3. Алексей Щербак

*О куст цветов с таящейся змеей!
Дракон в обворожительном обличье!
Исчадие ада с ангельским лицом!
Поддельный голубь! Волк в овечьей шкуре!
Ничтожество с чертами божества!
Пустая видимость! Противоречие!
Святой и негодяй в одной плоти!*
Уильям Шекспир. Ромео и Джульетта
     На следующее утро, Земля.
     Даша проснулась от собственного крика, задыхаясь. Когда до нее с трудом дошло, что это был всего лишь ночной кошмар, девушка некоторое время лежала на спине, раскинувшись звездочкой. Ее глаза были широко распахнуты и устремлены в бледно-желтый потолок. Солнечные зайчики, столь редкие зимой, плясали свой танец, прыгая с места на места. Вот они на корешках книг, стоящих на полке, вот они на дубовом изголовье кровати, вот они на обоях в мелкий рисунок. Девушка улыбнулась, увидев это, и, вздохнув, села.
     Ее спину покрывал холодной липкий пот ужаса, короткие волосы спутались. Зевая, Даша заправила кровать и выпрямилась, пригладив волосы. Вдруг она закашляла кровью и уже было испугалась этого, но, благо, все тут же прошло. Она тяжело и хрипло отдышалась и вышла из комнаты, хромая. Одного взгляда в зеркало хватило, чтобы застонать. Хотя девушка нехотя заметила, что волосы за ночь уже окончательно доросли до подбородка и стали виться еще пуще. Даша умылась, приняла душ и, одевшись в домашние бриджи и майку, стала готовить завтрак: яичницу с кусочками помидора и три булочки с толстым слоем сыра внутри. Конечно же, все это завершила чашка горячего только что сваренного кофе. 
     Ей снился ужасный сон, очень... Она сидела связанная на стуле, с большим кляпом во рту, а какой-то мужчина ходил вокруг нее и что-то выговаривал ей жестким тоном, который не терпел возражений. Девушка уже не помнила что, но запомнила одно имя: Катерина. Воздух же во сне, казалось, был пропитан ненасытной злобой, жаждой мести и безграничной ненавистью.
      Позавтракав, Даша почистила зубы, умылась и расчесала золотые короткие локоны, не переставая удивляться, почему они ни с того ни с сего начали виться. Девушка ни о чем не думала, находясь в абстракции. Ей это даже было на руку: хотелось просто отдохнуть, в том числе, и от мыслей. Затем она взяла ведро, наполненное водой и уксусом, упаковку порошка с ароматом лимона и мяты, швабру и отправилась заниматься генеральной уборкой. Физическая работа лучше всего помогает отвлечься.
     Настенные квадратные часы в зале показывали восемь тридцать утра.
                ***
     Лешка проснулся очень рано, хотя, в принципе, он почти и не засыпал этой ночью. Дрема, которая сопровождалась кошмарами, уже настолько приелась, что он считал ее нормальным здоровым сном. Кинув пижаму на мятую кровать, он принял душ, побрился и кое-как причесал рукой непослушные темные волосы. Одев джинсы, к которым он уже привык за пять лет на Земля в не магическом обществе, простую черную футболку и кожаную куртку, парень вышел из квартиры и направился в сторону остановки. Ключи звонко брякали в нагрудном кармане, напоминая чем-то песню соловья, а быть может, он просто уже слишком давно не слышал песни той божественной птички. В животе обиженно урчал желудок, но Лешка быстро заткнул его, создав себе жизненную энергию магией. Конечно, он понимал, что долго без пищи тоже никак нельзя, но сейчас, в столь тревожные времена, совсем было не до приема пищи.
