Узкая тропинка через море

Узкая тропинка через море.
(фэнтэзи)
Часть 1. Гоша и другие.
Для  них  это  произошло  здесь. Для всех других где-то и как-то ещё, а для них – здесь, в  предгорье Кавказа, с южной стороны. 
  Чудное место! Горная гряда вкрадчиво сползает к морю, доверчиво  подставляя свои кряжистые  бока под пассы ласковых тёплых волн. Вся атмосфера вдоль этой линии не иначе как интимного соприкосновения пропитана магией очарования и уважения и к одной и к другой из сторон.
Стояла глубокая ночь. Довольно прохладная, так как к концу октября изрядная доля солнечной  энергии, накопленной за лето, уже потрачена на борьбу с колючими северными ветрами, частенько  прорывающимися сквозь частокол горных вершин и вершинок.  Да и с моря нет-нет,а    залетает свежий забияка-бриз.
Южная темень толстым одеялом накрыла небольшое ущелье, где по склонам в живописном беспорядке натыканы домики, создав ситуацию почти абсолютного безмолвия.
Под ещё одним, но байковым пледом-одеялом на кровати в уютной мансардной комнатке  нежится мужчина. Не молодой, не старый; седина пока отвоевала процентов 30 оставшейся на нём волосяной поросли. Как звать? Гоша. Так имя, не паспортное, приклеилось по молодости, беззлобное и мягкое.
  Обычно в это время они с женой (лежит рядом под своим одеялом) похрапывали-посапывали,  но  сейчас, словно поддавшись гипнозу всеобщей тишины, спят, затаив дыхание. Даже большой  котяра  Черныш, свернувшийся калачиком на подоконнике, отказался от приписанных ему  мурлык-рулад.
 Вы поняли, что вся необычность этой ночи состоит именно в возникшей оглушающей тишине, особенно тут, в ущелье, где  каждое движение  воздуха, наложенное на  загогулины рельефа, порождает партии  непередаваемой горной симфонии.
Звук,  вдруг ворвавшийся откуда-то сверху, был похож на звон. Быстро оборвавшись, он    окончательно скрыл природу своего происхождения,  оставив ощущение, что звенела тишина.
Гоша почувствовал страшный дискомфорт, тело будто стало чужим, голова закружилась. Однако  просыпаться не стал.  Используя инерцию сна; надеялся на утреннее избавление от  возникших  недомоганий. 
Прошло часа два или больше в каком-то полусне-кошмаре, Гоша слышал, что жена тоже  беспокойно ворочается, а потом её голос: «Что это было ночью? Какая-то вспышка?». Гоша  промолчал, притворяясь ещё спящим, но сам уже тоже задавался похожими вопросами. Жена  встала  первой, оделась и вышла. Слышно было, как она чем- то гремит внизу, её недовольные  возгласы-новости: «Свет отключили. Мобильник не работает…»
Через некоторое время к ним присовокупился гулкий бубнёж, значит появился сосед дядя Вася.  Колоритная  личность. Бывший учёный-физик(так он сам представлялся), потом бизнесмен (ну, очень не крупный), на самом деле просто весёлый мужик, могущий в трудную минуту дать  любому совет, не всегда правильный, но поднимающий настроение. Да и дядей-то его звали  даже  ровесники  скорее шутливо, по-доброму.(Того же Гошу он был старше года на два-три.)  Дядя Вася частенько посещал спозаранку семейную чету, вроде как покалякать о приснившемся  за  ночь,но скорее просто слегка похмелиться.
Заваренный чай, благоухая ароматами мушмулы и мяты, собрал троицу у стола. Гоша, успевший  умыться из бака, куда стекала дождевая вода – водопровод издавал лишь злобные шипящие  звуки – не спеша запивал чайком съеденный бутерброд. Молчал, но изредка бросал  вопросительные взгляды на дядю Васю, мол, давай умник, трактуй ситуацию. Тот же очевидно  сам пребывал в недоумении. Но вот выпита стопочка сладкой наливочки, настоянной на лепестках роз, потом ещё одна. Дядя Вася ожил, в загоревшихся  глазах запрыгали молнии-мысли.
-  Компьютер, говорю, ноутбук, и тот накрылся. А ведь он не был включён в сеть. Ваш тоже, уже  проверял. Похоже – это не простое отключение электричества, не из-за аварии. Или авария какая-то…  космическая. Конец  света, что-ли? -
Ответа, естественно, никто не знал. Дядя Вася предложил сходить в разведку. Гоша, несмотря на  тяжесть в голове, кстати, болела она у всех, быстро согласился, надеясь взбодриться.   
     Они вышли  на  улочку – этакая южная дачная улочка: трава, гравий и фрагменты  старого асфальта.  Всего восемь домов. Пустынно. Не удивительно для конца сезона, но всё равно почему-то  жутковато. Вот и солнце светит как-то не так; стали вроде чужими и солнце, и небесная  синева. 
Добрели до центральной трассы – никого. Где машины, которые с разной интенсивностью обычно  снуют  в  любое  время  туда-сюда? Сейчас же лента шоссе вызывающе чиста. Д.Вася покачал  головой и сделал жест рукой: пошли дальше. Спустились вниз, пересекли железнодорожные  пути, работающие в таком же нулевом режиме, что и автодорога. Теперь они стояли на берегу моря. Волн, можно сказать не было вообще; так, тихий  «плюх», потом, через пару минут, опять  «плюх»… Три-четыре чайки не летали, но потерянно бродили по гальке. Ни дядя Вася, ни Гоша не  могли отделаться от впечатления, что кто-то ночью во всеобщем телевизоре отключил звук и замедлил скорость смены кадров. 
         Они сели на лежак под навесом и, задействовав всю свою библиотеку знаний в мозгу, а  также  логику, стали, дополняя друг друга, выдвигать предположения, что же всё-таки  случилось.  Причём без той горячности, что была частым спутником их бесед, а сочувствующим тоном, которым сообщают диагноз неизлечимой болезни.
Д. Вася:
- Похоже, и впрямь свершилось нечто экстраординарное; по симптомам - электромагнитная   атака на Землю(всё-таки физик); от Солнца или ещё от какого-нибудь космического конфуза – не  важно. Сильно повысилась проводимость воздуха, он словно нашпигован зарядами. Может облаком плазменным накрыло нашу матушку? -
Гоша подхватил:
- Поэтому  все электрические «цацки», которыми люди приучились баловать себя, приказали  долго жить. -
Д.Вася:
- Мы, при таком  раскладе, попали в информационный  вакуум. Впрочем, как и все. Сидя в нашей  норе, нельзя оценить весь масштаб и последствия  катастрофы. Но нам и легче, вгородах, вообще, содом.  Лифты…, да что там лифты, водопровод, канализация - не  работают… Страшно  представить. Паника, беспредел… . Хаос. -
Гоша:
- Да, первое время – самое тяжёлое. Хоть и пугали периодически концом света, а пришёл-то  он  всё равно нежданно. Вряд ли порядок быстро установят, возможности не  те. Теперь ведь как бы  всё заново начинать надо. Хотя у властей, наверное, существуют какие-нибудь заготовки. -
Д. Вася:
- Не мешало бы и нам какое-нибудь сообщество организовать. Думаю, в наших местах  рационально жить небольшими группами, легче прокормиться, да и отбиться, если чего. Бандитизма не избежать.-
Разговор вёлся неторопливо. Куда спешить?
Тональность тоже не менялась. Так (повторимся)  беседуют в курилке больничного отделения    для безнадёжно больных: обсуждаются какие-то сомнительные знахарские  приёмы лечения, кому-то  когда-то  помогшие; другие текущие дела, прекрасно понимая, что времени на их исполнение нет.
Дядя  Вася  встал, прошёлся  к  воде, наклонился, пополоскал  руками, умылся и, обернувшись   к  Гоше, предложил:
- Скупнёмся? Вода тёплая. -
- Попозже. Сейчас нет настроения. Вернёмся  лучше назад. Вдруг новости какие появились. -
Они хоть инаучно (в меру своей научности) обосновали  всё, тем не менее, в глубине души  надеялись  на  ошибку  в  своих  предположениях, на возврат к привычному жизненному ритму.
Сразу  же  друзья домой не пошли. Выше по трассе, около поворота, на широкой ровной  площадке разместилось несколько одноэтажных строений. Местный торговый центр; такими, как  гроздь  виноградинами,  облеплена  вся  дорога. Бойкая торговля летом сменяется скучной  бездеятельностью в межсезонье, словно горная река, сорвавшись с высоты  усмиряется  на  равнине, переходя  на  медленное вальяжное течение.   
Гоша и д.Вася держат здесь маленький магазинчик почти на паритетных правах ( 60 на 40%);  продукты и аптечный отдел. Этакий своеобразный «свечной заводик» - символ тихой старости.   Летом  нанимали  продавщиц ; есть, знаете такие, приезжающие  и в море покупаться  и  подработать . Обычно  на  четыре-пять  месяцев.  Потом, то  есть  сейчас, приходится самим  стоять  за  прилавком. Иногда вдвоём, что б  не  скучать, чаще -  по очереди.
Они  потоптались у закрытых  дверей. Наличие потенциальных  покупателей их бы удивило не  меньше, чем свершившийся катаклизм. Шок, естественный  в  таком  положение , всё ещё  плотно  держал  их  тугими  тисками, но автоматизм обыденности, необходимость  решать  повседневные  мелкие проблемки, потихонечку  всё-таки начинает вытаскивать сознание из  трясины.  Так боевой конь выносит  раненного бойца с поля боя.
Посовещавшись, порешили: вероятность  мародёрства  велика, поэтому  самые  необходимые  продукты лучше забрать с собой в дом.  Конечно же, в этом списке - ящик водки, почти  полный.  Лицензию на продажу алкоголя они не покупали – накладно, но, особенно осенью-зимой  любили  подторговывать из-под полы горячительным  зельем: прибыльно, да и нервы щекочет. Ещё  лекарства, макароны, консервы  всякие , содержимое неработающих   холодильников…  Погрузили на имеющиеся тут тележки. На пару ходок ещё осталось. Кряхтя, покатили.
Жена встречала у калитки:
- Где вы? Я места себе не нахожу. Узнали что-нибудь? -
Нужно ли отвечать, когда весь их живописный вид скитальцев-бродяг обо всём говорил.  Да и не было желания разговаривать; опять пессимистически гундосить?
Мясное рагу удалось на славу, в экономии мяса без холода не было смысла. Одна из  принесённых бутылок быстро  опустела, но бесшабашного пьяного релакса не наступило.  Мысли  в  мозгу ворочались, но как-то тяжело, будто в некоей вязкой жидкости.  Причём отмечена всеми  такая  особенность: повышенная  степень  взаимопонимания, можно  сказать, телепатическая.  Или этому способствовал первый тост дяди Васи за «взаимопонимание, необходимое в трудную  годину»? Под конец он же выдал научное  резюме о изменённых биохимических процессах под  воздействием ночного электровзрыва. Последствия  -  непредсказуемы: и обострённое восприятие, и … . А, вообще, не понятно, сколько жить осталось? –
Нависла  гнетущая  тишина. Д.Вася обмолвился о главном подозрении, мучавшем  каждого  в  душе: совместимо ли произошедшее с возможностью  продолжения жизни на Земле? Не зомби ли они уже сейчас? Много ли таких?
Слово  взял  Гоша. Долгая практика производственника сработала; был выдан регламент  первоочередных  мероприятий:
-  Во-первых: система оповещения при экстренных случаях. К тебе Василий протянем шпагат (всего-то  метров  пятнадцать), на  концах - велосипедные  звонки, парочка у меня в сарае  имеется.
Во-вторых: одно из своих ружей отдашь мне. (Д. Вася увлекался охотой и держал в доме пару  стволов).
