Йелоупукки

Новый год в Финляндии — звучит прекрасно! Вечные снега… Мелкая демоническая шушваль типа Йелоупукки… Благодать.
Кейн расслабился. После всех треволнений ему очень хотелось расслабиться.
— Новый год, новый год… с пивом к нам идет… — как то безотчетно стал насвистывать он достаточно известный мотив.
— На-на-на… на-на-на! — подпевали ему добропорядочные финские алкаши, садясь в круизный автобус, держащий курс на Питер. — И нас уже несет… вперед… На-а Пиитер, Венажаан водка!
Кейн шел по сугробам.
«Брр — такому морскому волку, как я, зима в Финляндии уж слишком холодная то ли дело в Альбионе — туман, дождичек, никаких гигантских сугробов. Благодать!»
Напевая, только пересочиненную песенку, он зашел в подьезд, шагнув из заснеженной метели.
Когда он поднялся по винтажной лестнице и позвонил, лицо сурового парня, настежь распахнувшего дверь, его не удивило.
— Финн, дружок, не признал старого рейдера?! — картинно поразился Кейн.
— Признал, — мрачно ответил тот.
— Да ты что, новый год на дворе — главный праздник севера! А ты… лица на тебе от серьезности нет!
— И что? — с вызовом спросил тот.
— Погреться хоть пустишь?
— Угу.
Финн отошел в сторону и Кейн зашел в теплую, уютную квартиру.
В гостиной его ждало целых два сюрприза в виде уютно расставленных трех рядов бутылок разной градусности и Яскилайне Юхи — молодого балтского кудесника, который увидев ожившую легенду на пороге своего дома, задрожал и промямлил:
— В Россию бы… нап-питься…
— А почему, чтобы напиться, суровые финские парни всегда едут в Россию?
— Тут доррого! И не вес-сел-ло. И я не фи-инн, — я эстон-нец.
— Оно видно по акценту. Скучные вы, конечно. Напьетесь. Ну что? Включим волшебный холодильник? — подмигнул он Юхе.
— И Он-н откроет про-ход… В Нарн-нию?
— Щас, разбежались, кому ваш-ша нарн-ния нужн-на, — передразнивая эстонский акцент возмутился зашедший в комнату Валдис Мелори — еще один гость Финна — мне чтоб в Питер, в самый дешевый водковинночный магазин! Нарнию я устрою себе здесь!
— Ну, — протянул Финн. — Холодильник создал Мио. Поэтому он работает по методу случайной переброски…
— И не всегда, — веско добавил Кейн.
— Так, я первый пол-лезу! — и Юха залез…
Через две минуты в холодильнике, он постучал и глухо выкрикнул:
— А через сколько минут буд-дет переброска? А то я замерзать начал.
— Это не тот холодильник!
— Прав-да?
— Этот для продуктов. Вот в соседней комнате тот самый и стоит.
— А почем-му не хранить вс-се в одном? — вылезая, спросил прибалт.
— Их с другого конца воруют…
— Это же Россия…
— Ну ладно, закурим и погребём! Пора, — и Кейн, а за ним и Финн вошли в светящуюся снежным светом холодильную камеру…
Проход открылся, и когда они прошли его, то оказались у подножия величественного, хотя и с виду заброшенного замка…
— До-рог нет. Рус-ские не хотят стро-ить до-роги. Они хотят толь-ко пить, — глубокомысленно высказался подошедший Юха.
— Русские эти замки не строили. В Выборге есть у них один — шведский, — хмуро заметил Финн.
— Тогда мы все в глубокой русской жопе! До Питера пилить сотню миль, не меньше! — радостно сообщил Кейн.
— Я уже пе-ре-тумал. Не нравится мне тут. Пай-ту, тома напьюсь, — заскулил Юха.
— Ну, уж нет! Проход снова откроется через день. Там в замке должен быть персонал, обслуживающий туристов, — ответил Кейн.
Возле закрытых ворот замка обнаружился старик с белой бородой и в бурой шубе. Он медленно прохаживался возле каменной одноэтажной пристройки, словно ожидая гостей.
— Та-ва-рисч! Как в Пит-тер па-пасть? — закричал Юха.
— Идите отсюда, откель пришли… — мрачно прогудел старик.
— Этот русский Санта-Клаус не в настроении. Наверное, потому что еще трезв перед Новым Годом, — заметил Валдис.
— Сейчас я поговорю… — включился Кейн, — Эй, милый мужик! Мы ищем магазин. Водка, водка…
Кейн вытащил флягу в кожаном чехле с вензелями и потряс ею. Старик в изумлении взял флягу и внимательно стал рассматривать вензеля.
— Глок, глок… — подсказал Кейн и показал на свое горло.
— Идемте! — наконец произнес старик, — Только пообещайте, что в замок заходить не будете.
На следующий день Кейн проснулся от пинков Финна. Все четверо друзей спали на соломе на полу какой-то хижины, прижавшись друг к другу телами. Кейн обнаружил на себе рубашку и панталоны с чудными кружавчиками. Снова заснуть оказалось невозможным — изо рта Финна распространялось убийственное амбре.
— Эй, приятель! У тебя в ротовом отверстии кто-то сдох? Или оно по ночам работает как жопа? — раздраженно произнес Кейн, толкнув Финна. Тот испуганно вскочил и, разглядев Кейна, обозлился:
— Сам ты жопа после всего.
— Чем ты недоволен? — насторожился Кейн.
Из рассказа Финна выходило, что вина у старика парням не хватило. Из дома старика в подвалы замка, где находились запасы вина, пролегал подземный ход. Старик велел идти за ним и никуда не сворачивать. Кейна зачем-то понесло в другую сторону, несмотря на яростные возражения старика. Вскоре они подрались. Кейн уложил противника хуком слева. Из подземелий вылезло странное огнедышащее животное и с рычанием набросилось на Кейна. Животному была набита морда, и оно также было отправлено в нокаут. После парни выбрались в богато отделанные залы, плотно занавешанные паутиной. В одной из комнат Кейн нашел спящую старуху и отодрал ее, как портовую шлюху. Старуха по окончании сего процесса превратилась в молодую девицу и объявила Кейна своим мужем и правителем страны.
— А Путина куда? — спросил Кейн, перепугавшись.
— Чувак, ты не догоняешь? Мы не в России, а в средневековье, в каком-то гребанном королевстве. И ты, засранец, не хочешь принимать корону.
— Серьезно? Вот, я идиот! И что же я ответил?
— Ты послал всех в жопу и собрался ехать в Питер!