потом из ГАИ подтягивалась братва, включались все, кого успели вызвонить. От депутата до главы районной администрации. В городе началась самопроизвольная, как выкидыш, частичная мобилизация сил и средств МЧС. К счастью, подоспели сами Гриша и Вася. С ходу разобрались - одну приложили с правой руки, другую - с левой. Обе «суки» тут же закосили под японочек. Одна левым глазом, другая правым, соответственно, прищурились, "зашустрили" в одном направлении,- наверно, куда ребята их послали… Задействованный личный состав получил команду следовать к местам постоянной дислокации, гаишникам сунули какие-то радужные бумажки - документы наверно, и машинки под их присмотром рванули к приписанным СТО".
 
   Кот продолжает свои рассуждения:  "Люди живут парами, как птицы. А мы, коты, и здесь сами по себе. Нам по статусу не положено. И наших мурок никто не обзывает никак. Ну, киска там или кис-кис. Не то, что женщин,- всех слов не вспомнишь! Я вот захотел к Мурке - пошел. Без обязательств. Захотел, к хозяйке магазина на рынок прошелся. Молочка даст. Знает, пока мной пахнет, ни одна мышка к ней не сунется. Не дай Бог, учую. Исполнителей не ищу, я не уголовный розыск! Давлю всех вместе с выводками, они потом долго не суются в мой магазинчик.
 
   Плохо - писать не умею. А то послал бы письмо на передачу «Жди меня». Да и кого искать, не знаю. Затерянный я. Сколько времени прошло, а все жива надежда, что найдет она меня, девочка с ласковыми руками и добрым сердцем. Как мы с ней играли! Спали, ели вместе. Но, как-то пришел незнакомый дядя, меня с сестренками забрал погулять, пока девочка в школе была. Я первым потерялся…

   Прижился на рынке, на Соборной площади. Меня здесь каждая собака знает. «Косой» - моя кликуха. Потому что один дебил как-то решил сафари себе устроить. Снял с поводка и натравил на меня свою суку. Та думала, я на дерево полезу. Налетела, ударила клыком. С тех пор болит к непогоде это место, и глаз почти не видит. А я ей оба выдрал. На всю жизнь запомнят! Да и другим чтоб не повадно. Закон «джунглей», господа, везде один пока что, особенно в городе. Не по Писанию живем пока.

   А так я ничего. Адреса, где девочка живет, не помню, маленький еще был, когда потерялся-то в городе. И никого у меня нету, выходит, кроме веры, надежды и заботы Всевышнего. Он всем покровительствует, всех жалеет. Может, и найдусь еще. А?"

   -Успокоил душу, нечего сказать. Вась, в доме все говорят, что выселять нас скоро будут. И план уже есть. Торговый центр хотят построить на нашем месте. А с нами-то что будет? Мы-то куда на старости лет? Оказывается, «сталинки» мы - старые уже, вид портим. Крепкие же еще. Постояли бы. Покрепче иных молодых будем. Сколько лет людям честно служили. Вот, не нужны теперь никому стали. Мы все умрем, да? А душа? Вась, я боюсь…
   -Дааа…, да не горюй ты так. Всему в этом мире есть начало и есть конец. Уж так определено. Видимо, и наше время пришло. Глянь на «косого», а ведь ему пятнадцать недавно исполнилось. Это ж старик по кошачьим меркам. А нам? И по людским-то меркам много уже.
   - Страшно. У людей душа есть, а значит, есть вера и надежда на Господа. А у нас?
   - Вера! Вот говорят же о переселении душ в камень, может, и обратное движение есть?
   - Да?
   - Ну, конечно же! Вот ты сама подумай, глупенькая!
   - Ааа, ну тогда ладно ещё.

                Эпилог

   Когда приехала тяжелая техника ломать дома, они уже были мертвы. И стекла вроде не побиты, и сантехника не разграблена, а стояли, как на кладбище. Два монумента, два памятника эпохи социализма. Сначала съехали жильцы из дома по Чапаева. «Вера» пережила друга ровно на девять дней.

   В неприбранном дворе никого не было. И только старая ведунья сидела неподалеку от того места, где девять лет назад стояли ее «белые кораблики», чьи разговоры она иногда подслушивала. Пришла проститься с домашним очагом, со старыми друзьями. Доведется ли ей когда-нибудь снова навестить это место? «Пора и мне на покой", - думала она.
Ее внучка играла на асфальте маленьким камушком в классики. Прыг-скок, прыг-скок. Разворотик. Прыг-скок… «Верааа! - позвала старушка, - пойдем, домой пора».

   Будь счастлива, Верочка. Жди, он обязательно найдет тебя, твой Васька.