Первая история или знакомство с Иваном Ферзиным п4

C чего начнем?.. А начнем, пожалуй, с того, что одним  сентябрьским утром, когда осеннее солнце прогрело воздух настолько, что всем казалось - лето будет вечным, когда объевшиеся за лето воробьи весело чирикали, и когда девушки торжественно шествовали по улицам города, соблазняя мужчин своими горячими бедрами, прикрытыми сверху маленькими мини…- тогда-то  и… И что тогда?.. Да ничего! — Просто из старого дупла древнего дуба в старом -престаром городском парке города М. на толстую ветку вылез седой ворон, каркнул, расправляя крылья, поглядел  на землю, потом на небо, потом еще раз вниз на гуляющих по парку молоденьких мамочек с колясками и, гортанно издав "ГК..ААГ", булькая, пробормотал по-птичьи: «Все те же люди. Вот уже почти три века я смотрю на них — и все одно и то же: Суета, суета, суета. Глупые создания!»…

А,  может,  начнем с другого?.. - Как мистер Чонг зашел в свой кабинет и выбежал оттуда с перекошенным белым лицом? Как приехали полицейские и долго возились в отделении банка, не пуская туда никого из репортеров и отгоняя просто любопытных,…впрочем, последние всегда появляются только после происшествия, а в момент «он-лайна» они отсутствуют, прижимаясь к невидимым стенам и исчезая за невидимыми углами? Такова доля многих человеков из отряда «любопытствующих».

…Или же начать с того, что шел сильный дождь и девушка с парнем бежали по лугу, весело смеясь и даже хохоча, выкрикивая что-то несуразное и радостное (может обкуренные?), и как они на бегу скидывали с себя мокрую одежду: кеды, джинсы, рубашку, футболку, и скинув все, совершенно нагие катались по земле у реки в поисках счастья? Рассказать об этом? Рассказать о том, что в результате этой бурной «травяной» любви в конце 60-х парень (хиппан конкретный!) простудился и умер от воспаления легких, а его девушка родила отца будущего и великого «Шерлока Холмса», последний, между прочим, и станет героем наших романчиков и повестей,  проработав в полиции всего один год и затем уйдет оттуда, не став Шерлоком, а став сантехником?.. Грустно и почти неправдоподобно. От такой любви должны рождаться великие люди! Но почему-то сантехников больше, чем великих сыщиков.

   Я не знаю, дорогой читатель, с чего начать. Хочу написать сентиментальную лав-стори, не получается. Хочу написать страшное фэнтези, не получается. И еще и еще что-то не получается. Так с чего же начать? Может забросить все это дело? Но нет. Все-таки в этой человеческой вселенной есть то, о чем надобно писать - и этим «чем» будет  в с е. Надо писать обо всем. Обо всем, что связано с Иваном Ферзиным.

*************

    Как оказалось, в кабинете мистера Чонга на полу лежал труп его жены, который он сам и обнаружил. Мистер Фредерик Чонг,- кстати познакомимся с ним поближе,- был главой крупного азиатского банка. Это был солидный мужчина, слегка полный , высокого роста, с бакенбардами под толстым мясистым носом, средними губами и такой же ширины бровями, под которыми были "китайские" раскосые голубые глаза. Небольшой светло-желтый лоб, над которым висела шапка волнистых и даже кудрявящихся спадающих на плечи волос, скрывал недюжинный ум. И вообще, глядя на него, нельзя было сказать — что он китаец вьетнамского происхождения. Это был европеец, получивший лучшее образование в Америке и успешно двигающийся к вершинам мировой банковской индустрии. Одет он был в прекрасный темно серый костюм от Вердена. Его же супруга, Сюзанна Чонг, не будем ее описывать, накануне прилетела в Россию и вечером того же дня покинула кабинет супруга вместе со своей подругой, Натальей Изольцевой. Все это полицейские выяснили в ходе первого осмотра места происшествия и первой беседы с потерпевшим.

