Сокровенное признание

  И был мир, и была я. И я бродила по миру и изучала его, а мир изучал меня. А он уже тоже умел мыслить, потому что я задала ещё в незапамятные времена тон в развитии его мыслительной и вообще творческой деятельности. Это Природа Земли, обладающая ментальными навыками и творческой памятью. Если планета поначалу, производя внутренние пертурбации, соединяла, казалось, в её понятии вещества несовместимые, то и мыслить было затруднительно. Но, приноравливая необычные элементы друг к другу в различных комбинациях и обогащаясь моими высшими принципами и приказами, она, наша Природа Земли, приобретала свой уникальный опыт жизни. И училась, училась и училась. Это был опыт жизни её самой в сообществе с живыми существами, которые размножаясь стали её постепенно заселять; да и в сообществе со мной и моими людьми.
  
   Но со временем на планете стало приобретать немалую силу и существо другого порядка и склада. Ведь, если я всё делала для всех и с пользой для всех, и во имя добра и любви, но ещё и с самой заветной целю, зависшей в нашем совокупном будущем, то это существо по прозванию Сатан, делал всё наоборот. Всё, любое его действие, подразумевало своей главной целью — его личное благо, его личное удовлетворение, его личное довольство и на всём этом он смаковал. Тогда постепенно его эгоизм достиг такого предела, когда он стал неимоверно циничен в своей совокупной природе. Это было уже тогда, когда мои люди были ещё наивные в плане возможности существования вообще обмана, в плане его понимания и принесения любой возможности вреда другому члену общества. Мы поначалу этого не знали и даже многочисленные такого рода собственные ошибки, приобретённые в результате дружбы с ним, не могли нас воспитать в таком духе. Однако со временем среда людей стала пополняться и людьми, которые были уже промежуточным вариантом между моими людьми из числа трёхсот шести человек и людьми Сатана. Мы их попросту селекционировали с чётко поставленной целью. Иного варианта мы не имели, иначе был бы слишком большой разрыв между людьми и другими,.. его людьми. А новосозданные люди уже получали мой импульс с возможностью эволюции и совершенствования себя.
  
   Кх, кх, кх, — поперхнулась тут Маша. — Может продолжим попозже, Великая? Я должна немного сосредоточиться и пойти прогуляться по свежему воздуху.
  
   — Хорошо, нужное дело, — отвечала спокойно Великая Субстанция.
  
   И Маша быстренько собралась и хотела было уже идти, да туфлю свою потеряла. Обыскала весь дом — ну нет нигде! И заглянула случайно под стол — так вот она же! Постой, а что же тут такое яркое, да светящееся?.. А там светилась какая-то искорка. И мысленно Маша обратилась к этой дивной искре, — скажи, а кто ты?
  
   — А я и есть я! — пронеслось рядом.
  
   — То есть? Как это? — Маша переполошилась, — а почему ты тут?
  
   — Да я всегда была рядом, только ты не обращала внимание... Ты сосредотачивалась лишь на моей мысли, а представлять меня не понимала, как. Так вот я просто спроецировалась тут слегка для облегчения общения с тобой. Ну а сейчас решила помочь тебе найти туфлю. Нашла и села тут мыслью, чтобы ты побыстрее её нашла. Вот и всё.
  
   — Вот как? Ну иди, тогда сюда. Садись ко мне на ладонь и рассказывай дальше! Мне просто нужна была некоторая встряска иного порядка после твоих слов о другом виде людей, которых ты сама стала селекционировать... Стало как-то неуютно от того, что мы все почти... выходит... селекционированные? То есть, по сути, выведенные?
   
   — Да! — скромно заметила Великая Субстанция. — Ну так это так и было же! Мы генную инженерию в её естественном применении с некоторых пор возвели в ранг планетарного Закона. Сейчас ведь видишь — люди хоть примерно подобны друг другу. А тогда это была череда опытов по улучшению людей Сатана с целью приближения их к уровню матричному, нашему, то есть. И это получалось, нужно сказать. Вот вскоре уже ещё две тысячи людей смогли приобрести почти наш уровень сознания и культуры путём разнообразных манипуляций, помимо первичного генетического приобщения — и обучения, и браков с моими людьми. А вот чуть позже где-то произошёл сбой в нашей программе улучшения его людей. И на таком уровне эволюции всё тогда замерло.
  
   А почему же его люди не могли сами эволюционировать? — спросила Маша.
  
   Ну а что тут удивляться-то, ведь те, первичные люди Сатана, не подлежали сами по себе эволюции вообще. Они же и сейчас находятся в своём том самом первозданном состоянии — как их родила семья Сатана. Они такие, как африканцы-бушмены: живут и питаются в лесу, чем бог пошлёт и ничего другого не могут. А вот их дети от моих людей уже получили возможность прогресса и улучшения по всем своим приобретённым от нас качествам. Новые люди получили возможность развиваться и подлежали эволюции; зачастую уже стихийной.
  
   Вот потому сегодня на планете уже так много людей и есть. А моих всё ещё до сих пор мало. Только те триста шесть, да и следующие две тысячи. Другие не смогли ещё достаточно к этому уровню приблизиться... им не хватает нескольких процентов моего генома; вместо моего, у них имеется ещё геном инволюции. Помешало им что-то... В то время происходило много чего, что нам очень и мешало или тормозило, или же просто отвлекало. Но не всё было плохо. Много было просто нового и необычного с нами.