Нарушенное обещание

               

Едва забрезжил  июльский  рассвет, как в татарское село Новая Усть-Уза на «рессорке», переполошив на улице  сонных  кур и гусей, приехал    уполномоченный НКВД по Жерновскому району Григорьев. Подъехав к старенькому дому, где располагался сельсовет, он легко спрыгнул с телеги и, привязав разгоряченного рысака к телефонному столбу, быстро привел  себя в порядок: поправил портупею и  кобуру,  старательно  стряхнул  пыль с галифе. Военная форма  была приезжему  явно к лицу: она делала его немного угловатую и невысокую фигуру более подтянутой и стройной. На вид ему  было примерно лет тридцать пять – сорок  от роду, но суровость  взгляда, четкие, размеренные движения, делали его намного старше.
    Увидев пробегавшего  мимо мальчика, Григорьев поймал его за плечо и спросил: «Эй, малай, постой - ка. Ты не знаешь, ваш  председатель сельсовета  Малюшов у себя?» Тот шмыгнул носом, пожал плечами и, сказав: « Не знай»,  тут же  побежал в  сторону кучки  о чем-то горячо спорящих  мужчин, которые увидев приехавшего гостя, разом замолкли и потихоньку стали расходиться.
    Малюшов был на месте. Он, смотря в какую-то бумагу и молча шевеля губами, сосредоточенно стучал костяшками старинных счетов. Увидев вошедшего гостя, Малюшов   медленно оторвал свое грузное тело от табуретки и, пристально глядя одним глазом, чудом  уцелевшим после тяжелого ранения  в боях в Гражданскую войну,  пошел навстречу Григорьеву. Поздоровавшись, тот  подошел к бачку с водой, к которой тонкой цепочкой от часов – ходиков была прикреплена алюминиевая кружка. Открыл краник, но воды не было: на дно кружки звонко упали всего несколько капель.
- Непорядок, Якуб Фатихович. Плохо гостей встречаешь  –  даже попить нельзя в твоем заведении!  Ну-ка  скажи  вон той девушке: пусть принесет холодненькой водички из колодца, что-то жажда мучает меня с утра - умираю,-  кивнул Григорьев  в сторону молоденькой девушки, которая аккуратно   макая  перо в чернильницу, что-то писала. Была она  хрупкая на вид, небольшого роста, и удивительно хороша собой! 
Председатель, что-то ей сказал на татарском языке, и та, зардевшись, тут  же  выпорхнула из сельсовета.
- У тебя что, новый секретарь? – спросил Григорьев, посмотрев ей вслед.
-Да. Видишь ли, уважаемый Валентин Иванович, я мал-мала имею образование, всего три класса в мектебе заканчивал, а она шибко грамотная, из самой Москвы приехала.
- Что же ей в столице – то не жилось? – удивленно вскинул брови Григорьев.
- Не знай. Мама, папа приехали, и она приехала,-  пожал плечами Малюшов.
- Ну ладно, давай-ка  собери быстренько партактив, есть серьезная тема для разговора. 
     Через полчаса в кабинете у Малюшова, кроме его самого и Григорьева уже сидели председатель колхоза имени пламенного революционера Мулланура Вахитова Захаров и парторг Абдряев.
Григорьев встал, строго посмотрел на  собравшихся и чеканным голосом  сказал:  «Товарищи, коммунисты, я сюда в такую рань приехал по поручению нашего первого секретаря райкома партии Курносова. Дело для всех нас одновременно и радостное, но, в то же время,  и очень ответственное: по данным, поступившим из области, на днях в наш район, в краткосрочный отпуск, прибывает ваш земляк, Герой Советского Союза Керим Мусякаевич Ягудин.  Да не один, а со своим  боевым товарищем, с кем он отличился на Дальнем Востоке в боях с японцами, тоже Героем Советского Союза – Сергеем Гавриловичем Гуденко. Наша с вами  задача -  встретить достойно прославленных воинов, оказать  им всяческие почести: не каждый день ведь  народ видит живых героев. Бюро райкома выражает уверенность, что с поставленной задачей вы справитесь хорошо, не ударите в грязь лицом!  Вся полнота ответственности за прием дорогих гостей возлагается на председателя сельсовета, а ваше дело,- сказал он, обращаясь к Захарову и Абдряеву, - всячески помогать ему. Мне думается, сумеете  организовать концерт и праздничный обед на должном уровне: у вас женщины прекрасно стряпают.  Вопросы будут? Вопросов нет! Тогда – за работу, товарищи!
