Шприц в туалете

ШПРИЦ В ТУАЛЕТЕ
После такого заголовка кто-нибудь скажет: это о наркоманах! И ошибется. Речь пойдет совсем о других людях.

Как-то пришлось мне в Новосибирске ночевать в общежитие обкома партии. Вселился я в пустой номер, состоящий из двух комнат. В первой я насчитал четыре кровати. Во второй, имевшей отдельную дверь, их было две. Я занял кровать слева от окна в малой комнате.

К вечеру в номер ввалились пятеро председателей сельских советов. Это было в спокойные брежневские времена. Госслужащие тогда чувствовали себя уверенно, не боялись очередных выборов и реорганизаций. Председатели вели себя в общежитии, как у себя дома. Они завалили стол продуктами, заставили бутылками со спиртом и самогонкой. Каждый старался похвастать разнообразием привезенной с собой еды.

Пригласили и меня поужинать с ними, но я отказался, так как уже побывал в столовой. Мы познакомились. Были и другие причины. Я никогда не садился за стол, если там был хотя бы один незнакомый мужчина. Тут же – вся компания! Председатели, к счастью, и не настаивали. И я получил возможность углубиться в чтение, готовясь к экзаменам.

В соседней комнате воцарилась относительная тишина. Все сосредоточенно жевали жареных куриц, колбасы, котлеты, сало, лук и чеснок, хрустели солеными огурчиками, высасывали маринованные помидоры, шумно дышали, когда чересчур хватали горчицы. Звенели стаканы. Кто-нибудь говорил дежурный тост: «За встречу!», «Будем здоровы!», «Дай Бог – не последнюю!».

Постепенно тосты усложнились. Людям уже хотелось поговорить.

- Давайте выпьем за то, чтобы у нас все было, а нам ничего не было! 

Загудели, засмеялись. Чокались долго и старательно. Я уже не мог читать и смирился с тем, что вечер потерян. Лег на койку поверх одеяла. А за столом уже шутили и хохотали.

 - А теперь выпьем за здоровье моей жены! – произнес кто-то.

- А почему твоей?

- Да потому! Будет здорова моя жена - будут здоровы мои товарищи! Будут здоровы мои товарищи – будут здоровы их жены. Будут здоровы их жены – будут здоровы все мужики в области. За здоровый образ жизни!

Тосты-анекдоты мужчины рассказывали «по кругу». Не успел смолкнуть хохот, зазвучал голос очередного оратора:

- Попали две женщины в пустыню. Долго идут по раскаленному песку. И вдруг оказались перед высокой стеной. Одна взмолилась: «Господи! Сделай так, чтобы образовалось столько ступенек, сколько было у меня мужчин!» Бог услышал. Она поднялась на стену и спустилась на землю с другой стороны. И лестница исчезла. Другая женщина тоже обратилась к Богу с той же просьбой. Образовались две ступеньки. Села она на них и горько заплакала. Так выпьем за то, чтобы наши женщины никогда не плакали!

Хохот взорвал комнату. А когда он стал утихать, послышался возглас:

- Свежий анекдот! Слушайте! Бюро райкома партии рассматривает персональные дела тех, на кого жены пожаловались. Спрашивают первого: «Как ты докатился до такой жизни?» «Случайно вышло. Я попросил у жены прощения». «Ты не юли, мы тебя хорошо знаем. На Красноармейской, четырнадцать, бываешь?» «Нет». «И на Чехова, сорок пять?» «Нет, конечно». «Ты, наверно дошел до того, что дом на Щорса, тринадцать, посещаешь?» «Не знаю такого». «Смотри! Пока объявим тебе строгий выговор, а в следующий раз, если поступит жалоба, исключим из партии!» «Понял». Вышел он, пот с лица вытирает. А те трое, что ждут очереди, нетерпеливо спрашивают: «Ну, как?» «Строгий выговор и три новых адреса!» 

Тему о партии подхватили:

- На заседании бюро райкома рассматривают кандидата на должность инструктора. Вопрос ему задают: «Ты когда-нибудь колебался относительно линии партии?» Он отвечает: «Никогда! Только вместе с линией партии!».

Видимо, юмора в этом анекдоте не уловили, выслушали молча. Сразу послышался следующий:

- Один мужик остановился в гостинице. Спускается с третьего на первый этаж, а навстречу ему такая красавица идет! Он проследил, в какой номер она вошла, и решил познакомиться. «Пойду и спрошу: нет ли у нее утюга?» Идет и думает: - «Очень она красивая! Я такой влюбчивый – точно влюблюсь! С женой разводиться придется. Будут меня обсуждать на партсобрании. Бюро райкома исключит из партии. С работы снимут». А сам поднимается по лестнице. Подошел к номеру, постучал в дверь. Женщина ему открыла. И он говорит: «Не нужен мне Ваш утюг!» – и пошел в свой номер.

