Автор сценария Деметр Пётр Григорьевич.
Полнометражный художественный фильм
« Рассказы цыган о войне».
Пролог : «Ох, не цыганское это дело воевать!»
Интерьер : Храм . Служба.
В эпизоле заняты : Бтюшка, церковные служители, прихожане, Райка.
Бтюшка : Господи Иисусе Христе, Сыне Единородный Безначального Отца! Ты рекл еси пречтистыми Твоими усты : без Мене не может твориться ничесоже. Господи, верою объём в души моей и сердце Тобою реченная, припадаю Твоей благости : помози ми, грешному, сие дело, мною начинаемое, о Тебе Самем совершится во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Райка ( молится, ставя к иконе свечку о здравии) : Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный , помилуй нас! Господи, помоги мне грешной, сделай так, чтобы муж мой Дёрди вернулся к нам живым и здоровым. Очень прошу тебя, Господи! Вот уже три месяца, как отправили его на фронт , и нет от него весточки. Отче наш, да светится Имя Твоё, да будет воля Твоя яко на Небеси и на земли. Помоги, Господи. Слава тебе Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь.
Батюшка ( увидев страстно молящуюся цыганку) : Сегодня, Православные, я расскажу Вам о Цыганах - маленьком красивом, талантливом народе, живущему, во Славу Господу нашему , не только в нашей стране, но и разбредшемуся по всей нашей многострадальной Земли. ( далее проповедь батюшки идёт на титрах) : О том, что в Индии течёт большая река Ганг, знаем мы со школьной скамьи. О существовании же маленькой речушки Цы, берущей своё начало в горном Китае, знают только специалисты. Там, где маленькая « Цы» впадает в полноводный «Ганг», в прекрасной долине счастливо жили люди, которые называли себя, видимо, по названию этих двух рек, «Цы - Гангами». Кто знает, может, они и были далёкими предками наших Цыган? Они не принадлежали ни к одной из Индийских Каст, а поэтому не имели право носить оружие, быть воинами, даже, если бы им пришлось защищаться от нападения врагов. Образ жизни Цыгангов , их нравы, и обычаи исконно были мирными. И ремёсла, которыми они занимались , ( а Цыганги были медниками, жестянщиками, лудильщиками, кузнецами , ювелирами) никак не предполагали их участие в войнах. Зажигательная пляска и задушевные песни Цыгангов прославляли красоту и любовь, а не радость побед над врагами. Тогда явился пред очи цыганского Вайды Ангел Небесный , явился и рек : «Вы сильные люди , и могли бы пойти биться насмерть с Вашими обидчиками!» Но , вожак на сие так ответствовал Ангелу Небесному : «Мы не можем умереть в боях, потому что у нас есть «Старые Заветы», доставшиеся нам ещё из глубины веков и коли мы умрём в бою, то пропадут с нами из жизни и наши Заветы. Когда напали на них вооружённые воины из соседнего племени, Цыганги, уступив врагу, ушли из благословенной Долины. Так началось многовековое кочевье Цыган.
Новелла -1. « Рассказ старой цыганки».
( по рассказу П. Деметра).
Эпизод № 1.
Интерьер : Во дворе Храма. Среди других нищих, сидя на земле, старая Раньжя просит милыстыню.
В эпизоде заняты : Раньжя, Райка, нищие, прохожие.
Райка проходит мимо нищих, подаёт кусочки хлеба и вдруг, останавливается, как вкопанная. В этой старой , почти совсем слепой цыганке, она узнаёт Раньжю - родную сестру своего мужа Дёрди. Райка : Ту сан, Раньжя? ( Ты, Раньжя?).
Раньжя : Ме сым, ме… Ме сым э Раньжя , э пхури. Аканак ви пхури, ви корори. Чи май дикхав кханчи. Каски сан, щей?
(Я это, старая Раньжя. Теперь уже и слепая, ничего не вижу. Ты чья, милая?)
Райка : Ме сым э Райка, кай пала Дёрди. Те авес бахтали! Ме сым ти бори э Райка.
( Райка я, что за Дёрди замужем. Я - сноха твоя, Райка)
Раньжя : Те авес бахтали! Анта мангэ цира пай - ся шутиле мурэ вушт , - ( Счаья тебе! Слепая стала совсем, ничего не вижу. Принеси мне глоток воды – в горле всё высохло.).
Райка подсуетилась и принесла воды.
Райка : Ашта, вущи. Ме ваздав ту, на дара! Кадя… Локхогэс, локхогэс… Авен манса, аме траисарас катце най дур. ( Попробуй встать. Я подниму, помогу. Не бойся. Потихонечку, потихонечку… Пойдём, милая, мы здесь недалеко живём).
Эпизод № 2.
Интерьер : Домик, где живут Лоти, Лулуди, Мелева, Райка.
В эпизоде заняты : Раньжя, Мелева, Лоти, Лулуди, Райка ( в гостях ). Раньжя ( сидит в большом кресле): Щей, анта мангэ о шеранд - те щав пе лесте ле пунгхэ. Дукхан мурэ пунгхэ! ( доченька, принеси мне подушку – я её под ноги положу. Болят мои ножки - мочи нет! ). Лула принесла подушку и положила ей под ноги.
Раньжя : Аба бистэдем, со пхенавас… ( вот и забыла, что и говорила). Лулуди : Ту пхенесас, кэ атунчи, сар ви адес , о кхам петярэлас, ай сас зуралес тато. (Ты говорила, что тогда, как и сегодня, сильно пекло солнце и было очень жарко). Раньжя ( продолжая) : Тогда было очень жарко , и все мы ждали, когда наступит вечерняя прохлада, и можно будет, наконец, выкарабкаться из душного шатра. ( Атунчи сас дриван тато, ай аме савогхе ажюкэрасас, кана жзялтар кодо татимос, ай авела локхи балвалёгхы, ай шай те анкляс аври андай цэра ***
Эпизод № 3.
Интерьер : Лесная поляна. Шатер, костёр. Высокая сосна.
В эпизоде заняты : Раньжя, Ганга (беременная), Чамба 8 лет, Милош 10 лет, Зурка 8 лет. Чуть позже, Взвод немецких солдат, овчарки. Цыгане в шатре прячутся от жары. Первым приподнял полог шатра Милош и вылез на поляну. Милош : Солнце уже прячется за высокую сосну! Выходите из шатра.. ( О кхам аба гарадиля пала вучо зэлено кашт! Анклен аба аври андай цэра). Все стали осторожно выходить на поляну. Раньжя выходит из шатра , тяжело ступая на распухшие от жары ноги. Ранжя : Милош и ты, Зурка, пойдите, наберите в лесу сухих веток, да разожжём костёр. ( Милош, ай ви ту Зурка, жян - та киден андо вэш ккаштогхэ, те кэрас аменгэ яг),- Ребята послушно побрели в чащу. Раньжя( вослед ) : « Вы теперь единственные мужчины в таборе»,- (Туме акана ле май Барэ Мурш андо амаро кырдо), - грустно улыбнулась им вдогонку, затем, кинув взгляд на высокую сосну, стала молиться. Пробует опуститься на колени, но не смогла. Долго шепчет что-то, называет имена детей, мужчин, которых увели из табора, и никто до сих пор не знает, где они. Раньжя : Девла, чи мангав мангэ кханчи, фери, те ажютис мура щакэ - те бианел вой мишто. ( Грсподи! Ничего не прошу, помоги только моей доченьки разродиться!) - Раньжя : « Чямба!»,
- закончив молиться, позвала она внучку, -
« Пойди, детка набери ключевой водички, и завари нам чай из тех трав, что вы с Гангой насобирали в лесу». ( Жя та, ан паёгхо, ай кэр аменгэ чаицо, андал кодала чара, кай кидене туме ла даса андо вэш!) , Вот уже двое суток нам есть нечего . Горячий чай, вскипячённый на костре, будет нам сегодня на ужин. ( Аба де дуй дес, най аме со те хас - о пхабардо чаицо авела аменгэ ви хамос, тай ви пимос). Ганга : « Дале, а сегодня уже не слыхать, ни взрывов, ни выстрелов». (Дале, ай адес варисо чи май ашундел о маримос. Чи май ден пушке ле нямцуря?). - сказала Ганга, поглаживая временами свой огромный живот. – Раньжя : « Настрелялись вчера немцы, устали, и сегодня отдыхают»,- (Арати бут денас пушке, аба кхиниле - совен песке адес) –
усмехнулась старуха своим беззубым ртом .
Ганга : - « А что, если фашисты найдут нас здесь в лесу?»,- ( Ай, те аракхена ле нямцуря амен андо вэш? )
Раньжя – « На што мы им. Ни отцы, ни деды наши никогда, ни с кем не воевали. Мы мирные люди. Нам чужого не надо. Молись, доченька, и бог нас не оставит. Всё будет хорошо, масхари!». - (Ай, со аме ленгэ? Чи амарэ папуря, чи амарэ Дада – кхоник андал Гхом, шогха, кханикас чи дя пушке! Аменгхэ кханчи чи трубул! Манг ле Девлес, мугхы щей, ай ся авела мишто).
- и перекрестилась я, глядя в ту сторону, где росла высокая сосна.
Чайник закипел быстро на высоком огне костра, Чямба заварила чай, и весь табор - Раньжя, Ганга, Милош, Зурка , Чямба, да две приблудшие собаки , сели возле костра пить чай.
Раньжя : Эх, как бывало, сидел у костра весь наш табор, и пили мы, не только чай! Как пели задушевные песни, и плясали, до упаду. Как звенела на весь лес звонкая гитара. (Ай сар инкэ надумулт бешасас аме пашо яг, ся амаро баро кырдо, ай амарэ кэлдэрарицкэ гиля ашундёнас пе ся баро вэш. Ай ле гитары башавенас, ай ле щея кхэленас, те дикхэн ле эл щяве. Э-э –э- х ! Девлале, кай ту сан!).
И, вдруг, в лесу раздался хриплый лай собак и треск автоматных очередей. Через минуту на поляну выскочили немецкие солдаты и окружили табор, держа автоматы наперевес. Вперёд вышел офицер. Офицер : -"Wer Sie diese Partisanen? Warum, hier im Wald? "
- « Кто вы есть такие , партизаны? Почему здесь, в лесу?»,-
Раньжя с трудом поднялась, и все цыгане встали подле неё, как бы прячась за её спину. Офицер : –«Wer sind Sie?»
« Ты кто?»,
- тыча пистолетом ей в грудь, спросил офицер.
Раньжя : – « Я - цыганка, Раньжя, а это мои дети и внуки.
Офицер долго рассматривал старуху. Затем вдруг повернулся к солдатам, и, улыбнувшись, сказал :
Офицер :« Гут! Sie sagen, dass Roma gut tanzen!»
Говорят, Цыгане хорошо танцуют! Танцуй, бабка!»
- сказал офицер, и громко рассмеялся.
Раньжя : – « У меня ноги болят, я не могу.
Офицер : - "Dann, bauchige –
« Тогда ты, брюхатая»,
- указал он на Гангу.
Напуганная беременная женщина, пошатываясь, сделала несколько танцевальных движений. Чямба, желая помочь матери:
Чамба : « Я, я буду танцевать»,
- заслонила Гангу и припустилась плясать.
Солдаты хлопали в ладоши и громко смеялись.
Офицер :– « Корошо! Очень корошо!»,
- смеялся офицер. Он закурил сигарету и отошёл в сторонку. Огромного роста ефрейтор подошёл к нему, тоже закурил и спросил
Ганс : "Was sollen wir tun, Captain?"
« Что будем делать, господин капитан?»
Офицер (достал из планшетки какой-то документ и прочитал) :
"Das ist ... es gibt zwei Sichtweisen, wie Adresse" der Zigeuner Frage. "Die Wahl ist zwischen Sterilisation und physischen Vernichtung. Sterilisieren niemand hier, so werden wir sie physisch zu vernichten. "
- «Вот… существуют две точки зрения о путях решения «цыганского вопроса». Выбор стоит между стерилизацией и физическим истреблением. Стерилизовать тут некого, значит, будем истреблять физически» . Ганс :"So gebe ich einen Befehl?" "Oh, nein, nicht so primitiv! Seht, hier ist wie romantisch es von unseren Kollegen in Jugoslawien getan "- lesen Sie, -" Unsere Strafma;nahmen wirken auf diese Weise: sie stellten sich ihre Opfer am Rande der Massengrab ausgehoben der Opfer wurden erschossen und Roma begraben, mit Kalk vor geduscht ". - "Wie Sie sehen, niemand, der ein Grab zu graben - einige Kinder, so geben Sie Ihrem Team die Eagles, selbst zu graben ein gro;es Loch."
Ганс : « Так я даю команду?»-
Офицер : « Э, нет! Не так примитивно! Послушай, вот как романтично это делали наши коллеги в Югославии»,- читает, - : «Наши каратели действовали так: они выстраивали свои жертвы на краю братской могилы, которую рыли сами жертвы, расстреливали и зарывали цыган, предварительно осыпав известью». – « Как видишь, копать могилу некому - одни дети, так что, дай команду своим орлам, пусть выроют большую яму ».
Ганс дал команду и солдаты принялись за работу.
Дети, прижавшись ко мне, оторопело смотрели на солдат.
–Офицер : "Die alte Frau nicht ber;hren! « Старуху не трогать!»
«Lassen Sie ihn los und sage allen, wie treu ihre Pflicht Soldaten des Dritten Reiches zu tun.
" Пусть идёт и расскажет всем, как добросовестно выполняют свой долг солдаты третьего рейха».
Вскоре огромная канава была вырыта. –
Офицер :– « Брюхатую привяжи к дереву, у которого она стоит»,- ,
и ефрейтор выполнил приказание.
Дети дрожали от страха и плакали криком, вцепившись в мою юбку. –
Офицер : «Sie bef;rchten eine Fr;hgeburt zu geben, und wird noch ein Bastard sein. Hans, sag das nicht! ".
« Она может от страха родить преждевременно, и станет одним ублюдком больше. Ганс, мы не можем допустить этого!».
Эпизод № 4.
Интерьер из эпизода № 2.
В эпизоде заняты артисты из эпизода № 2. Раньжя умолкла. Глухие рыданья вырывались из её высохшей груди . Она задыхалась и долго не могла говорить. Наконец, когда приступ кашля утих, старуха заговорила :
Раньжя : Этот проклятый ефрейтор достал из-за пояса солдатский нож , вскрыл живот моей несчастной дочушки, достал ребёнка и бросил его в канаву. Потом туда же кинули и труп моей Ганушки. ( Кодо баро гэрмэсари, анкаладя бари щюри, ай щиндя о пэр муря щако ай анкаладя ла глатуца, ай щудя ле ворта анде кодя грапа).
Раньжя рыдала, рыдала Райка, Лулуди. Лоти, плачет, овернувшись к стене.
Эпизод № 5.
Интерьер эпизода № 3 + вырытая огромная канава. В эпизоде заняты артисты из эпизода № 3. Рыдающие дети у края канавы, куда фашисты уже бросили мёртвую Гангу вместе с неродившейся малюткой, с ужасом прижались к Раньже. Ганс , ухватив за руку Чямбу, выдернул её из мох цепких объятий .
Ганс : – "Wie gut du tanzen, Affe! Captain, sie hat einen geilen Arsch, und w;re ein Verbrechen, wenn sie vor seinem Tod, sie nicht wissen, dass es das Leben nicht sch;n! ".
«Как ты хорошо танцевала, Обезьянка! Господин капитан, у неё отличная попка, и было бы преступлением, если перед смертью, она не узнает, что есть прекрасная жизнь!
Ефрейтор огромными ручищами облапил маленькое тельце девочки и изнасиловал её прямо на глазах хохочущих солдат . Чямбу бросили в канаву. – Офицер : Гут! "Diese beiden werfen alive" -
–« Этих двоих бросайте живьём»,
- командовал капитан, указывая на Милоша и Зурку.