Наконец, последнее: проведём ревизию съестных запасов и медикаментов. Проверим сроки  хранения и в дальнейшем будем соотносить с ними текущее меню.
Думаю, (речь Гоши по сценарию производственного совещания требовала красивого завершения), что наша гражданская и человеческая задача в сложившихся условиях – просто  выжить.-
-  Согласен. – не  колеблясь, подтвердил д.Вася.
 – В фантастических космогенных фильмах, земным  героям приходится сражаться  с  инопланетянами,  а  нам – элементарно только сохранить себя. Хотя, не известно, какой из путей легче? -
Совет-обед на том закончился. Вышли во двор. Солнце катилось к закату и в этих уходящих лучах  осенняя листва, даже жёлтая, полыхала пламенем, словно солнечные лучи преломлялись сквозь  хрустальный  бокал, наполненный молодым вином из красного винограда.
Мужики занялись реализацией системы связи пока светло; продуктовые же дела легли  на  женские  плечи, впрочем, мужчины  попозже  тоже  внесли  свою  лепту, совершив ещё пару  грузорейсов : магазин - дом.
Потом, уже  затемно, при горящей свечке, пили чай. Завтрашний  день  - «если  живы  будем» - решили  посвятить  походу  за шесть км, в дачное поселение «Медовое»,  где жила Рая, женщина, к которой д. Вася «иногда  ходил». То есть между ними существовала такая пунктирная  любовь, позволяющая  гасить периодически  возникающие  потребности  пола  и в то же время  психологически не надоедать  друг другу. Рая работала  врачом- фельдшером  в  тамошнем  медпункте, с ней  жил  сын  Коля, закончивший  школу, никуда не поступивший, ждущий призыва  в армию, «чтоб возмужать».
Легли спать часов в девять, д. Вася остался у Гоши, заняв тахту на первом этаже у печки. Все  чувствовали себя не в своей тарелке: головокружение, сильную  усталость, точнее, небывалый  упадок  сил.  Первым  заснул  д. Вася. Его  богатырский  храп  быстро  заполнил  весь дом, может  и  улицу, да  и всю Вселенную, жизнеутверждающе перекрыв эту действующую на  нервы тишину.  Потом  и  Гоша  присовокупил  свою  партию  посапывальщика.  Люся, жена  Гоши, успокоилась  под такую музыку. На время по инерции отдавшись беспечным женским мыслям, смиренно посокрушалась, что  не  сможет  послезавтра  съездить в парикмахерскую, а потом тихо заснула.
 Гоша проснулся первым и, лёжа в постели, пытался ещё раз, уже постфактум, обмозговать ситуацию. Была такая мысль: «А не война ли это? Все где-то сражаются, а они в неведении?» Потом успокоился: «Нет, не похоже». Наверное, смущала тишина, а война - шумное занятие с грохотом танков, орудий, рёвом самолётов. Ещё на ум приходили пафосные церковные варианты:
-  Не наказание ли свыше за те гадости, что люди вольно или невольно делают друг другу? Или  перезагрузка - такая объективная космическая  операция? Невозможно же бесконечное  накопление информации. -
Вспоминались и другие  теории, подчерпнутые из научно-фантастических телепередач или книг. Ни из них в принципе  настроение  не  улучшала. Гоша  встал, покачивало. Однако самочувствие  не хуже, чем вчера. Терпимо, да и привычка  какая-никакая за сутки наработалась. Жена же  сонно  пробормотала, что ещё поспит.
Гоша  спустился вниз. Д.Вася встречал  утро, стоя на крыльце. Он курил, хотя давно бросил. Поймав удивлённо-вопросительный  взгляд  Гоши, оправдательно  пробурчал:
-  Мы же как бы в камере смертников. Они-то обычно всегда просят выкурить последнюю сигарету . -
-  На тебя Василий не похоже. Давай кончай с этим упадническим тоном. Как с планируемым  походом? -
-  Согласен идти прямо сейчас. Хотя выпить кофе не помешает.-
Гоша намешал в кофеварке три порции и поставил на спиртовку, когда-то купленную  на всякий  случай, наступивший  сейчас.  Одну  кружечку готового напитка отнёс наверх  жене. Был  ли  это  жест, обусловленный  экономией  топлива, или  нечто, прилетевшее  из  далёкого времени  ранней  любовной  романтики?   В  любом  случае  трогательно. 
Через десять минут по пустынному шоссе на юг шагали двое мужчин в джинсах и лёгких  курточках. Было тепло, как и вчера. Появился  ветерок, но какой-то  … заторможенный. Вроде  не  жаркий, но свежести не приносящий. Птички летали, они видели несколько штук, однако как-то   чопорно, без трелей и чирикания. Путники тоже  молчали. Каждый  молчал о своём: где и как  переживают эти времена их взрослые дети, и каждый понимал, о чём молчит другой и не желал  нарушать  молчание, что б хоть таким образом не позволить ворваться в их диалог тягостным предположениям.
Подъём тем временем сменился спуском. Идти, естественно, стало веселее.  Шаг убыстрился, и  это привело к улучшению настроения, словно, ускорившись, они оставили позади свою грусть, просто обогнав  её. Гоша и д.Вася стали думать позитивнее. Например, так: их  дети  с  семьями, убедившись в трудностях  городского  существования, логически  решат  перебраться сюда на юг.  Здесь, в деревенских условиях, в тёплом климате выжить намного легче. Тогда ожидать их  следует месяца через полтора.
Дорога опять пошла  в  гору. Когда  друзья  достигли  верхней  точки, то  слева, над домиком, примостившемся на склоне, увидели клубившийся дымок. Кто-то что-то готовил. Впрочем, чего  гадать?  95% за то, что стряпальщик - некто Сергей, ещё один постоянный южный зимовщик.  Сергей  - фанат- радиолюбитель. Повыше торчала причудливая конструкция из металлических  трубочек -  антенна его изготовления. Д.Вася бывало заворачивал к Серому (так его называл); за  бутылочкой вина хорошо шла обоюдная околонаучная или околополитическая   беседа-лапша. И  сегодня д,Вася уверенно стал подниматься по узким ступенькам, ведущим к дому. Гоша следом.
В небольшом дворике вяло горел костёрчик. Над ним, помешивая варево в подвешенном котле,  склонился высокий худой мужчина. Он повернулся к пришедшим и, вначале осторожно отхлебнув  из ложки, сказал:
-  Я так и знал, что на запах моего обеда обязательно кто-то приманится. Рад вас видеть соседи.  Отведаете мою картофельную похлёбку? -
- Спасибо, мы торопимся. – отвечал д.Вася. - Ты, Сергей, смотрю, быстро адаптировался. А как там  Рая, не знаешь? -
До её дома от Сергея минут пятнадцать пешком.
Сергей помрачнел. Гоша и дядя Вася напряглись. Хотя они уже стали привыкать доверять  своему  чутью, и оно у обоих же ничего плохого не предвещало. Сергей, увидев их испуганные лица, поспешил уточнить:
-  Да вы не то подумали. Жива она. И другие тоже.  В смысле сын и соседи. Только у всех  постельный режим.  Слабость, головокружение,  сонливость.  Я утром навещал  их. Всего пять  человек. Напоил чаем. Сейчас они опять спят. Ну и пускай. Сон - проверенное  лекарство. Во  всяком  случае,  из  доступных сейчас . Попозже, часа через  два супчику им отнесу. Так что  посидите пока у меня, не тревожьте больных. -
Такая  речь успокоила гостей. Следуя приглашению хозяина, они с удовольствием расположились  за столом в летней виноградной  беседке. Передышка была очень кстати. Отсюда открывался  прекрасный  вид  на  море, оно лежало внизу голубой подковой, искрясь в лучах солнца  и как бы,  совершенно не к ситуации, улыбаясь.
Сергей принёс  посуду. Наполнил тарелки супом из котла, посыпав сверху нарезаннойзеленью, отчего аромат еды сразу защекотал  ноздри. Разлив по стаканам вино, Сергей поднял свой и  произнёс тост, узаконивающий  эту сиюминутную  атмосферу всеобщего очарования:
- За улыбку природы ! (Его рука со стаканом совершила широкий полукруг.) Она  учит  нас: живи  и  радуйся, пока это возможно. –
 Потом добавил:
- И даже, когда невозможно. После конца света, наступит новый свет.-
Все выпили. Гоша и д.Вася налегли на суп, Сергей же продолжал свои рассуждения:
-  Человек, вроде царь природы, совершеннейшее  создание… А как тесно его жизнь связана с  событиями и процессами, о которых он даже не знает, которые происходят где-то сами по себе, но ломают его человеческое отстроенное и продуманное существование. Чаще такое происходит  в политике, но вот иногда и в природе, в космосе. Вот мы тут жили, как в раю, и кому чего не угодили?-
Д.Вася, словно не слушая, налил себе ещё стаканчик, опрокинул  в себя и сказал:
- Вы тут посидите ещё, покалякайте. А я всё-таки пойду куда шёл. -
- Еду-то  прихвати. Заодно и покормишь там всех.- 
Сергей  встал, принёс ещё один котелок,  поменьше, наполнил его своим варевом и протянул  д. Васе. Тот  осторожно взял его и не спеша направился к задней калитке участка, оттуда удобнее было добираться  до «Медового».
Оставшиеся, глядя на него, понимающе молчали. Потом молча же выпили, но,  несомненно , за  любовь.   
Гошу вдруг пробило:
- Мир, конечно же, поле борьбы добра и зла. Только ещё разобраться надо - где что.  Так вот. Мне  сейчас так думается: весь наш, созданный для себя же, комфорт и порядок – это всё от лукавого,  а  божий промысел - в преодоление ниспосланных на нас испытаний.  Сегодняшняя непонятная  катастрофа  возможно и не специально подстроена сверху, возможно  это и для Бога неожиданность….  -
 Гоша замолк, словно, увлёкшись, выпустил из  рук птичку прозрения и теперь тщетно пытается  высмотреть её в небесной  выси. Он вспомнил, что нечто подобное приходило  ему на ум и  вчера.
Сергей понимающе покивал головой и произнёс:
-  Я раньше тоже долго мучался познанием какой-то высшей сути. Ездил даже на Тибет, учился  искусству  медитации.  Всё это увлекательно и возвышенно. Понял, как мне казалось, многое. И  ничего конкретного. Решил для себя, чтоб успокоиться: абсолютной истины нет; вернее, она  периодически  меняется, (может  тоже  стареет?) поэтому и неуловима. Оттого-то, чем ближе к  ней, тем зыбче и расплывчатей становится привычное и, вообще, теряешь ориентиры. Вот до  вчерашней ночи люди знали как жить: учиться, работать;  развивалась  медицина, наука… Теперь  « бац!» - всё в тартарары, зато (вы не могли не обратить внимание) - мы стали тоньше чувствовать друг друга. Не скоро вернётся мобильная связь, значит надо как-то развивать то, что  приобрели из-за свалившейся на нас болезни. И это новая дорога для человечества, новая  истина».-
Ну что ж, вот и красивый тост: «За новую истину!». Собеседники  солидарно по чуть-чуть выпили   и притихли.  Солнце всё так же господствовало в небе, осыпая блёстками морскую рябь.
Природа призывала  действовать. Пыхтя и потея выпитым  вином, они вытолкали на пригорок  старенький  Серёгин « Жигуль»  первой  модели.  У Гоши и д.Васи были иномарки с электронным  запуском  двигателя, по сегодняшней ситуации они годились разве что для ночлега. Этот же  машинный динозавр , по их предположению,  вполне мог ожить.  Правда, аккумулятор «сдох»,  генератор - тоже  вне  дел, но Сергей - мастер-рукастер. В подвале до того он сконструировал  настоящую миниГЭС; водяной поток, стекающий по склону, направлен по желобу под дом, где, в  дождливые дни оборачивался в полезное электричество. Так вот, на удивление, компоненты   этой энергосистемы подавали какие-то функциональные признаки. Ремонтники расставили детали на соответствующие  места в машине, поэтому, покатившись вниз, «Жигулёнок»  споткнулся о воткнутую Сергеем вторую скорость и ,куда  деваться, чихнув-кашлянув  затарахтел  движком. Звук этот с перебоями, с захлёбами раньше бил бы по слуху любого мало-мальски  любителя авто, но сейчас… . Это - безусловно  музыка. Музыка протеста и маленькой  победы.
