Цыганка рассказ

ЦЫГАНКА
рассказ
            
       Занаида с детства боялась цыган, хотя легко могла сойти за таковую. Черноглазая, волосы тёмные и густые - не расчесать - да и смуглая. В общем, цыгане свободно приняли бы за свою. В детстве был случай. Отец ехал на огород, что находился за городом, и взял Зину с собой. Автобуса пришлось ждать долго. К остановке подошла шумная гурьба цыган. Они что-то оживлённо обсуждали на своём, не понятном окружающим, языке. Девочка отошла от отца и вертелась около красочно одетых людей. Во все глаза  рассматривала пёстрые юбки, блестящее монисто на шее, яркие косынки, по-особому повязанные на голове. Босоногие малыши бегали меж юбок юных матерей, некоторые из которых держали младенцев.
       Подъехал автобус, цыгане шумно погрузились  и поехали. Стоявшая рядом женщина толкнула плечом приятельницу и воскликнула, указывая на Зину:
- Смотри-смотри! Цыгане уехали, а цыганча оставили!
       Девочка подбежала к отцу, обхватила за ногу и прижалась, чувствуя защиту.
       Когда Зина озорничала, не слушалась, мать грозилась:
- Отдам цыганам!
       Или:
- Придёт цыган с мешком. Заберёт.
       Так с детства у Зинаиды сложилось предубеждение: опасаться цыган. Когда стала подрастать дочка Настенька, невольно это передалось и ей.
       То, что у девочки воспаление среднего уха, она поняла сразу. Ребёнок хныкал и жаловался, что в ушке стреляет. Ночь почти не спала, успокаивала и носила на руках. Капли и компресс сделали своё дело (не впервой), под утро обе уснули. Собираясь на работу, женщина соображала, с кем бы оставить дочку. С тех пор, как Василий уехал на заработки на север, они перебрались с Настей во времянку, на этом настояла свекровь. Освободившиеся комнаты сдала студентам. Во времянку никто не хотел идти. Оставить бы Настю с бабушкой, но та лежала в больнице после гипертонического криза. И она рискнула оставить девочку одну, не маленькая, уже семь лет. Больничный брать не с руки, недавно устроилась, и за работу надо было держаться. «Поеду на велосипеде. Развезу часть почты и заскочу проведать, потом остальную доставлю», - придумала она и, придав голосу строгости, сказала:
- Дверь никому не открывай! Мало ли злых людей ходит!

        Ухо успокоилось и не болело. Настя рассадила кукол на диване. Игра полностью захватила её, и когда постучали, она не сразу услышала, но стук повторился.
- Кто там? – крикнула девочка через дверь.
- Воды ребёнку дашь напиться? – послышался женский голос.
       Забыв о маминых наставлениях. Настя повернула ключ…

       Шанита очень старалась. Ей никак не удавалось угодить мужу. Что бы она ни делала: готовила, покупала одежду  или наряжалась – всё было не так. Причина была не в ней, это она знала точно. Причина возникла шесть лет назад, когда родители Баро запретили сыну жениться на красавице Асе, а выбрали ему в жёны её, Шаниту. Баро подчинился, но превратил жизнь Шаниты в кошмар. Как и все цыганки, она занималась гаданием  то на рынке, то на привокзальной площади. Однажды, заметив у киоска с детской обувью красивую смуглую женщину  с велосипедом, предложила:
- Давай погадаю, красавица. Всю правду скажу. Проблемы у тебя с мужем, большие проблемы.
- Я сама себе погадаю, - ответила женщина.
- Ты цыганка?
- Нет. Не верю цыганам. Всё вы врёте. Работать не хотите, попрошайничаете.
- Зачем обижаешь, - укорила молодую женщину Шанита. – Я дома работаю: убираю, готовлю, стираю, муж у меня, дети. У тебя есть дети?
- Дочка. А что?
- Давай погадаю. Денег не возьму, - уговаривала Шанита, рассматривая строптивую молодку.
       Волосы стянуты в узел, густая чёлка до бровей, одета скромно, но взгляд притягивает.
- Не надо. Я спешу, - ответила женщина и, поправив на плече сумку с почтой, отошла.
- Гордая. Трудно тебе будет, - вдогонку сказала цыганка.
       Шанита вспомнила эту встречу и подумала: «Гаданием много не добудешь. Народ другой пошёл. А Баро не понимает.» Вот и сегодня заявил:
- Делай, что хочешь, но без добычи не возвращайся.
       Гадать она любила, а вот попрошайничать или воровать было не по душе.
- Глупых людей много, - поучал Баро. – Почему не взять, что плохо лежит!