Офицер : –"Und nun, sie schie;en, aber so, dass der Tod nicht sofort eintreten. Sie m;ssen f;r eine lange Zeit zu leiden. "
Офицер : « А теперь, пристрелите их , но так, чтоб смерть не наступила мгновенно. Они должны долго мучиться». Их засыпали землёй, когда они ещё были живы.
Ганс :- « А, действительно, романтично получилось, господин капитан!»,- сказал Ганс, вытирая о мягкую зелёную траву окровавленные руки,- « Только жалко, что их было так мало».
Офицер : - «Мы выполняли свой долг перед Рейхом и Фюрером»,
- закурил сигарету капитан и , улыбнувшись, добавил,
Ты сказал, мало? Хочу особо подчеркнуть, Ганс, что число в 250 - 500 тысяч уничтоженных цыган является далеко неточным».
Интерьер № 6.
Интерьер из эпизода № 2.
В эпизоде заняты артисты из эпизода № 2. Рассказ давно закончился, но никто не осмеливался нарушить тишину . Спустя несколько минут, которые показались вечностью, Раньжя слабым охрипшим от кашля голосом прошептала :
Раньжя : - « Как я осталась жива, где бродила, как добралась до Вас, я не знаю» , - тяжело дышала она,
- « Видно, богу так было угодно наслать на меня это испытание : пережить своих детей. Вот я и живу»,
- всхлипывала старушка , и Лула вытирал ей слёзы краешком , её видавшей виды шали .
(Сар ащилем ме жювенди, кай пхиравас, сар авилем туменде, мук марэл ма о Дел, фери ме чижанав! Кадя сас мангэ щинадо! Кадя камля о Дел - те мерэн мугхэ глати, ай ме , те траив. Наис тукэ, Девла) .
Новелла – 2. «Лебединая песня».
( По рассказу П. Деметра)
За кадром, на титрах звучит песня:
Давай, споём, подруженька гитара. Далёк тот дом, где слушал я тебя. Взял на войну тебя хозяин старый, У нас с тобой одна судьба.
У нас с тобою одна судьба повсюду, Сидеть в окопах, ночевать в степи, Но мы придём домой, я это знаю, Я точно знаю, потерпи.
Я точно знаю, потерпи, старушка! Кругом война, а мы с тобой вдвоём! Чтоб не мешать нам, замолкают пушки, Метель метёт, давай споём!
Эпизод № 1.
Интерьер : Большая комната в загородном подмосковном доме.
В эпизоде заняты : Бабушка, Митя.
Митя открыл глаза, было ещё темно. Слышно было, как за окном бесшумно, никого не тревожа, падал пушистый снег. Под мягкой периной было тепло. Он высунул наружу голую руку и приподнявшись на локтях, глубоко вдохнул предутреннюю прохладу их большущей комнаты, и снова нырнул в пуховую перину и закрыл глаза. Было тихо, и только ходики, висевшие на стене, неутомимо постукивали, как будто мурлыкали себе под нос его любимую : " «Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля". В сенях негромко стукнула дверь. Стараясь не шуметь, вошла бабушка. В руках у неё была охапка дров и большое грязное ведро, в котором чернел измельчённый уголь.
Бабушка ( сама с собой) : Печка никак не хочет разгораться, и едкий дым, аж, щекочет ноздри. А, милые ( поленьям), разгарайтеся. Ну вот, вот так! И в комнате стало светло!
Когда поленья затрещали, и в комнате стало светло, Митя увидел, что лицо у бабушки было перепачкано угольной пылью, и припомнились слова из сказки :
Митя (смеясь и шёпотом) : " Избушка, избушка, стань ко мне передом, а к лесу задом!" Дурак!, (обругал он сам себя,)- Наша бабушка самая добрая и самая красивая! - " Бабушка :Ту аба чи совес, парамичи мугхы? ( Ты уже не спишь, сказка моя?), - нараспев, низким бархатным голосом спросила бабушка. " Митя : Сплю!
Тяжело ступая опухшими ногами, бабушка подошла к кровати, погладила его по голове, поцеловала в макушку и продолжала : " Бабушка : Вставай, мой жеребёночек! Пора вставать, в комнате уже тепло. Вставай, а то в школу опоздаешь, и мамка нас опять будет ругать.
Митя : Мамка? Мама приехала, да?",
И выскочил он из-под перины.
Бабушка :- Нет, не приехала. На гастролях твоя мамка. Поёт , пляшет. Работает наша мамка. Вот, денежки вчера прислала, боится, что мы без неё здесь с голоду помрём! Ныряй в тёплые валенки, о то простудишься! Вот уже и картошечка готова. Жаренная! На шкварочках, да с яичком! Иди, умойся, да садись кушать, сказка моя. На вот, молочком козьим запивай – я у соседа взяла свеженькое, парное, ещё тёпленькое!
Митя : Ба , а ты забыла, что мне сегодня во вторую смену?
Бабушка : Ой, господи, совсем запамятовала. Ты не серчай, старенькая стала твоя бабушка.
Митя : Ещё чего! И совсем ты не старенькая, а совсем наоборот даже, красивая! А я люблю, когда уроки в школе во вторую смену - не надо рано вставать, да и вообще, как-то веселее.
Бабушка : Ну, давай поешь, да забирайся снова под перину! Может, ещё и поспишь. Ох, господи, памяти совсем не стало!
Эпизод № 2.
Интерьер : школьный класс сельской школы.
В эпизоде заняты : Митя, Вера, учительница, школьники.
Перемена после 3-го урока. Ребята повалили в коридор, а Митя с Ивановым, остались в классе.
Митя : Вот здорово – географичка указку забыла. Слышь, Иванов, закрой классную дверь и продень указку в ручку. Вот так, хорошо! Теперь никто не войдёт! Вот видишь, у меня в руках промокашка? Так, теперь тащи графин с учительского стола. Так, теперь мы эту промокашку намочим водичкой, так, а теперь, давай стул, так, поставим его на учительский стол. А теперь, держи меня, а то грохнусь! Так, смотри, сейчас выкручу лампочку из патрона, так, а теперь мы её обмотаем мокренькой промокашкой, так, понял? Иванов : Так, да так! Ничего я не понял !
Митя : А чего тут понимать : промокашка, как от тепла подсохнет, лампочка и погаснет. Физику надо знать, двоешник!
Иванов : Ну, и чего?
Митя : А в темноте, что за учение - вот и пойдём все по домам! Понял?
Иванов : Здоровско ты придумал, Цыганок!
Эпизод № 3.
Интерьер эпизода №2.
В эпизоде заняты : артисты из эпизода № 2.
Учитель с указкой в руках рассказывает о триуфальном шествии Наполеона по Европе . Митя сидит за партой, а прямо впереди него, небрежно забросив за спину свою тугую косу, с большим белым бантом, сидит Верочка.
Митя ( про себя) : А ведь это самые длинные, самые красивые косы во всей школе! Я, конечно, понимаю, чтобы обратить на себя внимание обладательницы этого "чуда - света", надо совершить беспримерный подвиг. Что- то промокашка так долго сохнет?
И в это время погас свет .
Учитель : Что такое? Пожалуйста, без паники! Посидите тихо, пойду , проверю в коридоре пробки.
Ребята загудели, зашумели, через несколько минут вошёл учитель.
Учитель : Чертовщина какая -то! Пробки целы, в коридоре свет горит! Электрик уже ушёл домой. Что будем делать, дорогие мои товарищи?
Иванов : Пошли по домам, Николай Иванович!
Учитель : Может, Вы и правы. Вам сегодня повезло! Прочитайте дома о походе Бонопарта - завтра буду спрашивать. Урок окончен.
Эпизод № 4.
Интерьер : дорога от школы до дома Верочки. Калитка возле дома.
В эпизоде заняты : Митя, Верочка.
Как и положено, Вера отдала ему свой портфель, и они шли рядом и молчали. Вера : А ты смелый?" - вдруг спросила девчонка. Он посмотрел ей в глаза, и немного смущённо сказал
Митя : " Не знаю".
Вера : А мне Иванов всё рассказал.
Митя : Уже успел? ( Опять идут молча).
Вера : Не молчи. (- тихонько заговорила девчонка).
Митя : А чего говорить? Я не знаю, что говорить. -
Вера : А ты спой. Цыганскую спой .
Митя : А ты цыганскую не поймёшь".
Вера : А ты спой".
Митя ( запел) : " Ту балвал, ту балвал, со на ракирэса, Умардян мирэ ромня, со на воинэса".
Девчонка слушала, улыбалась и её длинные, пушистые ресницы вздымались кверху, широко открывая синие, как майское небо глаза. Митя : Я лучше другую спою", - и, улыбнувшись добавил, - " Про тебя" , - и звонко запел: " Мне снилась девушка, Такая милая, такая нежная, на вид, гроза! Мне душу ранили мечты обманные, И жгли лучистые её глаза. Казалось, будто бы, она усталая, Склонилась ласково на грудь мою, И эту девушку с глазами синими, С глазами милыми с тех пор люблю!"
Девчонка хлопала в ладошки, пританцовывала и улыбалась. Когда они подошли к её дому, она сказала :
Вера : Спасибо тебе за песню! Мне, правда, она очень , очень понравилась! И поёшь ты просто замечательно! Ты знаешь, я хочу подарить тебе свою фотографию", - и , достав из портфеля маленькую фотографию протянула ему. Он с жаром взял фотографию. На обратной стороне он прочитал: Митя ( читает) :"Мите от Веры на долгую память! Год 1941.
Эпизод № 5.
Интерьер : в подмосковном доме.
В эпизоде заняты : Митя, бабушка.
За долго до того, как должна была приехать за ними мама, бабушка собирала кое- какие пожитки и упаковывала их в большую наволочку от перины. Получались весьма значительные и неподъёмные узлы. Бабушка : Ну, вот, как раньше, когда мы кочевали. Вайда говорил : - " Киден ле пучокоря ( собирайте узлы), и все трогались в путь! Так и мы", - приговаривала бабушка. Митя : Так уж все давно эвакуировались . Вон, Вера с родителями месяц, как уже где-то в Сибири, а мы всё ни с места", - ворчал Митя, протирая струны на гитаре мамиными духами. Во двор въезжает грузовая машина. В кабине Мама.
Митя ( кидается к маме) : Мама, мамуля моя приехала! Наконец –то. Мы тут с бабулей уже заждались!
Мама : Заскучал, мой жеребёночек? Ну, ничего - теперь вместе! Ой, дорога забита! Никак не могли проехать.
Общими усилиями вместе с шофёром, они погрузили свои узлы в кузов грузовика, где и Митя, развалясь на мягких узлах, пристроился досматривать сон, который не успел досмотреть.
Митя ( сквозь дремоту, улыбаясь) : «Мне снилась девушка»…
Мама с бабушкой устроились в кабине.
Бабушка : - " В тесноте, да не в обиде", Дэвлэса!"
- сказала бабушка, несколько раз перекрестила всех, и они поехали на вокзал.
Эпизод № 6.
Интерьер : Платформа Ярославского вокзала. Поезд, который « штурмуют» пассажиры.
В эпизоде заняты: Митя, мама, бабушка, шофёр грузовика, проводницы, милиционер, пассажиры.
Трудно описать, как они усаживались со всем своим скарбом в вагон,
Проводница ( пассажирам) : Граждане задние, не напирайте! Тут же и детишки, упаси бог под вагон! Всех усажу - никто не останется!
Милиционер : Гражданка с ребёночком, проходите вперёд!
Проводница : Ты - чернявый, балалайкой своей кому-нибудь по голове заденешь.
Митя ( подсаживая бабушку) : Это не балалайка, а гитара, а гитара - это Вам ни какая – нибудь, балалайка! Понимать надо!
Шофёр ( вслед за бабушкой, с узлами) : Вот, реквизит, значит! На гастроли, значит, едут. ( подталкивает маму) - артисты, значит, они из театра « Ромэн».
Проводница : А вы, извиняюсь, кто будете.
Шофёр : А я - администратор Рубинштейн. Вот этих провожу и с другими прибуду провожать.
Пассажирка ( оступая, на шаг) : Тоже мне - курносый, а туда же, Рубинштейн!
В конце концов, поезд тихо отошёл от перрона.
Эпизод № 7.
Интерьер : Вагон поезда.
В эпизоде заняты ; Митя, мама, бабушка, Галя, пассажиры, проврдница.
Пассажирка -1 : Сколько ж времени по нонешим временам нам по добираться до Новосибирска ?
Пассажирка- 2 : А кто ж его знает! Надо устраиваться основательно и надолго. После всех треволнений и бессонных ночей, вон, все спят, кто- где пристроился.
На другой день уже все здоровались друг с другом, вместе завтракали, обедали, чем бог послал и снова спали, спали... Утро выдалось солнечное, и Митя смотрел в вагонное окошко.
Мама : Смотри, Митенька, берёзки, прямо белоснежные! А рябины, так и полыхают пурпуром на солнышке! А теперь, вон, луга – молчаливые, а вон, смотри, поля колосятся золотом!
От всей этой сверкающей на утреннем безоблачном небе красоты, на душе было радостно, и Митя (расчехлил свою семиструнку и негромко запел)
Митя : " Утро красит нежным цветом
Стены древнего Кремля".
Вскоре и мама, и бабушка, и весь вагон дружно подпевал:
" Просыпается с рассветом вся Советская страна"
Всем стало весело. Дородная женщина из соседнего купэ, с явно украинским акцентом сказала, глядя на Митю
Галина : " Хлопчику, так вы ж цЫган! Я ж гляжу, вон и бабка ваша и мамо- все цыганы, а я дюжэ, как люблю цыганов! Гарно вы спеваетэ! Я у нас в хуторе лучше всех "цыганочку" бацаю, та ще, с "выходом". Галю мэнэ кличуть,
и она пыталась потрясти плечами, при этом заколыхался весь её безразмерный бюст. Все дружно рассмеялись и стали просить цыган спеть. Бабушка накинула на плечи новую шёлковую шаль, которую ей недавно подарила мама, а из - под шали выглядывала белая кофточка, как будто по заказу, с украинским узором.
Бабушка: Смотрите, Галю, а у меня кофта, что доча подарила, как будто по заказу украинским узором вышита и запела : " Э калина, э малина, а ей про боро, ей про боро бария",
- мощным грудным голосом затянула бабушка. Мама своим высоким голосом тут же подхватила, а Митя, стараясь изо всех сил, просто рвал гитарные струны и подпевал припев песни. А ещё бабушка, принялась танцевать прямо, сидя на лавке. Она выделывала руками и ногами цыганские движения, и вместе с ней танцевал весь вагон.
В перерыве между куплетами, посмотрев в окно, Галя прокричала : Галя : Надо же, на небе ни облачка, а, вроде, гром?
Песня продолжалась, когда вдруг, все услыхали приближающееся гудение самолётов, свист разрывающихся снарядов и мощные взрывы. Немцы бомбили поезд.
Эпизод № 8.
Интерьер : Поляна возле ж.д. полотна. Рабомблённые вагоны, громоздящиеся друг на друга. Кругом раненые, убитые – пассажиры из вагонов.
В эпизоде заняты : Митя, старшина, солдаты, раненные пассажиры.
Взрывной волной Митю выкинуло из вагона. Очнувшись, он почувствовал сильную боль в ноге.
Митя ( стоная) : Ой, как нога болит! Видно ушиб при падении. Сильно ударился я об этот большой валун на дороге.
Митя приподнял отяжелевшую голову .
Митя : Кажется, всё вокруг звенит.