...Иван Ферзин сидел за рабочим столом у себя в кабинете и рассматривал документы, связанные с похищением бультерьера Пили. Взяв в руки фотографию с псом, он только собрался внимательно рассмотреть ее, как вдруг запищал сотовый. Взяв смартфон, сыщик выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, поблагодарил за звонок и только собрался крикнуть "Сооооняя!",  как она уже вошла, будто предчувствуя его "приглашение".
 - Кто звонил? — спросила девушка. Напомним, что Соня была домработницей Ферзина. И... только. Хотя, еще другом и помощником в делах.
 - Полковник Кукрябин, — ответил Ваня и продолжил, — В отделении Восточного Банка, расположенном на улице Алябьева, произошло происшествие, скорее всего — как они подозревают — убийство супруги владельца этого банка. Сам владелец в шоковом состоянии отправлен в ЦБ с подозрением на инфаркт. Дело пахнет, Соня, большим политическим скандалом, а я не знаю — браться-не браться за это дело? — тут Иван поднял вверх указательный палец,- У меня еще четыре дела в состоянии довольно-таки неудовлетворительном, вот например похищение этого Пили. И надо же было этому несчастному псу слопать три бриллианта!!
 -Давай я съезжу в банк и расскажу тебе об этом деле! — предложила девушка.
 -А стоит ли? К тому же у меня еще пять квартир ждут теплоснабжения. Ты ведь знаешь! — воскликнул Ферзин, — Оделить людей теплом не менее важно, чем защитить их от преступников!
 -Да, но! — по твоим глазам я вижу, что это дело тебя заинтересовало, Ваня, — сказала Соня.
 -Ну, возможно это и так, — взглянув задумчиво вверх, в пространство, проговорил тот и добавил, — Езжай, но займусь этим делом я только через недельку-другу. Не раньше. А теперь не мешай мне! — и напевая любимые словечки «Тепло людей мне всех милей», Иван снова взял фотографию бультерьера и внимательно воззрился на нее.
---------------------------------------------------
  Опишем же Ивана Ферзина. Это был незаурядный молодой человек, хотя внешние данные не всегда говорят о том, что что-то выдающееся кроется под ними. И это  как раз случай нашего героя. Если бы вы встретили его на улице, то ни за что не догадались бы о том, что перед вами не обычный студент или аспирант, а! — подающий большие надежды сыщик, который раскрыл уже четыре сложнейших дела, в том числе похищение сына известного магната Еловского; сыщик, который бросился в ледяную воду канала, чтобы спасти прыгнувшую с моста вниз девушку-самоубийцу. И хотя после этого он болел почти год, ни разу — ни разу! из его уст Соня не услышала сожаления о произошедшем. Наш герой подрабатывал на жизнь сантехнико. Да-да, не пугайтесь этого слова «Сантехник» — или Вы никогда не чистили канализацию? Что?!.. Так вы не чистили канализацию ни разу?? — посыпьте голову пеплом! Вы многое пропустили в своей жизни. — Так вот, все же главным увлечением двадцатишестилетнего зеленоглазого брюнета, безусого, с очень нежными мальчишескими губами и бледноватыми щеками, ростом едва доходящего до метра семидесяти пяти сантиметров и имеющего худую сутулую комплекцию, носящего бурую кепку, темный плащ, серые джинсы и всегда растоптанные ботинки — и встретив которого вы бы приняли его, как уже сказал, за заучившегося студента или даже рокера, пожалели может, но! — но ни за что  не приняли бы конечно за талантливого раскусителя темных дел преисподней Преступного Мира. — Да, да, да! Не приняли бы! —Но именно распутывать запутанные уголовные истории было самым любимым хобби Ивана Ферзина.
 Соня же... Да,  теперь и о ней. Правда, покороче. Соня - это девушка с очень яркой внешностью. Если бы вы ее увидали - то вздохнули обреченно или же едко процедили: тварь! (обычно последнее слово произносили женщины). Рыжая, стройная как Бриджит Бардо, голубоглазая, с приятными чуть флегматичными  губами, с едва уловимым румянцем на утонченных линиях щек и всего лица, с дугами бровей. - Она была бесподобна! Не один тайный воздыхатель провожал ее страстным взглядом.
 Таким образом, мужчины завидовали Ивану, а женщины в то же время и презирали ее - отдать такую красоту какому-то сантехнику, сутулому худому «доходяге» - позор для современной дамы! Нет чтобы подцепить какого-нибудь владельца заводов. Впрочем, как вам станет из далее прочитанного, эта выдающаяся красота не была отдана «доходяге», не была отдана по очень простой причине - женщины Ивана интересовали в самую последнюю очередь. Он готов был сбежать прямо во время танца с девушкой, если ему вдруг приходила в голову какая-нибудь интересная и важная деталь из расследуемого дела. Соня частенько на это обижалась, но в то же время попускала ему такие штучки. А почему? Догадайся сам, милый читатель.
 Итак, вы познакомились  с двумя главными героями, с остальными героями вы уже стали знакомиться и еще познакомитесь. Впрочем,  еще один немаловажный факт. Соне шел девятнадцатый год. Вот так.
      ...Соня проехала по Сеславинской улице и свернула на Алябьева. Здесь, в самом начале улицы, вылезла из своего «мерса». Тут из быстро закрывшегося тучами неба пошел мелкий град. Соня снова спряталась в машину. Такая погода навевала тоску. Люди пробегали мимо нее, прячась в подьезды домов и вставая под листву деревьев. Небо же как буд-то знало, что в доме неподалеку произошло убийство! — оно висело мрачное, темные тучи клубились над улицами города. Градины били по лобовому стеклу с оглушающим стуком, как буд-то просясь: «Впусти!»
 Впереди, у серого семиэтажного здания, одна стена которого была покрыта квадратиками темных стекол, за которыми ничего не было видно, мигали сигнализацией машины полиции, болтались на ветру яркие красные ленты, огораживающие здание банка, но из людей не было почти никого — всех прогнала погода.
...Но вот град закончился. И Соня пошла навстречу судьбе, которая заведет их с Иваном ой как далеко, хотя этого она еще не знала.

