Исповедь лоха. Рассказ второй

   Петрович, собравшись в дальнюю поездку, перед выходом из дома смотрится в зеркало. Внимательно изучив свое отражение, он силится понять, что в его образе так привлекает мелкого мошенника.
   Если посмотреть на лоб, то слово "лох", конечно, умещается, но как-то рельефно не читается. А, если в глаза посмотреть, - голубые, немножко поблекшие, от трудностей жизни. Так они об искренности скорее говорят, не о простоте.
   Ничего не понимает Петрович в новой жизни. Почему его всё время склоняют к участию в каких-то авантюрах. Хоть из дома не выходи!
  - Что я, кошелёк на ножках для всех проходимцев? - думает он, - ведь ясно же, денег за мной - никаких!

   Тяжко вздохнув, он закрывает дверь на ключ и едет на вокзал. Путь его лежит через город Самару. Не везёт ему в этом городе с завидным постоянством. Взять только подземный переход от посадочных платформ в город.

   Тем зимним вечером он выскочил из пассажирского вагона в одном легоньком спортивном костюмчике, чтобы прикупить для встречи с домочадцами чего-нибудь вкусненького. Изделия Самарской конфетной фабрики, например, которые в изобилии продаются вокруг вокзала.
   Деньги, как назло, крупные или в империалистических долларах. Рядом, прямо у выхода из тоннеля, в двух шагах филиал какого-то банка. Петрович ручку двери потрогал. Закрыто, с семнадцати ноль-ноль. Время зимнее, предновогоднее, на часах семнадцать двадцать. Сумерки уже.

   В этот момент, как из-под земли вырастают за спиной Петровича два сержанта в серо-синей униформе, огромного, почти двухметрового роста. Брови к переносице сводят и суровым командирским голосом разом спрашивают:
  - Вы почему пытаетесь взломать дверь банка?
   И даже не улыбнутся.
   Петрович юмор очень ценит, но что ответить не знает, поскольку умно ответить можно только на умный вопрос.
  - Да...а... - тянет он время, пытаясь сказать что-то разумное.
  - Мы всё видели. Предъявите ваши документы, - грозно спрашивает старший наряда, словно всё живое вокруг обязано носить с собой клеймо или паспорт.
   У Петровича их два, заграничный и гражданский, чтобы сократить время и вопросы, он дает один и другой. Витязи в форме надолго и не спеша погружаются в изучение документов.

   На улице минус двадцать шесть, на минуточку. Стражи и опора порядка одеты по сезону и их, похоже, не только мороз, но и пуля не пробивает. Не торопятся.
   Петрович, пока идет процесс, подпрыгивает в своем легком спортивном костюмчике на скрипучем снегу и оглядывается. Рядом две торговки мелочевкой, к подобным сценам привыкли, наверно. Интереса никакого. Позвать в свидетели, открестятся: "Не видели ничего!" Им еще дальше торговать.
   И до одинокого пассажира постепенно доходит до костей не только мороз, но и осознание того, что поезд вот-вот уйдет. А он будет иметь, в лучшем случае, запоздалые извинения.

   Выходит, теперь вся надежда на его оттопыренный карман с бумажником. Но предложить разойтись полюбовно за деньги - против жизненного кредо Петровича.
   Пока сержанты всё еще делают вид, что тщательно изучают паспорта, он прикидывает свои варианты. Если не дать им мзды, поезд уйдет, а он на морозе останется. Вещи, безусловно пропадут, а взамен придет воспаление легких или ещё какая пакость. На поиски правды требуются время, нервы и большие деньги...

   - Итак, господа, - всё же решительно говорит Петрович, - время давно вышло, чем я вам могу помочь, кроме денег? Желаете продолжить разговор в другом месте? И кто
тогда оплатит мне стоимость билета? И другие убытки?
   Тут служивые нутром понимают, что дело тухлое, орешек попался крепкий и с начальственной ноткой в голосе... Не их поля ягода.
   Старший сует паспорта в руки и с максимально возможным презрением произносит:
  - Поезжай в свою Уфу.
   В свой вагон Петрович вскочил уже на ходу и без сладких подарков. С ощущением, что наелся дерьма.
                *  *  *
   
   Место происшествия то же, Самара, тот же самый, пресловутый подземный переход. Действующие лица другие, кроме Петровича.
   Погожий летний денек. Ни одного праздношатающегося гражданина. Только пассажиры, с чемоданами и без несутся сплошным потоком. Кто вниз по лестнице, кто вверх. Все куда-то опаздывают, все спешат и едут во всех направлениях.

   Петрович, обуреваемый всё той же идеей - разжиться конфетами и шоколадом на привокзальной площади, пробирается с потоком народа вверх по ступенькам перехода.
   Перед ним маячат крепкие ягодицы молодого человека с дорогих стильных джинсах. Их обладатель зачем-то лезет в задний карман и невзначай роняет под ноги Петровичу пухлый, дорогой кожи, кошелёк. Он тяжело, смачно плюхается прямо перед ним на гранитные ступени. И владелец его теряется в потоке народа. Петрович едва не наступил на этот кошелёк, но перепрыгнув, движется дальше.
   Но его тут же толкает в бок парень лет двадцати двух с блудливым выражением лица.
  - Слышь, мужик, ты, конечно, первым его увидел, а я успел его подобрать! Давай, поделим по-честному: пополам.

   Петрович давно уже начитан и наслышан про эти фокусы с кошельками и молчит, внимательно смотрит на парня и вокруг.
   Парень, решив, что его клиент не включился и сильно "тормозит," повторяет свое предложение.
   Петрович молча, изучающе и пристально смотрит на него. Неискушенный жулик нервничает ещё больше:
  - Ты чо молчишь? Чо смотришь? Так мы делим по быстрому или нет?
   Петрович выдерживает паузу до предела и спокойно отвечает:
  - Запоминаю. Чтобы потом я не ошибся на опознании! Ты получишь всё, а мне ничего не нужно...
   Куда делся этот мошенник в мгновение ока, он даже уловить не успел.

   Перед очередной поездкой Петрович опять смотрит в зеркало, пытаясь угадать, что еще ему предначертано судьбой на сей раз.