Взрывной волной его отбросило метров на пятнадцать от горящих вагонов, сошедших с рельс и громоздящихся друг на друга. Он попытался подняться, но ступить на ногу не смог. Тогда он пополз по траве туда, где лежали в причудливых позах люди, возможно, ехавшие с ним в одном вагоне. Митя с тревогой искал маму и бабушку, но наткнулся на развесёлую хохлушку Галю, которая неподвижно лежала на траве, широко , как в танце, раскинув красивые, полные, с ямочками на локтях, руки.
Митя : Господи, это же наша соседка по купэ - Галя - хохлушка. Такая весёлая была! Ой…
Опять зазвенело в голове, как будто, по ней ударяли тяжёлым молотом по наковальне. Он полз дальше и через несколько метров увидел :
Митя : Господи, бабушкина шаль! А кофточка с украинскими узорами, она же не белая, как раньше, а красная. Девлале, это же …
Вся спина у бабушки была изрешечена пулями и осколками. Кровь сочилась из ран. Из груди у парня вырвался хриплый стон. Он подполз поближе :
Митя(в отчаянии) : Бабушка лежит не на земле. она же хотела защитить от вражеских пуль маму, и своим телом прикрывала её, навалившись сверху.
Митя попытался поднять, оттащить бабушку, но сил хватило только немного отодвинуть её. Внизу лежала его мама.
Митя: Мама, мамочка моя! Ведь я люблю тебя больше всего на свете. Твои Родные глазки открыты и рот тоже открыт - вставай мама! Это неправда, мама! Вставай, ну, пожалуйста, вставай!
Но по её губам тоненькой струйкой капала кровь, и на груди алело огромное красное пятно.
Митя рвал на себе волосы, рыдал, кричал, плакал, как ребёнок. Он целовал любимые глаза, и дрожащей рукой прикрыл веками неподвижные зрачки.
Митя ( рыдая) : Вот так, моя родная, - я прикрыл твои любимые глазки, чтобы ты не видела всего этого ужаса. Мама, любимая, ты же не знаешь, наша бабушка, ведь, тоже… Она тебя защищала от пуль, и её кофта стала вся красная от крови. Ой, девлале, девлале!
Он гладил холодный лоб, целовал любимые, уже холодные щёки и кровоточащие губы. Силы покинули мальчишку, и он положил голову матери на грудь, а другой рукой обнял любимую бабушку и затих.
Сколько прошло времени, он не понимал. Очнулся Митя, когда снова прилетели «мессеры» и продолжили бомбёжку. Мимо пробегали, устремившись в укрытие лесной чащи несколько наших военных. Немолодой старшина ( увидев Митю) : Сидоренко, вон гляди, парнишка обессилел совсем. Вон, лежит на траве. Резо, помоги поднять и потащим его к лесу.
Эпизод № 9.
Интерьер : Деревенская изба. На стене висит гитара.
В эпизоде заняты : Старшина, Прасковья Никитична.
Рядовой Дмитрий Воронцов сразу стал любимцем всего взвода. Старшина в одной деревеньке раздобыл ему гитару, которая одиноко висела на стене у одной бабульки. Он тогда решительно развязал голубой бант, за который гитара была подвешана на гвоздик и отдал хозяйке.
Старшина : - " Ну, чё? Махнём, не глядя?"
,- чокая по- сибирски, сказал старшина и протянул три банки американской тушёнки. Женщина вздохнула.
Старшина : Вас, извиняюся, как по батюшке - то?
Прасковья Никитична : Никитичной кличут. Муженёк мой Иван Савелич всё, бывало, играл, да песни пел. Весёлый был, да вот, пропал без вести, а может, и убитый где лежит "
,- ответила женщина и опять тяжело вздохнула.
Старшина : - " Да, все мы таперяча одним миром мазаные. У меня тожеть, дочка с внучкою под бонбёжку, и... нема их таперь. Да ты не плачь, Никитична, не плач, милая. Что ж, война ить, будь она неладная! А ты жди – мобыть, вернётся ещё твой Савелич. Слышь, Прасковья, а у меня во взводе солдатик есть Митька - цыганок , он под твою гитару , как запоёт: " Жди меня и я вернусь", что услышит твой Савелич, да и воротится. Слышь, ей-ей! Я бе точно говорю, воротится! "
Эпизод №10.
Интерьер : Лагерь партизан.
В эпизоде заняты : Митя, старщина, комбат, солдаты взвода.
Старшина : - " Становись!",
- крикнул хриплым голосом старшина, увидев приближавшегося комбата,
Старшина : Товарищ капитан, взвод разведроты..."
, - начал он доклад.
Комбат : Вольно, вольно",- козырнул комбат,
- "Слушай задание, старшина : есть подозрение, что в радиусе полутора - двух километров фашисты выбросили десант. Так вот, старшина, поручаю твоему взводу десант обнаружить и уничтожить! Вопросы есть? Нет вопросов! Да, хозяйство своё без присмотра не оставляй. Отряди на охрану толкового бойца, да пусть пулемёт наладит, на всякий случай. Вопросы есть? Нет вопросов! Выполняй, старшина!
- снова козырнул капитан и ушёл.
Старшина : Взвод, слухай мою команду : рядовой боец Воронцов, выйти из строя, остальные направо и шагом марш!",
- старшина достал портсигар и закурил папиросу.
Митя : А чего опять я, товарищ старшина?",
- обиженно спросил Митя.
Старшина : Ты нам живой нужен , сынок. Вот, даст бог, воротимся, а ты, возьмёшь гитару, споёшь нам свою цыганскую, весёлую! Ну, с Богом!
- и старшина пошёл догонять взвод.
Эпизод № 11.
Иртерьер : На лесной поляне лагерь партизан. Блиндаж .
В эпизоде заняты : Митя, старшина, бойцы, санинструктор Соня.
Бойцы собрались возле блиндажа. Лица у всех были хмурые. Старшина разливает по кружкам разведённый спирт.
Старшина – « Так чё, мужичьё? Помянём дружков наших! Славные они были хлопчики, да!!! И Резо - генацвале, и Ваньша – рыжик! Надёжнее не бывает. Да, смелости им было не занимать. Намучилися, бедолаги, таперича, вечный им покой будет. Пущай землюшка наша им пухом будеть!», - старшина одним глотком опорожнил свою кружку. Пили молча.
Старшина : « Ты чё не пьёшь, цыганок?
Митя : Да непривычный я, товарищ старшина.
Старшина : А ты пригубь, пригубь за товарищев своих. Пригубь, сынок – святое дело!»,
- и, вздыхая, протянул Мите кружку. Выпили, минуту – другую помолчали, а потом, не сговариваясь, как по команде, все закурили, и снова тишина. Где-то в лесу трудилась кукушка, отсчитывая чьё-то время. Пахло полынью и мятой. Старшина принёс из землянки гитару и протянул Мите :
Старшина : Спой, цыганок. Спой на помин ихней души.
Митя пристроился на пеньке и тихонько запел:
Митя (поёт) «Вьётся в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза, И поёт мне в землянке гармонь, Про улыбку твою и глаза».
Бойцы слушали и молчали и, казалось, чтобы не спугнуть песню, не дышали.
Эпизод № 12.
Интерьер : дворик дома в Грузии.
В Эпизоде заняты : Рэзо, его жена и трое малых ребятишек. Митя : ( поёт) а перед глазами стоит генацвале Резо и держит в руке душистый жёлтый лимон, который он только что, сорвал с дерева в своём саду, и Митя даже почувствовал нежный аромат этого лимона. Рэзо показывает Мите свою жену, а детишки бегают вокруг Рэзо, и радостный папа обнимает, целует детей, и две девочки забираются к папе «на ручки».
Эпизод № 13.
Интерьер : эпизода № 11.
В эпизоде заняты : Артисты из эпизода № 11.
Митя поёт и играет на гитаре. Огромный рыжий солдат Ваньша, с большими конопушками на всём лице, ударяя себя по груди и коленкам, смешно танцует « Цыганочку». Бойцы смеются и хлопают в ладоши.
Митя : Эх, ели, пили из одного котла и, как цыгане говорят, спали под одной периной!
Эпизод № 14.
Интерьер : Поляна возле ж.д. полотна. Рабомблённые вагоны, громоздящиеся друг на друга. Кругом раненые, убитые – пассажиры из вагонов. Немецкие самолёты бомбят поезд.
В эпизоде заняты : Митя, бабушка, мама, хохлушка – Галя.
Митя (поёт), а перед глазами мелькают кадры : поезд, бомбёжка, хохлушка - Галя, бабушка, мама.
Эпизод № 15.
Интерьер : Калитка у домика в подмомосковье.
В эпизоде заняты : Митя, Вера.
Митя ( поёт) : Перед глазами появляется лицо Верочки, огромные карие глаза и чёрная коса с больщим белым бантом.
Митя : Вера- Верочка! Где ты теперь. Жива ли, здорова?
Он хотел прикоснуться к Верочкиному лицу, но видение исчезло.
Эпизод №16.
Интерьер : На лесной поляне лагерь партизан. Блиндаж .
В эпизоде заняты: Митя, старшина, Соня, солддаты.
Митя ( поёт) : Мне дойти до тебя не легко,
А до смерти четыре шага»,
- старшина достал из кармана огромный носовой платок и, отвернувшись, принялся вытирать слёзы.
Старшина : А ну, цыганок, вжарь-ка свою цыганскую, да, повеселее вжарь, шоб на том свете слыхать булО. Негоже нам горевать, братцы! Хай враги наши плачуть, матерь их растуды!,
- с силой тряхнул старшина за плечи Дмитрия.
Митя ( вскочил на пенёк и громко запел) :
« Эй, э бричка, бричка э тачанка!
Бэш паш мандэ гожо Сербиянка!»
Напряжённось и скованнось постепенно покидала лица бойцов. Они начали хлопать в ладоши и нескладно подпевать Мите. – Старшина : Вот так, сынок! Так их, цыганок! Нихай задОхнутся от злости, шо не убить, не поломать нас низзя! Кишка тонка!»,
- хлопал в натруженные ладони старшина.
Соня : Здравия желаю, товарищи бойцы!
- раздался звонкий женский голосок после окончания песни.
Старшина : А, товарищ младший сержант медицинской службы,-
Прошу к нашему огоньку! - заурчал старшина.
Соня : - « Какой праздник сегодня?» Старшина : Дружков наших убитых поминаем. На вот, и ты помяни»,
- протянул кружку старшина. Девушка взяла кружку:
Соня : Что-то больно весело для поминок?-
Старшина : А, шоб фашисты, мать иху растуды, не возрадовались, шо заставили нас журитися,
- выпил старшина вместе с гостьей.
Старшина : Ты спросила, дочка, какой нонче праздник»,
- заговорил, молодецки поглаживая усы старшина,
Старшина : А тебя, дочка, ведь Сонюшкой зовут – величают? - Соня : Так точно, товарищ старшина»,
- отчеканила девушка.
Старшина : Так вот, Сонюшка, сегодня самый большой женский праздник».
Соня : 8-е Марта!», - звонко расхохоталась Соня.
Старшина : Ни, нонче 30-е сентября, а 30-го сентября родилися тыщи разных женщин : и Веры, и Надежды, и Любови, и, конечно, мамаши ихнии - Софьи! Так шо, товарищи бойцы, давайте выпьем за здоровье именинницы–младшего сержанта и красавицы Сонечки.
Оказавшись рядом со старшиной, Митя спросил :
Митя : Товарищ старшина, и Веры тоже?» Старшина : И Веры, сынок, и Веры. А как же без веры? Ить, без веры солдату никак низзя!
Митя нащупал в левом кармане гимнастёрки фотографию Верочки и залпом выпил то, что оставалось в кружке.
Присутствие девушки заметно подняло настроение солдат. На лицах засветились улыбки.
Митя ( поёт) : «Ой, да зазнобила ты мою головушку»
На припеве бойцы подпевают и хлопают в ладоши.
Старшина : А-ну, цыганок, давай мою любимую!
Митя ( поёт) : « Степь, да степь кругом».
Соня (лихо поёт) : « Выходила на берег Катюша»,
и бойцы вместе со старшиной азартно подпевали ей. Соня : Хорошо у вас, душу отвела!»,- поднялась Соня,- « Ну, пускай ребяткам вашим земля будет пухом! Пусть спят себе спокойно, а мне пора, темнеет. (проходя мимо Мити), - : « А ты знатно поёшь, как настоящий артист! Спасибо тебе».
Старшина : А вот он тебя и проводит. Рядовой Воронцов, приказываю проводить младшего сержанта Сонюшку до самОго места расположения»,
- широко улыбнулся старшина и подмигнул Дмитрию.
Эпизод № 17.
Интерьер : Лесная тропа, поляна, шатры медсанбата.
В эпизоде заняты : Митя, Соня.
Соня : Смотри, Митенька, луна так разбросала по поляне свои серебристые лучи, что рядом с нами вышагивают наши две тени!
Митя: можно разглядеть твою стройную фигурку в солдатской гимнастёрке , с узкой талией, туго перехваченной солдатским ремнём.
Пилотку Соня держала в руке, и тёплый, шаловливый ветерок, заигрывая, трепал её пышные пепельные кудри.
Соня : Я училась в сельско-хозяйственном институте, мечтала стать агрономом, на втором курсе вышла замуж, но Володя никак не мог решить, кто для него важней – я или его мама. Потом началась война, и я поступила на курсы «сестёр милосердия», и вот я здесь, рядом с тобой на фронте. Ну вот, мы и пришли.
Невдалеке, при лунном свете белели шатры медсанбата.
Соня : А мне, как младшему командному составу, положена отдельная палатка, да вот она, как ты поёшь – «терем мой высокий. Осторожно! Тут перед входом такая коряга, не споткнись!»,
- и тут же сама зацепилась ногой за огромный, отшлифованный ветрами и временем корень какого-то дерева. Она бы непременно упала, если бы крепкие руки Дмитрия не подхватили её.
Девчонка не торопилась высвободиться из крепких объятий парня. Напротив, она прильнула к нему всем телом, и её губы, сначала робко коснулись его губ, а потом жаркий поцелуй соединил их уста, и они долго не могли оторваться друг от друга.
Митя : Ты вся дрожишь.
Соня : это вечерний озноб, а может, выпитое вино.
То ли молодая пробуждающаяся страсть, заставляла, их, прижавшись друг к другу, дрожать всём своим существом.
Соня : Вот, ногу ушибла – теперь не доползу,
- прошептала она совсем охрипшим голосом, и Дмитрий легко подхватил её на руки и понёс в палатку. Он не мог в палатке выпрямиться во весь рост и, полусогнувшись, в темноте, опрокинув то, что оказалось под ногами, свалился вместе с ношей на кровать. Соня, всё ещё крепко держась за Митину шею, страстно шептала :
Соня : Я давно тебя приметила! Я почти, каждый вечер прогуливалась возле вашего блиндажа, что б только увидеть тебя, но ты всё не приходил»,
- и она покрывала жаркими поцелуями его лицо, шею и грудь.
Эпизод № 18.
Интерьер : жаркая пустыня,
В эпизоде заняты : Митя, Соня.
Наши герои очутились вдруг в жаркой пустыне, обнажённые, на раскалённом песке, и огромная песчаная буря накрыла их с головой своим жёлтым, обжигающим и всепоглащающим маревом…
Эпизод № 19.
Интерьер : медсанбат, палатка Сони.
В эпизоде заняты : Митя, Соня.
«Буря» стихла, и наши герои лежали обнажённые на прохладной белоснежной простыне в девичьей постели палатки медсанбата. Соня резко повернула голову, и её пепельные кудри упали Мите на лицо. Он мягким движением снял их с лица, и Соня спросила :
Соня : Тебе не нравятся мои волосы?»
Митя : Я люблю, когда косы»
,- вздохнув, ответил Митя.
Соня : Были, мой хороший, были косы, да вот война».
Соня прилегла к Мите на грудь, и крепко обняла.
Соня : Вырастут косы, Митенька! А мы с тобой будем крепко любить друг друга! Будем вместе воевать и молиться богу, чтобы дожить до победы.
