Городская легенда

Город был основан как сторожевой острог в самом начале семнадцатого века военными. Русскими казаками по приказу Бориса Годунова, для защиты присоединившихся к России татарских земель Официальный факт. И нет никаких подтверждений сверхъестественным версиям зарождения поселения. Осталась только общепринятая легенда о бросившейся в реку от несчастной любви дочери татарского князя. Отец не позволил мезальянса с простым воином. Имя девушки дало название реке, а затем и городу.

Люди всегда селились в особых местах, где найдено согласие с могуществом природы. В добром контакте с духами поселение развивается счастливо и успешно. Никто не помнит, какими ритуалами достигалась благосклонность естественных сил, но эволюция от пограничного форпоста в средоточие транзитной торговли и места ссылки, позже в сердце огромной губернии, а сейчас в интеллектуальный научный центр, говорит о том, что место выбрано правильно, и согласие обретено.

Такова человеческая натура, люди любят романтизировать и преувеличивать. Рассказы о необъяснимых явлениях обрастают новыми подробностями, мистическими деталями. Правда и выдумка сплетаются воедино. Сказки и слухи бродят всегда. Предание о Страже издавна фигурирует в городских легендах. Не добрая и не злая сила, в оценке публики не нуждается. Выполняет свою функцию – хранит город. Поселенцы со злым умыслом исчезают, с добрыми намерениями - получают поддержку. Город ответственен за благополучие добросовестных жителей. Защитник справедлив и беспристрастен.

Страж не оставит жителя без помощи. Если человек в ладу со своим местом. Если это его место.

                ***

Поймала себя на том, что иду, шаркая ногами. Тьфу, как бабка. Вокруг бесчинствует лето, тепло, зелено, птички поют, шум городской, ветерок свежий, и все это… раздражает. Настроение уже давно ниже нуля. Жить уже как-то надоело. У рабов на галерах быт был обустроен комфортнее и стабильность зашкаливала. У меня выбор не так обширен – либо убить всех вокруг, либо сгинуть самой. Второе своей реальностью заманивало в пропасть. Даже так – я уже в бездне, осталось только реализовать окончательный фейерверк. Самой организовать мероприятие по избавлению от мук страшновато, а вот последняя надежда, что оно само решится, еще теплилась. Обрыдло все. Кончилось для меня это самое «все».

Заметила, что иду все медленнее. Домой категорически не хотелось. Там стенки, на которые можно с упоением бросаться и биться головой. Пыталась, уже даже не больно. Теперь моя скорость не совпадала со скоростью толпы на тротуаре. Меня все активнее толкали локтями. Почти разозлилась, но эмоция растаяла, я не успела среагировать и двинуть кому-нибудь хоть разок. Мне все равно. Чья-то рука крепко взяла меня под локоть и потянула в сторону от потока людей. И выдернула легко, сопротивляться у меня намерения не было. У меня никаких желаний нет. И сил нет. И мыслей нет.

Оно само меня поставило перед собой. Мои глаза уперлись в чью-то футболку. «Поднимите мне веки» с усилием поползло от груди наверх. Мужик. Губы шевелятся, видимо, что-то говорит. Вероятно, мне. Лицо хорошее, красивое такое лицо. Наверное. Смотрит на меня и говорит. Улыбается. Сказать ему, что я ничего не покупаю? Лениво говорить. Стою молча. На такой груди, наверное, хорошо засыпать. Уютно. Можно молча прижаться, закрыть глаза и забыться. И губы приятные. Когда целуется наверняка слюной не хлюпает. Фу, блин. Плечи опять же. Прям, модель. Зад бы еще оценить. Что надо-то? Понял, что на невменяемую нарвался. Замолчал. Сейчас развернется и уйдет. Благодарю, для меня это было волшебным приключением, самым ярким и незабываемым за последнее время. Прощай, красавчик.

Он снова взял меня за руку повыше локтя и повел. Равнодушно подчинилась. Ум занят переставлением ног. Шаг левой, шаг правой. Свернули на маленькую тихую улицу. Потом еще какие-то улицы и повороты. Я потерялась. Заметила, когда подняла глаза от асфальта. Странно все вокруг. Может, он меня убивать ведет? Повезло встретить маньяка? Интересно, он сразу грохнет, или изнасилует. Вот он удивится, что я не сопротивляюсь. И орать не буду. И реагировать не буду. Пусть бревно насилует. Хотя нет, он же мне доброе дело делает, мое желание умереть выполняет. Надо будет и ему приятное сделать, подбодрить страстными звуками. Как-нибудь изогнуться красиво и с придыханием бархатисто стонать. Не так, как эти тёлки в фильмах для взрослых, а поэлегантнее.