- Когда они приезжают точно? А то ведь у нас уборочная идет, каждый день на вес золота! – забеспокоился Захаров, поднимаясь со стула.
- Это  всем  известно, уважаемый  председатель колхоза. Я отдаю должное вашему патриотическому порыву, радению за порученное дело, но перед нами поставлена задача партийными органами, и ее надо решать. Приказы, как известно, выполняются, а не обсуждаются!  Ясно? Точной даты их приезда пока никто не знает,  все станет известно денька через два или три. Мы вам сообщим, вы не беспокойтесь. Но сначала они остановятся на станции Жерновка, у жены Керима Мусякаевича.
- Ясно, что же тут неясного, - сказал Захаров, направляясь к выходу.
       Уже уходя, Григорьев  еще раз обратился к Малюшову: « Ты давай, Якуб Фатихович,  не медли, а начинай уже готовиться к мероприятию. И чтобы было все в ажуре:  выступающие, пионеры в почетном карауле у президиума, цветы… Людей, кого можно, освободите от работы. В общем, давай, включай мозги и не тяни резину.
- Яхшы, яхшы! Все будет хорошо! Пусть товарищ Курносов  не беспокоится, - поспешил успокоить Григорьева  Малюшов, закрывая за ним дверь. – Фу, шайтан, напугал до смерти!  Надо же: такой молодой, симпатичный егет, но какой-то  весь холодный и скользкий как угорь.  Мой предшественник на этом посту Исхак абзи  сказал бы: «Райкум пришел, вода – нет, наган чак-чак стоит».
 - Ты давай не болтай, а действительно  принимайся за дело, а то нарвешься на неприятности: эти товарищи из органов шутить не любят, - серьезно сказал Абдряев, похлопав председателя по плечу.
- Я все понимаю, Рушан,- согласился безропотно Малюшов, убирая со стола бумаги.
     Известие о том, что долгожданные гости прибудут в Новую Усть – Узу со дня на день, пришло в село в последний день июля, и сразу же руководители села самым активным образом  стали готовиться к встрече, устранять еще  имеющиеся недостатки. Учитывая ограниченные  возможности избы-читальны, было решено все мероприятия  провести  на улице, рядом с очагом культуры.
     Наконец, 2 августа, рано утром из района позвонили по телефону Малюшову и сообщили, что митинг в селе  намечен на 10 часов утра.
     На следующий день, ровно в 9 часов в село медленно  въехала, сопровождаемая  ватагой деревенской   детворы, целая процессия, состоящая из такого шикарного  легкового автомобиля, черного цвета, которого  никто из местных жителей отродясь раньше  не видел, и двух грузовых автомобилей «ЗИС», с полными кузовами людей.
     Не успел Керим Ягудин  выйти из машины, как его и других приехавших, тут же обступили радостные односельчане. Он тепло поздоровался со всеми, обнял отца, поцеловал своих многочисленных братьев  и сестер – родных и сводных. Представил окружающим свою жену – красавицу Жавгяр и друга – Сергея Гуденко. Откуда-то вынырнувший фотограф попросил сделать снимок на память. Курсантов  попросил встать рядом, и пока он готовился к съемке, у людей была возможность любоваться героями. Они, смущенные таким вниманием к себе балагурили и отпускали колкости в адрес друг друга. Оба молодые, красивые, статные, одетые в  ладно сидящую  на их крепких фигурах военную  форму – кровь с молоком!  Оба примерно одинакового роста: как два родных брата – близнеца, только один был чернявый как уголь, а второй – белокурый.             