В толпе вылезших из под козырька соседнего здания репортеров Соня заметила полковника. Кукрябин возвышался над камерами и диктофонами как утес, ибо росту в нем было почти два метра. У него на  кислом лице бегали испуганно глаза, что довольно ясно говорило об одном: «Ребята из моего полицейского участка нарыли немногого и идите вы все к черту!..» Но репортеры честных изданий и желтых газет одинаковы — они жаждут сенсаций. Поэтому полковнику было трудно отделаться от них. В то же время, судя по быстрым взглядам поверх голов, было ясно, что Скрябин кого-то искал и как только он заметил ее, то тут же стал вылезать из осаждавшей его толпы и приказал полисменам оттеснить газетчиков за красные ленты, хотя те недовольно  загудели, и еще сильнее осадили его.
 - Здравствуй, принцесса! — подойдя, полковник прижал ее к себе и тут же повел сквозь различные группы полицейских к зданию, к главному входу. — Дело дрянь, Cоня! Кстати, Ваня сегодня приедет? — и когда она отрицательно мотнула головой, продолжил, — Еще раз говорю, дело — дрянь. Ни пальчиков, ни следов постороннего в кабинете, дверь была заперта изнутри, окон нет. На теле ни-ка-ких, ни-ак-ких сле-дов! — раздельно и даже едко произнес он, — Представляешь? — И продолжил, — В крови, скорее всего, тоже ничего не найдут. Экспресс-анализ ничего не дал. Самоубийство? — не похоже. Никаких записок. Несчастный случай, болезнь?- Скрябин на ходу сплюнул под ноги. — Знаешь, по словам родного брата покойной, который вчера, оказывается, тоже прилетел в Москву, — так вот, у миссис Чонг было отменное здоровье. Соня, это удивительный случай! — вдруг воскликнул он и даже остановился, — впервые в моей практике нет ни одной зацепки. Мертвая женщина в закрытом кабинете. Сама закрылась, сама умерла.  Это просто поразительно! Все чисто, буд-то бы она легла на ковер и заснула. Только вот ее страшный взгляд не дает мне покоя. У нее были вылупившиеся от страха глаза. Натурально. Каждое размером  почти с куриное яйцо. Я таких глаз еще ни разу не видел. Чует сердце старого вояки,что тут было убийство. Я думаю,что виноват ее брат, который не случайненько, да, да! — неслучайненько прилетел вместе с ней в Москву. Я как его увидел, так сразу понял, что он что-то знает. Хитрое лицо. Считаю, что  нити приведут к нему! Я его арестовал на всякий случай, чтобы не сбежал. Два месяца посидит, надеюсь, и... расколется.
 Соня на его слова только покачала головой. Она уже была наслышана о «подвигах» полковника Кукрябина. Между тем они уже поднялись к кабинету, где все и произошло.
----------------------------------------