Митя аккуратно снял её руки со своей шеи и, опять тяжело вздохнул.
В палатке стало тихо, и в этой звенящей предутренней тишине были слышны сладостные, призывные трели соловья.
Соня : Пора, светает уже.
Митя встал с постели, быстро, как учил его старшина, оделся и направился к выходу. Соня, стремглав вскочила с постели, накинула халатик и подошла к Мите.
Соня : Сокол ты мой ясный! Соловей ты наш цыганский, я так тебя люблю, что моей любви хватит нам на двоих! Ты приходи, я буду тебя ждать. Всегда буду ждать».
Митя ничего не ответил, только тяжело вздохнул и закрыл за собой полог девичьего шатра.
Эпизод № 20.
Интерьер : Дорога к реке вдоль леса.
В эпизоде участвуют : Митя, Атахонов,
Митя с автоматом на спине и неразлучной гитарой в руке, вместе с новобранцем, недавно появившимся во взводе – молодым пареньком из далёкого узбекского аула, шёл быстром шагом на берег, где уже кипела работа – бойцы строили плоты, смолили старые лодки,
Митя : Слышь, Атахонов, нравишься ты мне : лицо смуглое, кудри чёрные, глаза чёрные - просто чистопородный цыган!
Атахонов : Защем, цыгана? Нэ-э! Моя - узбека. .
На правах старослужащего, Митя наставлял товарища:
Митя : Слышь, Атахонов, чё-то ты такой квёлый, спишь на ходу?»- Атахонов : Нэ, моя нэ сплит. Моя и ночью совсэм нэ сплит. Моя боится – начнётся пэрэправа, а там вода, а моя плыть нэ может, совсем нэ может, никак нэ может!»
Митя : Да, плохи твои дела, а ты рядом со мной, авось не потонем. Атахонов, ко мне! Видишь, валяется пробитое колесо от «Эмки» полковника?».
Атахонов : –«Ну?»
Митя : «Да не ну, а так точно! Так вот, мы с тобой разбортируем это колесо, вытащим камеру, заклеим – и будет тебе « спасательный круг», врубился?
Атахонов : Ну! Такэ точно, да?»
Митя : - « Надо узнать у старшины, есть ли у него клей?»
Атахонов заулыбался, сверкнув на солнце золотым зубом: Атахонов : У нашэй старшины ссё ест! Знаш, Митяй, чево хочу! Хочу, наварить узбекский пилав с молодой барашка, а наша старшина, что б кушала, кушала, сколько хошь кушала!».
Митя (тоже заулыбался) : Это после войны».
Атахонов : Ну! Такэ точчно, да? Теперь уже скоро!
,- и золотой зуб опять сверкнул на солнце.
Эпизод № 21.
Интерьер : . Берег реки. Старые лодки, строются плоты. Готовится переправа через реку.
В эпизоде заняты : Митя, Атахонов, комбат, бойцы.
На берегу работа спорилась. Строили плоты. Комбат, который до войны был знатным плотником, лично руководил обвязкой плотов.
Комбат ( двум солдатам) : Да, не тяните так - этот ваш узел не выдержит, развяжется. Вот, смотрите, поддеваешь под скобу, перекручиваешь, а теперь - такую вот петлю! Это, как называют плотовики - « Касьянов узел». Спросишь, почему «касьянов» – так плотник Касьян из нашего селенья придумал, ещё в прошлом веке.
Митя приподнял перевёрнутую лодку и сунул под неё гитару:
Митя : Чтоб никто не наступил!
Двое солдат тащили к парому тяжеленное бревно,
Митя : Атахонов, давай поможем : я спереди, ты – сзади, и в ногу в ногу. Вот так!
С крутого обрыва бежал солдат и истошным голосом вопил:
Солдат : Немцы! Братцы, фашисты! Десант - целый взвод, не меньше!
Вперёд вышел комбат.
Комбат : Не ори! Толком доложи, как положено! Солдат : Фашисты, товарищ капитан! Из леса! Десант!
Комбат : Сколько их?
Солдат : Целый взвод, товарищ капитан, не меньше!
Комбат : Да не ори ты так! У страха глаза велики! Видимо прознали, сволочи, о нашем наступлении, и выбросили нам в тыл десант».
Комбат вскочил на перевёрнутю лодку, и громким командным голосом крикнул так, что было слышно на всём берегу:
Комбат : Внимание товарищи! Никакой паники! Приготовиться к обороне. Рассыпаться по всему берегу!»,
- и с группой бойцов занял оборону, примостившись за большим старым пнём, который прикрывал от вражеских пуль.
Фашисты с остервенелыми воплями, стреляя на ходу, приближались всё ближе и ближе. Наши умело отстреливались, не подпуская фрицев.
Граната, брошенная фашистом прямо на трухлявый пень, разорвалась.
Митя : Что же это, девлале? И комбат, и бойцы? Они же , истекая кровью, остались лежать на земле.
Немцы бросились вперёд, и Митя видел, как наши солдаты побежали.
Митя : Куда же Вы, братцы? Ведь впереди только река, и отступать некуда!
Митя увидел, как прыгнул в воду Атахонов, и его курчавая голова больше уже не показалась на поверхности воды.
Митя : Ах, бедолага! Чего боялся, на то и нарвался! Нашёл свою могилу на дне этой мутной воды, будь она проклята!
- стиснув зубы, Митя приподнял ту самую лодку, достал гитару, и, вскочив на лодку очень громко, срывающимся голосом запел: Митя ( поёт, сочиняя на ходу слова): «В атаку, и будет победа за нами! За мною, ребята, погибнем в бою!»,-
Солдаты, услыхав голос своего любимого Цыганка, сразу как-то встрепенулись, ободрились, и когда Митя, высоко подняв над головой автомат, с криком «Ура» рванул вперёд, бойцы подхватили это «Ура» и бросились в атаку.
Митя ( уввлекая за собой бойцов) : Ура, братцы! Вперёд, родимые! ( стреляет на бегу из автомата), Ух, гады! Вы мамку мою, бабушку, так нельзя вам жить на свете. Получайте, сволочи.
Митя услышал, как жалобно застонала его семиструнка, которую он держал в другой руке - пуля попала в гитару . Цыганок остановился. Он поднял вверх гитару - в деке зияла большая дыра.
Митя ( потрясая гитарой) : Те хасён туме сарэ, джюкэла ( собаки)! Те амболделпе э пхув тела туменде ( чтоб земля разверзлась под вашими ногами)!
Стоящий на месте боец - отличная мишень для Фашистов! Пуля попала точно в висок!
Фашисты были уничтожены.
Эпизод № 22.
Интерьер : Высокий берег той самой реки.
В эпизоде зеняты : Старшина, Соня, бойцы разведвзвода, солдаты.
Старшина мастерит из обрезков фанеры памятник на могиле Цыганка.
Старшина ( периодически вытирает слёзы огромным носовым платком) : Таких памятников, сынок, великое множество на полях сражений по всей нашей многострадальной матушке России. Только я его в зелёный цвет... Чтоб, как трава… на которой, бывалче, ты так любил поваляться. Вот видишь, Цыганок, как оно вышло – то : не взял я тебя в разведку, пожалел, а таперича вот… Судьба – индейка, не угадашь, милый. А на маковке звёздочку прикрепим, красную, значить, вот! ( бойцу) : А ты пиши, у меня- то почерк « курица лапой». Пиши, сынок : «Здесь похоронен боец Дмитрий Воронцов». Вот так оно вернее будеть и красивше! А таперя, давай ту табличку, что я выжег раскалённым гвоздём. Давай, приколоти, чуть ниже. Вот так. Нехай все читают, какой был наш Цыганок! Как пропел он свою последнюю, как в народе говорят, « Лебединую» песню :
«В атаку, и будет победа за нами! За мною, ребята, погибнем в бою!»,- Цыган под гитару в атаке с бойцами , Допел лебединую песню свою.
Бойцы помянули Цыганка и, шмыгая носами, разошлись. Старшина, устроившись на пенёчке, горько плакал. Плакала и Сонечка, уткнувшись в плечо старшины». Старшина хлебнул из фляжки, а остальное вылил к подножию памятника :
Старшина : Спи спокойно, сынок! Спи спокойно, Цыганок!
негромко сказал старый солдат, тяжело перебирая ногами, пошёл прочь. Сделав несколько шагов, он остановился и протянул Соне гитару, которая осиротело лежала у памятника .
Старшина : На вот, возьми, дочка, да сохрани, на долгую память, сохрани!.
Соня осталась на могилке одна, и ещё долго, сквозь застилающие глаза слёзы, читала надпись на памятнике:
Соня : Цыган под гитару в атаке с бойцами , Допел лебединую песню свою.
Новелла -3 « Мыца и Циля».
( По рассказу П. Деметра). (В сценарии использован документ - дневник Анатолия Кузнецова).
На титрах звучит старинная цыганская песня « Кадала сы, кадала»
Эпизод № 1.
Интерьер : Большая комната в коммунальной квартире в одном из областных городов Белоруссии.
В эпизоде заняты : Учитель музыки, Циля.
Учитель : Хорошо. Ты у меня сегодня, просто молодец! И мизинчик не кладёшь на струнки, а ставишь на подушечку! И смычок хорошо, плавно идёт! Умница, Цилюшка. Знаешь, пожалуй, пора приняться за вальсы Штрауса ! Вот тебе ноты – выберешь сама, какой понравится.
Циля : Спасибо! Мне Штраус очень нравится. Я буду стараться.
Эпизод № 2.
Интерьер : Улица города, ведущая к городскому базару. Базар.
В интерьере заняты : Мыца, Циля, посетители базара.
Мыца поёт и танцует на базарной площади. Посетители – зрители, образовав круг, любуются цыганским танцем.
Циля ( про себя) : Вот хорошо, что мама просила купить мёд и чеснок, а то бы не попала на концерт.
Песня закончилась.
Молодой парень ( аплодируя) : Ну, что же Вы, граждАне. Хлопать хлопаете, а денежки зажали! Вот сюда, в ейный бубен и складайте. Артистам, хоть и молодым, платить положено! А то!
Зрители бросают деньги в бубен.
Циля ( про себя) : Ладно, мама думаю, поймёт. ( кладёт в бубен « трёшку», на которые должна была купить продукты).
Мыца начинает новую песню, и Циля достаёт из футляра скрипку и начинает, импровизируя, аккомпанировать певице. Затем Мыца, взяв бубен, аккомпанирует Циле, а потом пускается в пляс. Народ апладирует. Возгласы :
Женщина : Как здорово, а?
Мужчина : Во, дают!
Молодой парень : Это тебе не хухры – мухры ! Артисты - профессионалы! Понимать надо! ( кидает деньги).
Мыца закончила своё выступление, собрала деньги и отошла в сторонку, поманив за собой Цилю.
Мыца : Хорошо ты играла!
Циля : А ты хорошо пела и танцевала! Ой, что это - у тебя кровь на ноге?
Мыца : Да, не обращай внимания - в танце на камушек острый, или на стекляшку какую наступила.
Циля : Да, что же ты босиком –то! Вон кровь как течёт.
Мыца : А мы только босиком и танцуем!
Циля : Давай платком завяжем и пойдём к нам, тут недалеко. Мой папа врач – хирург. Вставай , пошли.
Эпизод № 3.
Интерьер : Улица от Базара к дому Цили. Храм.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, прохожие.
Мыца : . Вот, возьми( даёт деньги) – тебе доля положена.
Циля : И не подумаю! Я ж для удовольствия!
Мыца : Ну, хоть свою « трёшку» возьми, а то ещё мать заругает.
Проходят мимо церкви, Мыца перекрестилась.
Мыца : А ты чего не крестишься?
Циля : Мы ж - иудеи, мы не крестимся.
Мыца : Не нашего Бога?
Циля : Бог Един - Всемилостивый Иисус наш, просто веры разные.
Мыца : А ты, как и все, думаешь, что все цыгане воры?
Циля : Нет, я вовсе так не думаю.
Мыца : А вот отец рассказывал, что Иисуса нашего Христа вели на казнь, а цыган из толпы украл и спрятал в длинных волосах своих один гвоздь, который должны были Христу забить прямо в сердце, и тогда бы он не воскрес, вот! Поэтому Христос и прощает цыганам грех воровать. Вот! А я никогда не ворую, и отец, и мать. Мама гадает, конечно, но рассказать людям что было и что будет, думаю грех небольшой, вот. А тебя как зовут?
Циля : Циля.
Мыца ( вздыхая) : А меня - Мыца.
Циля : А чего ты вздыхаешь? Мыца – тоже красиво!
Мыца : Ты не понимаешь, Мыца - значит кошка по - цыгански. Просто ночью я вижу, как днём, и мышей, как другие, совсем не боюсь - вот Отец и прозвал меня Мыца.
Циля : Не переживай. Ну, вот мы и пришли.
Эпизод № 4.
Интерьер : огромная, благоустроенная и красиво обставленная квартира главного врача городской больницы Марка Соломоновича Райзмана.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, Серафима Владимировна, Марк Соломонович.
Серафима ( открывая двери) : Циля, Ты?
Циля ( из-за дверей) : Мы, мама.
Серафима ( открывая) : Давай посмотрим, кто это мы. Боже, какое чудо! Ты кто, прелестное дитя?
Циля : Это Мыца - цыганочка. Она ногу поранила – вот я её к нам и привела. А папа ещё не пришёл обедать?
Серафима : Что она цыганочка, моя дорогая, за версту видать - это я сразу поняла. Папы ещё нет, но разве мы сами, не медицина? Я с твоим отцом - хирургом уж скоро, как 15 лет живу , так нешто мы сами не справимся. Окажем пациенту первую помощь. ( осматривая ногу) Дело пустяковое : Пойдём –ка , красавица в ванну помоем твою ранку. Циля, принеси из аптечки перекись, пластырь и бинт. ( оказывает помощь).
Мыца ( на всю квартиру) : Ой, больно, щипит!
Серафима : Терпи Земфира! Ты должна быть смелой и гордой, а то Алеко тебя не полюбит.
Мыца ( перестав орать) : Какой Алеко?
Циля : Я тебе потом расскажу. Ну, не щипит?
Мыца : Вроде, нет.
Серафима : Ну и хорошо. Вот и славно, а теперь, девочки, мойте руки, и будем обедать. Вот - вот , и наш папа придёт. ( звонок в дверь) - О, лёгок на помине. ( Входит Марк Соломонович)
Марк ( целует жену и дочку) : А это, откуда эта фея лесная? Просто Земфира!
Мыца : И никакая я не Земфира!
Циля : Папуля, это Мыца. Она так пела и танцевала на базаре, что я забыла купить мёд и чеснок, а мама теперь будет сердиться.
Серафима : Чеснок – это мелочи. Маркуша, мы тут твоей аптечкой воспользовались, оказывали первую помощь. Ты потом посмотришь?
Марк : Что значит потом? Идём в ко мне в кабинет, фея.( уходят).
Серафима, Циля и домработница Ксюша накрывают на стол. Появляется красивый китайский сервиз, большая красивая супница, красивые столовые приборы.
Серафима ( Ксюше) : … А фаршированную рыбу принесёшь, когда я подам знак, поняла, Ксюшенька?
Ксюша : Поняла, поняла, Сара Владимировна - сюрприз!
Выходят из кабинета Марк и Мыца.
Марк ( вытирая руки полотенцем, которое ему подала Циля) : Молодцы! Ты, Сарочка, просто настоящий большой специалист! Всё Вы сделали правильно, и очень скоро у нас всё заживёт. Да, фея?
Ксюша ( на красивом подносе нарезанный хлеб) : Как любит выражаться Сара Владимировна, - « Кушать подано, господа! Прошу к столу» .
