Франкфурт-на-Майне

Давно я так не летал. Вроде и компания не бедная, и я человек уважаемый, а засунули нас в отель прямо во Франкфуртском аэропорту. День на разговоры, ну то есть на доклады, и ночью домой. На всю конференцию один зал-трансформер – утром речи, вечером обед. Ни тебе во французский ресторан пригласить, ни экскурсию по городу организовать. Ни какого уважения к российским исследователям.

Пришлось всё самим организовывать. Завели старую песню про акклиматизацию и смену часовых поясов. Выторговали день. Ещё полдня получили, прогуляв пару выступлений.
– В кулуарах, на торжественном обеде пропущенные доклады обсудим, – успокоил я Игоря Николаевича.

Быстро отчитав сообщения, пошли в прокат за машиной. Мы решили быстро съездить в Люксембург. Почему-то нам туда захотелось. Должен быть красивый город. Город-государство. К тому же я очень рассчитывал вновь погонять по немецким автобанам.
Но день, если он с утра не заладился, навряд ли порадует Вас чем-то хорошим. Скорее огорчит нехорошим. В прокате нас ждал Опель Мерива.
– Игорь, это что такое?
– Машина.
– Я заказывал BMW X3!
Игорь Николаевич обратился по-немецки к девушке за стойкой с надписью «AVIS». Я плохо знаю этот язык, но, судя по обрывкам фраз, она пыталась его убедить, что это БМВ.
– Говорит, что в договоре было написано БМВ, или машина того же класса. Вы читали договор?
Договор я, конечно, не читал, но даже если бы и читал, то желание оторвать яйца его составителю, у меня бы всё равно не пропало.
Опель Мерива – просторный семейный автомобиль для неторопливых поездок за город с детьми. Единственное его достоинство – дверь, открывающаяся наоборот. Удобно забрасывать вещи и детей на заднее сиденье.

От Франкфурта-на-Майне до границы с Люксембургом, где начинают действовать ограничения скорости, сто шестьдесят километров. В одном месте, под горочку, при попутном ветре я смог разогнать наш Опель до 170 км/ч. Мне хотелось выйти из машины и подтолкнуть её.

Люксембург не произвёл на меня никакого впечатления. Обычный европейский город. Вдруг выяснилось, что мы очень торопимся. Игорь Николаевич настаивал на посещении Висбадена, а прощальный обед было бы пропустить совсем неудобно. Короче, все мои надежды пройтись по "route du vin"*, пошли прахом.

Оказалось, что в Висбадене нас интересовало казино, в котором Фёдор Михайлович Достоевский, в 1865 году, проиграл все свои деньги, и описал это в романе "Игрок".
– Ну ладно, можно немного карты покидать, рулетку покрутить, чуточку выиграть, скрасить беспросветность сегодняшнего дня, – думал я, паркуя машину у казино.
Вход в зал загородила дородная тётка в униформе, что-то лопотавшая про мою одежду.
– По правилам казино, надо надеть пиджак, – подсказал Игорь Николаевич.
Мой пиджак, вместе с остальными частями костюма, висел в номере отеля, и практичная джинсовая куртка, висевшая на моих плечах, никак не могла его заменить.
– Она говорит, что может дать Вам пиджак на прокат, – подколодная змея продолжала лить яд в уши.
Мне, потомку ирландских алкоголиков и русских крестьян, носить «секонд хенд»! Да с плеча недобитой нами немчуры! Плохо же Вы меня знаете!
– Я подожду Вас в машине.

Через двадцать минут пришёл Игорь Николаевич. Чтобы избежать разговоров о казино, я сунул ему навигатор.
– Настройте, пожалуйста, мы уже опаздываем на обед.
До аэропорта по дороге двадцать километров, и мы рассчитывали проехать их минут за пятнадцать.
Выехали из Висбадена, и через сто метров навигатор предложил повернуть направо. Я повернул. Грунтовая дорога шла через поле. Потом проехали маленькую деревушку, где напротив каждого дома висел знак «30» и лежал полицейский, потом снова поле, и вновь деревня клон предыдущей.
– Что Вы там понажимали?
– Я дал задание на самую короткую дорогу.
– А вариант с самой быстрой дорогой там был?
– Был. Но на такой незначительной дистанции, он показался мне не актуальным, – прошибить невозмутимость Игоря Николаевича мне удаётся не часто.
Я попытался свернуть на шоссе, но заблудился, и навигатор вновь увёл меня в поля.

