Первая любовь. Гл. 47

Гл. 47

Когда она вошла в дом, из зала доносился ровный, хорошо поставленный голос отца. Он читал вслух Библию. Вирсавия вслушивалась в знакомые с детства слова:
И сказал Давид Нафану: согрешил я пред Господом. И сказал Нафан Давиду: и Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь; но как ты этим делом подал повод врагам Господа хулить Его, то умрет родившийся у тебя сын. И пошел Нафан в дом свой. И поразил Господь дитя, которое родила жена Урии (Вирсавия) Давиду, и оно заболело. На седьмой день дитя умерло, и слуги Давидовы боялись донести ему, что умер младенец…
Все внутри нее похолодело и оборвалось…

Он собирал вещи. На душе было легко. От давешней тревоги не осталось и следа. Ему казалось, что все узлы распутаны – наконец-то!
Успел он много. Еще вчера вечером позвонил Джону. Спросил с места в карьер:
- Ты с Настей?
- Да ну ее, - голос Джона был обиженным, - С Нового года видеть эту шлюху не хочу. Прикинь, мы от вас поехали в «Подвал» на «Мороз-пати», она исчезла куда-то, пошел искать – нашел на свою голову, уже с каким-то дедморозом трахается. Ну я ее и послал. Звонила потом, говорила, что его со мной перепутала. Прикинь?
- Джон, я тебе сочувствую очень.
- Спасибо, а еще она...
- Джон, я про Настю слушать не хочу, - перебил Влад. – Тебе надо срочно к Лиде поехать.
- Угу. Нашел русского камикадзе. Что б меня с пятого этажа ребрами по ступенькам. Нет уж.
- Джон, поезжай к Лиде, - повторил Влад.
- Она что, что-то говорила обо мне?
- Говорила. Поедешь?
Влад не врал. Во время последней истерики (а они были не так уж редки) Лида засыпала его упреками: «Джон был хороший! Он меня любил. А тебе – плевать!» Дальше шли хлесткие эпитеты в адрес Влада в лучших Лидиных традициях, которые он пропускал мимо ушей, но главное он услышал.
- Что говорила? – допытывался Джон, и Влад чувствовал – это не просто любопытство.
- Она тебе сама скажет. Так поедешь?
- Ну… попробую, только храбрости наберусь.
- Джон!
- Что?
- Не вздумай пить.
- Ну…
- Не пей!
- Хорошо.
Джон ему не звонил, а значит – его не спустили с лестницы, в противном случае друг обязательно предъявил бы за «удачный» совет.

С Таней Влад решил поговорить с утра. Он зашел в спальню, сел на кровать – жена качала на руках Соню.
- Тань, я ухожу. Сегодня.
- На работу? Так воскресенье же.
- Нет, от тебя ухожу.
Неожиданно зло она проговорила:
- Тебя до Сонечкиного года без моего согласия не разведут.
- Пусть.  Развод подождет. Оформим потом. Я с риэлтером говорил, сейчас квартиру уеду смотреть. Ты, пожалуйста, попробуй принять это… как-нибудь. Я тебе денег буду давать столько же, сколько раньше.
- Да подавись ты своими деньгами...
Таня положила Соню на кровать – та спала, сказала тихо, устало.
- Конечно, это для меня не новость… Наверное лучше, если ты сразу уйдешь. Квартира твоя мне не нужна.
Она заговорила совсем буднично, деловито, как будто обсуждала с ним какой-то внутрисемейный вопрос:
- Я недавно когда к квартирантам за деньгами ездила, сосед дом мой выкупить предлагал. Оказывается земля сейчас очень дорогая. Я смогу такую же трешку купить, и еще останется. Если поможешь с переездом – буду благодарна.

- Тань, конечно помогу… А может ты тогда в этом районе поишешь?
- Что б на новую твою любоваться? Нет уж, уволь… - голос стал хлестким, горьким.
- Да нет, я из-за Кати... думал, чтобы ей школу не менять.
- Заботливый. Ничего, Владик, поменяет. Ей не в первый раз.
Она поправила одеяльце на ребенке.
- За нас не переживай. Мы справимся. Так что квартиру там свою не снимай надолго. Я тебя при разводе как липку обдирать не собираюсь.
- Тань…
- Все, Влад, иди. Ну не получилось – так не получилось. Что делать. Через силу со мной жить не надо.
Он встал, стараясь не замечать слез в ее глазах.
- Что ж ты меня с Петром тогда не отпустил... - сказала она ему в спину. Он боялся этого вопроса. И не знал ответа.

Дверь комнаты открылась, вошла Катюшка. Влад на мгновенье встревожился: «Слышала?», но лицо дочки было обычным - веселым:
- Мам-пап, можно я погуляю?
- Да, хорошо, - рассеянно махнула рукой Таня.
Катюшка выскользнула из спальни также быстро, как и появилась. Влад спустился во двор почти следом, но дочки уже и след простыл. Он только услышал детские голоса, раздававшиеся со стороны спортивной площадки из-за завесы снега.

http://www.proza.ru/2015/05/25/364