     Усилия местных руководителей не прошли даром: на собрание пришло практически все население села от мала до велика, не было места не то что сидеть, но даже стоять. В двух шагах от импровизированной сцены уселись  аксакалы, почетные гости, отец Керима  Муся,  его дети – Харис, Модяр, Айса, Асьма, Наймя, Сяит... Под горячими  лучами  солнца, ярко алело кумачовое  сукно на столе президиума, у знамени торжественно застыли пионеры в белоснежных рубашках и с красными  галстуками на груди, на атласной занавеси висели портреты Ленина и Сталина.
     Митинг открыл  первый секретарь  Жерновского райкома партии Курносов.  «Дорогие товарищи устьузинцы! – начал он. - Позвольте митинг, посвященный встрече с Героями Советского Союза  - Керимом Мусякаевичем  Ягудиным и Сергеем Гавриловичем Гуденко считать открытым». Раздались бурные,   несмолкаемые  аплодисменты. Казалось, они будут продолжаться вечно, и Малюшову школьным звонком долго пришлось успокаивать своих земляков.
    «Ровно год назад, летом 1938 года,- продолжил Курносов стальным голосом,- японские милитаристы, подстрекаемые лидерами западных держав, предприняли вооруженное нападение на советскую территорию в районе озера Хасан на Дальнем Востоке. Они хотели штыком прощупать силу Советского Союза и его готовность к отпору.               
Это вероломное  нападение было отбито с большим уроном для японских войск. Бойцы  Красной Армии, проявив чудеса храбрости и отваги, показав беззаветную преданность делу Ленина – Сталина, отбросили врага от наших границ, достойно  выполнив  свой воинский долг. Уроки событий на Дальнем Востоке и Монголии пусть служат грозным предостережением для разных любителей военных авантюр. Они наглядно подтверждают, что враг, вступивший на территорию Советской страны, неизбежно  потерпит поражение, что силы социализма, прогресса неодолимы, планы империалистических претендентов на мировое господство неосуществимы.
    Родина высоко оценила подвиг советских воинов, отличившихся  на Дальнем Востоке: тысячи солдат получили высокие правительственные награды –  ордена и медали, а 26 человек, проявивших особую храбрость и мужество, стали Героями Советского Союза.  Среди них  - и  вот эти молодые и красивые  ребята:  ваш односельчанин, Керим Муся улы Ягудин, татарин по национальности,  и украинец, гарный  хлопец,  родом  из Казахской ССР, Сергей Гаврилович Гуденко.  Слава нашей героической Красной Армии, сорвавшей агрессивные планы империалистической Японии по захвату чужих территорий»! 
     Последние слова секретаря райкома потонули в шквале рукоплесканий. Кажется, так искренне и так громко свои чувства устьузинцы, пожалуй, еще не выражали никогда.
     После Курносова слово для выступления предоставили Герою Советского Союза Кериму Ягудину.
 "Дорогие мои односельчане! Авылдашларым!  Дусларым, туганнарым!
Два года тому назад, вы меня провожали служить в Красную Армию,- начал говорить, сильно волнуясь, Керим, - и никто  тогда не мог предположить, что будет нарушена мирная жизнь в нашей стране,  и что  мне придется с оружием в руках защищать дальневосточные рубежи первого в мире социалистического государства  от японских агрессоров. В результате боев советские войска выполнили поставленную перед ними задачу по защите государственной границы СССР и разгрому частей противника. Агрессивные планы империалистической Японии по захвату чужих территорий были сорваны.
      Мы гордимся  и бесконечно  любим  нашу  великую  Родину. Успехи   внутренней  политики реконструкции народного хозяйства, индустриализации, обобществления и технического подъема сельского хозяйства, культурной и научно-технической модернизации обеспечили устойчивость международного положения СССР, повысили  ее международный авторитет, способствовали укреплению обороноспособности. Но кое – кому могучая поступь   первого в мире рабоче – крестьянского государства – что кость в горле; вынашиваются всякого рода милитаристские и реваншистские планы по его уничтожению. Но пусть все знают,   что  если  еще  кто-то отважится нарушить покой нашей страны, то  тут же получит по заслугам!
