Обет о непреднамеренности

                Человек прозвал обетованием своё служение
                победителю в сражении духа с телом,
                а те двое всего лишь бьются за зрелость               
                своей самости, непрестанно заботясь о том.

Случилось вчера, что среди жары я видел человека, купившего воды и пиющего ту.
Мастера утоления жажды вокруг того человека предлагали всякие напитки по цене воды,
и со льдом, и с корицей, и с лимоном, и медовые, и даже с перцем были там.
И то питие именовалось продавцами громко и красиво.
Там были: «Уносящий к звёздам», и «Пробуждающий мудрость», и «Убивающий все
хвори», и даже «Утоляющий жажду навсегда»
Я поджидал в стороне, и спросил того человека:
 - Отчего ты выбрал чистую воду, ведь за те же деньги и не сходя с места
можно купить гораздо больше?
И он ответил мне:
- Я не выбирал и не приценивался. Я хотел пить, и мои ноги привели меня к
воде. Если бы я хотел летать птицей или нырять рыбой, то оказался бы возле
тех снадобий.

И я спросил его:
- У тебя вид достойного зрелого мужа, а речь твоя полна слабости. Ты
избегаешь выбора, или решительность обделила тебя приязнью?

Тот человек зрел на мои истоптанные сандалии, и в мои очи искателя ответов,
и говорил:
 - Я приветствовал и вкушал шагнувшего ко мне.
Ответь мне, любопытный незнакомец, разве ты можешь быть единовременно и
голодным, и сытым?
Или ты бываешь здравым в болезни?
А может, ты умеешь замерзать в жаре?
Радоваться жизни, ликуя и трубя о своей любви к ней, и в то же время мечтать
о смерти из-за горя и лишений?
Все те поименованные ходят вдвоём, но не в ряд, а друг за другом, и второго
не видно из-за спины первого, и ты не знаешь, кто там будет следующий, и для
тебя лик входящего - всегда неожиданность и нечаянность.
И пусть вселенские весы всегда в равновесии, и чаши тех весов в каждом
существе  равносильны, но одна из тех чар всегда ближе к тебе, и легко
клонится от мыслей твоей нужды, и тяготеет к тебе, и не в силах противиться
вожделению твоему, и то её движение есть угодливость слуги, и крепкая забота
о твоей целости, и простое желание или дополнить ту собою, или отобрать у
неё лишнее.
Вот такую, ближнюю, первую, видимую, мятущуюся в обожании моей целости, я
объявляю своей возлюбленной и впускаю на порог, избегая преднамеренности в
том призыве.
Сегодня чаша жажды перевесила и затмила все прочие, и мне пришлось искать
утешение для неё.

Я сказал тому человеку:
- О, учёный муж! Не сердись на меня за горячие вопросы. Мой ум пытает меня
снова и снова, и вот, скажи мне, кто ты такой?

И он рассказал:
 - Было так, что у меня пропал любимый конь, и я в гневе отправился искать
гнусного вора, и далеко нашёл. В чужой реке мой конь купался с каким-то
человеком, и я не говорил с тем, и был зол, и вне себя положил того человека
на дно реки, и увёл своего коня, и радовался тому. Жена того человека нашла
меня, и привела стражу, и меня осудили за лишение жизни невинного, ведь тот
человек не был конокрадом, и был уважаем в своей деревне, и мой конь сам к
нему пришёл. И вот, у меня отобрали всё, что было, и отдали той женщине, и
самого заковали в цепи, и бросили в болото, где огромные комары строили свои
дома из тел таких горемык, как я.
Я в ужасе воскликнул: - И как же ты спасся от тех кровопивцев?
И он продолжил:
 - Еды не было никакой, и я не тронул орущих жаб, и не бросился на
молчаливых змей, и не стал есть траву, и презрел пить воду, и не давал себя
вкушать никому.
И вот, вскоре крылатые властители болота ослабели от голода, и стали тонуть,
и взмолились о жизни своей, и я выручил их, приказав выпить вместе с моей
кровью имя того коня, и славу того мужа, и горе той женщины. И те комары
повиновались мне, и ещё они дружно перегрызли цепи, и тем меня спасли, и там
же я дал обет богу про отказ от преднамеренности.

Дивясь такому геройству духа, я спросил того человека: - Что такое
преднамеренность?

