Заветная витрина

               

    Я до сих пор стою у того стекла. Это была улочка между богатыми домами центра нашего семисотлетнего города. Для того чтобы запутать отряды неприятеля, они строились кривыми и узкими. Сейчас на первых этажах сплошь и рядом кафешки, ресторанчики, антикварные лавки, галереи.
   Тогда я только начал служить, только одел погоны, но взлетел по должности как ракета. На все хватало. На квартиру, на Крым, на путешествия по стране, на подарки. Родили Гошку и принимали друзей. Со мной здоровались постовые и отдавали честь гаишники.
   Тесть и теща, Михаил Соломонович и Любовь Самуиловна зауважали за неленивость и за небелорукость. Гриша выпивал со мной водки и не по праздникам тоже. Его сын, Костик иногда спрашивал: «Дядя Боря, как это сделать?». Все было хорошо, но просились в старые блокноты новые строчки, а маленькие книжицы уютно спрессовались в желтом папином портфеле. И все же листочек за листочком обрывок, за клочком докладывались пометки в его первое отделение, докладывались. И ни одного законченного стишка, и ни одного сложившегося рассказа. Время, наверное, было такое.

     Она стояла в верхнем углу витрины на полке, выполненной в виде ступенек. 
А ниже удивляли глянцем Блестящая «Беларусь» элегантная «Электра» и роскошный «Филипс».
     Но старый «Ундервуд», в прекраснейшем состоянии, поблескивал металлической окантовкой круглых клавиш  и приковывал мой взгляд. Казалось навечно. Я стоял так около часа. Галя ждала.
- У тебя же на работе комп. Ты же вполне можешь писать тему и отдавать тексты секретарше. Ну, а если станешь печатаемым, это будет дело корректоров и редакторов.
- Я стоял и смотрел. Пальцы физически ощущали холод метала и тепло внутреннего пластика с прорезью буквы. Уши слышали характерный чмокающий звук, глаза видели, как молниеносно двигаются металлические палочки с молоточками на концах и, удивительно, не путаясь друг в друге, стучат они по бумаге. Я даже запомнил мелодию.

Двадцать пят лет выслуги, потом еще десять лет на гражданке. Но я до сих пор стою возле той витрины.
После Гали было еще две жены. Гошка вырос и стал человеком. Мы дружим и помогаем друг другу. Костик советуется. Гриша звонит.
Корректоры и редакторы правят электронные варианты.

А я до сих пор стою у того стекла у той витрины и не могу двинуться.


Борух-Нахман. Май. 2015г. Монси.