      Советская власть дала мне многое: я, сын бывшего батрака  из татарского авыла  саратовской глубинки, получил самую  высокую награду Родины, поступил учиться в Киевское пехотное училище; в будущем – красный командир, вступил в ленинскую коммунистическую партию, киевляне избрали меня депутатом горсовета, за что я им очень благодарен. Скажите, счастлив ли я после этого? Поверьте - безмерно счастлив, чего и всем вам от души желаю, дорогие мои односельчане"!
      Ведущему собрание вновь пришлось долго успокаивать людей, после такого яркого и проникновенного выступления  героя  - земляка.
     Когда из-за стола президиума, широко улыбаясь, тряхнув своей головой, от чего его белокурая челка съехала набок, встал Сергей Гуденко, вновь  раздались  громкие и продолжительные аплодисменты.  «Товарищи, колхозники! – начал свое выступление Гуденко. -  Мы все с вами знаем, что внутренняя  и внешняя  политика советского государства подчинена задаче обеспечения благоприятных международных условий для мирного созидательного труда советских людей, для успешного социалистического строительства. И мы никакому врагу не позволим нарушить поступательное движение вперед советского государства. Я тоже из бедной крестьянской семьи, как и Керим. События на Дальнем Востоке буквально перевернули всю мою жизнь: теперь навсегда я буду связан с нашей героической Красной Армией; я тоже, как и Керим, являюсь курсантом Киевского военного училища». 
     Далее Сергей Гуденко поблагодарил Коммунистическую партию и Советское правительство за неустанную заботу о благе народа и армии и добавил в заключение: «У нас с Керимом большие планы на будущее, и я надеюсь, что они осуществятся: ведь мы молоды – нам всего по двадцать четыре года, а это значит - есть время для претворения в жизнь задуманное». 
     После концерта и праздничного обеда, молодежь тут же, на площадке, затеяла различные игры, в которых пригласили принять участие и  гостей. Керим Ягудин, улыбаясь, наблюдал со стороны, как  его друг  с  большим интересом вникал в  суть неведомых для него потех. Парни и девушки, взявшись за руки стали ходить по кругу  (играли « кругтан»). Девушки пели озорные частушки на татарском языке, парни нестройно им подпевали. Естественно, Сергей не понимал слов, но чувствовал душой, что они посвящены им, Кериму и ему. К тому же, в припеве звучали знакомые: « лейтенант», «молодой», «медаль», «армия», «золотой» … Время от времени, шествие останавливалось и стоящий внутри круга человек, притопывая выводил  на середину следующего ведущего,  и круг по новой начинал свое движение, и вновь звучали частушки. Следующая игра, которая называлась «пряжка»,  Гуденко  так увлекла, что он буквально сразу же  превратился в азартного парнишку, позабывшему все на свете. Ключевой момент этой игры: если молодой человек не желает отпускать рядом сидящую девушку (а сажали обязательно парами: парень – девушка), то он должен заплатить «калым» за нее – несколько ударов пряжкой по открытой ладони. Сила удара зависела от настроения ведущего. Потом были и другие игры - «кыз кыу»,  «йозек яшеру»…
     После забав, уставший и разгоряченный играми Сергей, увидев свободное место, сел немножко отдохнуть на свободное место на скамейке и вытирая платком вспотевшее лицо, обратил внимание на рядом сидящего старика, который опираясь на палку, внимательно  наблюдал за весельем молодежи.
- Как дела, отец? Урожай в этом году хороший ожидается?- спросил он у него.
- Альхамдулиллах!  Аллага шокер!  Слава богу  по- русски! Без хлеба не останемся. Лишь бы погода не подвела. А ты мне скажи, будущий красный командир: война с  «нимечем» будет или юк? – спросил старик, и пытливо посмотрел Сергею в глаза.
- Нет, юк, отец. Во – первых, у нашей страны на сегодняшний день неплохие отношения с Германией. Например, военные даже проводят  совместные  учения с немецкими войсками, обмениваются опытом, а, во – вторых, сегодня, я думаю, Красная Армия как никогда сильна: дадим по зубам любому агрессору, пусть хоть он будет японцем, немцем или еще кем – то. Не посмеют – это факт!
- Яхшы. Алла бирсен. Дай бог.
