Ирод Агриппа

У младшего из казненных сыновей иудейского царя Ирода I, Аристобула (http://www.proza.ru/2013/03/16/2082), был маленький сын  по имени Ирод Агриппа. Жизнь его  (подробно рассказанная Иосифом Флавием) сложилась более счастливо, нежели судьба его несчастного отца, хотя и он испытал немало жестоких ударов судьбы. Еще будучи ребенком, Ирод Агриппа был увезен своей матерью в Рим и жил там при императорском дворе. Благодаря этому он избежал притеснений со стороны своего жестокого деда, но по образованию, воспитанию и образу мыслей сделался более римлянином, чем иудеем.  Император Тиберий (http://www.proza.ru/2013/05/23/439) очень жаловал его и считал своим близким человеком. Однако Ирод Агриппа понимал, что ждать от престарелого Тиберия больших благодеяний бесполезно и более надеялся на его внучатого племянника Гая Калигулу, молодого человека, который должен был унаследовать власть после смерти бездетного императора. Постаравшись сблизиться с Калигулой, он настолько преуспел в этом, что стал его наилучшим другом и проводил в его обществе целые дни.

Однажды во время прогулки, когда никто не мог слышать их, кроме возничего Евтиха, Агриппа сказал Калигуле: «Наступит ли, наконец, тот день, когда этот старик Тиберий умрет и сделает тебя властелином  мира? Открою тебе свое сердце - я давно жду его смерти, как величайшего праздника!» Гай, заметив, что возничий прислушивается к их разговору, промолчал и поступил благоразумно, потому что по прошествии некоторого времени Евтих донес об этом неосторожном разговоре императору. Рассерженный и оскорбленный Тиберий  велел немедленно схватить Ирода Агриппу и заключить его в темницу. Закованный в цепи несчастный царевич был препровожден в тюрьму. Там он томился в течение нескольких месяцев, не ведая даже, что ожидает его в дальнейшем.

Как-то раз, когда Ирода Агриппу вместе с прочими арестантами вывели на прогулку в тюремный двор, случилось знаменательное происшествие: на дерево, к которому он прислонился, слетел филин. Сам царевич не обратил на птицу внимания, но ее появление не ускользнуло от внимания других заключенных.  Один из них подошел к Агриппе и сказал: «Господь открыл мне Свою волю, славный юноша! Позволь я предскажу тебе твое будущее. Сегодня ты пребываешь в горе и печали и считаешь себя несчастнейшим из смертных. Но знай, что пройдет всего пять дней, и ты вновь обретешь свободу. После этого ты достигнешь величайшего почета и власти. Господь, послав тебе эту птицу, показал тем самым, что взял тебя под Свое покровительство. Забудь теперь о муках и радуйся жизни. Только помни, что в следующий раз филин будет для тебя вестником смерти. Если  вновь увидишь его сидящим над тобой, знай, что через пять дней ты умрешь!»

Так говорил этот неведомый арестант, и Агриппа дивился его словам. Через пять дней пришло известие о смерти Тиберия. Гай Калигула, став императором (http://www.proza.ru/2015/05/30/1547), немедленно освободил своего друга из тюрьмы и осыпал его знаками внимания. Перво-наперво, взамен железной цепи, которую тот носил на своих царственных руках, он преподнес ему золотую цепь, в которой было столько же весу, сколько в первой. Затем он возложил на голову Ирода Агриппы корону и провозгласил его царем над прежней тетрархией Филиппа, восстановив,  таким образом, этот титул, утерянный потомками Ирода после его кончины. Получив кроме этого еще много денег и подарков, Ирод Агриппа вернулся в родную страну, которую покинул когда-то едва ли не изгнанником.

Невиданная удача Ирода Агриппы возбудила зависть в сердце его родной сестры Иродиады, бывшей замужем за тетрархом Галилеи Иродом Антипой (http://www.proza.ru/2012/01/25/385). Приступив к своему мужу, Иродиада стала говорить ему: «Как ты можешь, Ирод, сносить это унижение? Ведь это ты, приемник отца своего на троне, должен  был получить царскую власть, которая досталась Агриппе. Неужели  ты допустишь, чтобы человек, в течение многих лет гонимый и презираемый всеми, теперь так возвысился, чтобы повелевать тобой?»