Все садятся за стол. Мыца шокирована красотой сервировки, а, главное - столько ложек, вилок, ножей, лежащих рядом с одной тарелкой, и, видимо, приготовленных для неё одной ! Она растерялась и смутилась.
Мыца ( про себя): Как всем этим пользоваться?
Серафима : Приятного всем аппетита!
Циля ( Мыце) : Да ты ешь, не стесняйся.
В столовой так вкусно пахло, что Мыца , переборов своё смущение, принялась за борщ и ела с большим аппетитом. По еле заметному знаку Серафимы, Появилась Ксюша с огромным блюдом, на котором была большая фаршированная рыба.
Марк ( вскакивая со стула, целует Серафиму) : Сарочка, ты просто прелесть. Моя любимая фаршированная рыбка! К стати, как её фамилия?
Серафима ( улыбаясь) : Её фамилия Фаршированный Судак! Но сегодня, увы, без чеснока.
Циля и Мыца переглянулись и, закусив губы, засмеялись, но Мыца вдруг посерьёзнела: Она наблюдала, как красиво орудовал вилкой и ножом отец семейства и Серафима, и даже Циля и поняла , что у неё так никогда не получится. Дома она взяла бы этот кусок рыбы просто в руку и съела за милую душу.
Серафима : Ну, что же ты, детка? Попробуй, это лучшее моё кулинарное чудо! Я так старалась.
Мыца ( смутившись) : Цыгане рыбу не едят - грех это!
Марк : Да Сара, ты сотворила своё чудо, и оно тебе сегодня особенно удалось! Спасибо, дорогая. Ну, а на нашу лесную фею не обижайся и не сердись, не будем давить на её религиозные чувства.
Серафима : Хорошо, милый. И чтобы доказать, что я не в обиде, сейчас Ксюша принесёт вкуснятину : Кисель из ревеня и ещё горячие сдобные булочки с изюмом, по моему рецепту.
Циля ( хлопая в ладоши) : Ура, мои любимые булочки!
Обед подходил к концу и Марк, поднявшись из – за стола, сказал:
Марк : Ну, мои дорогие, спасибо за обед. Ксюша, и тебе большое спасибо. Мне пора - больные заждались. Да, кстати, Циленька, а где живёт твоя подружка?
Мыца : На лесной улице крайний дом от леса.
Марк : Ну, не совсем по пути, но чего не сделаешь, ради пациента, так бездумно поранившего ножку. Идём, фея, я подвезу тебя на авто.
Циля : Чур, я с Вами!
Серафима : Ты заходи к нам, детка.
Мыца : Спасибо Вам большое.
Все уходят. Серафима остаётся в комнате одна.
Серафима : Бывают дети плохо воспитанные, а эта – никак не воспитана! Но, хороша, чертовка!
Эпизод № 5.
Интерьер : в легковой машине. Городская трасса.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, Марк Сломонович .
Марк с девочками едет по городу в автомобиле к дому Мыцы.
Марк : Кстати, мы не познакомились - меня зовут Марк Соломонович, а тебя как величают?
Мыца : Мыца.
Марк : Мыца! По – моему, типично цыганское имя. Ну, что ты великолепно танцуешь и поёшь, мне доложили, а в каком классе ты учишься?
Мыца : Теперь ни в каком. Мы всё кочевали, с места на место, и со школой не получалось. Зато теперь отец свой дом построил - конец кочевью, теперь! С 1 сентября пойду в 3 класс.
Марк : Вот как. А кто же твои родители, чем занимаются?
Мыца : Не волнуйтесь, не воруют! Отец мой - с железом возится: собирает , покупает по деревням, а в городе сдаёт на переплавку. А ещё он мастер котлы лудить, да лошадей подковывать. А ещё он умеет медные музыкальные тарелки делать – один раз ударишь, звон на всю округу. А мама гадает, вот.
Марк : Вот сколько талантов сразу, замечательно! Замечательные у тебя родители – делают нужное для людей дело. Ну вот, скоро и лес начинается.
Мыца : А вон, и наш дом. Спасибо Вам большое.
Марк : Ну, поправляйся и будь здорова. До свиданья. Ты заходи к нам – Цилечке с тобой веселее.
Циля : Я завтра снова приду на базар. Пока.
Мыца выходит из машины и направляется к дому.
Эпизод № 6.
Интерьер : Дорога к базару.
В эпизоде заняты: Циля.
Циля ( про себя) : Целую неделю не могла встретиться с Мыцой : было много уроков в школе, да и надо было, как следует, подготовиться к занятиям по музыке – выучить « Сказки венского леса».
Сегодня с утра шёл дождь, но к полудню распогодилось, и в маленьких лужицах на асфальте блестело солнышко. Циля ловко перепрыгивала через лужи, размахивая футляром, забыв, что там находится дорогая скрипка,
Циля : Ой, забыла, папа ведь говорил, что скрипку надо беречь, « Как зеницу ока».
Она спешила на базар, где надеялась вновь увидеть свою новую подругу.
Эпизод № 7.
Интерьер : Базар.
В эпизоде заняты: Циля, Мыца, немногочисленные покупатели.
Базар был небольшой, и Циля сразу увидела Мыцу, которая в своём красивом ярком наряде сидела , поджав под себя маленькие ножки, на ящике из –под овощей.
Циля: Здравствуй, Мыца.
Мыца : Привет, видишь, народу никого. Дождь замахал голову. Вот сижу.
Циля : А хочешь, я поиграю, может народ и соберётся?
Циля достала скрипку из фетляра.
Циля : Я сегодня Штрауса « сдала»! Ты любишь Штрауса?
И она сыграла несколько нот из « Венского леса».
Мыца : Ну, не знаю я никакого страуса – и что? А ты знаешь ( и Мыца запела : «Кдала сы, кадала, кай лине амаря боря?»
Циля : Нет, не знаю, но это красиво! Вот послушай, Штраус - это тоже очень красиво! ( заиграла).
Мыца ( слушает, танцует под музыку) : Очень красивый твой страус, а народу нету. Давай теперь мою! ( поёт и танцует : « Нанэ цоха, нанэ гад», и слушатели подтягиваются). « А ты говоришь, страус! Ну, вот, на тебе, послушали твоего страуса и моего, а денег никто не дал. Видно, сегодня не наш день - пойдём отсюда».
Циля : Хорошо, пойдём. А куда пойдём.
Мыца : У тебя я была в гостях - теперь, ты ко мне?
Циля : Ну, хорошо, пошли.
И они пошли , перепрыгивая через лужи на Лесную улицу. Прохожие с любопытством посматривали на девчонок - таких разных, и в то же время, чем –то похожих друг на друга.
Циля : Совсем забыла спросить, как твоя нога?
Мыца : А недаром меня зовут Мыца! Мать сказала : «Ничего, быстро заживёт, как на кошке». Вот, и зажило! Ты только не удивляйся : мы, конечно, живём не так богато, как вы, но мне нравится – лес, река, воля! Цыган не может без воли!
Циля : Ты так говоришь, как – будто Горького читала.
Мыца : Ничего я не читала. Отец говорит : « Отца и мать почитать надо!»
Циля : Вон ваш дом , я сразу узнала. ( подходят к дому).
Мыца : Ну, пошли? Да ты смелее.
Эпизод № 8.
Интерьер : Дом, где живут цыгане.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, дети, бабушка Люка, Мать Юльча.
Девочки заходят в дом. Лесная прохлада ощущалась в каждом уголке этого большого, добротно сработанного дома. В большой комнате стоял огромный, накрытый цветной скатертью, обеденный стол. На большой тахте лихо играли в карты трое маленьких мальчишек - цыганят. Когда вошли девочки, пацаны соскочили с тахты – самый маленький карапуз был без штанишек , а на пузичке у него висел , привязанный на красную ленту, большой бинокль.
Мыца : Опять взяли мамкины карты - вот она вам задаст. ( Циле) : В гадальные карты нельзя играть - врать станут. А это - мои братишки. Их трое, я четвёртая, а отец своему отцу пообещал, что у него будут бегать «семеро по лавкам». Мамка старается : скоро пятого родит. Говорят , опять мужик будет. Пойдём, я тебя с бабушкой познакомлю.
Они прошли в дальнюю небольшую комнату, и перед глазами Цили предстала удивительно смешная картина : посреди комнаты был разбит настоящий цветной цыганский шатёр.
Мыца : Это - наша бабушка Люка.
Циля : Здравствуйте, бабушка.
Люка : Здравствуй, красавица, те авес бахтали. Проджя!
Циля : Как у Вас красиво!
Люка ( улыбаясь, показывает на «шатёр») : А, это! Потолки, дочка, низкие - на мОзги давит, и голова моя болит. А, это - нашу таборную жисть напоминает. Да ты проходи, дочка, садись. Не могу никак привыкнуть – на волю манит, на простор. Скучаю я в городе, и ножки мои болят, всё сильнее и сильнее. Вона, как опухли - теперь уж не попляшешь!
Циля : А, давайте, я вас к папе поведу – он Вас посмотрит.
Люка : А, кто твой папа, дочка?
Циля : Мой папа – главный врач нашей больницы.
Люка : Ага, Дохтур, значит, - кодо Бахт! Спасибо, доченька. А ты кто будешь –то? Уж больно на цыганочку похоже - вон, глазищи –то, чернее, чем у Мыцы.
Циля : Правда, похоже? ( рассмеялась), Нет, папа мой еврей, а мама русская. Мы раньше в Польше жили, а как фашисты нагрянули, мы и убежали. Многое наши знакомые остались, надеялись, что их , как врачей, не тронут, а теперь, где они?( вздохнула). Вот теперь мы здесь, с Вами рядышком и живём.
Люка : Вот я и говорю, что похожие мы. Без роду, без племени, все нас гонют, все клянут. И нас - цыган, и Вас, сердечных. Вы молитеся, Господь един, и он не оставит нас грешных. ( и старуха принялась креститься).
С огромной сумкой и арбузом в руках пришла Юльча – мать семейства. Ребятня кинулась обнимать и целовать мать.
Юльча : Мыца, айди, ле мандар кадя лубяница. ( возьми у меня этот арбуз).
Юльча держала арбуз на животе, который по форме был точно, как этот арбуз.
Мальчишка ( самый маленький, показывая на мамкин живот,) : Ура, мама купила два арбуза!
Циля ( подбегает и забирает арбуз) : Что Вы, Вам нельзя тяжёлое! Мой папа врач, и я точно знаю, что нельзя!
Мыца ( забирая арбуз) : Давай, пойду , помою. Мама, это моя подружка - Циля.
Юльча : Те авес бахтали. А я, видишь, вот , с работы пришла. Такая у меня работа, детка – утром , чуть свет, ухожу, целый день людям судьбу предсказываю, а вечером, вот, с тяжёлыми сумками домой возвращаюсь .
Мыца(входя с арбузом, Циле) : Как твоя мама говорит : « Прошу к столу!» ( ребятам): Идите, арбуз лопать. Я попробовала - он такой сладкий! Как наша бабушка говорит : « Объедение, у кого рот большой!»
Все расселись за столом и едят арбуз.
Юльча ( Циле): Ты, миленькая, приходи, как - нибудь , с утра. У нас в лесу грибов море, малина, земляника. Приходи, и Мыце нашей с тобой веселей будет, а то она всё зануждённая – поёт, да пляшет цельными днями. Кормилица наша!
Циля : Приду! Обязательно приду. В воскресенье утром, приду.
Мальчишка ( самый маленький) : Пойду бабушку позову - арбуз лопать.
Эпизод № 9.
Интерьер : Спальня родителей в квартире Цили.
В эпизоде заняты : Марк Соломонович, Серафима Владимировна.
Марк лежит в постели. В руках газета, но он не читает, а о чём-то задумался. В халатике входит Серафима.
Серафима : Мркуша, ты не спишь? ( снимает халат и ложится рядом), представляешь, Циля так увлеклась этой цыганочкой! Завтра просила разбудить пораньше , приготовила корзинку, ну ту, с которой на базар ходим - они собираются в лес по грибы, по ягоды.
Марк : Очень хорошо. Эта Мыца славная, забавная девчушка, и по - моему, они чем-то похожи.
Серафима : У тебя такой усталый вид, ты не заболел, мой дорогой?
Марк : Признаться, просто устал. Привезли раненых солдат, я четыре раза оперировал, устал.
Серафима ( размышляя): К тебе в больницу привезли раненых, значит фронт рядом, значит немцы близко.( с жаром) : Маркуша, любимый, давай опять уедем, опять убежим от них куда-нибудь.
Марк : Куда?
Серафима: Куда –нибудь, в Сибирь, хоть на край света. Они нас убьют, уничтожат!
Марк : Тебе, моя Сарочка, не надо бояться - ты же Серафима, ты не еврейка, ты русская.
Серафима: Да я не за себя, за тебя, за Циленьку боюсь. Они не люди, звери кровожадные, они ни перед чем не остановятся! У них ничего святого! Давай, пожалуйста, прямо завтра, соберёмся и уедем, потихонечку, ни с кем не прощаясь. У меня плохое предчувствие. Мой любимый, самый дорогой на всём свете человек, послушай меня, пожалуйста.
Марк : Сара, там раненные , искалеченные люди! Я - врач, Сара. Я, прежде всего хирург, а потом уже отец и муж – и с этим нельзя ничего поделать, любимая. Может тебе с Цилей уехать? Мы с тобой пожили на свете, а что будет с ней?
Серафима : А я! Разве я смогу жить без тебя? Ты подумал, а зачем мне жизнь без тебя. Ты, мой любимый, подарил мне 15 лет любви, 15 лет счастья! Вспомни ( улыбнулась сквозь слёзы), ведь за 15 лет мне так и не удалось с тобой ни разу поссориться! Ах, Марк, у меня плохое предчувствие ( подражая Марку) и с этим нельзя ничего поделать, любимый!
Эпизод № 10.
Интерьер : панорама города. По улицам едут танки, мотоциклы, автомобили, грузовики, в которых сидят немецкие солдаты. На улице грохот, лязг гусениц, рёв моторов, дым, чад, смрад. Редкие прохожие бегут кто куда, пытаясь поскорее укрыться в подворотнях . Фашисты вошли в город.
Эпизод № 11.
Интерьер : городская больница.
В эпизоде заняты : Марк, медсёстры, раненые, немецкий лейтенант.
Лейтенант ( тыча в грудь Марку) : Ты есть главврач?
Марк : Да.
Лейтенант ( надев пенсне) : Еврей? ( Марк молчит) Я знаю, что Еврей. Вот ( протягивает бумагу) прочитай. Громко читай, чтобы все знали.
Марк( читает «приказ» ):
« Приказ № 1. Все жиды города и его окрестностей должны явиться к 8 утра на угол Мельниковской и Дегтяревской ( возле кладбища). Взять с собой документы, деньги, ценные вещи, а также тёплую одежду, бельё и проч. Кто из жидов не выполнит этого распоряжения и будет найден в другом месте, буден расстрелян».
Лейтенант ( выхватил бумажку из рук Марка) : Все слышали?
Боец( лёжа на койке, приподнял перевязанную руку) : Контуженный я, не слышу. Оглох совсем.
Лейтенант подошёл к кровати раненного бойца и в упор выстрелил в него из пистолета.
Лейтенант : Он был врагом Рейха! Он воевал против Германии. Вы все воюете против Германии, значит, Вы есть наши враги.
И лейтенант перестрелял всех раненных, лежавших в палате. Медсёстры, дожа от страха прижались к Марку и тихонько плакали.
Лейтенант ( обращаясь к Марку) : Я верный солдат Великого Рейха и исполняю свой долг! А с Вами, доктор, мы, надеюсь, встретимся завтра в 8 утра на углу Мельниковской и Дегтяревской ( возле кладбища). Вы, надеюсь, знаете дорогу на кладбище ? ( и громко расхохотался).
Эпизод № 12.