- А ты, отец, откуда так хорошо русский язык знаешь? – поинтересовался Сергей у собеседника.
- Три года Донбасс был, шахта работал
- А-а, понятно. Чего же тогда там не остался? Сейчас бы жил себе в солнечной Украине!
- Нет, сынок, земля притягивает. Умирать буду, хоронить меня надо здесь.
- Ты что такое говоришь: тебе еще жить да жить!
- Аллах решает, сколько нам жить, – как то умиротворенно ответил аксакал, воздев  ладони к небу. - Он всесилен,  мы только его покорные рабы.
- Ну что ты говоришь, отец, нет никаких потусторонних сил, - нашелся что сказать Сергей.
- Аллах велик! – упрямствовал старик.
- Ты мне вот что лучше скажи, аксакал: если я захочу здесь жениться, замуж за меня пойдет какая – нибудь красавица, а?  Уж больно тут у вас прелестные  девушки!  И будет она женой красного командира! Вы не бойтесь, я ее не обижу! – шутливо спросил Сергей.
- Ты хто, татар?
- Нет, отец, я украинец.
- Хахулмы?
- Хохол, хохол, - засмеялся Гуденко. – Так я могу рассчитывать на успех или нет?
-Нильзя. Ты не мусульман. Гонях! – решительно  сказал старик.
- Не понял, а что это такое? Объясни!
- Грех. Большой грех. Жена должна быть одной веры с мужем.
- Ну, ты даешь, отец! Откуда такие  предрассудки в наше время? Больше  двадцати лет живем при советской власти, а ты тут со своими старорежимными пережитками!  Ну дела! Я – коммунист, а значит – материалист, атеист. Между прочим, как говорил Владимир Ильич: «Религия – это опиум для народа».
     В это время к ним подошли, о чем-то горячо споря, Ягудин с супругой. Керим озорно сверкнув глазами, обнял свою молодую жену и сказал: « И не возражай! Я отсюда и шага не шагну, пока не искупаюсь в пруду, где в детстве, если выдавалось свободное время, пропадал часами, купаясь в прохладной воде».
- Зачем вам нужно это болото, полное  головастиками?  Давайте мы вас отвезем на Медведицу: там и вода чистая, и рыбу можно половить,- удивился  подошедший председатель колхоза Захаров.
-Люди, не понимаете вы ничего! Для меня чище воды, чем на нашем пруду, нет нигде на свете!  Чай я не байский сынок какой-нибудь, а что ни на есть отпрыск батрака. Так что и не думайте отговаривать: я пошел купаться. Серега, ты со мной?
- Конечно, я ведь тоже не из барской семьи. А  будущие красные командиры ничего не боятся на свете, даже головастиков! Так что, давай, веди меня к воде, потомок Чингисхана! – отозвался на призыв товарища Гуденко, поднимаясь из-за стола.
     Мальчишки, сидя на крутом яру, не отрывая глаз, с восхищением  наблюдали за соревнованием курсантов, видели, как их сильные руки, раз за разом, вспарывали водную гладь  и  двигали крепкие тела вперед. К их бесконечной радости, оба соревнующихся достигли  противоположного берега почти одновременно.
     Уже смеркалось, когда приезжие, под  пение  песен и звуки саратовской гармошки стали готовиться к отъезду. Уезжая, Керим и Сергей дали устьузинцам твердое обещание приехать в село еще раз: только не на следующий год, потому что у них будут летние учения в лагерях, а через год -  когда окончат  военное училище.
     Не суждено было сбыться обещанию героев: начавшаяся война перечеркнула не только планы героев, но и их судьбы. 23 июня 1941 года, после взятия Владимиро – Волынского укрепленного района, что на Житомирщине, один из немецких солдат, которые проводили зачистку занятой территории, сорвал с гимнастерки убитого русоволосого лейтенанта Золотую Звезду как трофей. Это был Сергей Гуденко.
     Капитана  Керима Ягудина смерть настигла в бою на подступах к литовскому городу Вилкавишкис.  Лежит  он в братской могиле города Каунаса, вместе со своими боевыми товарищами по оружию, не дожив до Победы всего  восемь месяцев.