Чужая судьба 66. Письмо

При Ральфе я, оказывается, еще держалась. А когда осталась одна, мне просто стало тошно, другого слова я тут найти не могу.
"Ну за что?! - бился во мне горестный стон. - За что со мной так?.. Я разве виновата, что так получилось? Ральф, в чем я виновата перед тобой?! За что меня так?!"
Он ушел… От Рут он не ушел бы… От меня - ушел…

И такая тоска беспросветная навалилась, и жалость - к нему и себе, и стыд, раскаяние, и… обида - горькая-горькая, как отрава. Я закрыла глаза. Под веками стало горячо и больно. Шаги… а, все равно… что хорошего я могу ждать?
Горячая ладонь легла мне на голову. Лицо Ральфа плыло.
- Прости меня. Сейчас я не должен был оставлять тебя одну.

Я смотрела на него и ни о чем не могла думать, кроме одного: "Ты вернулся... Пожалуйста, пожалуйста, никогда не уходи от меня.. Никогда-никогда…" Он вернулся, остальное было не важно.
- Ты не бойся ничего... Все будет хорошо. Я все исправлю… ты прости меня, Анна.
Простить? За что?

В те минуты мы оба выглядели не лучшим образом, но Ральф... он был как в лихорадке, таким нервным я его еще ни разу не видела.
- Как глупо... Я глупец... Знаешь, я подумал, что наконец-то счастье мне улыбнулось. Я все время боялся тебя потерять...
"С кем он говорит сейчас? С Рут?"
Ральф сел на край дивана, уткнулся лицом в ладони. Не отнимая ладоней, сказал:
- А ты - не мое счастье…

Помолчал. Потом покачал головой:
- Теперь мне так много стало понятно. Ты ведь мне давала это понять, постоянно…
Я?! Давала ему понять?!
- Какой я глупец… Я просто не хотел видеть очевидного. Придумал себе все, и как сладко мне было жить в этом самообмане…
Я не понимала его. Сейчас - не понимала. Я тронула его за руку - Ральф поднял голову, посмотрел на меня, улыбнулся неловко, судорожно.

- Тебя кто-то ждет? - я не сразу поняла, потом торопливо кивнула.
- Муж? Друг?
Я покачала головой.
- Нет? - Ральф смотрел озадаченно. - А… кто?
Я пальцем на пледе написала: "Мама".
- Что? - переспросил Ральф, и я хотела повторить, но он сжал мою руку, потом быстро обнял, прижал к себе: - Мама? Боже мой… - Он переглотнул, отстранил меня, посмотрел в упор: - Скажи мне одно только… Ты не уйдешь?

Я потрясенно смотрела на него, а он вдруг изумленно проговорил:
- Ты плачешь?!
Я потрогала свое лицо и посмотрела на пальцы - пальцы дрожали и были мокрые.
Ральф снова прижал меня, теперь осторожно, бережно, и хрипло сказал:
- Знаешь, мне все равно, как тебя зовут. Я люблю тебя. Я люблю вот эту женщину, - он положил обе руки мне на голову, прижал к груди. - Все, что было раньше…  как бледная тень… у меня нет других желаний, кроме одного - чтобы ты была со мной и была счастлива.

Ральф взял в ладони мое лицо, прикоснулся к нему губами и прошептал:
- Бедная моя Анна, что пришлось тебе пережить… Я виноват в этой чудовищной ошибке…
Я замотала головой. "Виноват"?! А что было бы со мной, если бы Ральф меня не "нашел"? Я снова замотала головой.
Ральф взял мою руку, прижал к губам. Он сидел, поглаживал мои пальцы и молчал. Так было долго. Я сжала его руку, спросила глазами: "Что"? Ральф грустно улыбнулся:

- Я думаю о Рут… Выходит, она погибла. Знаешь, мне сейчас просто грустно. Кажется, я уже давно знаю, что Рут умерла… Странное чувство. Так же бывает, когда окружающие что-то скрывают от человека. Он уже знает, догадывается, страдает, а все молчат… И когда заговорят, вместе с болью приходит облегчение. Мне вот, наконец, сказали.

У меня по щеке поползла слезинка. Я научилась плакать, и теперь плакала чаще, чем надо. Ральф снял слезинку губами.
- Не плачь. Все будет хорошо.
Я нарисовала большой вопросительный знак.
- Как? - Ральф задумался, потом медленно заговорил: - Мне кажется, лучше, если ты пока останешься Рут. Пусть все думают так… Это, конечно, ложь… Но мы никому не навредим. Рут была единственной дочерью, больше наследников нет. Пусть все идет как сейчас. Главное - твое здоровье. Остальное потом. Ты мне верь, все будет хорошо. Если понадобится, мы уедем из Германии. Ты согласна быть по-прежнему Рут?

Помедлив, я кивнула.
- Ты хочешь сообщить маме?
Глаза у меня опять наполнились слезами и я судорожно переглотнула.
- Пожалуйста, не волнуйся, - Ральф погладил меня по голове. - Успокойся, любовь моя.
С тех пор, как я увидела компьютер, я не переставала надеяться, что с его помощью как-нибудь дам о себе знать маме и Ромке. Я давно придумала, как это сделать, но неизвестно, когда я смогла бы реализовать свою придумку, если бы истина не открылась так неожиданно даже для меня самой.

Собственно, план у меня был один-единственный: связаться сначала с соседом-компьютерщиком, с тем самым, к которому я ходила искоренять свою компьютерную безграмотность. Я легко запомнила адрес его электронной почты, но сосед все равно записал мне его в блокнот и сказал: "Анна, ты всегда можешь обращаться ко мне за помощью! Пиши". Мы с ним тогда и предположить не могли, какого рода помощь мне от него понадобится.

Ральф обрадовался, когда я, как могла, объяснила ему свой план.
- Отлично! Это проще всего! Пиши прямо сейчас! Помнишь свои почтовые атрибуты? Ох, Анна… я ведь до сих пор не спросил тебя… твоя национальность? Ты кто?
- "Русская", - возникло на экране.

Ральф улыбнулся.
- Замечательно. Сейчас найду виртуальную клавиатуру, а потом установлю русский язык везде где надо.
Всего минут через двадцать пришел ответ я не могла поверить, что все окажется так легко. Я думала, что сердце выскочит из груди и даже не сразу смогла начать читать.
"Анна! Ты не представляешь, как я рад! Я знал, что ты когда-нибудь мне напишешь! Пожалуйста, скорей отвечай! Где ты? Почему так долго не давала о себе знать?! Тебя здесь потеряли!".

Я тут же стала набирать новое письмо, но руки ходили ходуном, пальцы тыкались не в те кнопки. Ральф взял меня за руки, развернул к себе вместе со стулом.
- Успокойся. О кей? Давай напишем письмо минут через десять? А пока выпьем чаю. - Он рассмеялся: - Мне повезло, что Марты сейчас нет дома. Если бы она увидела сейчас, как ты выглядишь, она решила бы, что это я что-то с тобой сделал. Еще полицию вызвала бы!

http://www.proza.ru/2015/05/29/771