Сергей остановился, оставаясь на склоне. Дал движку прогреться, потом, включив задний ход,   вернулся на первоначальную позицию и заглушил  мотор.
 Вышел из авто. Переглянулись с Гошей:  вот оно - первое обнадёживающее доказательство  возможности восстановления людского сообщества с вкраплениями элементов былой  цивилизованности. Хотели сразу же проскочить за д.Васей, проверить ещё раз «коня на скаку», да  и похвастаться заодно, но тот появился сам. Вышел из-за того же угла дома, за которым  намедни  скрылся, словно это было какое-то особое место телепортации.
Дядя  Вася, узнав о достижении друзей, похвалил их: «Молодцы», но как-то без радости.  Таковыми были и вести из Медового, принесённые им. Всё  плохо. Рая, её сын, да и другие, всё  также испытывали общее недомогание; возможности их передвижения ограничивались парой  десятков метров. Самое страшное - отсутствие информации:  о «клинике» этого  недомогания, о продолжительности его, о прогнозах.
- Я пока шёл, - продолжал  д.Вася - вот что надумал. По поводу того: почему мы ходячие, а  остальные нет. Заметьте, только у нас сооружены системы молниезащиты,  над которыми  раньше  посмеивались соседи, мол, ненужная трата денег, где тут такие меткие молнии. Но неожиданным  образом эти конструкции спасли нас. Или продлили нашу агонию».-
Налив себе полстакана вина,  д.Вася вопросительно посмотрел на стоящих Сергея  и Гошу, но те  не поддержали его инициативу.  Выпил сам, залпом.
-  Ещё же, Рая сказала, что после таких воздействий – потомства можно не ждать.  Детопроизводство -  самое тонкое звено в  структуре человеческого организма. -
 – Ну вы там целый пессимистический сценарий для всего человечества состряпали.- 
Это была попытка Гоши прервать вал негатива, непрерывно идущий со всех направлений.
- Между тем…   Вот ты сам назвал пример снижения пагубного внешнего влияния: заземлённый  экран, даже генератор в земле спасся. А ведь военные и другие важные гособъекты -  тоже  соответствующе защищены, значит, как-то сохранились. Вот оттуда опять пойдёт порядок, организация и цивилизация. Нам же - ждать и жить. Вчера же так и решили. Поэтому, давайте  решать  локальные  сегодняшние  трудности, а не пугать друг друга глобальной  безысходностью.-
- Правильно  говоришь. -  присоединился Сергей. – Вина, по нашему питью, у меня на год хватит.   А там, глядишь, всё устаканится. Я к тому, что какое-то время  можно особо не грустить. Или  грустить без слёз.-   
 Д. Вася и Гоша улыбнулись и засобирались домой. Сергей: «Куда же вы пёхом? Колёса-то  налажены?» - «А доедем ли?» - «Заодно и проверим, как и хотели.».
Через пять минут тарахтящий экипаж катился вниз по дороге. Сергей дал «Жигулям» разогнаться;  на подъём машина влетела со скоростью почти 100км\час – чудо для неё, учитывая возраст. Больше половины трудного участка пути проскочено по инерции, далее включился двигатель и с  большим треском (троился ли, двоился такт?) вершина взята. Поворот на улочку уже -  вот он.  Заезжать не стали. Сергей развернул с ходу машину таким образом, что бы потом, скатываясь, она  опять самозавелась. 
Ну что ж, ездить можно. Пока гарантировано по этому маршруту.
Троица всё ещё под впечатлением, обсуждая перипетии состоявшегося трансфера, направилась к дому Гоши. Войдя на родную улицу, Гоша, шедший первым, вдруг остановился и показал рукой друзьям: тихо, стойте! У ворот его дома виднелся экипаж, то есть некая двухколёсная повозка (автоприцеп?) с запряжённой лошадью. Чувство тревоги и опасности посетило всех разом.      
Сергей попросил минутку; сбегал к машине и вернулся с двуствольным  обрезом, давно  имевшимся у него для «мало ли что». Они подошли к калитке. Сработанная из сплошного листа  железа, та, поэтому, обозревать двор не позволяла.
Д. Вася, подняв валявшийся поблизости «дрын», занял пост у повозки. Гоша тоже вооружился, взяв в руку увесистый булыжник. Осторожно, чтоб не скрипнула, отворили калитку и тихо вошли. До дома метров десять. У стены два тюка – связанные в узел шерстяные одеяла, чем-то  заполненные.  Разыгрывался  худший из предполагаемых сценариев: первыми из нор, почуяв  лёгкую добычу, вылезли  люди-шакалы. Только уж очень оперативно кинулись они на свою  охоту.
Пригнувшись, чтоб их не заметили из окон, друзья подкрались к двери, оттуда слышалось непонятное шебуршание.  Гоша, став  сбоку, повернул ручку и резко толкнул внутрь полотно. Сергей с обрезом наготове первым ворвался в комнату. Те, шакалы, несмотря на своё звериное чутьё, на сей раз, видимо, сильно уверовали в свою безнаказанность, а напрасно. Появление хозяев стало для них сюрпризом. Их было двое, ружей - тоже. Одно - сразу у входа, Сергей  передал его Гоше. Настоящий же владелец  рылся в платяном шкафу и там же сел, потеряв  равновесие от неожиданности.  Второй  «охотничек» -  поднимался по ступенькам, оставив  берданку внизу. Гоша, покраснев от злости или волнения, стал действовать как настоящий  спецназовец. Мигом подскочил к лестнице, схватил второе ружьё и прошипел: «Вниз, сволочь! На пол! Лицом  вниз!» Когда вор покорно спустился и лёг посреди комнаты у стола, Гоша, кивнув  Сергею: следи, поднялся наверх.  Люся! Вот она. Живая. Сидела в кресле в халате, испуганная, «без  лица». «Что? Что они с тобой сделали?» В мозгу стучало страшное вообще, а для мужского  самолюбия особенно: «Неужели изнасиловали?». Жена разрыдалась, освобождаясь от шока. Гоша, с запеленённым взглядом снова кинулся вниз. Он потом не помнил, как прикладом берданки, словно хоккеист клюшкой по шайбе, смачно щёлкнул  по  уху  лежащего; как по-футбольному наподдал ногой по носу второго в шкафчике, будто вколачивал мяч в сетку…  Как его  остудил Сергей, плеснув водой в лицо из стакана.
Постоянно давлеющее напряжение последних суток не могло не отразится на нервах, и Гоша, по  сути уравновешенный, незлобный человек, разрядился вот такой агрессией. Все его прекрасно поняли и не осуждали. Но всё равно Гоше стало стыдно и страшно. А вдруг такая реакция – норма, для организма в новых природных условиях?  Д.Васю и Сергея тоже обескуражил этот эпизод .  Дальнейший допрос воришек они постарались провести в более гуманной обстановке.
Непрошенным  гостям  вначале было позволено умыться. «Смойте кровь с «безтолковок» и давайте, рассказывайте, откуда пришли пакостничать», - скомандовал д.Вася.
Начал тот, что повыше (получивший в ухо у лестницы). Назвался  Борисом.  Из горной деревушки  они, километров десять на подъём, перпендикулярно к морю. Дня три перед тем пили, что-то там  праздновали.  Вчера  очнулись , он и дядя его Саша, а кругом – тишина. Народ валяется по  постелям. Кое- кто кое-как передвигается. Три старухи и один старик к полудню отдали богу душу.  Закопали, как бы похоронили. Сюда приехали в аптеку, да и еды что-нибудь купить. Магазин  закрыт. Вот и подъехали к дому магазинщика. Женщину не трогали. Что нагрузили, так за это  заплатят. 
 Вроде всё вполне обоснованно, если не копаться в мелочах. Ясно, что можно было легко уличить  «покупателей» в негодяйских намерениях, но делать это никто не собирался. Друзьям хотелось  побыстрее как-то завершить эту историю, как будто избавиться от чего-то дурнопахнувшего.
Гоша при этом не присутствовал; он потчевал валерьянкой свою половину. Однако приговор выносили все вместе: повозку, лошадь, ружья  – конфисковать на время до наступления порядка,  лишив тем самым преступников  возможности совершать подобные набеги;  их же самих  отвезти  подальше в горы и высадить.
   Колесо исполнения наказания завертелось без промедления: руки Борису и д.Саше сомкнули  сзади пластмассовыми хомутами-стяжками  - мера предосторожности, потом спустились к машине. В сопровождение на этот, как сказал д.Вася, «миниэтап», снарядились Сергей и Гоша (он  лучше д. Васи «кумекал»  в авто). Разместили  «арестантов»  на заднем сидении и тронулись, используя уже отлаженный регламент. Машинка, скатившись с горки, затарахтела и «попёрла»  вперёд.
  Д. Вася, оставшись один, сел на придорожный камень, прислонил к себе ружьё и  закурил,  щурясь поглядывая на уходящее солнце. Он ощущал себя воином, защитником, отстоявшим свой  очаг, причём в каком-то средневековом рыцарском сражении.  Да, придётся возвращаться к тому, что когда-то пройдено и забыто; надо опять вспоминать простейшие операции. Вот тебе и миф о Сизифе. Издалека его согбенная мешковатая фигура в оранжевой курточке напоминала уставшего  дорожного рабочего. Это, если бы кто проезжал по дороге…  «Эх, начали бы ездить!» - с горьким отчаянием подумал д.Вася, и потом ещё как-то по-фарадеевски: «Дорожный ток возбудил бы поле придорожной жизни, и всё бы по новой завертелось». Но шоссе не готовило на сегодня никаких сюрпризов, только потихоньку темнело, провожая солнце и день.
Прошло полчаса или больше. Наконец послышался знакомая песня «жигульного»  движка, заставившая д. Васю выйти из вечерней нирваны. Он, подняв голову, с интересом наблюдал, как  машина, совершив полагающийся разворот,  дёрнулась и затихла. Сергей и Гоша устало выгрузили  свои тела из салона.
-  Как прошло этапирование?.-
-  Высадили км в трёх от их (их ли?) села. Не развязывали. Пусть сами выбираются и объясняют, что с ними произошло. -
Ответил Гоша на вопрос д.Васи. Все почувствовали облегчение, сбросив с плеч эту искусственно  навязанную проблему в довесок к огромной массе тех, что и так придавили всех.
Сергей, уже уверовавший в надёжность своего железного коня, долго не мешкал; распрощался с соседями и отправился к себе:«Жду вас завтра. Потом я к вам. Будем совершать  дежурные взаимные инспекционные поездки. Чао.»   
Это серёгино небрежно брошенное «чао» внесло  успокаивающие интонации  будничности. Уже  новой будничности. Кроме того, во всей этой сегодняшней круговерти имелся один несомненный  плюс: некогда было обращать внимание на собственные болячки. Организм, смобилизовавшись   перед внешней опасностью, успешно противостоял внутренним недугам, из своры которых к  вечеру особенно стала донимать усталость. Молча, еле волочась, соседи разбрелись по домам. Д.Вася ушёл к себе. Гоша кое-как умывшись, поднялся наверх. Жена, тоже измученная, видно  прилегла и отключилась, не дождавшись доклада о поездке; хватило сил лишь на глухое: «Ну  как?».  «Всё хорошо» - ответил Гоша и заполз на свою половину кровати.