Странный такой маньяк, вместо того чтобы тащить в промышленную зону, в гаражи или парк, привел к двери в подъезд дома. В квартиру. Разулась, босиком прошла в комнату. Поискала глазами полиэтиленовую пленку. Наверное, потом достанет, чтобы не забрызгать мебель и пол. Кстати, уютно. Довольно аскетично, но я как раз такой интерьер уважаю. Ничего лишнего. Прошлась к балкону, обратно. Пыли нет, не то, что у меня. Вечная борьба с пылью, в которой я проигрываю. Села на диван, надо ж территорию будущих маневров изучить. Жесткий, как раз по моему вкусу. Или он предпочтет на полу? Ну да, чтобы не пачкать. Хотя, возможно, он не режет, а душит? Лишь бы быстро.

- Можешь принять душ, пока я готовлю ужин.

О, голос хороший. И чистюля. Жертву предпочитает мытой. Кивнула, двинулась в ванную. Красиво тут. Жить бы осталась. Вода из меня сделала почти нормального человека. Вместе с невидимой городской пылью смыла апатию и тяжесть. Запах цитрусового геля облачком витал над посвежевшей кожей. Вытерлась принесенным для меня полотенцем, задумалась. Надеть свою одежду, или предполагается, что я выйду в халате? Халатов два – синий и серый. Опять выбор. Сложно. Натянула свои тряпки. Пошла в кухню.

- Как ты? Полегче?

- Да. Хорошо.

- Садись, уже почти готово. Только сам сбегаю в душ. Я быстро.

Пахнет вкусно. Была бы голодной, уже бы слюнки пошли. Он, точно, быстро из душа вышел. Волосы мокрые, свежий такой. Идеальный. И тоже не в халате, а в другой футболке и шортах. Поколдовал у плиты, принес тарелки. Мясо, салат. Сок. Интересно, все любят апельсиновый, а я нет. Угадал, поставил передо мной мой любимый вишневый. По моим предположениям, жертвам наливают спиртное, чтобы усыпить бдительность. Но я уже сообразила, что мой маньяк нестандартный. В еде сначала поковырялась вилкой, а потом, незаметно, вошла во вкус. Готовит божественно! И не болтает понапрасну. Фразы по делу, изредка. Про соль, добавку, хлеб. Развлекать не пытался. Ценю.

Кофе оказался совершенно незабываемым. Такого вкусного я не пробовала. Магический. Я как будто выдохнула и попала в сон. Под кофе и разговор наладился.

- Ты кто? – я не претендую на звание самой вежливой дамы.

- Тебе это важно? Ты же уже здесь. Поздновато интересоваться, не находишь? – Улыбается!

- Спросила из приличия. Вдруг ты хочешь, чтобы я знала, к кому я попала в лапы. Ты маньяк?

- Ну, при определенной точке зрения, можно и так считать.

- Убивать меня будешь?

- Буду. Для этого и привел.

Вздохнула с облегчением. Ишь, как мне повезло напоследок. Шикарно обставленная кончина. От рук красивого мужчины. Помылась не зря.

- Надо уехать куда-нибудь. Чтобы потом с трупом не возиться.

- Не беспокойся. Все предусмотрено. Сам справлюсь.

Не мужчина – мечта. Как я всегда хотела слышать такие слова. Я ради такого готова на все. Предана была бы, как собака. Заботилась бы с радостью. Гордилась бы. Может, в следующей жизни повезет? Хорошо с ним. Ощущение, что всегда его знала. Наверное, так и должно быть. Связь между убийцей и жертвой более глубокая, чем любовь. Интересно, сама я это придумала, или слышала где? Он подставил мне низенькую мягкую табуретку. Я вытянула ноги. Полный комфорт. Новая чашечка кофе. Благодать!

- Слушай, а ты не тот, из истории с исчезновением людей?

- Какой истории?