К этому Иродиада прибавила много других слов, и в конце концов, понуждаемый ею, Ирод Антипа в 39 г. отправился в Рим, чтобы постараться очернить Агриппу в глазах  императора, а заодно приобрести для себя каких-нибудь новых владений. Однако планам его не суждено было исполниться. Ирод Агриппа, извещенный о поездке своего дяди, немедленно предпринял ответные меры и послал вслед за ним в Рим своего вольноотпущенника Фортуната. Фортунат прибыл к императору как раз в ту минуту, когда он беседовал с Иродом Антипой, и передал ему письмо от Агриппы. Царь сообщал в нем, что Ирод, вступив в тайные переговоры с врагом Рима парфянским царем, готовится передаться под его власть. Агриппа писал также, что в арсеналах Ирода Антипы хранятся 70 тысяч мечей, предназначенных для того, чтобы вооружить ими восставших иудеев. Когда Калигула прочитал об этом, он пришел в беспокойство и стал расспрашивать тетрарха о его делах, а потом спросил: «Правда, что ты хранишь в своем дворце вооружение для  70 тысяч воинов?»

Ирод смутился, но, понимая, что утаить это оружие, коль скоро о нем стало известно императору, уже нельзя, почел за лучшее сознаться, что это действительно так. Смущение и испуг князя не укрылись от глаз Калигулы, и он окончательно поверил в виновность Ирода Антипы. Не пряча уже своего гнева, он воскликнул: «Теперь мне понятно, почему ты наговариваешь на моего друга Агриппу! Ты злоумышляешь и против него, и против меня, и против всего римского государства! За твои происки ты заслуживаешь смерти, но, на твое счастье, ты не успел еще наделать большого зла, поэтому я ограничусь ссылкой!» И император немедленно отнял у Ирода Антипы все его земли и сослал на окраину своей  империи, в Испанию. Его владения и все его богатства получил Агриппа, еще раз доказавший, как думал Калигула, свою верность Риму и ему лично.

Тогда же между иудеями, проживавшими в Александрии, и александрийскими греками произошла сильная распря. Греки, не зная, как им получше уязвить своих врагов, пожаловались императору на то, что иудеи отказываются воздавать ему божественные почести. Дескать, все подданные империи воздвигают в честь Гая алтари и храмы и всюду почитают его как живого бога, одни только иудеи считают для себя постыдным ставить императорские статуи и клясться его именем.

Калигула был разгневан этим известием и послал в Иерусалим наместника Сирии Петрония, повелев ему водворить в Иерусалимском храме его статуи. При этом император дал наместнику такой наказ: в случае  какого-либо сопротивления со стороны иудеев самих противоборцев убить, а весь остальной народ продать в рабство.  Петроний тотчас выступил из Антиохии и вторгся в Иудею, имея при себе три легиона воинов. Наместник еще был в пути, а весть о святотатственном приказе уже распространилась среди иудеев. С женами и детьми они собрались в большом количестве на равнину вблизи Птолемаиды и трогательно умоляли Петрония пощадить их отечественные обычаи. Огромное число просящих и настойчивость их просьб произвела на него такое впечатление, что Петроний оставил в Птолемаиде войско и статуи, а сам отправился в Галилею. Он созвал весь народ и влиятельных лиц в Тивериаду и здесь попытался доказать им, насколько несправедливо и неразумно их желание. Все подчиненные народы, говорил Петроний, уже поставили в своих храмах рядом с изображениями богов также и статуи императора. Если теперь евреи, одни из всех, будут сопротивляться такому порядку, это будет равносильно  почти что бунту, связанному вдобавок с оскорблением личности императора.

В ответ на его доводы иудеи  ссылались на их древний закон и предания отцов, которые запрещают ставить не то что человеческие изображения, но даже божественную статую, и не только в храме, но и вообще в каком бы то ни было месте страны. Петроний им возразил: «В таком случае и я должен исполнить закон моего повелителя, иначе, если я ради вашего благополучия, нарушу его, я сам, и вполне заслужено, погибну. С вами буду сражаться не я, а тот, кто меня послал». На это весь народ воскликнул: «Мы готовы умереть за закон». Изумленный Петроний спросил их: «Так вы что же, хотите вести войну с императором?» Иудеи отвечали: «Дважды в день мы приносим жертвы за императора и римское государство, но если принцепс не желает довольствоваться этим, а хочет еще поставить в нашем храме свои статуи, то он должен прежде принести в жертву весь иудейский народ. Мы со своими детьми и женами готовы придать себя закланию».