Жизнь человека, как большой шкаф; вначале пустой, но с течением прожитых лет наполняется всякой всячиной: нужной, бесполезной, неожиданной… . Если не наводить порядка, то всё свалится в одной безобразной куче. Порой хоть что-то надо пытаться разложить по полочкам, что бы  потом, открывая самого себя, ты мог понять, что, откуда и для чего.
Первая же норма в жизненном распорядке, - простейшая - это следование естественному ритму чередования дня и ночи. Тогда днём, в отдохнувшем мозгу, мысли, пригнано ложась друг к другу,  выстроятся фундаментом под любую идею; ночью же, надо им (мыслям) дать полную свободу, что бы разбежавшись  как тараканы, они могли вволю попитаться  в дальних и затемнённых закутках нашей памяти.      
Гоша проснулся ночью. Внепланово. Услышал лай собаки. Это Мухтар, Васина псевдо-охотничья  шавка. Оклемался  что ли? Ведь прошедшие два дня выглядел как тихая мохнатая кучка. Что там  его оживило? Выглянув в окно, выходящее на владения соседа-друга, Гоша понял причину  собачьей тревоги, вернее, увидел её. Лошадь! Как он о ней забыл? Освободившись от привязи, та стала бродить по соседскому двору. Шкура её в лунном свете переливалась какими-то фантастическими оттенками. Ну, прямо мифическое существо. Мухтар, в каком бы он состояние ни был, не мог по своей собачьей сущности не облаять столь экзотического незнакомца.
Гоша усмехнулся: «М-да… .Инстинкты, вековой животный опыт, способны сами по себе  вытащить  из трясины, оставив позади недомогания».  Пёс, тем временем, убедившись в  безлобности гостя, затих.
Гоша снова лёг, подумав, что в их положение, когда они информационно отсечены от  мировых событий, местные бытовые сценки способны занимать внимание и мысли. Ещё вспомнил, как его  родители, живя  в  деревне, часто вели разговоры с домашней живностью: кошками, собачками, цыплятками; в этом было столько умиления и настоящей человеческой честности.
Остаток ночи и наступившее утро никак себя не проявили, не мудрено, что все поспали дольше, чем  планировали. Опять солнце и беззвучие. Самое главное: не понятно – хорошо это или плохо.
Наконец послышался звук открывающейся калитки, затем – привычная, чуть шаркающая походка  д.Васи. Он первым вошёл в неизвестность нового дня. Люся встала и спустилась вниз, умываться  и готовить завтрак. В её неразговорчивости сквозила обида за вчерашнее: оставили одну перед грабителями, беззащитную. Понятно, что произошедшее трудно было предвидеть, но, всё равно, обидно. Женская обида не подвластна никаким доводам, порой она возникает и проходит по мановению какой-то внутренней волшебной палочки.
  Гоша тоже оделся и, миновав лестницу, свидетельницу вчерашних баталий, а также первый  этаж, где крутилась жена, вышел к д.Васе. Тот сидел на лавочке и, щурясь, как бы играя, смотрел  на  солнце. Увидев Гошу, он, не отрываясь от своей забавы, жестом индейского вождя поднял правую руку в приветствии.
 - Теперь каждый день надо встречать, как подарок от Бога. Оно, конечно, так было всегда, но, раньше, это были ритуальные фразы, сейчас же: всё осознанно и понятно. –
  Гоша молча выслушал соседскую заутреннюю, покачивая головой «да, да». Д.Вася, оторвавшись  от  светила, вернулся к делам земным:
- Вот у себя в сарайчике «надыбал» помпу. Спустимся к речке (она протекала пониже участков на дне ущелья),покачаем воды. Я приготовил две бочки, и у тебя ёмкости найдутся.-
- Нужное дело. Только перекусим. Люся, есть ли чего на завтрак?-
«Куда это вы опять собираетесь»? – Люся и раньше в отношении мужа обладала проницательностью, налаженной за годы семейной жизни, так что её упреждающий вопрос не вызвал удивление. Особенно сейчас, когда каждый нет-нет да и чувствовал приступы проникновенного понимания.
Потом был утренний чай. Горячий и успокаивающий. Дядя Вася, пожалуй, к месту, поведал  историю  об  отшельниках, долгое время живущих в тайге, вне благ обустроенного мира. «И ничего, даже счастливы были. Эти пионеры доказали, что человеку вполне достаточно чистых   природных условий, а цивилизация… Как одежда. Для тепла красоты, но по сути мы голые.»  «Ладно уж, идите к речке, а то договоритесь тут до всемирного стриптиза.»
Мужики нагрузились помпой и длинным шлангом (один его конец опущен в приготовленный бак)   и потопали вниз. Люся была поставлена на распределение водяных потоков по ёмкостям.
До самой нижней точки – метров тридцать. Корректировать подачу можно голосовой связью, на  таком расстоянии и общей тишине перекрикиваться  совсем не трудно. «Кстати!» - д.Вася  продолжал изобретать: «Не попробовать ли нам установить котёл-колокол на верхотуре этой стороны ущелья и использовать как азбуку Морзе. Сергей, пожалуй, услышит. От тебя можно  набатить, дёргая за длинную верёвочку. Помнишь индейскую тему с кострами? Такой же  цепочкой с колоколами и до Москвы можно дозвониться».
На дне ущелья тень, но над головой светящийся в лучах солнца золотой купол из листьев. Друзья  полюбовались такой сказочной крышей, но дело есть дело. Речушка в отсутствии дождей  мелковата, однако  под крутым бережком, у небольшой излучины примостилась естественная  ванночка-накопитель глубиной … ну метра полтора. Около неё и была установлена помпа, к  ней  соответственно приделан шлаг. «Эй, наверху, внимание!»- крикнул Гоша, и работа началась. Качали; отдыхали, когда наверху переносили шланг; снова качали… .Каждый думал о своём, но казалось, что они переговариваются. Д.Вася:
- Знаешь, замечаю, что сегодня с утра, телепатические способности усилились. Видимо, пока мы ещё бодры. К ночи - усталость всё отметает.-
- У меня по этому поводу существуют другие опасения. Наверное, смешные, но всё-таки. Как бы  Люся, а мне кажется, у неё лучше получается  экстрасенсировать, не просканировала мои  прошлые мужские грешочки .-
- Фривольные  мысли – это  константа  для  мужчин. Прекращаются они - кончается и мужчина,  как  таковой. А подозрительность у женщин не отнять, тут и сверхчутья не надо. Когда ты думаешь, что провёл её, то она, на самом деле, позволила тебе провести себя. –
У дяди Васи появился менторский тон, проистекающий из опыта якобы бывалого ловеласа. В реально же прожитой им жизни, у него если и были «клубничные» истории, то он их нигде не афишировал. Хотя с женой всё-таки после почти 20-тилетнего проживания развёлся.
Гоша что-то хотел возразить, но сверху донёсся голос Люси:«Хватит. Полные.(ёмкости)». Работяги  засобирались. Отсоединили шланг, который  Гоша стал сматывать, поднимаясь наверх. Рядом, с  помпой на руках ковылял д.Вася.
Где-то на полпути остановились передохнуть.«Накачались»  таки. Увидев в конце соседского сада мирно пасущуюся лошадь (пощипывала оставшуюся пожухлую траву), Гоша поведал ночную историю с лаем.
-  Что-то надо делать с этой скотиной. С кобылой. У меня нет никакого умения по уходу за  лошадьми.-
- Аналогично.- отозвался  д. Вася.- Но вот Генка, Раин сынок, дока в этих делах. Занимался пятиборьем, в скачках участвовал. Отведу лошадь к нему. Отпустит, надеюсь, его хворь, будет  наездником-курьером. У него девушка в центре (райцентр в 20км ). Переживал вчера за неё.  Смотается туда, всё разузнает и нам донесёт. Думаю, коняка и Гена, просто необходимы друг  другу.-
- А если «абреки» вернутся за своим? -
- Чего заранее себя пугать. Вернутся – разберёмся. -
Друзья двинулись  дальше. Утро завершалось свершением  полезного дела, и это приносило маленькое (ну пусть хоть такое) удовлетворение.
- О чём это вы там так долго рассуждали? –
 Люся, тоже уставшая таскать шланг, теперь занимала солнечное место на лавочке. Д.Вася и Гоша занесли шланг и помпу в сарайчик и только потом расселись на ступеньках. По всем признакам  назревала импровизированная дневная планёрка. Уже, получается, претендующая на ежедневную традицию.
-  «Кстати, тебя упоминали» – начал «колоться» д. Вася и вяло как бы пошутил:«Возможное изменение биоэлектрики организма похоже может сделать из тебя прорицательницу или …   колдунью.-
- В институтские годы, сознаюсь, мы с девчонками, баловались оккультизмом, и я, правда, какое-то время представлялась как колдунья.(Гоша удивлённо вскинул брови; такое откровение жены и  для него стали неожиданностью). Только вот вчера колдовство не помогло. – 
грустно усмехнулась Люся. И всем тоже сразу стало невесело. Бр-р, зябкие воспоминания.
- После свалившихся на нас неопознанных природных процедур можно и вампиром стать. У меня, признаюсь, вчера был миг, когда я хотел перегрызть им горло.- 
 Гоша сжал руки в кулаки и тяжело вздохнул.
- «Не заводись» – Д.Вася, сидящий повыше, положил Гоше руку на плечо. – «В тебе проснулся не вампир, а дух воина. По нашей ситуации - нужное качество. Не стыдись его».
Немного погодя, продолжил:
- Мне всё-таки интересно, неужели государство, с его институтами, научными и не очень, не смогло просчитать такой исход. Как-то подготовится что ли. А то какой-то взрыв  протуберанца (ночью я убедил себя в этой версии) - и стали слепыми черепахами.-
Гоша, не  готовый к этой теме, выдал экспромтом:
-  В процессе зарождения  новой  жизни, ещё до оплодотворения, каждый из тысяч сперматозоидов реален, ну а потом остаётся только один, самый удачливый. Он получает право  на деление, на последующую эволюцию, но никакая  наука не может вычислить этого  счастливчика на начальном этапе. Остальные же просто погибают.-
- Слишком избитое и ажурное сравнение. Причём, воспевающее  случайность. В нашей же  ситуации, наоборот, первенствует  закономерность : физическое свойство  Светила, которое  просто  недооценили. –
-«Ну и что бы мы могли сделать?» - вклинилась в эту беседу Люся; её мнение, после запоздалого  признания в грехе чародейства, теперь воспринималось на уровне экспертной оценки.
 «Что бы мы сделали,- повторила Люся – даже, если бы знали? Да ничего. Просто бы жили и ждали своей участи. Как и сейчас».
Усталый солнечный полдня. Тишина, ровный голос  Люси по-настоящему гипнотизировали. И если бы Люся по сценарию известной детской пугалки вдруг в конце громко крикнула бы: «Да!!!  Я  колдунья!», то Гоша и  д.Вася вполне могли м-м… обделаться.
Поэтому д.Вася, видимо чувствуя такой анекдотичный вариант, мотнул головой и выпалил:
- А не пропустить ли нам по 50грамм» ?-
Порочный, но действенный выход. Да, и многократно проверенный. Гоша встал, что бы начать его воплощение в жизнь; то есть сходить за сорокоградусным лекарством. Но тут послышался сначала  издалека, но потом, постепенно приближающийся знакомый звук едущей машины. «Сергей!» - узнали все.
Вот шум двигателя затих, видно установил своего «коня» на новую стартовую позицию. Через минут Люся, отворив  калитку, впустила во двор  Сергея. Тот вошел вполне бодрым шагом, что позволило сделать вывод о его улучшившемся самочувствии.
- Добрый день, ноевцы! -
- Дай Бог, чтоб он и взаправду стал добрым. Только, как это ты нас прозвал? –
спросил д.Вася.