На обед мы опоздали.

Бутылка мозельского, купленная в «duty free» и выпитая в номере из горлышка, не стала достаточным оправданием так бездарно прошедшего дня.



На следующее утро, первым делом я попытался найти виновника наших вчерашних бед. Игорь Николаевич, подливая мне шампанское за завтраком, явно не хотел чувствовать себя виноватым, и, ввиду отсутствия вариантов, ответственным за провал туристической программы был назначен Опель, и досрочно сдан на стоянку.

Во Франкфурт приехали на электричке.

Выйдя на Таунусштрассе, мы увидели весёлых молодых полицейских, задорно избивавших подозрительного вида араба. Второй подозрительный араб сидел рядом, пристёгнутый наручниками к забору и с интересом наблюдал за происходящим. Справа, влажно дыша, манила внутрь открытая дверь порнокинотеатра. Город начинал мне нравиться.

Впереди взлетела в небо огромная башня. Она возвышалась с таким важным видом, будто во Франкфурте самая главная**. Лифт вознес нас на смотровую площадку со скоростью, явно превышающей крейсерскую скорость Меривы. Вид открывался великолепный. Лента реки расчленяла город на неравные части, в которых перемешивались величественные небоскрёбы и не менее величественные старинные здания.

Рядом оказался небольшой фермерский рынок. Пока я остановился у винной лавки для дегустации рейнских вин, Игорь Николаевич отправился на поиски Handkase***, нашей фудтуристической цели поездки. Франкфуртцы гордятся своей кухней. «Французская изысканность в сочетании с немецкой щедростью». Действительно, франкфуртские сосиски изящней мюнхенских, и запивать их надо не пивом, а апфелвайном, по-нашему сидром.

Когда я уже начал отличать мозельский Рислинг разных лет, Игорь позвал меня на дегустацию сыра. Сбоку от большого прилавка с различными зарубежными сырами, над полупрозрачными лепёшками несвежего вида, ютилась незаметная табличка: «Handkase mit Musik****».
– Попробовать прямо сейчас не удастся, – просветил меня Игорь Николаевич, – сыр этот готовится с очень низким содержанием жира. По вкусу напоминает сырой белок. Поэтому так его никто не ест.
– А как?
– Берут ломоть ржаного хлеба и густо мажут сливочным маслом. Кладут сверху сыр и щедро засыпают мелко порубленным репчатым луком. Заливают всё подсолнечным маслом и едят запивая яблочным вином.
– С музыкой?, – попытался уточнить я.
– Музыка потом!, – ответил продавец.
Сначала я не понял, какая музыка должна появиться потом, но Игорь Николаевич объяснил, что «потом, после, сзади» – это «hinten», а «hintern» – это задница.

В маленьком уютном кафе мы оценили по деревенски простоватый вкус этого бутерброда. Много сидра, и капелька шнапса, превратили обычный ужин в праздничный музыкальный вечер.

По дороге на вокзал я зашёл в магазин, и  купил себе задёшево отличные зимние сапоги, которые не знают сноса уже пять лет.

А пиджак я теперь ношу постоянно.




* Дорога вина. Дорога, идущая вдоль реки Мозель от Remich до Grevenmacher. Виноградники, винные заводы и погреба с дегустацией, небольшие рестораны.

** Майнтауэр (нем. Maintower – главная башня) – небоскрёб во Франкфурт-на-Майне. Высота небоскрёба – 240 м. На высоте 200 метров расположена смотровая площадка. Лифт поднимается на верхний этаж со скоростью 7 м/с меньше чем за пол минуты.

*** Нем. – ручной сыр.

**** Нем. – ручной сыр с музыкой.