Я в это время проходил в туалетную комнату и успел разглядеть, кто ораторствует.

-Слабак! Я бы ни за что не отказался! – басил гигант двухметрового роста. - Вот, послушайте. Это не анекдот, а правда. Гуляли как-то у меня дома. Четыре семьи собрались в праздник. Начали в полдень и досиделись до вечера. Повеселились от души. Катька, жена учителя биологии, очкарика нашего, совсем опьянела, лыка не вяжет. Уложили ее на диван. Моя половинка - доярка, ей на вечернюю дойку надо идти. Все попрощались. Я тоже притворился пьяным и улегся на кровать. Одним глазком подглядываю. Вижу, жена колеблется, боится оставить нас вдвоем. Но, убедившись, что я уснул, быстро собралась и убежала на работу.

- Я в щелку двери проследил, что она действительно ушла на ферму. Зашел в дом, выпил еще граммов пятьдесят и толкаю Катьку. Она смотрит на меня веселыми глазами и уже как бы и не пила. Я говорю: «Можно?» Она отвечает - «Давай!» И пошло дело! После этого она ушла. А я спал, пока жена не разбудила.

Вдруг он поменял тему и обратился к мужчине, на вид значительно меньше его ростом:

- Ты, Иван, не обижайся на мой вопрос. Говорят, что ты живешь с тещей. Это правда?

- Клевета! Я живу с ее дочерью. А теща меня уважает, вот и все.

Сколько раз наблюдал я, когда здоровяки «наезжают» на тех, кто слабее их. Вот и теперь началось.

- Но она же, говорят, клинья к тебе подбивала, зная о твоем большом достоинстве?

- Не было такого. Она – главврач районной больницы, и следит за моим здоровьем. У меня повышенное кровяное давление.

- А как же ты медкомиссию прошел?

- Опять же - теща помогла! Смешная история вышла! Она приготовила мне шприц с лекарством и научила, как им пользоваться. Перед комиссией я зашел в туалет и воткнул шприц в руку. От страха отвернулся. Смотрю на стенку, а она становится мокрой! Я, получилось, руку насквозь проколол! Оттянул шприц назад, ввел лекарство. И сбил давление.

- А мне не такой совет дали, - вступил в разговор другой председатель. - Перед комиссией выпил стакан водки и закусил лимоном. И тоже давление оказалось нормальным.

Все уже отвалились от еды, наслаждаясь разговором. Здоровяк продолжил тему:

- Биолог наш – он не от мира сего! Задумчивый, забывчивый. Весь в науке, только о своих видах-подвидах и думает. Как только Катька с ним живет? В отдельной пристройке у него что-то типа лаборатории. Он там  днюет и ночует. Мы с моим дружком, токарем, решили его разыграть. Выточили приспособление под ружейный патрон. Поставили за дверью пристройки, капроновую леску привязали к спусковому крючку и вывели ее за дверь под коврик. Говорим биологу:

- Ты как террорист: прячешься от людей, никого к себе не пускаешь.

- Заходите, пожалуйста, посмотрите на мои гербарии, на мышей и хомячков.

- Только он шагнул за дверь, я дернул за леску. Раздался взрыв. Комнату наполнил дым – мы дымным порохом зарядили. Биолог ничего понять не может, очки протирает. Мы втолкнули его, чтобы самим войти, и пока он ничего не соображал, спрятали эту штуку в карман.

- Что это было? – спрашиваем его. – Ты что, минируешь свою комнату? Как ты это делаешь, покажи?

Бедняга открыл настежь двери и форточку, проветривает помещение. Молча заглядывает во все углы. Смотрит на нас с подозрением. Руки у него трясутся, сам бледный. Мы сначала хохотали. А потом даже испугались: как бы чего с ним не случилось! Успокоили его, свалили на мальчишек.

- Мужик-то он неглупый, со временем сообразил, что кроме нас подстроить взрыв некому. Однажды занимаюсь я своими делами в погребе, навожу порядок. Погреб глубокий, больше четырех метров. Биолог показался наверху, поздоровался. Спрашивает о всяких пустяках. Я отвечаю, а сам картошку перебираю. Когда он замолк, я оглянулся. Его наверху нет и лестницы, по которой я спустился, тоже нет. «ЭЙ, - кричу, - биолог! Поставь лестницу на место!» А он посмотрел сверху и говорит: «А я тут причем? Мальчишки, наверно, озоруют». И ушел. Часа четыре сидел я в погребе, пока моя доярка не спохватилась.   
    
