Как родился Галиан. Глава 47

    Я пошел по улице, разглядывая красивые строения. Вокруг не было ни души, как тогда, в Аиде на Островах блаженных. Наконец на отшибе увидел дедову избу и прибавил шагу. Когда я поравнялся с последним зданием из розового мрамора, у ограды появился загорелый мужчина и окликнул меня:
     - Прошу тебя, Андрей, задержись! Не проходи мимо обители одинокого Ориона. Будь моим гостем!
     Пришлось остановиться. Я пытался придумать какую-нибудь отговорку, чтобы поскорее оказаться под спасительным кровом избы, но хозяин уже распахнул калитку, приглашая войти. Пройдя по скрипящей гравием дорожке, я в нерешительности остановился у дверей.
     - Так ты Орион?
     Он кивнул, открывая тяжелую створку и пропуская меня внутрь. Мы прошли анфиладу роскошных помещений и оказались в небольшом зале, предназначенном для отдыха. Полукругом стояли лежанки, огромный ковер закрывал пол. Оштукатуренные стены были выкрашены в бледный бирюзовый цвет. Их украшала кайма мозаики, с изображениями морских обитателей. Стена, противоположная входу, представляла собой настоящий водопад. С приятным журчанием вода стекала с потолка в узкий мраморный бассейн.
     - Это подарок отца.
     Орион обвел взглядом зал и жестом пригласил меня сесть, устраиваясь на соседней лежанке.
     - Прости мое невежество. Но мне казалось, что Орион был смертен и погиб то ли от стрелы Артемиды, то ли от укуса скорпиона, посланного Геей… Если не изменяет память, Орион был азартным охотником и истребил слишком много животных… 
     Хозяин кивнул.
     - Это вечная путаница людей. Орионов двое. Смертный – сын беотийского царя Гириея, охотник. И бог, олицетворяющий вторую половину года, сын Посейдона. Это я.
     - Странно, что бог носит имя, которое означает «моча», - не удержался я от замечания. Со смертным понятно. Бездетному Гириею за оказанное гостеприимство Зевс даровал сына. Для этого царь помочился на зарытую в землю шкуру быка, принесенного в жертву богам… Хотя не понятно, как это помогло его супруге…
     Орион засмеялся.
     - Я уже сказал, что являюсь богом второй половины года. Она заканчивается осенними холодами. В это время часто идут дожди. А дождь, образно говоря, это и есть божественная моча…
     - Почему ты назвал себя одиноким? – поинтересовался я.
     - Я имел глупость променять настоящую любовь на мимолетное увлечение. И не был прощен…
     - Обычная история, - откликнулся я. – В юности все легкомысленно относятся к чувствам. Кажется, что все настоящее еще впереди… А когда спохватишься, назад уже ничего не вернуть.
     - Рад, что мы нашли взаимопонимание. Здесь не так просто встретить собеседника, с которым можно поделиться своими переживаниями.
     Орион встал.
     - В знак признательности хочу немного удивить тебя, Андрей. Пойдем!
     Мы вышли из дворца с противоположной стороны, неожиданно для меня попав в сосновый бор. С улицы сосен не было видно. Преодолев песчаный холм, мы очутились на берегу моря. Соленый, пахнущий йодом бриз дунул в лицо, ворвался в легкие. Орион по кромке прибоя направился к близлежащим скалам. Я последовал за ним.
     - Это тоже подарок Посейдона?
     - Нет. Море я создал сам, - откликнулся Орион. – В память о матери, златокудрой горгоне Эвриале. Вместе с сестрами она была богиней морских штормов. Ее имя означает «многоголосая». В детстве она пела мне удивительно прекрасные песни. Теперь я часто прихожу сюда и слушаю звуки моря. Они напоминают голос матери…
     - Когда я был в Аиде, горгона Сфено чуть не убила меня.
     - А мою мать ты видел? – спросил Орион.
     Я отрицательно покачал головой.
     Бог нахмурился и зашагал дальше, бросив через плечо:
     - Горгоны не всегда были чудовищами. Когда-то они были прекрасны. Но Зевс наказал их за помощь титанам.
     - Почему же Посейдон не заступился за твою мать и не попросил вернуть ей прежний облик?
     - Спроси об этом сам, - зловеще произнес Орион, сильно толкнув меня в сумрак прибрежного грота, с которым мы в тот момент поравнялись.