- Ноевцы. Все мы, оставшиеся –  есть пассажиры условного нового Ноева ковчега. –
Говоря, Сергей выставил из принесённого пакета на небольшой дворовой  столик полутора литровую бутылку вина и с десяток поздних осенних яблок.-
- Ну, ты прямо в момент попал. В тот, в который нас посетило желание выпить чего-нибудь  жизнеутверждающего. –
 Д. Васе, близкая перспектива отведать вкусного домашнего вина, распробованного ещё вчера,    подкинула изрядный заряд бодрости.
Гоша был гораздо спокойнее, головокружение не отпускало его и сегодня, и он не знал, как  винопитие отразится на этом недомогании. Давеча, вроде помогло, спал спокойнее, хотя это  скорее от пережитой вечером эмоциональной бури.
В таких сомнениях Гоша тем не менее сходил в комнату и принёс стаканчики, нож, тарелку.
Люся пожаловалась Сергею, что её обзывают тут колдуньей, а потом сами начинают этого  бояться.    
Гоша разлил вино по стаканам, нарезал дольками яблоки, и поднял тост:
- За то, что бы наша лодка скорее пристала к тихому и счастливому новому берегу! -
Все синхронно выпили и захрустели фруктовой закуской. Дядя Вася, на волнах начавшейся веселухи, наполнил ещё по стаканчику и расправил паруса красноречия. Предложил выпить за  Ноев ковчег, сам быстро опустошил свою ёмкость и стал дальше разрабатывать этот пласт. Он  говорил о том, что Ноев ковчег есть символическое выражение непрерывности разумной жизни, это некий мост через неспокойные состояния материи. В библейской истории достаточно  было  корабля, что бы преодолеть всемирный потоп, но, пожалуй,  должны существовать и другие варианты, для более страшных и глобальных вселенских аварий. По мнению выступавшего, универсальным является построение из тонких материй, природа которых до конца ещё не открыта. Кирпичиками при этом являются индивидуальные души не только людей, но и (прямое  библейское  указание) души других сущих тварей. Все они, подчиняясь неведомому организующему порыву, каковым, например, может  быть страх уничтожения и желание самосохранения, которые в такие минуты подпрыгивают на более высокий сверхэмоциональный  уровень…
Д. Васю «несло». Гоша и Люся, привыкшие к таким застольным пассажам, тихо, точнее  беззвучно  поддакивали. Лишь Сергей всё порывался что-то сказать и ждал только просвета в непрерывном   словесном потоке. Вот, наконец, и он.
- Я чего, собственно, пришел. Конечно, не слушать же новую интерпретацию о Ковчеге; уже сам  жалею, что подкинул эту тему. Приехал я за перевязочными средствами, у самого, кинулся – ни  йода, ни  бинтов.  Вчера вечером, возвращаясь от вас,  довелось испытать ещё одно приключение.  На  дороге, около моего дома, прямо на обочине, сидела незнакомая молодая дама. Почти голая(!), завёрнутая в какое-то тонкое одеяло, вся в ссадинах и синяках. Она дрожала, ничего не могла связно объяснить. Я, конечно же, провёл её в дом. Согрел еды – поесть, воды – помыться. Было какое-то успокоительное, дал ей и уложил спать. –
Сергей остановился, переводя дыхание. Выпил воды. Остальные слушали; мужчины, пожалуй, с  большим интересом.
- Она проснулась рано, вышла, извиняюсь, по надобности.-
- Так голая и спала, что-ли?- с улыбкой поинтересовался д. Вася.
- Почему голая? Дал я ей рубашку и спортивку.  Д.Вася, брось ты свои провокации. Так вот, села  она на кровать. Сидит, покачиваясь, и то ли стонет, то ли поёт. Я подошёл к ней, спросил: «Кто? Откуда?»  Она показала рукой на улицу и сказала: «Там небо горит».  Вышел на крыльцо и правда, - вдалеке, за горами - всполохи. Причём чудные какие-то; вспышка, рассыпающаяся потом на множество каких-то мелких шариков. Как фейерверк. Далеко, плохо видно было, но красиво и  страшно. Я вернулся в комнату, налил ей вина, опять все вопросы повторил.-
 Словно следуя магии повествования, Сергей сам  «освежил» свой стакан, приподнял его в безмолвном тосте и осушил. Пожевав немного яблоко, продолжил:
- После вина она успокоилась и заговорила.  Медленно, как бы вспоминая, назвала себя Лерной. Имя необычное.-
- Похоже на немецкое «лернен». Она, что – учительница?- поинтересовалась Люся.
   - Вполне возможно, учить она любит. Так вот, приехала, якобы на машине на юг к дяде. Как-то   так  интересно сказала она это «к дяде», что стало не понятно родной ли был тот дядя или специальный. Замотала головой: «Не помню и не хочу вспоминать. И, вообще, прошлое не имеет  теперь никакого значения. А будущее… ( Она продолжала свою речь в некоей прострации, глядя  сквозь окружающую обстановку куда-то в  даль.) Будущее хорошо вижу, далёкое. Там кто-то есть, но не люди, не такие как мы.». «А кто?»- спросил я. Её ответ: «Не знаю. Не пойму. Но раз вижу их -  значит они связаны с нами ?» Меня её сумасбродные мысли заинтересовали, но в полшестого всё  ещё хотелось спать, и я решил остановиться. «Ещё вина?» - Она кивнула головой. Выпив, заявила: «Буду ещё спать»,и легла на тахту.
 Я пошёл в свою комнату. Покемарив часа два, встал, занялся хозяйством. Ходил в Медовое. Там  продолжается преимущественно лежачая жизнь. Раиса ходит, но, как сама говорит, заставляя  себя; Генка её – пошустрее. Кстати, он приехал со мной, заходить не захотел, остался в машине на трассе, вроде как охраняет. -
Тут не преминул вставиться д.Вася:
- Ты даже не представляешь насколько кстати. Мы приготовили ему подарок: пусть забирает  трофейную лошадь и пасёт-скачет, как хочет. Касательно же твоей приживалки… . Молодая,  говоришь? Это веселее. Может это подарок уже тебе. Слышал, пожалуй, об эффекте падающего  самолёта (а мы не в таком же самолёте?), выбираешь себе соседку посимпатичнее и занимаешься  с ней любовью. А тут тебе партнёршу преподносят на блюдечке. –
-Дядя Вася, ты опять озорничаешь. Хотя, вино и секс - единственное, что мы можем противопоставить окружающему негативу. - 
Гоша, посмотрев на Сергея, добавил:
- Что бы оставаться людьми, а то вот новоявленные провидцы пророчат нам превращение в  непонятно что.-    
Сергей:
- Человек – продукт тех условий, что существовали на Земле много лет. Изменение же этих  условий, конечно же, потянут за собой мутации человеческого вида. Так что в видениях Лерны(?)  есть всё-таки резон.-
Д.Вася:
- Скоро  в  каждой  семье  будут  свои  пророки. Можно  даже  устраивать  олимпиады  по  предсказаниям. Такое  будет  развлечение. (Ха-ха) . Я же  схожу, сменю  на  вахте  Генку; пусть  он  наконец  займётся  подарком. -
Сергей:
- Подожди. Это мне пора ехать. Есть мысль сводить  свою гостью, если она пожелает, на море. Думаю, осеннее купание пойдёт ей на пользу; да, судя по моим ночным наблюдениям, погода  скоро изменит свой характер, и, пожалуй, не в лучшую сторону. Так что, до свидания. Ждите Геннадия для награждения. -
Сергей встал, повёл плечами, разминаясь, и чуть вразвалочку направился к калитке. Там  обернулся. «Завтра проведаю вас» - сказал напоследок, прежде чем шагнуть в улицу.
Эта несколько театральная  калиточная сценка прощания, недолго стояла перед глазами допивающей-доедающей троицы. Примерно через десять минут в тех же декорациях «нарисовался» высокий худой парнишка. Он робко прошёл по двору к столику.
Быстренько поздоровавшись и, получив яблочко, Гена направился в сад ловить скакуна. Чувствовал ли он себя в тот момент вестерновским покорителем мустангов(?) – вполне вероятно.  Тем более, что лошадь, почти не сопротивляясь, позволила ему вскочить в седло; и вот Генка теперь уже ковбой. У него даже осанка чудесным образом преобразилась, из сутуловатой, став  горделиво прямой. Пример того, что может сделать с человеком даже формальное возвышение  и, особенно, понимание  пришедшей  собственной полезности: всё-таки теперь мобильный связной.
Глядя вслед удаляющемуся Геннадию никто не мог (да и не старался) сдержать подбадривающую  улыбку.
« Ой!» - вдруг спохватилась Люся. «На вине и яблоках точно долго не протянем. Попытаюсь приготовить что-нибудь посущественнее. Да и постирать надо. Вы тоже займитесь делом». Она встала и ушла в дом. Потом, словно вспомнив что-то, Люся вновь появилась на крыльце и сказала:
- Тут мне подумалось: а не съездить ли нам завтра, когда приедет Сергей, в Малиновку, в  церковь.(7км.) Завтра ведь  воскресенье, праздник,  какой не помню, церковный.  Думаю и прихожане, кто верит и не немощен, подтянутся. Вот сообща, с Божьей помощью и решим , как  жить  далее.
Мужики переглянулись и закивали головами, дескать, не плохая идея. Когда Люся опять вернулась в комнату, д.Вася похожим тоном предложил:
- А не сходить ли и нам прямо сейчас на море? Поплаваем. Сергей  ведь анонсировал окончание  купального сезона на неопределённый срок. –
 Гоша согласился; у него у самого где-то в глубине видимо зрело такое желание, возникшее  скорее всего при упомянутом выше выступлении Сергея.
Люся, узнав об их намерениях, вынесла два полотенца и напутствовала:
- Осторожнее там. Долго не задерживайтесь. Захватите с собой ружьё, да и у меня пусть одно  останется  наготове. Теперь мы научены. -
Люся вдруг резко дёрнулась: «Ой, телефон». Она развернулась и схватила трубку телефонного аппарата, стоящего на подоконнике раскрытого во двор окна. Лицо её напряглось, отражая  попытку что-то разобрать. Через минуты три трубка со вздохом возвращена на место.
-  Одно шипение. Вроде кто-то силился что-то сказать. Потом тишина. Да закройте вы рты.   Смешно на вас смотреть. Попытку связи, не смотря на жутковатые ощущения , всё-таки занесём в  актив. Не пришельцы же это чудят. А вы что застыли? Топайте куда собрались. -
Друзья, обескураженные, начали знакомый до «с закрытыми глазами»  маршрут:  спуск  к  берегу. Ритм похода был таков, что по прибытию даже не вспотели. Это дало возможность сразу, используя волну порыва, скинув одежду (всю! – кого стеснятся?) шагнуть в сиреневую купель.
Море поздней осенью похоже  на …  смерть. Холодная бескрайняя масса, разверзается перед  тобой, принимает в своё засасывающее холодное чрево, вонзает тысячи мелких иголочек, резким  перехватом останавливает дыхание. Из такой пучины стараешься как можно быстрее, пулей, выпрыгнуть. А потом ещё судорожно, как рыба, выброшенная на сушу, широко хватать ртом  воздух.
В этот же раз вода была особенно агрессивной; на теле ощущались не только покалывания, на  даже какие-то миниэлектроразряды, будто ты атакован стаей бешеных скатов. Гоша и д.Вася с криком лётчика, идущего на таран (предположительно), кинувшись в воду, с таким же криком через пару минут выскочили на берег. Но даже тут, ощущение буквальной наэлектризованности сопровождало их.« Мы натуральные электроны!» - с удивлением констатировал д.Вася. Только обтёршись полотенцами насухо, они смогли избавиться от … короче, саморазрядиться.  Потом, облачившись в одеяния, легли на деревянные лежаки.