Когда Петроний увидел несокрушимое благочестие иудеев, им овладели удивление и сострадание. То просьбами, то добрыми наставлениями, то угрозами и напоминаниями о могуществе римлян он снова и снова пытался воздействовать на иудейских начальников. Но когда все это не привело ни к какому результату, Петроний решил отступить. Он вновь созвал народ и сказал ему: «Я решил рискнуть  и с Божьей помощью постараться  еще раз разубедить императора. Тогда я или буду вместе с вами радоваться вашему спасению; или же вместе с вами разделю его гнев». После этого он уехал из Птолемаиды и увел свои легионы. Добравшись до Антиохии, Петроний отправил Калигуле письмо, в котором сообщил, что исполнить  его приказ можно лишь одним способом, а именно - придав весь иудейский народ поголовному истреблению. Поэтому Петроний советовал Гаю отменить свое распоряжение. Император был страшно разражен нерадивым отношением к его приказу и отправил Петронию резкое письмо, угрожая наместнику смертью. Однако доставщики этой депеши были на целых три месяца задержаны в море сильными бурями. Между тем в Антиохию прибыли другие посланцы, которые  принесли известие, что Гай Калигула убит в Риме заговорщиками.

Следующий римский император Клавдий (http://www.proza.ru/2015/05/30/1722) так же благоволил к Агриппе. Он передал под его управление ту половину царства, которой прежде владел Архелай (то есть отдал ему Иудею, Идумею и  Самарию).

Так территория бывшего Иудейского царства вновь объединилась под властью одного государя. Ирод Агриппа царствовал над страной спокойно и твердо. Он  был щедрым господином и мудрым судьей, за что его и любили все евреи. Но в одном Агриппа оказался слаб сердцем: он дал при себе огромную власть всякого рода льстецам, которые превозносили его на все лады. Это его и погубило. Однажды царь устроил в Кесарии торжественные игры. На них стеклась огромная масса народа и вся иудейская знать. И вот, на второй день праздника Ирод Агриппа явился в театр в затканной серебром одежде, удивительным образом блиставшей и сверкающей в лучах восходящего солнца. Сейчас же к царю подступили несколько льстецов и стали говорить ему: «Будь милостив к нам! Если мы до сих пор преклонялись перед тобой, как перед человеком, то теперь мы готовы признать тебя самим богом!»

 Слушая эти кощунственные слова, Агриппа не содрогнулся от возмущения, а напротив, благосклонно продолжал разговор. Царедворцы между тем говорили: «Воистину, это бог, а не человек!» Их похвалы были очень приятны царю, и вдруг, подняв голову, он увидел сидящего над собой филина. Тут его душой овладели стыд и раскаянье. Он воскликнул: «Замолчите! Я, которого вы признали богом, стою на краю гибели. Истинный Господь, царящий над нами, только что напомнил мне, что я тоже смертен, и дни жизни моей сочтены».

Сказав это, Ирод Агриппа почувствовал сильнейшую боль в животе. Ему стало дурно, и слуги поспешно отнесли его во дворец. Вскоре он  в страшных мучениях испустил дух. Об этой кончине, случившейся  в 44 г., в «Деяниях святых апостолов» говорится в следующих выражениях: «Ирод, одевшись в царскую одежду, сел на возвышенном месте и говорил к ним, а народ восклицал: "Это голос Бога, а не человека". Но вдруг Ангел Господень поразил  его за то, что он не воздал славы Богу; и он, быв изъеден червями, умер» (Деян. 12,21-23). Христиане не могли простить Ироду Агриппе гонений, которым он подверг последователей Христа (казнь апостола Иакова, арест Петра (http://www.proza.ru/2010/07/03/227)), и относились к нему весьма неприязненно.

Сын Агриппы, Агриппа II, был еще  молод, и поэтому Клавдий вновь присоединил Иудею к римской Сирии, отдав ее под управление прокуратора  Куспия Фада (исполнял должность в 44-47 гг.).

Рим и его соседи в эпоху империи   http://www.proza.ru/2011/10/13/1239