- Я услышала это впервые еще в студенчестве. Городская легенда, очень популярная. Есть такая сущность, ну, как у каждого дома есть домовой, а у города… ну не знаю, как называется. Хранитель, может быть, или Смотритель. Так вот, не помню, за какие провинности, но это существо людей наказывало. Может, мусорили, или на стенах писали. Или мочились в запретных местах. Но это точно должны были быть преступления против города. Возможно, за недовольство местом жительства поплатились. Каким образом, не помню, может, в реке их топило, или в катакомбы какие-нибудь бросало. Но люди исчезали. И никто не нашел ни останков, ни того, кто это сделал.

Иногда бродя по городу в одиночестве, я сама чувствовала, что город живой. Не население, а он сам - стены, старая брусчатка, мост. Как будто что-то шепчет, а я не могу разобрать.

Когда я приехала впервые в город, меня приятно поразило, что он такой зеленый и уютный. Совершенно свой, близкий по духу. И еще, когда я была абитуриенткой, мне студенты рассказывали, что город мистическим образом притягивает к себе. Это было предупреждение тем, кто хотел легко поступить, а затем перевестись учиться в другой город – «Если есть намерение уехать, собирайтесь скорее, не медлите, иначе город потом не выпустит. Сами не захотите расстаться».
И точно, уезжая на каникулы, я всегда очень скучала.

Но в последнее время я недовольная своей судьбой. Может, что и ляпнула, в сердцах. Раздражает все. И город и люди. И я сама себе противна. Задумалась, что жить не хочу, и вот – исполнение желания. Никто же знать не мог, а вдруг город как-то почувствовал? И ты появился?

Смеяться он не стал. Просто протянул руку и погладил по голове. Как будто одновременно успокоил и поощрил, за то, что догадалась. Я поставила пустую чашку на стол.

- Секс будет?

- А ты хочешь?

Я задумалась. Признаться, что я совершенно ничего не чувствую уже давно? Или ему это будет неприятно? С другой стороны – напоследок же. И красивый он. Скользнула взглядом по телу, посмотрела ему в лицо. Улыбка только в его глазах. Врать резона нет.

- Да, хочу. Только я не эмоциональная. А точнее, равнодушная.

- Я вижу. Хорошо, будет тебе секс. Даже более того, нетрадиционный.

- Мне надо беспокоиться по этому поводу?

- Зачем? Если есть потребность переживать, можешь волноваться. Хотя смысла не вижу. Подожди, я уберу со стола, и пойдем в комнату.

Я помогла убрать, он вымыл посуду. Действия слаженные, как будто всегда этим занимались. Перешли в комнату. Он сказал постоять посреди комнаты, он посмотрит на меня. Я замерла. Он сзади.

- Повернись боком. Теперь постарайся выпрямиться. Голову подними повыше.
Подошел, провел рукой по спине. Ощупал затылок, плечи.

- Подойди к столу и упрись руками. Нагнись слегка.

Пальцами надавил на позвоночник. Еще в нескольких местах. Заставил сесть на табурет и выпрямить спину. Тянул в разные стороны. Наклонял, выгибал. Что-то похрустывало. Дернул за руку. Заломил вторую, потянул, отпустил. Все на грани боли, но она так и не наступила. Я охала от ожидания пытки. Думать мне было лень. Я просто подчинялась. Наконец, он взялся руками за голову. Одна на затылке, второй плотно зафиксировал подбородок. Вот и все. Это и был нетрадиционный секс, а теперь настало время свернуть мне шею. И все кончится. Это хорошо. Быстрая смерть. Легкая. Он покачал моей головой в руках, а потом дернул.

После секундной темноты свет стал ярче. Звуки ощутимее. Но я все еще в его комнате. И чувствую его руки.

-  Как ты?

- Живая вроде.
- Хорошо. Встать можешь? – я кивнула. - Отлично. Иди в туалет, потом ложись на диван.

Я все выполнила, улеглась на спину, вытянулась. Он задернул шторы и включил светильник. Свет приглушенный, мягкий, не такой раздражающий, как с улицы. От окна было еще слишком светло. Придвинул стул, сел в него передо мной. Ощупал голову. Надавливал пальцами. Я закрыла глаза и расслабилась.