Интерьер : Квартира Марка Соломоновича.
В эпизоде заняты : Марк, Серафима.
Серафима повисла на плече у Марка и, рыдая, слушает его рассказ.
Марк : И надо ж было этому бойцу подняться и объявить, что он контуженый, что оглох и ничего не слышит! А эта скотина, в упор его, из пистолета. Ну, дальше ты всё уже слышала, а повторять нет мочи, родная!
Серафима ( сквозь слёзы) : А про приказ, пожалуйста, ещё…
Марк : Про приказ? Завтра в 8 – 00 я должен прибыть на угол Мельниковской и Дегтяревской ( возле кладбища). Взять с собой документы, деньги, ценные вещи, а также тёплую одежду, бельё и проч. Вот и всё, моя дорогая, про приказ.
Серафима : Маркуша, любимый, почему ты сказал «Я». Это мы с тобой завтра в 8 – 00 пойдём на это кладбище.
Марк ( вспылив) : Даже и не думай! Я запрещаю, слышишь? ( обнял и нежно поцеловал) Не надо, моя любимая. Тебе не надо туда идти, ты же не Еврейка, ты Русская. Им же на всё наплевать! Они убьют и тебя, раз ты моя жена. А наша маленькая радость - наша Циленька? Слава Богу, что она в гостях! Что с нею станется? Разве она сможет без тебя?
Серафима : Ну, тогда и бояться нечего. Я - не еврейка, меня не тронут, и я пойду с тобой! Я сумею их убедить в том, что ты хирург от Бога! Что ты нужен людям ! Я сумею тебя защитить – надеюсь, мои два курса юридического не прошли даром. Давай, мой дорогой, успокоимся и пойдём вместе. Я уверена, что всё будет хорошо, и к вечеру мы будем дома, а Циле мы ничего не будем рассказывать. Господь нам поможет!
Эпизод № 13.
Интерьер : угол Мельниковской и Дегтяревской ( возле кладбища).
В эпизоде заняты: Старик, сосед, мужик, пожилая учительница, Марк, Серафима, полицай, Остап, лейтенант, толпа.
Старик ( соседу, выглядывая из-за плетня на бредущую толпу) : Они вышли ещё затемно, чтобы оказаться пораньше у поезда и занять места. Дети ревут, старики больные.
Сосед : Глянь, узлы верёвками перехваченные , ободранные фанерные чемоданы, ящички с плотницкими инструментами… Глянь, у старухи на шее какое ожерелье - венки луку!
Сосед : Запас провизии на дорогу.
Мужик ( из соседнего двора) : Дай-ка огоньку, старый ( закурил) Ну, завтра в городе ни одного жида не будет. Слава тебе, господи! Хватит, разжирели на нашей крови, заразы. Пусть теперь едут в свою Палестину, хоть немцы с ними справятся .
Сосед : Значить , их повезут? Неужель, в Палестину?
Пожилая учительница ( соседка по двору) : Но опять же, это жестоко: выгонять силой тысячи людей из родных мест, везти туда, где у них нет ни кола, ни двора, а сколько их заболеет и умрёт в дороге.
Мужик : А, и что? Все они - жиды порхатые! Расплодились, расселись, как клопы. Пущай уезжают, без них будет лучше!
Пожилая учительница ( взволнованно) : Люди добрые, это же смерть! Говорят из окна вон того дома выбросилась девушка, лежит, накрытая простынёй, и никто её не убирает ( перекрестилась).
Мужик : А какая – то еврейка отравила своих детей и отравилась сама, чтобы не идти.
Толпа ещё долго гудела, переминалась с ноги на ногу, чего –то ожидая, сами не зная чего. Наконец появились немцы : впереди легковушки с открытым верхом, на которой красиво восседал лейтенант, на мотоциклах ехали вооружённые солдаты. На двух грузовиках тоже были солдаты с овчарками, а ещё, чуть сзади, тащился совсем пустой грузовик.
Марк и Серафима шли под руку, не торопясь. Серафима, вспомнив кадры из старого кино, где солдаты, перед тем, как идти в атаку, надевали чистое бельё, и оделась, как на праздник. На ней было тёмно-синее панбархатное вечернее платье, а сверху лёгкий цигейковый палантин. Приближаясь к толпе, супруги крепко держались за руки и, казалось, были спокойны и невозмутимы.
Полицай : Стоять! Кто такие?
Марк : Я – главный врач нашей городской больницы, хирург. Пожалуйста, вот мои документы.
Серафима : Он замечательный хирург, один из лучших врачей в СССР. Он делает уникальные операции по трепанации черепа! Мой муж может принести ещё много пользы людям. Он…
Полицай ( проверяя документы): Да чего уж там! И без документа видать, что Жид. Остап ( другому полицаю) : Я отведу этого уникального жида – хирурга в грузовик на отправку. Там уже сидят всякие там пианисты, педагоги, инженеры, пущай и энтот хирург начальства дожидается . ( засмеялся) : Жиды дожидаются! Видать, дождутся!
Марк бросился в объятия Серафимы.
Марк : Так нельзя! Мы должны ехать вместе. Это - моя жена! Она - не Еврейка! Она - Русская!
Полицай ( вырывая Марка из объятий Серафимы): Ну, хватить миловаться. Она же не хирург, а Еврейка ли, Русская - начальство разберётся. ( Уводит Марка) . Серафима, в изнеможении , опускается на землю).
Остап : Ты того… этого! Подымайся, давай. Вона шубейка – то яка! Сымай, сымай шубейку – то, вот це так! Ты докУмент кажи!
Она стала доставать из сумочки, но он сам взял сумочку , и пересмотрел её всю. Там были деньги, трудовая книжка, профсоюзный билет, где национальность не указывается. Сумочку он не вернул, но указал на бугорок, где сидела кучка людей.
Остап :– « Сидай отут. Жидив перестреляем - тоди выпустим.
Тем временем, удручённые люди вступили в длинный проход между двумя шеренгами солдат и собак. Этот коридор был узкий , метра полтора. Солдаты стояли плечом к плечу, у них были закатаны рукава, и у всех имелись дубинки или большие палки. Все кричали, женщины визжали. Серафима увидела, что люди падают, и на них тотчас спускали собак.
Немцы :- « Раздеваться! Быстро! Шнель!»
Полицай : Кто будет мешкать , с того снимем одежду силой, будем бить ногами, кастетами, дубинками.
Голых людей строили небольшими цепочками и вели в прорезь, наскоро проделанную в песчаной стене кладбища. Что за ней - не было видно, но оттуда неслась стрельба, и возвращались оттуда только немцы.
Вдруг подъехала открытая машина, в ней - высокий, стройный , очень элегантный офицер со стэком в руке и с золотым пенснэ на носу .
Лейтенант : Кто такая?
Остап : Жинка жида дохтура, а в докУменте в графе « национальность» - пропуск. Ничего не написано.
Лейтенант ( Серафиме) : Жена главврача?
Серафима : Видите ли, господин офицер, мой муж замечательный хирург, один из лучших врачей в СССР. Он делает уникальные операции по трепанации черепа! Мой муж может принести ещё много пользы людям.
Лейтенант : Ты так любишь своего мужа? Видно, что ты умеешь страстно любить. Зачем тебе этот старый Жидёнок? Посмотри на меня – я молодой, красивый, сильный! ( он обеими руками ухватил большие и тугие груди Серафимы) Идём со мной ! Будешь меня горячо любить, спать со мной , я тебя выпущу.
Серафима : Будь ты проклят! Животное! ( отвесила фашисту увесистую оплеуху и плюнула ему в лицо).
Остап скоренько подобрал пенсне, которое от удара упало на землю и подал лейтенанту.
Лейтенант ( вытирая лицо шёлковым платком , надел пенсне ) : Жидовка! Немедленно расстрелять! ( и пошёл прочь).
Эпизод № 14.
Интерьер : лесная поляна. Высокий дуб.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля.
Девочки выходят из чащи леса на поляну. У Мыцы полное лукошко малины, а Циля бредёт с пустой плетёной корзинкой.
Мыца : Вон видишь, Дуб - под ним должно быть много грибов. Да насобираешь ты грибов, не расстраивайся.
Мыца поёт : « Барьёна цветики фиалкицы тыкне».
Мыца ( улеглась на траву и достала бинокль, который позаимствовала у маленького Дёрдика) : Смотри, Циленька! Посмотри в бинокль, сколько под тем деревом грибов!
Циля ( взяв бинокль): Ой, и правда! Раз, два, три,… восемь, девять! Я насчитала 15!
Мыца : Ну, вот, а ты боялась!
Циля ( побежав к дереву, кричит) : Какая красота, Мыца! Большие и маленькие, с коричневыи головками, а ножки беленькие и такие крепкие! А их можно кушать?
Мыца : Самые вкусные грибы – моховики называются ( продолжает петь). Циля, а ты слышишь, там , в городе, вроде, возле кладбища…
Циля : А мне сейчас всё равно, что там, в городе, да ещё и возле кладбища. Мне здесь, в лесу так хорошо!
Мыца : Опять! Ты слышишь? Там стреляют! Из пулемёта стреляют! А, ну, давай залезем повыше на дерево – может, чего увидим. У нас же бинокль.
Девчонки карабкаются на дерево, усаживаются на большую ветку и по очереди смотрят в бинокль.
Мыца : Там немцы, Циля! Там целая толпа народа! Циля, они все голые, и фашисты стреляют в них из пулемётов!
Циля : Какие немцы? Какие фашисты, Мыца? Откуда они взялись?
Мыца : Видно, мы с тобой из города, а они в город! А мы с тобой ничего и не знаем! Слушай, я узнала того парня с базара, ну, который поклонник. Циля, он же еврей, а вон женщина, я её знаю - она тоже еврейка. Циленька, они же Евреев расстреливают!
Циля : ( смотрит в бинокль) : Евреев! Расстреливают? Всех? Ты что-то путаешь. Этого не может быть! Это же бесчеловечно! Ах!
Неожиданно Циля вскрикнула, застонала, руки, крепко держащиеся за ветку ослабли, и она , не удержавшись , ломая ветки, упала на землю. Мыца легко и быстро, как кошка, спустилась вниз. Циля лежала в обмороке. Лицо, руки, ноги и всё тело было в ссадинах и царапинах.
Мыца : Циленька, милая, что с тобой? Хорошо ещё, что мох густой, а то бы насмерть разбилась! Что случилось, моя золотая? Тебе сильно больно? Сйчас, сейчас… ( она достала из-за пояса маленькую фляжку с водой, сделала большой глоток и стала брызгать на Цилю).
Циля открыла глаза.
Мыца : Что случилось, Циленька.
Циля ( еле шевеля губами) : Я увидела… там… Мама! ( она вновь закрыла глаза, как бы, собираясь с духом, а потом громко, истерично зарыдала) : Мыца, там была моя мама! Её застрелили, Мыца! Скажи, за что? Она даже не еврейка! Папа делал так много для людей - лечил, спасал, оперировал, а мама всегда была рядом. Мыца, мама не могла одна, значит, и папа был рядом. Значит и папу… Мыца, теперь я настоящая сирота. Мыца, кроме Вас, у меня никого! На всём свете никого!
Говоря всё это Циля , видимо, растратила все свои силы и снова потеряла сознание. Мыца положила её голову к себе на колени , обняла, как обнимала своего маленького брата Дёрдика, и никто не может сказать, сколько времени они так просидели, пока Циля не пришла в себя.
Мыца : Твои родители были очень добрые, царство им небесное! А твоя мама звала меня Земфирой! Циленька, а можно , в память о твоей маме, меня теперь будут все звать «Земфира»?
Циля слабо улыбнулась и кивнула головой.
Мыца : Попробуй подняться, миленькая. Вот так, хорошо! Теперь обопрись на меня, и поковыляем потихонечку.
Циля : А куда?
Мыца : В мой табор, куда же ещё, и станешь ты - цыганкой Цилей! Моей старшей сестрёнкой! А ты, даже похоже на меня.
Эпизод № 15.
Интерьер : возле цыганского дома на Лесной.
В эпизоде заняты : Чула ( отец Мыцы), Юльча, бабушка Люка, цыгане и цыганки, дети, Мыца, Циля.
Во дворе дома стоят уже нагруженные домашним скарбом две лошади. Цыгане помогают Чуле и Юльче погрузить какие-то вещи на третью телегу.
Люка : Подушку мою не забыли, я без неё спать не могу.
Юльча : Взяли, взяли, Дале. Дёрдик, что ты там потерял?
Дёрдик : Мой биноколь никак не найду. Опять Мыца взяла?
Цыган : Чула, морэ, я так скажу : опять кочевать придётся, а в кочевье без вайды никак. Ты у нас самый деловой, и мастер самый славутный – вон какой дом выстроил , и пативало Ром. Я так скажу : тебе и Вайдой быть, Чула, тебе и ответ держать.
Люка : Тихо, ромалэ! Во - слышите, опять стреляют возле кладбища.
Чула : Вроде, как из пулемётов строчат. Пора трогать, а Мыцы всё нету.
Юльча : Где её черти носят?
Люка : Господу надо молиться, а ты нечистого вспоминаешь, злыдня.
Входят Мыца и Циля.
Дёрдик ( Мыце): Ты мой биноколь взяла.
Мыца : Успокойся, вот , возьми свой бинокль. Отец, это моя подружка Циля. Её родителей там, возле кладбища расстреляли, хотя у неё только папа еврей, а мама русская. Теперь у Цили кроме нас, никого.
Чула : Да, дочка, плохи твои дела, да и у нас - не лучше. Если мы сейчас не тронемся с места, немцы и нас не помилуют. Я слышал, у них такой приказ - уничтожать евреев и цыган. С нами пойдёшь, дочка, кочевать научишься! Садись рядом с бабушкой. Дро дром, Ромалэ!
Эпизод № 16.
Интерьер : Глухой лес. Стоянка табора.
В эпизоде заняты : цыгане, Циля, Бакалой, два немецких офицера, несколько немецких солдат, овчарка.
Возле совсем небольшого костра сидит вожак Чула. Все цыгане собрались вокруг.
Чула : Шунен ма, Щавале! На долго останавливаться не будем нигде. День, два и в путь, подальше от линии фронта.
Бакалой ( молодой цыган) : А мы знаем, где эта линия?
Чула : А там, где стреляют, там и фронт. Больших костров не разводить, только вот такие – маленькие, да и то только днём, пока светло.
Цыганка : Ай, со ласа те хас, Чула? ( А что есть будем).
Чула : ( Ай со халям арати? Со халям ся амаро траё? Кэ аме шогха чи халям пе гата!) А, что ели вчера? А что всю жизнь ели? - «мы на готовое» никогда не жили. Раз мы удаляемся от линии фронта, значит, там немцев нет, значит, можно будет по деревням работать, женщины будут гадать. Мы милостыни сроду не у кого не просили. Проживём, Ромалэ! Господь нас не оставит ( все стали крестится). Те ажютил аме о Дел! Бакалой, жя-та, кэр ле грастенгэ патаве пел пунгхэ - те на ашунделпе сар жян андо вэш.
( Бакалой, обмотай тряпками копыта лошадям, чтобы шли неслышно).
Бакалой направился в чащу и увидел сидящую на пеньке Цилю. Она тихонько плакала.
Бакалой : Я слышал, твоих родителей фашисты расстреляли. Ты всё время плачешь, а мне хочется помочь, правда, а не знаю как.
Циля : Мне уже никто не поможет. А Вам и на добром слове спасибо. А плачу, потому что иначе никак не могу выразить печаль свою. Если б со мною была бы моя скрипка, она бы вместо меня поплакала.
Бакалой : А ты умеешь играть на скрипке?
Циля : А что толку? В кустах бывает только рояль. А моя скрипка осталась в доме, где теперь, наверное, живут эти гады.