      Посидев десять минут в ожидании на скамейке, он сел в автобус, шедший в другой конец города, и купил билет у кондуктора, молодой наивной девушки, считавшей что она, в отличие, от всех остальных будет справляться со своей работой улыбаясь. Ну, ничего, бесконечная езда и вечное хамство землянских пассажиров скоро, даже очень скоро, сделают свое дело. Лешка сел возле окна, достал наушники цвета металлик и, воткнув их в уши, включил музыку в плеере. Он сделал громкость максимальной, чтобы не слышать голоса этих людей, которые до дрожи были противны ему. Мимо проплывали торговые центры, слепленные из стекла и реклам, типичные высотки, заселенные, как муравейники, школы с обшарпанными стенами и окурками на площадках, техникумы и детские сады, от которых несло манной кашей даже здесь, ярко освещенные супермаркеты, покрытые снегом городские парки и спрятанные в январский лед памятники. Рядом ехали другие автомобили, среди которых были и дорогие сверкающие джипы, только что сошедшие со станков завода или фабрики, и старые, едва ехавшие жигули с гудевшим мотором, будто голодные, одичавшие в лесу хищники. Но больше всего его раздражала толпа людей: масса букашек в шубах и шапках, красных и холодных, лживых и продажных.
      Лешка достал черную толстую тетрадь и нашел нужную запись, водя пальцем по строкам.
      - Ага, - задумчиво протянул он, - значит, такая улица и такой дом. А квартира?.. Ах да, точно, - пробубнил он себе под нос.
     На нужной остановке парень вышел, тяжело вздохнул и, оглядевшись, отправился в неприятный переулок. Переход между жилыми домами закрывали кусты сирени и орешника, которые, конечно же, в данный момент не цвели. Его шаги скрипом отдавались по заснеженной дороге, а ботинки оставляли четкие следы на ней. Жаль, у него нет хвоста, как у лисы, вдруг подумалось парню, чтобы заметать за собой. С серого низкого неба на землю хлопьями падал снег, ветра, даже сухого, не было, лишь морозный воздух, заставляющий краснеть щеки, уши и кончик носа. Кругом были тепло одетые дети: одни играли в снежки, другие катались на санках, третьи ездили на ледянках по высоким сугробам, склон которых был залит водой. Везде слышался ребяческий заразительный смех веселья, от которого у Лешки закладывало уши.
      Сперва парень улыбнулся, вспоминая свое тоже безмятежное детство, но после с презрением подумал, что если Агата их не спасет, то быть им через пять месяцев беспорядочной грудой костей. А они так беспечно веселятся, да он забыл, что они же ничего не знают. Ничего из этой великой миссии. Лешка, хоть и с трудом, но нашел искомый дом, подъезд, поднялся на второй этаж и застыл с поднятой рукой возле двери квартиры номер семь. Что он ей скажет? И стоит ли вообще говорить? Парень до сих пор был не уверен что поступает правильно, выполняя последнюю волю Каве. Традиции традициями, а везде есть свой предел. Нет, все-таки, пожалуй, ему лучше будет уйти...
     Циферблат наручных электронных часов показывал девять часов и пятнадцать минут.
                ***
     Даша закончила уборку, положила все по своим местам, поставила на зарядку телефон, дисплей у которого треснул еще позавчера, кинула грязные вещи в стиральную машинку и написала Юле на почту короткое сообщение: *Доброе утро, Белоснежка*. Поставила смайлик. *Может вечером сходим куда-нибудь, например, в кафе?* Белоснежкой Даша называла так подругу давно, а той это прозвище вроде как и нравилось.
      Даша плюхнулась, поглядела на снегопад за окном и задумалась. Ей оставалось лишь пять месяцев учиться в школе, а затем итоговые государственные экзамены и наконец институт. А она даже не выбрала профессию! Может в модельный бизнес податься? Фигура что надо, высокая. Но нет, это не то. Может, тогда экономика? Скучно для нее, даже через чур: расчеты, подсчеты, бумаги, факс, принтер, целый день монитор компьютера. Инфляция, акции, проценты, кредит, статистика. Приятным в этой работе будет лишь кофе, которое она безумно любила. Так что это тоже отметается. Архитектура? Да нет, обучение критически дорогое. Врачом? Эх, тоже не то: крови до жути боится.