- Следуй за своим дыханием. Вдох, выдох. Вдох, выдох.
Он что-то медленно говорил, я послушно следовала за голосом, не вникая в смысл слов. Постепенно наваливалась тяжесть. Тело одеревенело под таким гнетом. Когда становилось трудно расправлять легкие, он голосом направлял – Дыши, дыши.
Сдавило в груди. Нестерпимо тяжело. Как будто кожа вот-вот лопнет. Проткнется раздавленными ребрами.

- Говори.

И меня прорвало. Я говорила, рассказывала обо всей своей никчемной жизни. Сбивалась, захлебывалась, боролась с душившими слезами. И чем больше я выпаливала фактов, тем большая волна приходила следом. Тело разрывалось на куски. Крупная дрожь сотрясала. Когда тормоза отпустило, пережитое начало вываливаться огромной мусорной кучей, все мощнее подталкиваемой бульдозером. Ситуации стали вспыхивать ярко, болезненно, сменялись как кадры короткометражки. События громоздились друг на друга. Сбивчиво рассказывая, я как будто выбрасывала из памяти накопленную грязь и пыльную рухлядь. Столько лет это сжимало, давило, скребло, а я прятала, закапывала поглубже так тщательно… Меня скручивали боль и стыд. Тело гудело как промышленный трансформатор.

- Дыши.

Он помог мне сесть, мои мышцы так свело, что сама я не могла справиться. Тяжесть сменялась тянущей болью. Ступни и кисти рук замерзли, в груди и голове полыхал жар. Рыдания ослепили и оглушили. Я задыхалась – носоглотка забилась слизью. Прежде чем я осознала, что голова готова взорваться, он положил ладонь мне на лоб. Стало легче дышать. Конечности выкручивали судороги.

- Дыши.

Поток болезненных воспоминаний начал редеть, конвульсии рыданий постепенно перешли в горестный вой. Он погладил меня по голове, сел ближе и прижал к груди. Постепенно отпускало, напряжение слабело. Истошные вопли сменил детский наивный плач. Я попросила позволить положить голову на его колени. Он помог мне устроиться ловчее, чтобы я могла дышать. Не помню, было ли мне когда-нибудь так же удобно и уютно. Обхватила его руками. Всхлипы сотрясали все реже, Я успокаивалась. Тело размякло. Я замерла. Дыхание почти остановилось. Пустота. Абсолютная гулкая пустота.

Мокрую, как водяную крысу, он отправил меня в душ. Дал футболку. Сам расправил постель. Легли спать, укрывшись одним одеялом. Моя зверская усталость сменилась острым приступом благодарности и любви. Никогда не чувствовала такого мощного притяжения. Готова стать его частью, слиться. Обняла его, уткнулась лицом в грудь. От нежности защипало в носу, готовя новую порцию слез, теперь уже счастливых. Я плотнее прижалась к нему. Он стал самым главным и значимым явлением в жизни. Единственным. Потянулась губами к его губам. Он ответил. Я утонула в собственных чувствах, растворилась, растаяла. В этом поцелуе и была смерть. Все, что было до него – лишь предсмертные судороги. Я перестала существовать. Исчезла.

Через множество веков или секунд я родилась заново. Состоявшая из одной лишь любви. Не мыслившая себя без него. Потянулась к нему и телом и душой. Со всей преданностью и страстью. Он разжал объятия и отодвинулся.

- Это не любовь. Такое чувство испытывают люди к своим спасателям, тренерам, инструкторам, врачам. Обычная естественная благодарность. Это мой подарок тебе. Прими, ты его достойна. Не надо думать, чем отплатить, я не продаю, я дарю. Жизнь людям всегда делает подарки, но не все умеют принимать. И тогда им все реже и реже дарят. Зачем тратить энергию на неблагодарных? Помни это, и принимай с радостью. Тебе пришлось многое пережить. И мы затронули сегодня твою основную болезненную потребность. Для женщины главное – чувствовать заботу и внимание.

- А для мужчины?

- А для мужчины главное – преданность и верность.

- А как же любовь?

- Любовь - это просто общее название. Без своих компонентов она не существует. Например… суп. Это просто название. Без положенных ингредиентов он не существует, есть только слово, его обозначающее. Картофель, морковь, лук, что там еще должно быть в твоем супе – только тогда он реален. Плюс работа по его изготовлению. Так и любовь – она ничего не значит. Пустой звук, пока не наполнишь ее.