Бакалой : Ты мне сразу понравилась, но я не понимал, что такое я могу сделать, чтобы ты полюбила меня? Теперь я знаю, я выкраду твою скрипку и принесу тебе, а ты меня полюбишь! Нет, ты не подумай, я - не вор, и в нашем таборе никто не ворует, но даже Христос разрешил цыганам воровать…
Циля ( перебивая, улыбнулась ) : потому что цыган украл гвоздь…
Бакалой ( перебивая, рассмеялся) : который должны были забить ему прямо в сердце. Ну вот, перестала плакать? Скажи, где твой дом.
Циля : Улица Садовая, дом 43, квартира 4, на втором этаже, все окна во двор. Если там немцы, ты сам, пожалуйста, не суйся, а попробуй найти Ксюшу – нашу горничную. Ты её сразу узнаешь – она очень красивая, и у неё один глаз карий, а другой – голубой.
Раздаётся голос Мыцы.
Мыца : Циля! Земфира - сестрёнка, ты где? Пойдём, бабушка в лес послала, пока наши собираются, ягод нарвать в дорогу, ребятишкам. На вот, лукошко, а я и бинокль у Дёрдика стибрила.
Бакалой : Ну ладно, пойду лошадкам « чулки» надевать. ( Мыце): Смотри, улыбнулась. А улыбка у неё такая же загадочная, как на картине у этой.., ну, как её?.. Я в журнале видел… Забыл!
Циля : Джоконда ( рассмеялась ).
Эпизод № 17.
Интерьер : Лесная тропа в глуши леса.
В эпизоде заняты: немецкие офицеры Вальтер и Фриц, трое солдат, собака.
Немцы ищут укромное место в лесу, где хотят разместить склад ГСМ.
Фриц : Вот здесь, вроде подходящее место : от шоссе далеко, с воздуха не проглядывается, да и копать будет легко – земля сырая.
Вальтер : Давай отдохнём, малость, покурим. (все присаживаются пеньки и кочки, закуривают).
Фриц : Красивые леса в России. Я до войны был фотокорреспондентом в « Neues Deutschland», так что техника ( показывает на фотоаппарат) всегда со мной. Прекрасные фотографии получаются.
Вальтер : А я - филфак не успел закончить, на фронт « загудел», но Гёте и Шиллера везде с собой вожу.
Солдат (подходя) : Прошу прощения, господа, я– старый охотник, лес знаю хорошо, а вон там, из-за густого орешника, похоже, дымком повеяло. А дым-либо пожар в лесу, либо костёр.
Вальтер : Да, костёр сам по себе не разгорится. Если костёр- значит люди. Подъём, оружие наизготовку!
Эпизод № 18.
Интерьер : прежняя стоянка табора.
В эпизоде заняты: артисты из эпизодов №№ 16, 17.
Цыгане свёртывают шатры, заливают водой костерки, собираются в дорогу. Появляются немецкие солдаты, бегущие за овчаркой, за ними идут офицеры.
Чула( увидев немцев) : На даран, Щавале! ( Не бойтесь, ромалэ). На даран кханчи. Кэрдювас дилогхэ, ворта, кэ чи жянас, кэ вон авиле те мударэн аме. ( притворимся дурачками, вроде, не понимаем, что они пришли убивать нас). Кай э Мыца? ( где Мыца?)
Люка ( бабушка) : Традем ле ла раклёгхаса андо вэш, те киден мури. ( Послала их с девочкой в лес за ягодами).
Чула ( обращаясь к жене Юлче) : Атунчи ту! Ле о тияри, тцо пе лесте дуй рюмки мол, кай сас аменде, ай гилабе ленгэ. ( Ну, ничего! Тогда ты! Возьми тарелку, поставь на неё две рюмки вина, что было у нас, и пой!)
Солдаты, сквозь непрерывный лай собаки) : Хэндэ Хох!
Цыгане выстраиваются полукругом, Юльча выходит вперёд с «подносом».
Юльча ( поёт) : «Как цветок душистый, Аромат разносит, Так бокал налитый, Гостя выпить просит, Выпьем мы за гостя, Гостя дорогого, Свет ещё не видел красивого такого».
Фриц засуетился с фотоаппаратом, снимает, щёлкает беспрерывно затвором.
Фриц : Какие кадры! Какая экзотика! Ах, послать бы этот материал в газету! Это же сенсация, Вальтер!
Вальтер : Подразумеваю, что у тебя, Фриц, сегодня появятся и более сенсационные кадры! Уж, прошу поверить моей интуиции. Снимай Фриц, как местное население встречает солдат Великого Рейха ( принимает бокал из рук Юльчи и читает стихи) :
« Не изменились, лишь Цыгане на протяжении веков!
Всё те же девы, что очами пленяют « юных стариков»!
Не охладел ли жаркий пламень заворожительных костров?
Не ослабел ли голос страстный их седовласых вожаков?
Нет! Миновала сия чаша, детей природы, возлюбя,
Всё те ж Цыгане! Те же песни! И вместе с ними снова Я!» -
Пушкина знать надо, коллега.
Фриц : Говорят, цыгане здорово танцуют! Попроси их потанцевать, Вальтер, пожалуйста.
Вальтер : Потянуло к искусству - читай Гёте, Шиллера! Это - цыгане, Фриц! А наш замечательный фюрер пишет, что всех цыган, как и евреев, мы – солдаты фюрера обязаны уничтожать и очистить, наконец, нашу планету от дикарей и « недочеловеков». Нам, дорогой
Фриц, просто повезло! Мы сегодня исполним волю нашего Адольфа и ещё раз докажем, что честно исполняем свой долг перед Рейхом.
Фриц : Но они потрясающе Красивы.
Вальтер : И это все поймут, когда твои снимки появятся в «Neues Deutschland». Уверяю, что кадры, которые ты ещё снимешь, будут бесподобны и уникальны. ( обращаясь к цыганам) : Мы поняли, что Вы рады гостям, спасибо. Но мы – немцы - люди дела! Теперь Вы сможете послужить нашему славному Рейху. Вот здесь , в этой глуши мы хотим разместить склад с горючими веществами, и Вы, вместе с нашими солдатами должны выкопать довольно большую яму, где строители построят фундамент, а потом вы « Шумною толпою» поедите в свою Бессарабию. Времени у нас мало – за работу, « Счастливое племя»!
Эпизод № 19.
Интерьер : Лесная поляна. Ручей.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля.
Девочки с полными лукошками малины выходят на поляну.
Мыца : Смотри, ручей. Вот здорово, а то так пить хочется.
Циля : Пить! Прямо из ручья! Мама никогда не разрешала мне пить холодную сырую воду.
Мыца : ( пьёт, набирая воду в ладошки) : Иди, попей. Это же ключевая, самая полезная на сете водичка! ( стала брызгать воду на Цилю).
Циля : Ой, как хорошо! Сразу стало прохладно! А как же пить, ведь у нас нет ни стакана, ни чашки.
Мыца : А ты вот так, пригоршнями. Получается?
Циля : Ага, и , правда, очень даже вкусная вода! Мыца, что это? Опять стреляют?
Мыца : Тихо! Да нет, теперь тебе всё мерещется, моя хорошая.
Циля ( прислушивается) : Да нет же, слышишь, выстрел, и ещё…
Мыца : Да, теперь, вроде, слышу.
Циля : И собаки лают! Что это, Мыца, неужели опять Немцы?
Мыца : Циля, похасилям! ( пропали). Это же рядом! Это же у нас в таборе. Со те кэрав, Девла! Пойдём скорее туда.
Циля : Они нас тоже … У них собаки - учуют наши следы, и мы пропали.
Мыца: Подойдём поближе, по ручью - собаки в воде теряют след.
Эпизод № 20.
Интерьер : Из эпизодов № № 17, 18.
В эпизоде заняты : артисты эпизодов № 17, 18.
Цыгане, вместе с солдатами вырыли, довольно большой котлован.
Вальтер : ( проверяя черенком лопаты глубину котлована) : Я, думаю, достаточно. Фриц, сфотографируй всех во время работы. Хорошо. А теперь, вот эту беременную - пусть она возьмёт на руки своего меньшего, а остальные дети вокруг, и я стану рядом. Вот так, хорошо, получится уникально!
Фриц : Снято, шеф.
Вальтер отошёл от Юльчи с ребятами и легонько взмахнул носовым платком – последовала автоматная очередь. Ни Юльча, ни ребятишки не успев даже вскрикнуть, свалились, сражённые пулями, в вырытую яму. Рыдали, и кричали все цыгане.
Вальтер ( улыбаясь) : «Этот стон у них песней зовётся» - Некрасов.
Фриц : Шеф, Вы отлично знаете русскую литературу!
Вальтер : Я же филолог.
Перебивка из эпизода № 19 ( Мыца и Циля, прижавшись друг дружке видят эту страшную картину). Мыца ( сонет) : О-о- о!
Циля : Что?
Мыца : Маму и всех братьев застрелили.
Возврат в эп. № 20.
Цыгане сгрудились в кучу вокруг Чулы.
Вальтер : Теперь я желаю сфотографироваться с вожаком, ведь он хорошо работал, как стахановец.
Солдаты вытащили из круга упирающегося Чулу и потащили к канаве.
Чула : Эртисарэн ма, щавале! Атхадилем! ( простите, ромалэ, я ошибся).
Вальтер встал рядом с Чулой, которого держали двое здоровенных солдат, последовал щелчок затвора фотоаппарата, а затем автоматная очередь. Чула закачался, и солдаты спихнули его в яму.
Перебивка из эп. № 19.
Мыца : Сволочи! ( отталкивает Цилю и порывается бежать)
Циля ( крепко держит её) : Не надо, родная! Мы не сможем им помочь, только сами погибнем!
Мыца : Папу убили.
Возврат в эп. № 20.
Вальтер ( Фрицу) : Ты, конечно, не читал Горького, а у него есть замечательный образ старухи – цыганки. ( указывая на Люку) : Вот она - Старуха Изергиль! ( солдатам) : Хочу с ней сфотографироваться.
Солдаты потащили старуху к канаве.
Вальтер ( подойдя к Люке) : Пой, пляши, красавица!
Люка : Те хасёл тё шеро, бенг! ( Будь ты проклят, чёрт! И плюнула ему в лицо).
Вальтер ( Фрицу, вытирая лицо) : Это снимать не надо - неформат!
Вальтер отошёл в сторону, и автоматчики, уже привычно расстреляли бабушку, и её тяжёлое тело упало в яму, ударившись о чей-то труп.
Вальтер ( Фрицу) : Ну, как материал, коллега? Нравится?
Фриц стоял , насупившись, и ничего не ответил.
Вальтер : Ну остальные персонажи нам не интересны, не будем тратить дорогостоящую плёнку. ( солдатам) : Прикончите остальных, да побыстрей! (Фрицу) : Я рад, Фриц, что доставил тебе удовольствие! Надеюсь, что в этой войне нас ждёт еще много славных дел во имя Великого Рейха.
Фриц убрал аппарат в кофор, достал большой носовой платок и долго сморкался, не проронив ни слова.
Эпизод № 21.
Интерьер : Лесная поляна, ручей.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля.
Девчонки сидят на том же месте, откуда наблюдали эту страшную историю. Они прижались друг к другу и плачут.
Циля : Наверное, нет в природе таких слов, чтобы утешить тебя.
Мыца : Молчи! Не говори ничего, а то моё сердце выскачет вон. Какие же они сволочи! Не пожалели ни детей, ни бабушку. Бог их всё равно накажет, вот увидишь ( она ногой что-то нащупала в тмноте - это валялся оброненный бинокль) О-о-о-й! ( зарыдала) : Дёрдик, мой любимый! 0-о-о-й! Теперь уже мама не родит отцу семерых, чтобы « по лавкам». Ой-ё-ёй, Цилюшка, что же нам теперь делать? Остались мы с тобой одни. На всём белом свете нет у нас ни одной родной души. Ой-ё-ёй !
Циля : Поплачь, поплачь, родная, и я с тобой : Ой –ё –ёй!
Так они просидели всю ночь, и только под утро, совсем обессилив, они затихли в полудрёме. Разбудил их негромкий оклик.
Митрич : Барищны, подъём! Просыпайтеся.
Девчонки вскочили и со страху прижались друг к другу.
Фёдор : Кто такие, почему в лесу ночеваете?
Мыца : Цыгане мы. Наш табор вчера фашисты расстреляли. И мать и отца, и детей, и стариков – никого не помиловали, а мы, вот с Цилей… Нас бабушка за ягодами послала – вот мы и остались живы.
Фёдор : Цыганы, значит, а Циля, вроде вовсе не цыганское имя.
Циля : Еврейка я. Просто моих родителей фашисты ещё в городе на кладбище расстреляли, а цыгане меня в своём таборе приютили.
Митрич : Вот оно как! А таперича и цыганов, значит, прикончили, супостаты. И, значице, таперь и никого, и ни родных, и ни знакомых? Как жить –то дале мозгуете, сироты вы казанские?
Фёдор : А чего тут думать – с нами пойдут, а там разберёмся.
Митрич : Да уж само собой, не оставлять же их на съедение волкам. Вот что, баришны, айда за нами.
Циля : Мама всегда говорила, что спрашивать « куда» неприлично, а надо говорить « а далеко ли»?
Митрич : Куда, куда – на Кудыкину гору.
Фёдор : Пошли, сами увидите.
Эпизод № 22.
Интерьер : Глухой лес. Стоянка партизанского отряда. Палатки. Наскоро вырытые землянки. Орудия, тачанка с пулемётами.
В эпизоде заняты : Командир отряда, политрук, Митрич, Фёдор, Мыца, Циля, бойцы отряда.
В землянке командир и политрук слушают сбивчивый рассказ девочек, которых привели в штаб Фёдор и Митрич.
Политрук : Да вы пейте чаёк, а то простынет.
Командир : Значит, остались Вы одни – одинёшеньки на всем белом свете. Да! Задали вы мне задачку. Куда же вас, сердечные? Мы же воюем! Война, ведь, на дворе.
Циля : Товарищ командир, мы тоже будем воевать, уничтожать всех фашистов.
Мыца : Я поклялась Николаю Угоднику, что буду мстить этим гадам! За Дёрдика, за бабушку, за оца с матерью, за всех цыган, за всх евреев. Буду мстить, пока жива буду!
Политрук : Дело серьёзное, командир. ( девчонкам) : Ну, допустим, оставим мы вас в отряде, что делать будете?
Мыца : Воевать будем! Вы в атаку, и мы в атаку!
Циля : У меня, товарищ командир, папа был хирургом, так я и шину накладывать, и перевязку могу, и уколы разные.
Командир ( Мыце) : Ты цыганка, а язык леса понимаешь?
Мыца : Дык, в лесу, на воле выросла. Каждый кустик, каждую кочку знаю и язык птиц разных понимаю, товарищ командир.
Командир ( встал и все поднялись со своих мест) : Значит так и порешим : дочку хирурга в медсанчасть, а цыганочку во взвод к разведчикам - будешь с бойцами в разведку ходить, в тайны своего леса посвящать. Вопросы есть? Ну, тогда Митрич, накормить новых бойцов солдатской кашей с мясом, политрук переберётся ко мне, а вам свою палатку уступит. Ведь, уступишь, политрук?
Политрук : Есть, уступить палатку .
Митрич : Ну, поднимайтеся, баришны, пошли солдатскую кашу рубать, а то отащали вовсе.
Эпизод № 23.
Интерьер : лесные тропы в глухом лесу.
В эпизоде заняты : Циля, Мыца, Бакалой, командир, Митрич, бойцы.
После налёта на железнодорожный узел, отряд на марше - меняет дислокацию. Циля на телеге сопровождает раненного бойца. Вдруг из-за кустов Циля услышала, как кто-то негромко позвал её.
Бакалой ( из-за кустов) : Циля! Циля!
Циля легко соскочила с телеге и подошла к кусту.