      И вдруг ее взгляд на мир изменился. Яркое и мимолетное, как вспышка, пришло понимание, что жизнь идет не туда. Неверно, будто чужая, а своя спит где-нибудь под действием глубого наркоза, течет сама по себе, совершенно неправильно, все портя. Словно бы не тем чем надо она занимается, пусто все как-то и совсем не так. Сердце Даши екнуло от такого острого и неуютного, мерзкого и гадкого чувства, но она осознала, что ход ее жизни с этого момента пойдет к лучшему и чему-то светлому. А быть может, и к худшему; кто знает, кто разберет эту странную штуку, носящую имя жизни, но теперь все точно изменится и станет как надо. А как надо? Это ей, увы, неизвестно.
     И будто бы в знак подтверждения раздалась пронзительная трель дверного звонка. Даша застонала от ноющей боли в голове, схватилась за виски и, с трудом поднявшись с мягкого диванчика, поплелась к двери. И как всегда, со всей своей неуклюжестью стукнулась головой о дверной косяк. Она слабо пискнула от боли, потерла ушибленный лоб и щелкнула замком, открывая его. Дверь наконец-то открылась, указывая направление судьбоносной нити. На пороге стоял парень. Смуглый такой, милый, со смешинками в карие глазах, с темными непослушными волосами. Высокий, статный, это она сразу заметила, словно в нем была королевская сила величия и гордости. Он был одет, как и все: джинсы и футболка, кожаная куртка раскрыта, не взирая на то, что за окном минус тридцать градусов. Жить ему что ли надоело? На шее у него висели наушники, а в руках он держал толстую черную тетрадь. Даша пристально посмотрела ему в глаза и вдруг увидела рядом тени других людей. Встряхнув головой от удивления, она поежилась, словно от холода, и часто-часто заморгала ресницами.
     Собственно, кто это? И что он здесь делает? Какая-то часть ее мозга подсказывала, что вот он, этот знаменательный момент. И лучше будет спросить: кто, собственно, она? Типичная девушка, коих полно на свете? Такой она была раньше, до встречи с огненным кнутом и этими карими глазами. Но кем она теперь станет? Какую роль придется играть на сей раз? Или, быть может, со спектаклем покончено, и началась настоящая жизнь?
      Лешка ждал долго. Так долго, что впервые почувствовал, как замерзают костяшки его пальцев. Это было странно: вот уже несколько лет он не ощущал ни холода, ни жары. Даже магические знахари считали это болезнью, причем серьезной, но он и слышать ничего не хотел о лечении. Парень настолько привык к этому внутреннему физическому безразличию, что не считал нисколько его опасным. Лешка уже собирался уйти, списав все на судьбу, как дверь ему открыла красивая зеленоглазая блондинка. Именно, красивая, это он никак не мог отвергать. С первого взгляда сходство было так велико, что он хотел было закричать: Каве! Парень до последнего надеялся, что то письмо было всего лишь злым розыгрышем, и уже готов был молить о прощении на коленях, навсегда отказаться от магии ради нее, мягко и ласково пожурить ее за такую жестокую шутку, прижать к себе и страстно поцеловать, но вовремя спохватился.
       Это не Каве, дурень, мрачно мысленно одернул он себя. Во-первых, Каве тут никогда не жила и не стала бы жить сильная ведьма в этих трущобах. Во-вторых, Каве была пониже, а эта будет на сантиметров пятнадцать, а то и все двадцать, выше. А в третьих, у девчонки есть скулы и родинка на виске, да и глаза  у нее не яркие, а глубокие, такие на удивление приятные...
       Если ты влюбишься в очаровательную принцессу Агату, то я не буду на тебя сердиться, эхом отозвались у него в ушах последние строчки рокового прощального письма Каве. Лешка отогнал от себя эту мысль, как невидимую, но не менее назойливую муху. Он никогда больше не будет никого любить; в его сердце навсегда сохранилась Каве, и никакие ее родственники-близнецы не помогут. Подумав об этом, он, казалось, услышал озорной смех своей возлюбленный.