На берегу у моря время всегда имело такую «привычку» - останавливаться; сейчас же, когда в принципе спешить куда-то бессмысленно, оно и вовсе замерло. Кроме того, непосредственная  близость огромной, вялой, но ритмично колышащейся водяной массы с уже непонятными свойствами, реально гипнотизировала. Рядом, совсем рядом прошла одна из прервавших свой  полёт чаек, совершенно не обращая внимание на отдыхающих людей, словно их тут не было совсем.
Перед глазами пошли картинки прожитой жизни: любовь, работа, командировки, встречи, расставания…
Гоша встрепенулся, как бы от того, что почувствовал внутри некий удар. Словно какая-то часть его летала где-то рядом с обзорной экскурсией, а потом совершила не совсем удачное обратное  приземление. Душа что-ли?  Он вспомнил, как д.Вася, или нет, Сергей, или кто ещё… Не важно. Словом кто-то рассказал историю об одном чудаке, свято  верившем в материальное существовании души. Материальное в том смысле, что на неё, душу, можно физически воздействовать. Он предлагал такой эксперимент: в комнате, с умирающим человеком, по всем  стенам, потолку и полу устанавливаются частоколы длинных иголочек, с подведённым к ним  напряжением – этакая объёмная люстра Чижевского. Душа, по его мнению, якобы не может преодолеть эти барьеры и остаётся в человеке. Он живёт дольше положенного. Но долго так продолжаться не может, так как приносит невыносимые мучения и телу и душе. Автором предлагается в той же комнате оставить стакан с чистой водой, куда, как на дискетку и поместится остаточная духовная субстанция умирающего. Эту воду потом никому нельзя давать пить, иначе возможно раздвоение личности пьющего, внутренняя борьба и гибель. А вот, что делать с такой  жидкостью Гоша не помнил.  Просто, видимо, тогда он не дослушал «эту сказочку», отмахнувшись, с  улыбкой  человека, понимающего, что его «разводят».  Но сегодня, когда все практическое миропостроение выказало свою хлипкость, поневоле вектор доверия смещается к любым фантастическим, но надвременным теориям. Гоша стал перебирать возможные сценарии  применения такой воды.
По соседству, громко всхрапнул и от этого проснулся  д.Вася. Он резко сел на лежак, ошалело оглядываясь вокруг. Видно во сне его что-то напугало.
- Кошмар? -
Д. Вася:
-  Димка (сын) нехорошо приснился.-
Он потёр рукой затылок и как бы подытожил:
-  Катастрофа – это не только, когда где-то что-то взрывается, а когда ломается черёдность поколений. В мир иной должны уходить мы старики, а потом наши дети, тоже ставшие  стариками… .И не дай Бог как-нибудь иначе. Правильно, очень правильно предложила Люся. Завтра пойдём в церковь. Мы помолимся. -   
Он встал, зачерпнул пригорошню прибрежной гальки, пошвырял её в море с нескрываемой злостью, словно таким образом желая избавиться от таковой. Гоша и сам ощущал в себе  переизбыток отрицательных  эмоций. Точнее -  это была огромная досада на несправедливый, нелепый вираж в их, вполне правильной, жизни. Опять заговорил д.Вася, продолжая ряд своих рассуждений, совпадающих, что уже стало неудивительным, с думами Гоши
-  Да, Бог. Вера. Вот настоящее изобретение и приобретение людей, способное сплотить в дикое время. А эти инструменты  коннекции:  слова, в смысле масс-медиа, и тем более деньги - теперь  становятся несостоятельны. -
Гоша хотел возразить насчёт деградации словесного общения, но быстро понял, что вполне такое возможно, имея в виду быстрое развитие в новой электросреде телепатической связи.
Ему понравилось такое предположение, и мысли его, словно лёгкое судёнышко, понеслись по волнам этой темы.
«Должны же «хомо сапиенсы»  совершить качественный скачок. Конечная  цель – суперинтеграция разумной массы. Человечество в принципе поступательно к этому шло, используя технические открытия в развитии связи: мобилки, интернет... . Но этот путь, казавшийся  надёжным, в одночасье оказался несостоятельным. Кроме того он ограничен в пространстве. В этом плане телепатическая связь, если это не пустая фантастика, делает проблемы пространства формальными. Тем более, что изменившиеся природные условия как бы сами настойчиво подталкивают к эволюции именно мысленного взаимообщения. Спрашивается : почему желюди до сих пор не развивали в себе такие способности,  ведь единичные проявления у некоторых  доказывали их (таких способностей) существование. Может быть ответ скрыт в нежелание возникновения прозрачного человеческого сообщества? Зачем оно нужно? Так многие механизмы в финансах, социологии, идеологии  во все времена построены на умелом обмане, мистификациях, позволяющих  извлекать  корысть, индивидуальную или корпоративную? А как хорошо иметь свою тайную комнату в мозгу, совершать мнимые любовные победы, акты мести  или взлёта во власти? И пусть 99% - пустое прожектёрство, но сколько приятных эмоций оно  принесло.  Аутентичность…»
Не понял Гоша и сам: говорил ли это он или только думал тихо про себя. В этой напряжённой тишине даже мысли звучали. Только скрип, ритмичный скрип, сначала издалека, потом всё ближе и  ближе, нарастал. Гоша прервал свою тираду, он и д.Вася синхронно повернули головы в сторону  железной дороги. По ней, от райцентра двигалась дрезина. Двое мужчин средних лет поочерёдно  кланяясь друг другу, налегали на рукоятку механического двигателя. Далее, в течении двух-трёх  минут происходило явление  взаимного любопытного созерцания. Перед пляжниками, как по сцене проплыл сей экипаж. Первый порыв крикнуть его пассажирам что-нибудь приветственное  осёкся о ружьё, висевшее дулом вниз за спиной у одного из них. В свою очередь проезжающие не могли не увидеть аналогичный предмет, стоящий у Гошиного лежака, и, видимо, тоже заопасались общения. Всё прошло тихо и без знакомства. Скрип стал удалятся и вскоре совсем растворился за чередой дорожных поворотов.
Друзья переглянулись: «Пора сматывать удочки». «Вот так всегда» – подумал Гоша, теперь уже точно  подумал: «Только в полёте мысли поднимешься над событиями, как сразу, или жена кушать позовёт, или…  дрезина проскрипит. Наш  разум – прекрасный порхающий воздушный шарик, однако всё время пристёгнутый к якорю реальности». Д.Вася шёл молча. Нехорошие предчувствия о судьбе сына, навеянные сном, всё ещё держали его в своих липких лапах. Не отвлёк даже резонный вопрос: «Что это за железнодорожники?» 
Они перешли вновь пути, стали подниматься по лестнице к шоссе, как вдруг опять послышался уже знакомый ритмичный скрип. Возвращаются!? Похоже, всё же решили пойти на контакт.  Пляжники остановились на средней площадке выше железки, здесь был бетонный парапет, за  которым можно было в случае чего укрыться.
Самокатка, так и есть, остановилась у лестницы. Тот, что с ружьём, не снимая его, заговорил.
- Приветствую вас, уважаемые. У нас к вам один вопрос: «Не встречалась ли девушка с рыжими волосами? Возможно несколько странная, но заметная.-
-«Странно другое»- после некоторой паузы, отвечал д.Вася. – «Тут весь мир встал вверх тормашками; что с каждым завтра будет - не известно. А вы выпытываете у нас о какой-то рыжеволосой. Никого мы не видели». (На самом деле, друзья сразу же поняли, что речь идёт о Серёгиной гостье.)
Тот внизу как-то мотнул головой, может сдерживая себя, пробурчал что-то, типа: «Всё равно найду!» Махнул рукой. Дрезина заскрипев, неспешно покатилась по первоначальному направлению. От Серёги!
Друзья внутренне выдохнули, хотя и не понимали суть происходящего, но чувствовали  возможную опасность, исходящую от дрезинщиков.
 - Появился неотлагательный повод посетить Сергея. Меня уже начало разбирать любопытство: что это за дама поселилась у него.-
Гоше же вдруг почему-то вспомнилось приятное на слух слово анфилада. Он и жизнь любил  представлять чередой меняющих друг друга комнат-событий. Каждая со своей неповторимой обстановкой, атмосферой… .Вот детская, заполненная игрушками и маминой улыбкой; вот другая, со школьными учебниками и мыслями о будущем… . А что это за молодая девица крутится у трюмо? Люся?! Опочивальня любви. И так далее. Только вперёд и вперёд.
Сегодняшнее же вместилище - это и их маленькая улочка, и горы вокруг, и море. Только вот стены  со вчерашней ночи зашатались и поплыли. Гоше всегда было интересно: какая она предпоследняя  комната? Про последнюю-то он знал точно: пустая, безоглядная, с серыми стенами , и  посередине  … Б-р-р.  Не надо о ней даже думать.
   Друзья потихоньку, восстанавливая прежний ритм, продолжили свой путь наверх.
 Мысли, разные мысли, мелкие и посущественнее, похожие и отличные, словно морская галька, которой была посыпана дорожка, так же, казалось, перекатывались и похрустывали в их усталых головах в такт шагам.
Там вдалеке, заслоняя горизонт, высились горы, за ними же, даже в свете предвечернего времени  дня, отчётливо периодически появлялись сполохи и молнии белого цвета.
Бывают такие минуты в жизни, когда время как бы приостанавливается, и ты, очумев от  ежедневного  драйва, с  удивлением озираешься вокруг, и всё кажется значимым и символичным. Предощущение перемен .
А символы… .Они сплошь и рядом вокруг: горы, отделяющие пока от чего-то непонятного и от этого страшного; какие-то люди, кого-то ищущие ; да вот хотя бы эта дорожка, устланная  галькой-мыслями, ведущая к морю и от него, пройдёт ли по ней ещё кто-нибудь? Всё стало казаться загадками.
Впрочем, после купания что-ли, сильно захотелось есть, и друзья, не сговариваясь, прибавили  шаг, словно, вспомнив, заторопились на вот-вот начинающуюся очередную серию полюбившегося сериала.

Часть 2.Рыжая.
Люся, конечно же, знала об их голоде, предупредительно «сварганив» гороховую кашу-суп. Все сразу сели за стол в кухне. Посетивший после «электронного купания» (определение д.Васи) мужиков аппетит передался  и Люсе, недолго пассивно наблюдавшей, как они уплетают за обе щёки. Все трое ели молча и увлечённо, внутренне радуясь этому неожиданно  сильному  желанию, отвлекающему от насущных проблем, подвигавших их с каждой минутой к тихой истерике. Как раз такой передышки ой как не хватало. Не пили. Только воду. По опыту  последних дней  солидарно решив, что алкоголь  ничего к лучшему не меняет.
 Ужин прошёл и исчерпал собой все варианты деятельной активности уходящего дня. Осталась  уповать лишь на  усталость, и физическую, и моральную. Чтобы та, естественной чередой следуя за насыщением желудка, накрыла их спасительным сном, который в свою очередь  позволит пополнить чашу терпения.
 Но почему же они не идут к кроватям, не  на лавке же спать? Что-то, какое-то внутреннее чутьё  удерживало троицу во дворе.
Ожидание их оказалось не напрасным, и проявилось поначалу  с уже очень знакомого тарахтения Серёгиного авто.
Чётко представилось по нарастанию звука, как «жигулёнок» «проглатывает»  подъём, останавливается  на развороте. Ещё 7-8 минут и оппа: явление героя на сцене-дорожке.
Серёга, однако, на сей раз удивил. Появился не один. Во входную калитку вслед за ним прошмыгнули две дамы. Одна, знакомая всем присутствующим, бывавшая здесь и ранее, - Рая. Шла она, опираясь на руку Сергея. Василий кашлянул и как-то приосанился.