- Это тебе и за взрыв, и за Катьку, – загалдели мужчины.

- Слушай, Иван! Зря, что ли, говорят, что у тебя очень даже большой? – снова взялся за свое здоровяк.

-Оставь ты его в покое, Дмитрий! – заступились за него товарищи.

- Нет, это же несправедливо, – не унимался ловелас. - Бог дал мне большое тело, а достоинство у меня так себе. А ему, такому маленькому, отвалил по полной программе!

- Нехорошо завидовать. Наврали тебе, - послышалось со всех сторон.

- Давайте выпьем за здоровье Ивана! – предложил Дмитрий и встал. – Стоя пить будем! И попросим его развеять наши сомнения.

- Как это?

- А так! Пусть покажет. Чего нас стесняться? Все свои.

Дружно чокнулись и выпили. Потом стали быстро убирать со стола.

- Ну, давай, давай! – нетерпеливо подгонял здоровяк Ивана.

Потом воцарилась тишина. Дмитрий вдруг обратился ко мне:

- Корреспондент! Иди сюда! Такого можешь и не увидеть!

-Вот это – шприц! Выдохнул кто-то.

Я вышел к ним и увидел потрясающую картину. Пятеро взрослых мужчин оторопело смотрели в одну точку на столе. Просто немая сцена из пьесы: к нам едет ревизор! А там, поверх газеты, на чистом листе бумаги лежало Иваново достоинство. Зрелище было потрясающее! Лист бумаги казался маленьким, так как толстый предмет занимал его от края до края. Через секунду Иван развернулся и ушел в ванную комнату. Мужики еще помолчали, а потом загалдели все сразу.

Вскоре председатели угомонились. Пока Иван был в ванной, ему заботливо разобрали постель. Дмитрий больше не проронил ни слова и улегся лицом к стене. А все другие стали оказывать приятелю всяческое внимание. Кто-то подставил к кровати стул, чтобы, раздеваясь перед сном, Иван сложил на нее одежду. Другой поменял в графине воду и поставил на тумбочку. В одно мгновение ничем не примечательный мужчина стал в своем кругу лидером, авторитетом. Оказывается, размер достоинства имеет большое значение!

Дружная компания приходила ночевать еще несколько вечеров. После занятий они уставали и не были такими разговорчивыми. Питались они уже в столовой. Только однажды, перед отъездом, их снова потянуло на анекдоты.

- Вы слышали: Леониду Ильичу операцию сделали – грудную клетку расширяли.
- Это зачем?

- А четвертую звезду Героя некуда вешать!

Посмеялись, поговорили о том, о сем.

- А знаете, как будут вспоминать Леонида Ильича лет через пятьдесят?

- И как?

- Мелкий советский государственный и партийный деятель в эпоху Аллы Пугачевой!

Раздался негромкий смешок.

- Ну, ты это брось! – возмутился Дмитрий. – По-моему, Брежнев - лучший глава государства в сравнении с другими. Нет этих репрессий, бесконечных перестроек. Впрочем, нам не угодишь…

- Я согласен! – подхватил кто-то. - По крайней мере, можешь планировать свою жизнь и на год, и на много вперед. Не так, как бывало. Утром смотрели на окна квартиры, в которой жил первый секретарь райкома партии.

- Да! Помню! Если занавески на месте – день пройдет спокойно. Если уже сняли, значит, переезжает, - жди перемен!

- И начнут опять создавать совнархозы, колхозы переделывать в совхозы, присылать в село двадцатитысячников…

Зубоскалили мужчины по поводу и без повода. Иными словами, отдыхали от своих будничных, рутинных обязанностей председателей сельских советов.

- Отгадайте загадку. Чем Леонид Ильич отличается от Гарри Каспарова?

С минуту помолчали. И тот же голос продолжил:

-Капов как ходит? Е-два – Е-четыре! А Брежнев?

- А как он?

- Едва-едва!

Чувствовалось, что на занятиях сельские жители запасались не только знаниями, но и свежими анекдотами. Возможно, кто-то специально их рассказывал для бесхитростной и наивной публики.

 По возвращении домой сельских руководителей ждали заявления жителей, обшарпанные школы и детские сады, гнилые трубы водопроводов, худые крыши домов культуры. А еще – топливо! Его нужно до зимы завезти в котельные школы, ФАПа, библиотеки, сельсовета, дома культуры, пенсионерам-льготникам.

Должность председателя сельского совета – это официальный «мальчик для битья». Приходилось терпеть, раз уж жители избирали и надеялись, что они справятся со всеми невзгодами. И справлялись, проявляя смекалку и находчивость.    
   
 
 
-