      - Дураааак, - весело и забавно прошелестел в его голове мягкий ласковый голос Каве.
    На чертика похож, про себя с едва заметной улыбкой решила Даша, не зная, что незнакомец умеет читать мысли. Да и откуда ей такое знать? Не всякий день в гости на чай нагрянут ведьмаки, маги и колдуны.
       - Ты кто? - неуверенно брякнула она. Прядь кудрей упала ей на глаза, и девушка раздраженно ее смахнула.
       - Что ты сделала со своими волосами? - вопросом на вопрос ответил брюнет. Ей не понравилось поведение хама, но самой такой быть она не хотела.
       - Они всегда были такими, - солгала она, не покраснев и не моргнув.
       - Врешь, - в принципе, ей нравился его голос, но по тому, что он говорил, Даша определила в парне высокомерного типа, маленького сынка мамочки.
       - А откуда тебе знать? Мы не знакомы, по крайней мере, я тебя не знаю, - Даша скрестила руки на груди. Тут же она лихорадочно размышляла не маньяк ли он.
      Парень без спроса шагнул в ее квартиру, не смотря на то, что девушка преградила ему путь, смело глядя. Он просто отодвинул Дашу, как пушинку, и, сняв куртку, по-хозяйски повесил ее в гардероб. От возмущения она могла лишь стоять и открытым ртом, грозно сверкая зелеными глазами, словно изумруды.
     Не маньяк, шепотом усмехнулся парень и шагнул за порог, скорее к теплу, который он не чувствовал. Его забавляли мысли девушки, он просто не мог удержаться, чтобы не прочитать: они были как на ладони. Тем более она никогда об этом не узнает. Но сравнение с чертиком ему было неприятно, потому что при первой встречи Каве также о нем подумала. Каве, это слово отозвалось внутри него печальной струной. Лешка залился смущенной краской, поняв что его подловили. Надо было сказать что-то другое. Но кто это девчонка и чем она обладает, раз смогла заставить его, опытного лжеца, покраснеть?
      - Можно войти? - спросил он и, наклонившись к ботинкам, потянул за шнурки на них.
      - Ты уже вошел, - несмело рассмеялась принцесса. Ей бы сидеть в замке и крестиком вышивать, подумал парень, на балах танцевать и в саду цветы срывать, но никак не завоевывать престол с другого мира. Не женское это дело, с ним даже некоторые мужчины не справляются. Только ты не справился, злорадно шепнул голос внутри, только ты слабак. А она сильная.
      - Ты - Дарья Астахова? - спросил Лешка, подождав пока она закрыла за ним дверь.
      - Ну, я, - кивнула Даша, внимательно оглядывая его с ног до головы. Наглая, про себя заметил парень, ему такие нравятся. И глаза не бесцветные, как у многих землянок, а четкие, к тому же редкого цвета. - А ты-то кем будешь?
      Он вздрогнул, услышав вопрос. Надо заканчивать задумываться вот так сильно, а то однажды утянет в себя другая параллель, и не вернется он больше.
      - Прошу прощенья, - он состроил рожицу истинного джентельмена и шутливо изобразил поклон, - Я - Алексей Щербак, - парень представился, широко улыбнувшись. Даша ответила на улыбку, не поняв, что это был оскал хищника на охоте. И хищником был он, Лешка, а она была не принцессой, а жертвой. - Может напоишь гостя кофе?
       Он злился на самого себя, не понимая зачем с этой дурнушкой, как он ее называл, лясы точить. Прикончить и все тут, но перед глазами тут же возник образ Каве, грустный и печальный. Парень выругался про себя и обреченно вздохнул. Принцесса явно обрадовалась.
     - Кофеман? - ее глаза сияли, щеки покраснели. М-да, царевна так царевна, мысленно цокнул языком Лешка, будто скептик. И тут же искренне рассмеялся своему сравнению: надо будет не забыть записать.