Вторая же – рыжеволосая, та, которую рекламировал давеча Сергей, стала фокусом любопытства и настороженности. Она остановилась в метрах трёх повыше, предоставив возможность всем по- новому перездороваться. «Лерна» - в последнюю очередь спокойно представилась она и неторопливо обвела всех взглядом своих выразительных  глаз. Цвет их как-то однозначно не определялся; кому-то он в «вечереющем» свете показался голубым, а кому-то – карим. Стало понятно лишь одно: это не они её, а она их изучает и оценивает. То есть гости, конечно же, могут поступать так, но в этом случае было по-другому. Похоже на экскурсию в зоопарке. Тоже взаимоосмотр, только Лерна вне вольера или клетки.
Гоша бессознательно вдруг резко спохватился, показалось даже  подпрыгнул, и сбегал за стульями. Первый предложил «рыжеволосой». Та никак не восприняла этот жест обычной хозяйской вежливости, продолжала стоять молча.
 За её спиной из-за начинающих темнеть контуров горной гряды проскочила серия всполохов, как будто кто с той стороны гор начал фотосесию. То, что иногда белёсым поблёкивало днём, теперь весело поигрывало всеми оттенками светло-красного и оранжевого цветов.
Лерна дождалась завершения  этого почти  десятиминутного шоу, можно сказать, чувствуя  его спиной или всё-таки наблюдая отражение в оконном стекле. Потом кивнула головой Сергею. Тот достал из принесённого пакета двухлитровую бутыль из под «Пепси-Колы», но, естественно,  наполненную вином, а также - шесть пластиковых стаканчиков.
Всё указывало на заранее подготовленный сценарий, авторство которого прописано белыми нитками. Странно только, как он удачно переплёлся с естественным небесным действом, и это произвело впечатляющий психологический эффект. Все были заворожены. 
Несмотря на то, что посиделки с Сергеем и вином уже имели место быть здесь пополудни, ни у кого из тогда принимавших участие не возникло ощущения  дежавю. То была дружеская пирушка, сейчас же – нечто глубоко сакральное.
Сергей по очереди наполнял стаканы вином и вручал их, подходя к каждому. Гоша, Люся и д.Вася чуть ранее принявшие негласный обет трезвости, похоже  в сей момент также негласно и солидарно от него отказались.
Все ждали тоста от Лерны или, в крайнем случае, от Сергея. Чего-нибудь торжественного и пафосного.
Но Лерна не стала «заморачиваться». Увидев или поняв, чего от неё ждут – а все взоры обращены  были на неё – она как бы даже удивилась: «Нет. Ничего. Просто пьём.»
Тогда все  местные, не привыкшие опорожнять бокалы впустую, более того видя в таком питье жест неуважения к вину, посмотрели на д.Васю – признанного тамаду. Тот быстро сориентировался.
- Пьём за простоту! -
Вино оказалось  терпким и с большим количеством градусов – это-то могли определить по вкусу. В нём чувствовался не только виноград, но и другие ягоды. «Что за замес?» - обратился  Гоша к Сергею . «А вы угадайте!». Пили поэтому медленно, смакуя и прислушиваясь к языковым рецепторам, словно пытаясь наверняка разрешить предложенный ребус.
- Ну как там море?- поменял тему Сергей.
- Вот тебе на! Ты же сам хотел с гостьей  сходить искупаться.-
- Не дошли мы до моря. Лерне что-то расхотелось. –
Д.Вася многозначительно взглянул на Гошу, намекая на встречу с пассажирами дрезины.
- А ты знаешь, что вас уже ищут. Вернее, вот её. Пока мы загорали, двое гарцевали по железке. Около нас остановились, выспрашивали о женщине. По описанию - точно Лерна. Типы весьма подозрительные и неприятные. Мы, естественно, отбрехались, мол, ничего не ведаем. Они опять поехали к центру. Может мы напрасно обманули их?  А, Лерна?
Лерна взяла стул, поставленный ранее около неё и села. Сложилась такая диспозиция: Лерна на стуле, рядом Сергей, стоит, как верный нукер; сзади них широкая полоска цветника, с  унылыми  остатками стеблей, отошедших цветов и посыпанная  осенними листьями от приоградных яблонь; далее ещё соседские сады  и постепенно стартующие отсюда горбики гор, закрывающие там вдалеке добрую половину горизонта. Перед этой экзотической парой - собственно дом; на лавочке под окном сидят д.Вася, Раиса, Люся и далее,  на ступеньках крыльца, подложив под себя небольшую циновку, Гоша.
   Таким образом  - налицо сложившаяся оппозиция. Причем, разделённая не только по рассадке, но в большей степени в ментальной области: загадочные и реальные.
Лерна, наконец, заговорила.
- Я отвечу на все ваши вопросы. Хотела начать попозже, но раз вы так торопите события… .Сергей, разлей, пожалуйста, остатки вина по стаканам.
«Нукер» повиновался беспрекословно; во как его за сутки выдрессировали. Значит действительно что-то могёт, бестия. Да, ещё это подозрительное вино; оно не пьянит, а делает безразличным и послушным. Что в нём?
- Это что, наркотик? – Люся, неразговорчивая в этот вечер, задала вопрос. – Мы больше употреблять эту гадость не будем.-
На мгновенье показалось, что «рыжеволосая» смутилась, но нет. Она продолжила ровным, безэмоциональным, как бы механическим голосом:
- Люся? Так вас, кажется, зовут? Я слышала о ваших способностях от Сергея. Они могут очень помочь нам всем. Никакого наркотика в вине нет. Назовём его лекарством, без которого наступающая ночь станет непреодолимым кошмаром.
Мы ещё посидим какое-то время здесь, потом войдем в дом. Что же касается мужчины, который интересовался мной. Да, он мой давнишний знакомый, но встречаться я с ним не хочу. Так что спасибо вам. Не выдали.
Года три назад в одном из городов была создана организация ННК. Новый Ноев Ковчег. (Так вот откуда истоки той дневной «песни» в исполнении Сергея!) Хотя организация – громко сказано. Может быть потом… . Но вначале скорее похоже  было на кружок по интересам.
Основа теории ННК – содан… построение  единого мощного духовного корабля, способного «плавать» в тонком мире.-
Сергей:
- Я им в общих чертах уже говорил об этом.-
Лерна:
-Знаю. (Посмотрела на Сергея – не перебивай!). Я чувствую понимание среди присутствующих.-
Какое там понимание. Народ, обескураженный свалившимися на голову напастями, одурманенный вином сидел и просто подставлял уши. Только Люся могла ещё как-то возражать. Ох, как ей не по душе эта «рыжая»: «Она не только колдунья, но ещё и стерва превеликая». Но Люся понимала: вероятность  возможной поддержки её протестных речей близка к нулю. Мужики и болеющая Раиса демонстрировали солидарную покорность. Придётся пока молчать, а там – время  покажет.
Пауза в 2-3 минуты, когда никто и не пискнул, как бы подтвердила тезис о взаимопонимании. И Лерна с этой платформы уверенно двинула вперёд.
- Долгий путь опытов,  экспериментов, ошибок  прошла наша группа. Использовали и различные придуманные физико-технологические ухищрения для усиления паранормальных  способностей. Партнёров искали по всем городам; впрочем, они и сами находили нас, и в этом было подтверждение их возможностей.  Всех тонкостей перечислять не стану, но, в конце концов пришли и определённые успехи.
На сеансах групповой медитации в специальных условиях мы смогли действовать  довольно единой  командой. Как вам описать понагляднее… .Вот как сейчас, допустим сидим, глядя друг на друга, потом разом садимся в воздушный шар и взлетаем, и сверху видим себя же. Где настоящие мы? Те, в шарике, могущие общаться между собой; да, да, разговариваем, не открывая ртов. Или те тела внизу, молчаливые, еле-еле дышащие?
Применяли и меры безопасности, чтоб насовсем не улететь, тогда нам такое было ни к чему. В какой-то момент кто-то возвращался и  по–обстановке сигналил другим. То есть он оценивал состояние тех, кто сидел за столом, иначе можно запросто переступить ту границу, когда и возвращаться станет некуда.
Скажу сразу, игры такого плана не безобидны. Не  для самих участников, тут дело добровольное, понимают, на какой риск идут. В этом- то риске многие как раз находят наибольшее наслаждение… . Дополнительная порция андреналина. Я  – другой  породы. Для меня главное – познание.  А вот Зорий, так зовут того мужчину, который ищет меня, интересовался воздействием нашего   «полимедиумного шара» на других людей. Были у нас такие опыты, когда мы в периоды нашего полёта воздействовали на конкретных людей, просто живущих и ничего не подозревающих. До смертельных случаев дело не доходило, но эти люди-«кролики» неожиданно серьёзно заболевали. В том плане мы руководствовались  соображениями справедливости, то есть никто, даже помазанники божьи, при надобности могли получить неожиданное, но заслуженное  наказание.  Такие  вещи, по сути – оружие, и, конечно же, они не могли миновать внимания спецслужб. Ясно, что кто-то «постукивал».  Мы, естественно,  вычисляли и этих стукачей, и засылаемых кротов (с нашими-то способностями!); потихоньку их отшивали. Но вот Зорий вцепился, как клещ, мёртвой хваткой.  Не знаю,  от кого он, но негодяй -  точно. Привёз меня сюда, чтобы тут на новом месте создать  ещё одну экспериментальную группу, сугубо под его крылом. Поехал куда-то по своим делам, однако … вмешалась природа. Где-то застрял. Я (меня он закрыл, не доверяет) сбежала. 
Лерна повернулась к Сергею: воды. Пока тот ходил в дом, она, да и все, молча ждали. Выпила почти залпом, вернула стакан Сергею.   
 Уже почти стемнело. Подул осторожный ветерок  к морю. Сразу стало зябко. Публика задвигалась, потуже запахиваясь в одёжки. Лерна как-то вопросительно посмотрела на Люсю, и та, словно спохватившись, пригласила: « Давайте переместимся в дом. Там тепло».
Довольно загудев, покачиваясь,  громыхая стульями, с кинематикой семидесятилетних стариков, компания  змейкой по ступенькам через дверь  вползла в комнату и обвила стоящий посередине стол. Люся зажгла свечу и села на кушетку рядом с Гошей спиной к окну. Рая (она еле передвигалась) плюхнулась в кресло справа. Рядом с ней на стуле - д.Вася; напротив, у лестницы на 2-ой этаж, на табурете – Сергей; и, наконец, Лерна, прикрывая  собой дверь (кстати, ещё и закрыв её на засов; чтоб никто не убежал?), расположилась на втором стуле слева. Прежде чем сесть, она достала из пакета (Сергей забрал его с собой в комнату) три чёрные свечи диаметром см по 5.Одну поставила на стол около себя, вторую  между Гошей и Люсей и третью – левее Сергея; зажгла их от Люсиной свечки, затушив её напоследок. От неравнозначной по количеству замены светлее не стало. Новые свечи горели тускло, тихо потрескивая, каким-то неровным зеленоватым пламенем(опять  мудреный замес?) . Выражение лиц присутствующих при таком нестабильном   освещении тоже постоянно  менялось, будто  строили друг другу рожицы, хотя все держались абсолютно серьёзно. Куда уж тут шутить? Не иначе чувствовали, что Лерна готовит сюрприз. Чего же она молчит?
Издалека донёсся приглушенный  раскатистый звук. На оконном стекле заиграли проекции предгорных  всполохов. Гроза(?) движется на них?  Опять показалось, что  Лерна ожидала от природы  этого  очередного   условного  знака, потому что сразу заговорила, возвращая внимание компании к комнате, свечам и себе:
- Отчасти идея Зория, надеюсь, будет воплощена. Только с вами и без него. Да, я делаю ставку на вас. Другого выхода нет и это обоюдно. Природа, обстоятельства не оставляют  нам выбора.