Бакалой : Циля, это я - Бакалой. Я принёс твою скрипку. Обещал и принёс, вот.
Циля : Моя скрипка! Моя дорогая! ( она сорвала с футляра тряпку, в которую он был бережно завёрнут и стала целовать мягкую кожу, обтягивающую футляр). Вот она – моя родная душа!
Бакалой : А я? Я же сказал, что принесу и принёс?
Циля : И ты - моя родная душа. Спасибо тебе, родной! ( и поцеловала).
Бакалой : Я же говорил, что ты меня полюбишь! Вот и поцеловала! А я сразу в тебя влюбился, как только увидел. Теперь я тебя никуда не отпущу.
Циля ( обняла его и опять поцеловала) : Только ты не задавайся.
Бакалой : Ни – ни! Я не задаваюсь. Вот ты опять улыбнулась, как Дж… Ну, вот, опять забыл…
Циля : Как Джоконда?
Бакалой : Чачес!
Из далека слышен крик Мыцы : Бакалой!
Мыца ( побежала и , ухватив Бакалоя за шею, повисла на нём): Бакалой! Ту сан, Бакалой. Жювиндо, наис ле Девлескэ! ( Ты живой, ну, слава Богу) Ту инке чи жянес кханчи… ты же ничего не знаешь, и она зарыдала).
Циля : Просто всех наших цыган расстреляли фашисты.
Бакалой : Знаю! Я из города – прямо в табор. Когда я подошёл, немцы уже уходили, Они засыпали яму, где лежали все наши, и получился высокий холм. Когда рассвело, я разорвал на себе рубаху, порезал руку и кровью написал, что на этом месте фашисты расстреляли табор Чулы. Пусть земля им будет пухом.
Мыца : Те дел ту о Дел бахт( пусть бог пошлёт тебе счастья). Ну, ладно, пойдём к командиру, он запишет тебя в отряд. Пойдёшь с нами.
Они пошли вперёд, где на коне ехал « шагом» командир отряда.
Мыца ( командиру) : Товарищ командир, вот один из наших цыган уцелел. Он хочет с нами. Он мировой лошадник – с ним все наши лошадки будут в порядке.
Циля : Он хороший, настоящий друг!
Командир : Мне бы таких защитниц! Молодец, что пришёл – люди нам нужны. Земфира ( обращается к Мыце) : Отведите его к Митричу.
Бакалой : Земфира? Мыца, почему он назвал тебя Земфира?
Мыца : Понимаешь, у каждого разведчика должен быть этот… Циля, как его?
Циля ( улыбнувшись) : Псевдоним.
Мыца : Её покойная мама, называла меня Земфирой, так я в память о ней и взяла себе этот псе… Ну, вобщем, меня в отряде все зовут Земфирой, понял?
Бакалой : Угу. Атярдем. ( понял).
Эпизод № 24.
Интерьер : новая стоянка отряда.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, Бакалой, солдат с аккордеоном, командир, политрук, бойцы отряда.
Бойцы отряда устраиваются на новом месте, обедают, отдыхают.
Бакалой : Циля, а что если ты поиграешь солдатикам? Бойцы устали, а тут вдруг музыка - развлечение! Если ты согласна, я сейчас одного парня приведу – я видел у него аккордеон, а? Вот бы вам вместе заиграть, а?
Мыца : А что? Давайте концерт устроим на привале!
Циля : И раненые послушают!
Бакалой : Решено!
Эпизод № 25.
Интерьер эпизода № 24.
В эпизоде заняты : Мыца, Циля, Бакалой, солдат с аккордеоном и все бойцы отряда.
На импровизированной сцене, составленной из двух придвинутых друг к другу телег, идёт импровизированный концерт. Аккордеонист играет и поёт, где-то услышанную новую песню
Парень с аккордеоном ( поёт) : « Эх, дороги, пыль да туман».
Солдаты слушают, затаив дыханье. Кто-то подпевает.
Бакалой : А, теперь, товарищи, наша медицинская сестричка Циленька сыграет нам на своей скрипке. Рассказываю ( балагурит) : Эту скрипку, я, можно сказать, рискуя своей молодой, драгоценнейшей жизнью, выкрал в городе у фашистов , а Циля обещала меня за это полюбить. Вы, товарищи бойцы, теперь - свидетели. Скрипку я доставил ( Все смеются).
Циля, смущённая и раскрасневшаяся и играет вальсы Штрауса.
Бакалой : А, теперь, разлюбезные мои товарищи, смертельный номер : наша бесстрашная разведчица Земфира покажет Вам - что есть наша настоящая цыганская песня и пляска.
Мыца поёт и танцует.
Митрич : А, ведь то я энтих баришен нашёл и в отряд привёл!
Политрук : Ай, какие молодцы! Ох, как эту нужно сейчас нашим бойцам. Эх, вспомнить молодость, что ли?
И политрук выскочил на сцену и принялся вместе с Мыцой отплясывать « Цыганочку».
Бойцы разразились аплодисментами, которые напоминали взрыв разорвавшейся бомбы.
Эпизод № 26.
нтерьер : просёлочная дорога вдоль леса.
В эпизоде заняты : командир, политрук, комвзвода, бойцы
Партизанский отряд на марше.
Командир ( в седле) : Слышь, политрук, а ить мы, как цыгане – кочуем с места на место.
Политрук ( в седле) : Что поделаешь, нашумели намедни на станции : состав под откос, да десятка три фрицов положили! Надо уходить подале от этих мест.
Командир: Думаю, по следу идут, сволочи.
Подъезжает на лошади командир разведвзвода.
Комвзвода : Товарищ командир, нам навстречу движется колонна мотоциклистов, и пешие фрицы.
Политрук : Много их?
Комвзвода : Мотоциклов с десяток, а солдат больше полсотни.
Командир : А, может, у страха глаза велики?
Комвзвода ( обиженно) : Никак нет, товарищ командир. Мы своё отбоялись.
Командир : Передай по цепи: уходим в лес, в бой не вступать, будем отходить, прорываться будем.
Эпизод № 27.
Интерьер : лесные тропы.
В эпизоде заняты : командир, политрук, Митрич, Бакалой, Циля, Мыца.
Командир и политрук едут по узкой лесной тропе. Политрук, чуть сзади.
Командир : Обложили они нас хорошо, так сказать, основательно.
Политрук : Главное, не дать им обойти нас с тыла.
Командир (кричит бойцам): Быстрее, товарищи, шире шаг, в бой не вступать! ( политруку) : Как думаешь, политрук, если до реки успеем дотянуть, там, есть, где развернуть ряды, там попроще будет? Ты чего молчишь, политрук.
Командир обернулся и увидел, что политрук, потеряв равновесие, медленно сползает с коня. В виске у него зияла рана и медленно, маленькой струйкой сочилась кровь. Командир соскочил с коня и подхватил политрука.
Командир : Снайпер, зараза! Санитара сюда, быстро! Ах, друг ты мой, сердечный, Иван Алексеевич! Всю войну были неразлучны, и на вот тебе.
Подбежала Циля. Осмотрела ранку, хочет обработать.
Политрук : Не суетись, красавица, Ни к чему! ( командиру) : Ты прости, брат, коли , что не так про меж нас было. Война, брат, будь она неладна! Ну,.. бывай…
Циля : Он… умер, товарищ командир.
Командир : Слушать мою команду : Принимаем бой! Развернуть ряды, орудия к бою, будем здесь бить фашистскую нечесть. Отомстим, ребятки, за погибших дружков наших. В атаку, ребяты, и пусть эти гады захлебнутся собственной кровью! Ура!...
Эпизод № 28.
Интерьер : Лесная поляна, окружённая густым кустарником.
В эпизоде заняты : Циля, Бакалой, раненный боец, Митрич, немецкий автоматчик.
Бой был недолгим. Партизаны вытеснили фашистов из леса, и здесь, на просторе стало легче бить врага. Раненых было много, и Циля перебегала от одного бойца к другому и оказывала посильную помощь. Бакалой старался не уходить далеко от неё, чтобы, ни дай бог,.. если что… защитить, вызволить, помочь.
Бакалой : Циля, не поднимайся в полный рост, пригнись. Он тяжёлый, ты его не дотащишь. Подожди, я помогу.
Циля подняла голову – из-за ветвистого куста она увидела немца, который, видимо, услышал громкий голос Бакалоя, и теперь целился прямо ему в спину. Циля, рапрямилась, как пружина, и кинулась к Бакалою.
Циля : Бакалой! Ложись, падай на землю!
Немец, видимо, растерялся, увидев несущуюся, как снаряд по траве, девушку и помедлил с выстрелом. Когда он снова поднял автомат, Циля уже была рядом с Бакалоем, и пули в нескольких местах прошили её грудь. Бакалой обхватил руками её обмякшее тело и прижал Цилю к своей груди. Пули автоматчика не заставили себя ждать, изрешетив спину Бакалоя. Не разжимая рук, и не выпуская девчонку из своих объятий, юноша медленно, как бы боясь потревожить любимую, опустился на траву.
Автоматчик ( громко хохоча): Ха - ха! Romeo und Juliet !
Раздалась автоматная очередь - это из-за кустов появился Митрич и расстрелял автоматчика.
Митрич ( пнув ногой мёртвого фашиста) : Ах, ты супостат поганый! Ты чево наделал, сволочь паршивая! Петух гамбурский. ( подошёл к ребятам и сел возле них на траву): Баришна! Девонька ты наша ненаглядная! ( обхватил голову руками) ; Эх, судьба - индейка, жисть наша - копейка! Вот она любовь – то! Обнялися - то, как на свадьбе! Лежать, оба молодые, оба красавцы! Как живые лежать, как, жених и невеста! Лежат, вроде, заснули, милые…
Трава возле ног Митрича становилась мокрой - молодая горячая кровь сочилась из ран убитых.
Эпизод № 29.
Большая лесная поляна.
В эпизоде заняты : командир, комвзвода, все бойцы отряда, Мыца, Митрич.
Бойцы, потупив головы, понуро стоят возле вырытой братской могилы. Хоронят девять бойцов, среди которых, политрук, Циля и Бакалой.
Командир : Чёрный день у нас сегодня, и говорить нету мочи! Но я скажу : Здесь, на этой поляне хороним мы сегодня наших боевых товарищей. Как герои, честно сложили они свои головы на поле сражения. Слава им и вечная наша память! Я хочу, чтобы эти мои слова услыхали фашисты : Я клянусь, до последней моей капли крови биться с фашистской нечестью! Я буду жестоко мстить немцам, и всем немецким прихвостням за погибель наших боевых друзей, за кровь и слёзы наших жён и матерей, за наших безвременно погибших братьев и сестёр, за тысячи поломанных жизней наших ребятишек. Клянусь! Поклянитесь и Вы, други!
Бойцы : Клянёмся!
Бойцы прощаются с погибшими и медленно опускают их тела в могилу.
Комвзвода ; Внимание, товьсь! В честь погибших наших героев, трёхкратным залпом произвесть «салют»! Пли!
Мыца бросила три горсточки земли на могилу, но отойти в сторону не смогла – она упала на могилу и долго лежала на сыром песке и тихо плакала.
Митрич ( поднимая Мыцу) : Вставай, милая, простудисси! Знаю, долго тосковать станешь без подружки своей разлюбезной.
Мыца : Сестра она мне, Митрич! Сестрёнка.
Митрич : Царствие ей божие! Земля пусть будет ей пухом!
Эпизод № 30.
Интерьер : Центральная площадь города. Трибуна, сцена.
В эпизоде заняты : Секретарь Горкома, музыканты, артисты, Мыца, Марк Соломонович, горожане.
Секретарь горкома ( на трибуне) : Друзья, дорогие мои товарищи! Долго мы ждали этого светлого дня. Нет больше фашистов в нашем городе! Наконец-то мы можем с Вами дышать полной грудью, никого не боясь, свободно бродить по нашему родному городу! Я хочу сегодня, сказать большое спасибо всем жителям нашего города за их долготерпение, за неоценимую помощь силам сопротивления, за Ваш беспримерный героизм! Спасибо Вам, товарищи и Ура!
(По рядам проносится троекратное « Ура!»).
Мне хочется и от своего имени, а, главное, от Вас всех, сказать Великое спасибо нашим воинам – освободителям! Ура, товарищи! Сегодняшний день, товарищи, – начало нашей новой, послевоенной жизни, и я верю, что жизнь наша будет светлой и радостной. Поздравляю Вас всех с победой! Ура!..
Рабочие быстро убирают трибуну, и на сцену выходит артист местной филармонии – конферансье.
Конферансье : Начинаем праздничный концерт артистов нашей филармонии, посвящённый освобождению нашего города от немецких оккупантов! На сцене образцовый духовой оркестр нашей филармонии. Вальс « В городском саду играет духовой оркестр». Друзья, можно петь и танцевать.
Идёт праздничный концерт.
Конферансье : Дорогие друзья, а теперь позвольте представить Вам Вашу землячку. Она не артистка, но она замечательно поёт и танцует, потому что она… Потому, что она - цыганка. Встречайте - Ваша землячка Земфира!
Мыца в танце выбегает на сцену и поёт цыганские песни. Зрители восторженно принимают её танец. Сквозь толпу зрителей, к сцене протискивается Марк Соломонович.
Марк (кричит, сложив руки рупором): Мыца! Мыца, это я – Марк Соломонович!
Мыца, наконец, увидев Марка, прямо со сцены бросается ему на шею.
Эпизод № 31.
Интерьер : Маленькое кафе на площади.
В эпизоде заняты : Мыца, Марк, официант, немногочисленные посетители.
Мыца : Я так рада, что встретила Вас! Какое счастье - Вы живы! Как Вы, что Вы, откуда Вы?
Марк : Нас отправили в Германию, но по дороге наши партизаны напали на поезд, наш вагон отцепили и я попал к партизанам. Лечил раненных, оперировал, потом сам попал в госпиталь – вот, видишь, теперь хожу с палочкой, хромаю.
Мыца : Какое счастье - Вы живы и дома. Наис ле Девлескэ ( спасибо Господу Богу!) А мы с Цилей, когда увидели, как фашисты расстреляли Серафиму Владимировну…
Марк ( перебивая) : Расстреляли! Сару убили?..
Мыца : Извините, я думала, Вы знаете. Мы с Цилей решили, что Вас тоже…
Марк ( с тревогой) : Циля! Да где же она, наконец?
Мыца смотрела на Марка и молчала.
Марк ( понимая этот тяжёлый взгляд, закричал так, что посетители кафе обернулись на него): Нет! Не говори! Ничего не говори!
Мыца ( выдержав большую паузу): Да, Марк Соломонович. Мы с Циленькой попали к партизанам. Циля была санитаркой, я - разведчицей. Она погибла, как герой, на поле боя..
Марк ( долго молчал, уткнувшись в носовой платок) : Теперь у меня никого! В целом свете никого!
Мыца : И у меня. Ведь всех наших цыган фашисты в лесу расстреляли.
Марк : Девочка моя! Выпало на твою долю – настрадалась! Знаешь, давай станем жить вместе – я удочерю тебя, и ты будешь мне, вместо Цили, дочкой. Маленькой любимой дочуркой.
Эпизод № 32.
Интерьер : городская больница, лверь в кабинет педиатра. На двери табличка « врач – педиатр Земфира Марковна Райзман.
В эпизоде заняты : Мыца, посетители с детьми.
Мыца в кабинете осматривает малыша и чём-то беседует с мамашей.
Надпись в титрах : Мыца стала врачом – педиатром, но продолжала петь и танцевать, вышла замуж, родила двух дочек и назвала их Мыца и Циля, но это уже совсем другая история…
Рассказы цыгана о войне
© Copyright: Пётр Деметр, 2015
Свидетельство о публикации №215052501595
Свидетельство о публикации №215052501595
Рецензии