И он говорил мне:
 - Всё вокруг тебя разделено надвое и сложено из тех двух частей, и
пребывает в  равном согласии.
Мир слагается из неба и земли, и время собрано вместе из дней и ночей, и
медный грош красуется двумя сторонами, и ни одна из тех частей не лучше
другой, и они равновесны, ведь всё так искусно расщепил отец небесный, и
лишь с человеком он не делал того, храня его единородство с собой и свою
целость в нём.
Вместо принуждённого двуличия вселенной Бог дал человеку свободу
самодвижения внутри той целости, и ещё вольно избирать сторону света, куда
идти, и люди обречены метаться в том выборе, и сами творят свою жизнь из тех
собственных шагов.
Преднамеренность есть решимость в творении неизбежного выбора.
Люди своей преднамеренностью сами разделяют свою целость, и делают так
постоянно, и выбирают одну из тех сторон, и тогда другая их часть враждует с
первой, и всё делает против той, оборачиваясь непокорностью в том.
И вот, у них уже готовы два вместилища для привязи в них входящего от других
людей.
У тебя тоже есть такие две стороны, слева и справа тебя, как плечи твои.
Ты видишь пса на дороге, и тебе надо пройти там, и ты медлишь, и твои
стороны гадают, и выжидают, и пытают взглядами того пса, и каждая хочет
взять его к себе, творя в том свои ожидания и предвкушения его нрава.
И ты заносишь того пса влево, если он не лает, и не рычит, и не бросается на
тебя, а если тот дыбит шерсть, и оскаливается, и брызжет слюной, ты кладёшь
его вправо, и через такое твоё преднамеренное деление всего вокруг тебя, и
ожидание вкушения того, ты призываешь его в себя.
Но я говорю тебе, что без твоего согласия и такого призыва ничто не войдёт в тебя.
И вот, оно уже входит, и получает от тебя твоё собственное клеймо, и ты сам
чертаешь в том круге имя его, и сам отправляешь в одну из тех своих сторон.
Так же и от человека входящее ты берёшь умышленно, и твои две стороны несут
всех людей, поделённых твоей преднамеренностью, и поименованных тобой, и
возлюбленных, и презираемых.
И говорю тебе, ты тоже заклеймен множеством имён людьми, что несут тебя по
своей жизни в какой-то из своих сторон, и нет среди тех твоих чудных имён
двух схожих.
Я дал обет богу избегать такой преднамеренности, и тем сжечь те стойла для
разделённых, и всё входящее в меня от человека не оставлять в себе, и не
пришпоривать к бегству.

Я спросил: - И где же в тебе пребывает то входящее от человека?

И он сказал:
 - Я не разделяю себя на части, и тогда входящему некуда укрываться и негде
ночевать, и оно зрит такое негостеприимство издалека, и помнит ту
холодность, и не стучится в мою дверь дважды.
Всякое входящее от человека входит только, если коснулось меня, и не ранее
того касания, и не после того.
Ум приветствует входящее по имени.
И если я не даю имя тому гостю, он проплывает мимо меня, безымянным
призраком и мыльным пузырём.
И вот, я не прозываю то входящее ничем, до того, пока оно само не назовёт
своё имя.
И поверь мне, оно не делает так, и ожидает то вопрошание от меня, хозяина
своего ума, и не оспаривает его превосходства в избирании входящих
незнакомцев.
Входящий преднамеренно выжидает от меня умышленности в том делении, и
требует того, и вымогает, и взывает к тому, и для того лицедействует предо
мной, и играет в маскарад, и меняет платья, чтобы я позвал его или вышвырнул.
Я не вопрошаю имя у незнакомцев, и не впускаю частей, и не изгоняю никого,
кроме знакомых мне, и делаю всё то по именам, названных от них.
Если ты кормишь птиц, насыпая зёрна, и все клюют, и рады тому, и большие
птицы теснят малых, властью дарителя еды ты гонишь тех крупных, чтобы малые
могли насытиться.
Так ты делишь птиц на сытых и голодных.
И вот, говорю тебе, сделав раз с людьми так же, ты определишь их в свои
стороны, а не трогая тех в их достижении мира, и взирании в него, и вкушании
его, и творении его, и здравии в том, ты убережёшь от дробления свою целость.
Люди делят на части всё вокруг себя этой умышленностью в незримом, и раздают
тем частицам имена, и наполняют теми свою жизнь, и подгоняют ту в свою
сторону, и хотят от неё того, что сами вознамерились отхватить для себя, и
каждый плетёт из неё полотно по вкусу своей нужды.

И я спросил того человека: - А если я неумышленно, и не глядя возьму змею, и
та случится ядовитой, и отравит меня?

И он ответил, смеясь:
 - Тогда ты упадёшь на спину, и будешь страдать от судорог, и посинеешь, и
начнёшь прощаться с жизнью, и птицы, пожиратели падали, будут кружить над
тобой, и ожидать рассвета дня их святого пира. - И добавил:
 - Непреднамеренность есть присущность целости поддерживать себя в
неразбиенном виде, пресекая любые усилия сделать то.
Непреднамеренность тщательно хранит себя, и не позволит тебе умереть от
голода в нищете, или в обжорстве от богатства, и не даст тебе нагим влезть в
осиное гнездо, и не допустит желать чужую жену, и воспрепятствует выниманию
змей из их гнёзд.
Войдя в тебя, непреднамеренность навсегда изгонит из твоего ума алчные мысли
об обладании частями, ведь она цела и в ней уже есть все те.
И вот, говорю тебе, огонь не имеет умысла в своём сиянии, и потому не делит
никого на части. Он даёт свет и согревает всё сущее, и сожжёт всякого, кто
подойдёт слишком близко, приняв непреднамеренность огня за слабосилие того.
Так же и вода напоит жаждущих, и утопит неосторожных, и нет у неё ни врагов,
ни возлюбленных.
У тех небесных сил нет предумышленности, вот и я так возжелал быть без неё
перед Богом, и дал обет избавиться от той, и соблюдаю его перед всезрящими
очами отца небесного, но не перед судействующими человеческими.
Говорил так, и взирал молча, и прощался обыкновенно, и уходил твёрдо, и куда
ноги вели, туда и направлялся.
И всё.

11.05.2015г.