Вопросы  есть? –
Каждое слово, как гвоздь, мастерски вбитый в доску по шляпку с одного удара. «Из неё получился бы классный агитатор, хоть за компартию, хоть за президента какого-нибудь» - вяло и ни к чему подумал Гоша. Он давно отметил предопределённость последних событий. В горах случается такое, когда, оступившись на склоне, начинаешь катиться вниз. Остановиться – не вариант, ждёшь только – где и как приземлишься.         
Лерна обвела всех внимательным взглядом, своеобразный мониторинг  определения эффекта от последней информации.  Вроде всё нормально, но … . Ага, Люся. Пусть выпустит пар.
Люся, потерев ладонями виски, всё же спросила:
- Я так понимаю, нам предлагают отправиться в непонятный безвозвратный «полёт»? Ради чего? Ради эксперимента?  Как средство спасения от природной катастрофы?  Неизвестно, что лучше, что хуже. Оставаясь же здесь, мы не просто ждём смерти; мы ждём своих детей и поэтому нам ничего не страшно.  Во всяком случае, я ни в чём участвовать не буду. Зачем мы вам? –
- Для создания сильного ядра тонкого поля необходимо в идеале 10 человек. Можно 8. Но 6 – минимум.-
 - Ты-то откуда можешь знать такое? Где это написано? – Не унималась Люся.
 Но Лерну трудно было чем-нибудь «зацепить».
- Написано? Разве написанному можно беспрекословно верить? В своей  группе мы много думали, спорили о тонком мире и пришли к определённым заключениям. То есть всё, конечно, в виде версий. Познание неизведанного с этого и начинается. Ведь, если изначально принять гипотезу о существовании тонкого мира за основу, то почему не пойти дальше и не попробовать угадать его законы. Даже книж… нет, брошюрку выпустили. Правда, для внутреннего пользования.-
- Можно немного потише. Рая заснула. – неожиданно вклинился в разговор  д.Вася. Все удивились, словно голос раздался не из самого затемнённого края стола, а из другой галактики. В наступившей тишине отчётливое Раино похрапывание напомнило безмятежные времена. Гоша и д.Вася как-то синхронно вздохнули. Но Люся (не до сантиментов),слегка понизив голос, продолжила свой допрос:
- И какие же это законы? Поведай, пожалуйста. А то будем ТАМ выглядеть лохами.- (Получилось довольно язвительно).   
  - Ветер усиливается. – произнесла Лерна, то ли для того, чтобы отметить изменение в погоде за окном, то ли как отвлекающую фразу для снижения градуса Люсиной агрессивности.
Со двора тем временем действительно доносились всё усиливающиеся завывания потоков воздуха. Адская шарманка? Эти звуки на фоне тишины последних дней казались зловещими и пугающими.   
Лерна дала всем почувствовать  ничем ни радующую новизну ситуации – видите, какая карусель закручивается. Потом, запоздало,  как бы стала отвечать на выпад Люси:
- Законы? Нужен ли вам сейчас пересказ в большей части умозрительных выводов?  Думаю, никто не согласится на пустую трату времени, которого нет. Моё личное чутьё подсказывает, что ТАМ нет никаких  законов вообще, пусть и вопреки нашей брошюре. Там абсолютная свобода, вакханалия случайностей.  Но в той абсолютной свободе пользуешься только тем, с чем пришёл. Поэтому и очень важно внутреннее единство,  взаимопонимание и … подчинение мне. Как самой опытной. И всё это изначально осознано. В этом и будет наше преимущество. Ведь ТАМ не только разрозненные души. Хоть их и миллиарды, они, пожалуй, не опасны. Но могут встретиться и «чёрные глыбы» -  соединения  умерших единовременно в войнах или в катастрофах.  Это громады горя и негатива… .  Придётся лавировать между этими и, наверное, многими другими опасностями.-
Последние фразы были произнесены  Лерной   не так уверено, как в начале своего выступления. Усталость? Трудности темы? В смысле её полная неизведанность, чего не скроешь никакими  заумными теориями.
Однако Люся тем не менее замолчала. Смирилась? Или тоже устала.
 Зато «зашевилилась»  «затемнённая галактика»  дальнего края стола;  поделился своими соображениями  (наконец-то)  д.Вася. Он говорил тихо, как бы размышляя:
- А вот киты, когда всей стаей выбрасываются на берег, они тоже делают это ради того, чтобы потом вместе такой же стаей плавать в вечном море? –
Лерна сделала неопределённое движение головой. Открывать дискуссию в этом направлении сейчас вовсе не входило в её планы. И она продолжила про своё:
- Заостряю внимание на настоящей  ситуации. Приведу такой близкий по характеру наглядный пример: когда едешь в поезде и, зная, что он становится неуправляемым и вот-вот пойдёт под откос, то самым разумным будет выпрыгнуть заранее с такого поезда.  Пусть это прыжок в неизвестность, но … Это действие с  надеждой  на возвращение.  Да, да.  Есть такая вероятность. -
- Вернутся, но куда? Если исчезнут наши тела, да и вообще весь мир станет другим? –
Д.Вася не то, чтобы  хотел подискутировать, но видимо натура человека, её доминантные качества сами выплёскиваются наружу даже в состоянии полного отрешения.
- А вот как вы думаете, из простой природной материальной глыбы, пусть органической, неорганической или ещё какой, вырастет ли, следуя только физическим законам, что-нибудь путное, кроме такой же глыбы? Нет, только, сопряжение с элементами «тонкого мира»  (по Библии -  святым духом) может привести развитие к возникновению разума. Фантазируя таким образом, наша группа предположила, что процент удачного симбиоза очень ничтожен. Массы «тонкого мира»  расходуются и вхолостую. Зато успех восполняет потом всё сторицей. Я … -
Досказать Лерна не успела. Звуковой удар грома накрыл их домик. Он был на порядок повыше, чем те глухие «бабахи»,  слышимые до этого. Даже Рая проснулась и испуганно стала озираться по сторонам.  Разряд молнии, ранее осветивший комнату, указывал на то, что стихия перешагнула через основную горную гряду. Вот ещё вспышка. Какая чудная многозигзаговая молния!  Кажется весь небосклон вдали покрылся сеткой горящих капилляров: толстых и тонких.
- Пора.  – Безапеляционно заявила  Лерна.  Синхронизация её действий с нарастанием природного беспокойства стала очевидной. Она органично  воспринималась как посланник этой бури, как один из её атрибутов.
 – Все кто со мной остаются здесь, остальные – на второй этаж. Закройтесь там и ни в коем случае не мешайте.-
Последние слова были не лишены лукавства.  Лерна  уже на 99,9% изучила участников этого застолья и знала: лестница  останется неиспользованной.
Реакция местных и впрямь оказалась очень вялой. Так, немного поворочались, попереглядывались – хотя, что увидишь в таких  сумерках, а проникающий свет от молний только пугает. Д.Вася по просьбе Раи  взял стоящий за ним на кухонной стойке графин с водой, налил в стакан. Когда Рая его опорожнила, воды жестом попросила и Люся. Она запила украдкой положенную  в рот какую-то таблетку; ещё одну передала под столом Гоше, взглядом приказав: проглоти и запей. Гоша  подчинился. Лишь нервно пролепетал (к чему?):
- Сижу затаившись
Не слышу, не вижу.
Я сам погружаюсь
В астральную жижу.-
Лерна не следила за этими нюансами водопития. Достала из принесённого чудо-пакета очередную фишку: метроном, поставив его на середину стола. Он начал своё ритмичное постукивание.
 - Что, обыкновенный гипноз? –
д.Вася, показалось, даже разочаровался. После вина, свечек, нудной лекции … .
Лерна:
- Не разговаривать!(резко, но потом мягче и вкрадчивее)
- Не только гипноз. Необходимо ещё  поймать определённую напряжённость поля Земли, которая  возрастает ежесекундно. Сейчас как раз нужная точка.
Быстро взялись за руки и положили их на стол. Гоша, ты чувствуешь, как тепло от моей руки переходит к тебе. Вот. Потом  от Гоши переходит к Люсе, теперь к Рае, далее к Василию, Сергею. Я приняла тепло от  тебе Сергей. Это единый наш тёплый круг. Нам от него хорошо. Вот  он начинает вращаться. Сначала медленно, медленно… Теперь быстрее, быстрее, быстрее..уууууууууууууу –
Не известно  действительно ли Лерна стала издавать этот  странный несуразный звук, или Гоше так послышалось. У него вдруг сильно закружилась голова, и он вроде как проснулся.
Огляделся – никого нет. Всё вокруг гудит или звенит и потрясывается. Ага! Да это ж салон самолёта! Значит, всё-таки летим. Но где остальные?
Гоша захотел встать, пройти вперёд – кто там у штурвала? Но затея не удалась – тело не слушалось. Попытался крикнуть, что-нибудь типа: «Эй, кто на борту?» Тоже «облом»; вырвалось только мычание.
Холод стал пробирать его душу. Или это ужас? Он попытался мотнуть головой – раньше такое помогало поменять тональность восприятия – сейчас же закачало ещё больше. Впереди, далеко впереди – какой длиннющий салон, бывают ли такие(?) – замаячило рыжее пятно. Оно колыхалось как волосы на ветру, как непослушный язык пламени… Гоша потянулся к нему всем нутром, так льнут замерзающие к костру. О, да он не один желает погреться… . Вокруг показались тёмные пятна-тени, контуры их постепенно стали проявляться. Этот стал походить на Сергея, там сзади дядя Вася, Рая…все свои. Они что-то пытались сказать, но …только беззвучное шевеление губами.  Стены почему-то стали прозрачными;  вокруг -  бесконечность, космос. Да,  появилось  первое неземное чувство:  понимание и приятие бесконечности, как нечто давно знакомое и родное. Ещё как-то само собой пришло ощуще… (нет, какое там ощущение!). Гоша просто понял, что он в потоке; таком  игривом с  вращающимися, переплетающимися струями, лёгкими и разноцветными. Он сам – одна из этих струй,  постоянно меняющая цвета и оттенки. Какое блаженство быть таким непостоянным, невесомым и свободным.
 Интересно: живой ли он ещё или уже мёртвый? От слова «мёртвый» потянуло страхом. Э! Страх. Если страх  как-то беспокоит, то, пожалуй, ещё живой. Разве умершие боятся?
Впрочем, беспокоит не страх, а что-то другое. Что-то мешает. Рыжее пятно впереди, за которым тянулись шлейфом все струи, вдруг «не естественно» задёргалось . Появился гул, потом звуки, напоминающие речь. Будто кто-то, балуясь, в море набрал гальки в рот и пытается под водой  говорить. Ничего не разобрать. Наконец, или Гоше причудилось, он всё-таки разобрал фразу и она многочисленно эхом провибрировала по нему:
- О т к у д а   ууу  з д е с ь ууу к о т ууаааууу.
Какой ещё кот? Ни про каких котов он ничего не ведает. Кроме Черныша. Где, кстати, Черныш?  Вроде спал на втором этаже. Гоша как бы задумался, ощутимо потеряв при этом в легкости и скорости вращения. Стали появляться и другие звуки. Уже не подводные от забитого камнями рта, а голоса  как  из другого конца огромного помещения, по крыше которого, кто-то мелко и часто барабанит. Дождь?!!
Голосов стало много. Невообразимый гомон. Гоша стал силиться что либо разобрать и всё-таки вычленил  отчаянное, или оно само догнало его:
- Гошенька, возвращайся! –
Люся? Люся!
- Люся, куда возвращаться? Нельзя возвращаться. Лерна сказала, чтобы мы были едины, что бы держались вместе. Иначе мы всех подведём.-
Эту  фразу  Гоша промычал.  Но видимо разборчиво промычал, потому что Люся его услышала и в ответ донеслось  приближающееся, с какими-то треск-помехами:
- Не верь ей!.....тр-р-р –
Потом отчётливо и близко:
- Не верь ей! Не верь ей!!!
Чужая женщина всегда обманет.-

(конец  повести, март 2011. )