Разочарована ли я? Пожалуй, нет. Приняла с пониманием. Я люблю, для меня это чувство наполнено, и этого достаточно для счастья. В нем я люблю весь мир. Улыбнулась. Мы спокойно в молчании лежали рядом. После пережитого, меня покачивало, как на волнах.

- А как же секс?

Он рассмеялся. – Тебе не хватило впечатлений? Сильна, сильна! Ну, секс, так секс. Ложись на спину, глаза прикрой.

Он просунул одну руку под мою шею, ладонь второй положил на живот, чуть ниже пупка. Мне спокойно. Легкость, как будто я повисла в воздухе. Тепло от руки плавно распространялось по телу. Вслед за расслабляющим согреванием появилось тянущее ощущение внизу живота, отсюда же по телу волнами набегала дрожь. Мышцы чуть напряглись, тянуть стало сильнее и волнительнее. Кожа покрылась мурашками. Вибрация от живота перешла на бедра и поднялась  к груди и плечам. Волны накатывали все активнее, тело затрепетало, на спине стянулась кожа. Сердце билось часто, до шума в ушах, лицо разгорелось.

Как будто я стала увеличиваться, разрастаясь до размеров комнаты. Как бабочка на булавке, я была нанизана на эпицентр колебаний тела. Желание продлить и усилить сверхприятные ощущения боролось с невозможностью терпеть пытку страстью. Хриплое рваное дыхание, руки сжались, напряглось все тело, спина выгнулась дугой. Пауза… И вихрем понесло в неизбежность – как будто выдернули шнур из живота, отпуская пружину. Ритмические сокращения, как пульс всего тела. Ко времени взрыва рассудок уже не функционировал, горячий поток из разрушенной динамитом плотины рванул, сметая последние яркие всполохи и дикое напряжение. Освобожденное конвульсиями  от судорожного сжимания тело не расслабилось, а онемело. Бесчувственность. Полет в темную бездну. Последняя вспышка и все, мрак.

Проснулась с легким сердцем. Во сне летала. Совершенно забытые ощущения: невесомость, свист ветра в ушах и плотный обнимающий и поддерживающий воздух. Наслаждение! Поднялась радостно и направилась умываться. Из кухни прокрался аромат кофе.

- Давай бегом в ванную и на завтрак.

- Бегу!

Плескалась и ловила себя на том, что улыбаюсь. Как ребенок плюхнулась на стул с разбега. Кофе и бутерброды. И печенье. Вкусно неимоверно!

- Слушай инструкции. Сегодня суббота. Я отвезу тебя домой. У тебя будет уборка в квартире. Завтра пойдешь в парк или на стадион, минимум час ходишь быстрым шагом. И так старайся каждый день. Две недели тебе нельзя прыгать и бегать. Потом, со временем, можешь быстрый шаг перевести на бег. От депрессии есть только одно средство – движение. Уныние притягивает неприятности. Следи за своими эмоциями. Первое время тебя будет бросать из радости в грусть, не переживай, это нормально. Старайся спокойнее реагировать, благо, тебе теперь ничего не страшно. Обрати внимание на питание – оно должно быть здоровым. Не ленись готовить. Вроде все сказал. Дальше сама сообразишь.

Грусть придавила горло, но я отмахнулась. Пусть все идет само собой. Мы собрались и вышли из дома. За эту ночь я прожила целую жизнь. Пока он подгонял машину, я стояла у подъезда и вдыхала прохладный утренний воздух. Надо же, столько разных запахов. Трава, земля с газона, битум, почему-то ваниль, что-то еще неуловимое. Я села в машину. Не отрываясь, смотрела на него. Хочу запомнить, мне нравится, как он выглядит, как двигается. Он опять улыбался. Я не знаю его имени, не помню, где находится его дом. И автомобиль не помню. Когда подъехали к моему дому, я потянулась к нему. Он едва прикоснулся своими губами к моим. Я вышла. Смотрела на удаляющуюся машину. В голове, в груди, в теле, в воздухе вокруг, во всем мире звучали его последние слова:

- Прощай. Живи.

                ***

На горе, вокруг которой построен город, стоит камень в честь основания поселения. Ни на одной фотографии камня не видно панорамы города, только небо и лоскутки крыш ближайших домов. Для того, чтобы увидеть всю картину до горизонта, нужно отбросить страх и подойти к самому краю, к обрыву.