Старик

Каждое утро старик просыпался, не испытывая удивления. Он давно уже почти ничего не чувствовал. Не видел, не мог ходить, очень плохо слышал. Полностью оторванный от мира сего, он «жил жизнью насекомого», как говорила дочка, «парализованного жука», как говорила внучка, «сумасшедший паралитик, и хорошо, что паралитик, а то бед не оберёшься», как говорил доктор.

Получив свою тёртую морковку и стакан воды с хлебом, а зачем больше? старик обычно мычал что-то вроде «Аму-уу», это означало, что он желает удовольствий. «Ах ты корова моя музыкальная», говорила дочка и тянулась за наушниками. Получение удовольствий для старика означало, что сейчас ему наденут их на его почти глухие уши, врубят звук на полную, и он погрузится в Мир Иной.

В Мире Ином старик проводил весь оставшийся день с небольшими перерывами на смену подгузника, приём лекарства, краткий ужин. Каждый день он тренировался умереть. Теперь он примерно представлял, что будет Там. Слушал он всё подряд. От тяжёлого рока внучки,- бедная, Там это будет постоянно, до классической музыки – он желал бы, чтобы Там было нечто, похожее на неё.

Иногда, неудачно всунутый в ухо, наушник падал, и тогда старик лежал в тишине и одиночестве, пока кто-то не заметит, что он без наушника, и снова не вставит его на место. В эти часы старик жалел, что он не птица и не может улететь отсюда.