Игрушечная Смерть

С дверной ручки на пол капала жидкость, похожая на кровь и бензин одновременно... Ты стояла поодаль, пряча измазанные в ней руки, слегка дрожала, а глаза не останавливались ни на одном предмете.
-Я.. я к-кажется у-уб-била её...
В комнате было светло несмотря на два часа ночи, потолок ещё светился мягким розово-зелёным светом, я бросил кусок мешковины на пол, и через минуту жидкость впиталась и мешковина стала издавать странный, резкий и непонятный запах - то ли пластик в одеколоне, то ли какая-то полуорганика в смеси с резким мускусным запахом.
Труп существа лежал на самом пороге, безжизненные огромные глаза его стеклянным взглядом смотрели куда-то вверх, голова была слегка отделена от тела, и в разорванной шее торчал обломок деревянной вешалки, крюком впившийся в невероятно тонкую и выделяющуюся ключицу... Ты ещё не осознала, что это была твоя смерть, ты не знала, что это твои глаза остекленели навечно - простые инопланетяне не так просто умирают!..  Ты повернулась, сделала пару шагов в сторону, и выстрел, прозвучавший в зале, положил конец твоему земному пути. Ты упала, подкошенная своей невесомой тяжес тью, и только ангелам небесным было видно, как от твоей фигуры отделилась лёгкая тень, маленького роста и с огромными тёмно-фиолетовыми глазами - и, проскользя мимо двери и порога, свилась в зелёно-фиолетовый луч, исчезающий в небесах и ищущий чего-то конечного и поэтому неизменного.
Я бросил пистолет в мусорную корзину, ещё раз осмотрелся в квартире и, стараясь не задумываться о двадцати годах нашего знакомства, о твоих утерянных навсегда взглядах и улыбках, - и о последнем твоём приключении - вышел отсюда.
- Это Этлнее, она неделю назад ушла из клана. Пусть она поживёт у нас!
Потом ты становилась с каждым днём, каждым часом, каждым вдохом рядом с этой энийкой всё беспечней, слова твои - бессмысленней и лицо, точнее, глаза на нём - всё более и более пустыми и бездонными, и зеленоватые искорки на дне их пели лёгким потрескиванием какого-то ирреального костра: "мы одна- мы вся война- мы нежно мы- пойдём из тьмы" - и обнимала это полутораметровое тельце, власкивающееся пальцами в твою истончившуюся плоть... И вот однажды Этлнее как-то особенно крепко приобняла тебя - и ад, скрывавшийся на дне твоего головного мозга, обнял её бурей любви и ненависти к тебе и себе, разорвал хлипкое тело на неровные куски неожиданно оказавшейся полуистлевшей плоти.  Интестостинатор сработал, и тельце Этлнее отбросило в стенной шкаф, где пустые вешалки и мои позавчерашние носки на дне приняли её тело, но так и не смогли соразмерить себя и её душу. Ты коснулась дверной ручки, зная, что просто так тюремные электросторожа с тротиловым детонатором срабатывают только в случае перенапряжения самого заключённого, пусть и отбывшего свой срок, но вышедшего с твёрдым намерением закончить своё существование прилюдно и без вреда для лицезрящих Акт Аутоэвтаназии Свыше. Я не мог не отреагировать действием делита Живого, когда дух марсианки Этлнее взял мою руку - уже изнутри, её огненная душа достала из кобуры пистолет - я даже не смог сообразить, что я делаю. Я выстрелил - и в следующий момент невообразимое чувство тяжести и одновременно какой-то иной лёгкости заполнило мою голову и тысячемегатонный свинцово-серый груз придавил грудную клетку к горизонтали мышления. Колесо Санантары превратилось в болезненную воронку ухода из вашего окружения, ты стала Этлнее, Этлнее стала мной, а я стал трупом самого себя - и нашей жизни в нашей любви, трупом счастья, трупом несостоявшейся свадьбы и так же трупиками наших нерождённых сына и дочки, разлагающимися где-то в недопроизошедшем прошлом, потому что сейчас была только ты, только она, разлетевшаяся на куски в один момент - и никакого меня.
 Небо розовело, и утренние птицы понемногу разговаривались на ветвях, где уже зацветали ростки нового лета - и в нём ставшая прозрачной Луна все светлела и светлела пока совсем не исчезла в окружающем нас небе, до следующего вечера без новой тебя.