Первая любовь. Гл 59

Гл. 59

Карина все-таки вытянула его на откровенный разговор. Они сидели в маленьком полупустом кафе и обсуждали возможность отправить Ярика Сокольского на лечение в Израиль. Вернее, Карина обсуждала. Влад в успех дела не верил. Внутренне он уже попрощался с этим угловатым подростком, где-то в глубине души четко зная, что тот умрет. Появилась у него откуда-то такая способность: вопреки надеждам или, наоборот, приговорам врачей,  знать, кто уйдет, а кто выкарабкается. Он никому об этом не рассказывал, каждый раз принимая за случайное совпадение. Да старался глушить этот внутренний голос, так как часто никаких хороших вестей он не нес. Но он, голос, иногда становился слишком настойчивым. И пока Карина с увлечением говорила, что врачи ответили согласием и убедили, что у них большой опыт лечения именно этой формы лейкоза, что найден благотворитель, что мама Ярика вот-вот заберет свежие паспорта на себя и на сына и будет готова лететь в Тель-Авив, в голове его крутилось: «Бесполезно». Он думал о том, что предстоит этой женщине, когда она останется в чужой стране с телом сына на руках, как будет его оформлять, стиснув зубы, потому что надо, как будет вывозить, чтобы похоронить на родине.

- Влад, ты кого-то терял? – спросила вдруг Карина без всякого перехода и, отвечая на его удивленный взгляд, продолжила:

- Я восемь лет в волонтерстве. И я вижу, когда человек делает это, повинуясь душевному порыву, из сострадания, из жалости. И тех, кого приводят собственные потери, тоже видно. Они другие. Часто хотели бы не делать, но делают. У тебя кто-то умер, Влад? Прости, что затрагиваю эту тему.
Он хотел сказать «Я недавно к матери на похороны летал, ты же знаешь», но понимал, что она спрашивает не об этом. И не стал кривить душой.
- Да, дочка.
- Онко?
Он отрицательно покачал головой.
- Несчастный случай?
- Нет. Она покончила с собой. Выбросилась с седьмого этажа.

Карина смотрела на него в изумлении. Он казался ей очень молодым. Худоба скостила еще пару лет из его 29-ти, и теперь девушка пыталась понять, сколько же было его дочери, чтобы решиться на такой поступок. Когда он заговорил о ребенке, она решила было, что Влад потерял совсем маленькую дочку. Сколько малышей лежат в той же гематологии, осознавших жизнь лишь как нечто сотканное из капельниц, уколов и боли.
- Как это случилось? – спросила она наконец, не давая себе слабины быть тактичной. Знала, раз уж завела такой разговор, надо ковырять занозу до конца.
Он рассказал, удивляясь, как все это можно вместить в несколько коротких фраз:
- Хотел уйти из семьи, говорил об этом с женой. Катя подслушала. Мы об этом потом от подружки ее узнали. Сразу даже и не поняли. Вот… Как-то так…
- Сколько ей было?
- Девять. Почти десять.
Они молча пили остывший кофе.
 
- Влад, - Карина накрыла его руку своей. - Ты знаешь, разное бывает. Вот даже у нас в отделении (она всегда говорила «у нас» и была в этом права), иногда смотришь, родители, кажется, невозможное для ребенка сделали, баснословные суммы достали, врачей лучших подключили. А ребенок все равно уходит. А вон Петю Шестакова на прошлой неделе выписали, детдомовского, никто с ним не возился. А он выкарабкался. Это судьба, наверное, внутренние резервы, желание или нежелание жить.

- Карин, я понимаю, о чем ты говоришь, но это другое. Родители не смогли обеспечить выздоровление, но в болезни они не виноваты. Никто не виноват.

- Влад…
- Не надо, со мной все нормально. И давай не будем возвращаться к этой теме.
- Хорошо, как скажешь…

Но ее обещания хватило не больше, чем на пять минут.
- Влад, может тебе к психологу походить? У нас в отделении очень хороший специалист.
- Какой психолог. Карин, все, идти пора.

- Кстати, Влад, - она слегка смутилась, - у меня День рождения на этих выходных. Я тебя приглашаю.

Заметив, что он слегка поморщился, сказала:
- Я буду отмечать в очень тесной компании. Да ты всех знаешь: Валентина и Наташа с Борисом. Тихо посидим, без помпы. Не юбилей же.
- Хорошо, я приду.

http://www.proza.ru/2015/05/31/165