     Чтобы не разбить голову о низкий свод, я нагнулся. Орион еще раз меня толкнул, вынуждая двигаться по неширокому проходу. Мы оказались в пещере. Бирюзовая вода покрывала большую ее часть, играя бликами на своде. Прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки, в пещере стоял бог. Сначала мне показалось, что это Зевс. Но, приглядевшись, я понял, что ошибся. У Посейдона были зеленые глаза, черные волосы, длинная с проседью борода.
     - Было бы несправедливым, Андрей, если бы ты, посетив Зевса и Аида, не заглянул бы и к третьему брату, - произнес владыка морей.
     Эхо от раскатистого баса Посейдона загудело под сводом пещеры.
     - Для меня большая честь видеть тебя, повелитель водной стихии, - ответил я, поклонившись.
    - Верно. Такая честь выпадает не каждому смертному, - согласился Посейдон. – Только наша встреча вряд ли тебя обрадует. Попав в хитрую сеть Ориона, ты стал пленником…
     Видимо ожидая с моей стороны бурной реакции, бог морей сделал паузу. Но я хранил молчание, хотя внутри все похолодело. Дни скитаний научили меня не спешить с реакциями на угрозы. Тогда он продолжил:
     - Вокруг тебя, простого смертного, разбушевались нешуточные страсти. Как я выяснил, все дело в волшебных предметах, которыми ты обладаешь. Никто не может отобрать их силой. Если добровольно отдашь их мне, я верну тебя домой, к семье, в твое время…
     Посейдон сказал то, о чем я не догадывался. Если пояс и розу никто не мог у меня отнять, ситуация существенно менялась…
     - Теперь, когда параллельный мир уничтожен, - начал я, - эти предметы перестали быть угрозой для небожителей. Я не готов расстаться с ними прежде, чем окажусь дома…
     - Ты не понимаешь! – поморщился Посейдон. – Предметы из загробного мира не должны оставаться среди живых людей. Сам посуди. Пока ты находился в царстве Аида, они не проявляли себя. А оказавшись в параллельном мире, привели его к гибели. Их надо вернуть моему брату. И я хочу сделать это сам.
     - Зачем торопиться, - не сдавался я. – Зевс соберет совет богов. Если на нем решат, что я могу вернуться домой, я сам верну розу и пояс Аиду. Поверь, у меня ни разу не возникло желания употребить их кому-то во вред.
     - О, люди! – пророкотал Посейдон. – Ваша наивность не знает предела. Как ты не понимаешь, что Аид сознательно позволил тебе вынести артефакты. Спокойствие Олимпа обманчиво. Многие века здесь идет тайная война за власть. И никому не хочется быть проигравшим.
     Посейдон отделился от стены и ступил на воду. Он ходил по ней, как посуху, заложив руки за спину. Потом остановился и топнул ногой. Волна ударила в берег, окатив нас с Орионом водой.
     Бог морей заявил:
     - Затеяв игры с выбором наследника, Зевс даже не посоветовался с нами, своими старшими братьями. А мы имеем не меньше прав на трон, нежели его сыновья.
     Я напомнил:
     - Прости, но ваш отец тоже не был старшим сыном Урана…
     - Ты еще вспомни, что первенцем Урана и Геи был Бриарей, - возмутился Посейдон. – Уж не должен ли я уступить власть собственному зятю!
     Орион попытался успокоить отца.
     - Дети Урана уже давно не помышляют о власти. Их время кануло в Лету. Зевс и Гермес стоят сейчас на твоем пути, отец…
     Замолчав на середине фразы, Орион прислушался.
     - Меня разыскивает Осса – молва. Нужно идти…
     После ухода сына Посейдон немного успокоился. Оглядев меня, он спросил:
     - Вижу, ты уже переоделся. Не рано ли… Неужели Зевс пообещал тебя отпустить?
     - Он еще не принял решения, - ответил я.
     - Что ж, я помогу брату. Но решение это будет касаться не столько тебя, сколько олимпийского трона. Ты же пока останешься здесь!
     Он плавно поднялся вверх, к самому своду, трансформировался в диковинную рыбину и с громким всплеском ушел в воду. Меня вновь окатили соленые брызги.
     Я поспешил к выходу. Но стоило шагнуть в узкий проход, как оттуда хлынула вода. Напор был такой силы, что невозможно было удержаться на ногах. Меня вынесло назад в пещеру. Не теряя надежды, я стал осматривать стены. Но другого выхода не было. Тогда я разделся до трусов и нырнул в воду. Здесь меня тоже ждало разочарование. Стены отвесно уходили вниз. Несколько раз я глубоко нырял, но не обнаружил ни дна, ни проема, через который в пещеру поступала вода…