       - Ага, - ответил он, по-прежнему смеясь своей шутке. Ну и пусть она это примет на свой счет. Не долго ей радоваться, и вообще жить осталось.
       - Алексей Щербак! - раздался грозный голос совести, но он послал ее далеко и изобретательно.
      - Тогда быстрее проходи, - пфух, кажется, у нее было отличное настроение.
       Даша тут же исчезла в одной из комнат, а Лешка снял ботинки и глянув в зеркало, удивленно и немного испуганно замер: там было кровью написано: береги принцессу Агату.
      Даша поставила чайник, включила кофемолку, достала из холодильника баночку свежих сливок и отыскала упаковку темного шоколада и хрустальную вазочку, наполовину полную конфетами. Она была горда собой, что смогла столько отыскать к столу. Теперь не придется краснеть перед чертиком, хоть они и знакомы пять минуть. Пусть его и зовут Лешей, но для нее он будет чертиком. А тот кстати влетел к ней, испуганный и бледный. Не успела она ничего спросить, как он прохрипел:
       - Что у тебя написано там, на зеркале? - он указал в сторону коридора.
       - Ты имеешь ввиду на стикере? - Даша поставила две чашки из тонкого фарфора на стол.
       - Нет, именно на самом зеркале, - лоб Даши прорезала складка: она не помнила, чтобы там было что-то написано. Да и кто, кроме нее, может написать на зеркале, если она одна дома?
      Даша выглянула в прихожею и, пожав плечами, уверенно заявила:
      - Зеркало как зеркало. Нет там ничего. Шутишь что ли? - парень, конечно, был симпатичен ей, но все же она считала его странным.
     Как показалось Даше, чертенок нервно дернул головой и больше ничего не сказал по этому поводу. Он прошелся по квартире, жутко этим раздражая девушку, и рассмотрел все, свистя себе под нос. Его полный внимания взгляд скользил по мебели прошлого века, которая досталась Даше еще от далеких, давно кормящих собою червей в земле предков. Все было сложено аккуратно, даже слишком, особенно книги, в которых девушка души не чаяла. Вся одежда была спрятана в шкафах и комодах, и творческую натуру хозяйки квартиры можно было определить лишь по хаосу тюбиков на туалетном столике и стопке эскизов на письменном столе.
      - Не свисти - денег не будет, - недовольно буркнула Даша, глядя на него исподлобья.
      - М-да, тесновато у вас тут, - Лешка пропустил ее замечание мимо ушей. Кажется, его, в отличие от Даши, ничто не способно вывести из себя.
      - Тесновато? - она изумленно округлила глаза.
      - Ну, по сравнению с моим бывшим замком в столице Земли.
      Он точно странный, подумала Даша, даже через чур. Что еще за столица Земли?
      - В замках лично не жила, - хмыкнула она, приняв это за шутку. Или сделала вид, что приняла это за шутку.
      - Скоро тебе предоставиться такая возможность, - серьезно произнес чертик, проницательно глядя на нее. У девушки мурашки пробежали по коже.
      - Не думаю. Так ты будешь кофе? - она моргнула.
      - С удовольствием... Фу! Что это такое? - вскрикнул Лешка, глотнув и закашляв.
      - Кофе, - Даша, обидевшись, прочитала вслух название марки и подвела итог, - Хорошее, импортное. Одна знакомая на Новый Год из Праги привезла.
      - Угу, конечно, - не менее обиженно буркнул Лешка, смешно, как казалось Даше, наморщив лоб, - Ты еще просто моего не пробовала. Но, я думаю, у тебя будет такая возможность в скором времени.
       Он закрыл глаза, коснулся пояса, и прямо на глазах побледневшей Даши из воздуха появились две маленькие чашки из граненного розового кварца, наполненные темной тягучей жидкостью, от который исходил ароматный пар. Они плавно приземлились на поверхность стола. От увиденного у Даши упала челюсть, как говорится.