…Кабинет мистера Чонга был большой, затемненной и таинственной комнатой с длинным желтым восточным ковром, вытянувшимся посередине от массивного черного стола, стоящего у противоположной стены ко входу. По обе стороны ковра стояли такие же массивные шкафы, правда, уже, темно-коричневой окраски, но такой же искусной работы! Шкафы были битком набиты предметами древности. Вазы, статуэтки, кувшины, канделябры, украшения, механические часы, шкатулки, ножи, сабли, пистолеты, ружья...- Кабинет можно было бы принять за мастерскую реставраторов, или даже за кладовую старьевщика, если бы только все вещи не были такими ослепительными и наверняка дорогими. Соня внимательно рассматривала кабинет. Тут же копошился и один из полицейских, видимо, официальный сыщик. Глаза Сони переместились на маленький старинный столик из красного дерева, который расположился рядом с рабочим местом банкира. На нем стояла тусклая фигурка какого-то восточного божества в виде сидящего слоника с поднятыми в локтях руками. Рядом тут же лежали перевернутыми на бок несколько очень изящных шкатулок синих, желтых, зеленых цветов..Девушка взяла в руки одну из шкатулок — судя по глазури, нанесенной сверху — они были из керамики. Попробовала открыть — не получилось. И еще долго любопытная заместительница Ферзина бродила бы по кабинету, потому что только одни арабские клинки, которые висели над креслом Чонга, заслуживали отдельного упоминания, ну а уж то, что за ширмой из индийского ковра, висящего на стене, Соня обнаружила маленькую комнатку, в которой ничего не было, кроме турецких пуфиков вдоль стен, если бы…если бы Кукрябин вдруг не рявкнул прямо в ухо Сони:
 - Она лежала вот здесь, на этом восточном ковре, ногами к двери. И глядела на дверь вот этим самым своим чудовищным взглядом, как будто скончалась от столбняка! - Соня от его слов вздрогнула и все очарование кабинета вмиг исчезло.
 Кабинет, кстати, освещался всего двумя небольшими плафонами на потолке и поэтому углы комнаты тонули во мраке. Приходилось вглядываться, чтобы рассмотреть некоторые предметы и детали. И на полках, и на столе... везде лежал толстый слой поли. «Толстый», это не значит в пять сантиметров, дорогой читатель, всего лишь в один-два миллиметра, но и этого достаточно).
 - Видишь, дорогуша, — и полковник обвел рукой несколько полок и стол из черного дерева, — Слой пыли? Ничто не было взято, ни в чем не копались. Еще раз говорю, ощущение, что она просто взяла, легла на ковер и уснула. Очевидно также и то, что хозяин до приезда давно здесь не был.
 - Во сколько наступила смерть? — спросила его Соня.
 - Судмедэксперт дал приблизительное время — где-то около 3 часов ночи, — ответил полковник и добавил, — Ну ладно, я пошел, а ты осмотрись здесь, потом расскажешь Ферзину. Надеюсь, он поможет мне найти нити к Джиму Уоттерсону.
 - А кто это? — поинтересовалась Соня.
 - А это и ест чертов братец нашей покойной!
 Полковник ушел. А девушка недолго походила по кабинету и поехала домой. Перед уходом она задала полицейскому, который молча все копался тут же, пару вопросов, но ничего вразумительного не услышала.

Вечером Соня приехала домой. К входной двери с обратной стороны наконечником индейской стрелы  была приколота записка: «Утром вернусь. И.Ф.» Раздраженная тем, что его не оказалось в доме, Соня вошла в кабинет Ивана и - остановилась как вкопанная - на полу, привязанный к ножке стола, сидел здоровенный бультерьер и тихонько лопал ее любимые пельмени. Которые она накатала вчера, чтобы варить в течение недели! Юная домохозяйка бросилась на кухню, к холодильнику и — безобразие: в морозильнике лежала картофелина, из под которой виднелся краешек другой записки: "Пес найден. Ищу бриллианты. И.Ф."
 - Вот гад! — шепнула Соня и устало села за кухонный стол, где, положив голову на руки, незаметно ...уснула.
_______________________

Над городом висел НЛО, и Ферзин сам его увидел, выйдя из дверей станции метрополитена с последнего поезда. Была уже глубокая ночь, и редкие прохожие также как и он, задирали головы, а некоторые и тыкали в сторону облаков указательными пальцами. Сигарообразный объект завис над Кремлем и наверняка с Ватулино уже взлетело несколько истребителей, готовые атаковать "пришельца", но тут "СИГАРЕТА" стала таять и испарилась через 15 сек. Ваня засек это по часам и сделал на память несколько снимков. Возвращался он домой темными улицами, и это была одна из его старых привычек - так было легче обдумывать происшествия, да и ночная жизнь столицы могла преподнести сюрпризы, которые Ваня очень любил. Например, раскидать толпу хулиганов своими самбо-кекусинкайскими приемчиками. А если их было слишком много - использовать модулятор подавления памяти, когда "четкие" пацаны теряли ее на несколько минут, в течение которых сыщик пополнял свое "фотопортфолио" их физиономиями и сбрасывал по электронке в московский Угро.
Сегодня он покопался в кабинете Чонга, и обнаружил там несколько несуразностей, которые ну никак не могли там присутствовать при данных обстоятельствах, но все-таки они были.
Во-первых, госпожа Чонг не была там одна, хотя чужих следов и не было. Во-вторых, Изольцева лгала, что она покинула знакомую около двух ночи, оставив ее у дверей Банка и отправившись домой. В третьих, в кабинете была не Изольцева, а кто-то другой. В четвертых, он не оставил следов на полу и в помещении в целом, и непонятно как он передвигался. По воздуху что ли? Но факт остается фактом: кроме небольших вдавлений на ковре от туфелек вечернего посещения хозяйки и гостьи других следов не осталось. На Сюзанне была та же обувь, когда наступила ее смерть. В-пятых, статуэтка слона двигалась и могла летать. Когда Иван осматривал кабинет, он почувствовал взгляд в спину и резко обернулся. На его глазах слон резко с глухим стуком рухнул с небольшой высоты обратно на стол. Значит, за следствием кто-то следил. И этот кто-то знал гораздо больше молодого сыщика.


__________________________________________
$$$(произведение будет полностью закончено по желанию издателя, заключающего с автором контракт на публикацию книги)