        Шанита с детьми с утра обошла привокзальную площадь и прилегающие улицы, но от гадалки люди шарахались в сторону, а подавали либо еду, либо сущие копейки. Баро же рассчитывал на солидную сумму или ценные вещи.   Цыганка спустилась в район, где стояли добротные дома. Место называлось Пастушья балка. Народ, правда, в это время в основном на работе, но ведь имеются и домохозяйки. Вот дом под шифером, с высоким крыльцом, в окнах просматриваются дорогие гардины. Она постучала, но дом неприветливо молчал. В глубине двора зоркие глаза выхватили времянку. У входной двери на скамейке лежали пяльцы с незаконченной вышивкой. Было ясно - люди здесь живут, а чутьё подсказало: стоит попытать счастья.
- Кто там? – послышался детский голосок, и Шанита рискнула:
- Воды ребёнку дашь напиться?
       Ссылаться на детей, годовалую Лялю и пятилетнего Яшку, тоже научил Баро. Маленькая хитрость сработала. Дверь распахнулась. На пороге стояла девочка лет семи, повязанная в столь тёплый день шерстяным платком.
- Тётенька, Вам водички? Я сейчас, - сказала она и побежала на кухню. 
        Шанита вошла в комнату и огляделась. Да, не богато. Видно, с копейки на копейку перебиваются. На комоде в блюдечке блеснуло обручальное кольцо, которое тут же исчезло в широкой юбке цыганки.
- Пейте на здоровье, - протянула чашку девочка.
     Мать сунула воду Яшке, тот отпил пару глотков и вернул.
- Ты что  в платке, ведь на дворе лето? – спросила Шанита .
- Ухо болит. Продуло, - серьёзно ответила девочка.
- А где взрослые? – женщина с опаской посмотрела на дверь, ведущую в соседнюю комнатку.
- Папка уехал, бабушка в больнице, а мамка на работе, - доверчиво сообщила Настя.
- Зачем открываешь двери кому попало?
- Вы же пить просили, - сказала девочка и глянула на Шаниту чистым открытым взглядом.
       Цыганка искала предлог задержаться. Заметив на столе швейную машинку с недошитым постельным бельём, спросила:
- Мамка шьёт?
- Мамка. Тёте Вале, соседке, на заказ, - простодушно сказала девочка.
- Дай денег! – вдруг открыл рот Яшка. – Денег дай!
      Настя знала, что быть жадной нехорошо. А деньги хранились у мамы. Вдруг её осенило: копилка! Она взяла на подоконнике глиняную крашеную кошку, вытащила из донышка плотно скрученный кусок бумаги, закрывавший дырку. На стол посыпалась мелочь.  Девочка выбрала из неё самую большую, любимую. Это была гривна, которую подарила тётя Валя на Пасху.
- На, - протянула монету мальчишке.
Тот шмыгнул носом и зажал гривну в ладошке. Мать что-то сказала ему по-цыгански, и  нахалёнок вышел на улицу.
- Спасибо тебе. Пошли мы, - заторопилась Шанита. – Запри дверь и никому не открывай. Вечером Яшка капли для уха принесёт. На ночь мать закапает – утром всё пройдёт. Сама готовила. Наш, цыганский рецепт, в аптеке такого не купишь.
       Через два квартала Шанита достала кольцо и рассмотрела его как следует. Примерила – мало. Быстро зашагала домой. Баро вещица понравится, она не сомневалась. Вот только перед глазами стояла худенькая девочка в платке, грустные глазёнки доверчиво смотрели в душу цыганки.

       Зинаида свернула в свою улочку и увидела: от её калитки удалялась цыганка с детьми, одного несла на руках, другой бежал следом. "Та самая, что погадать мне хотела",- признала Зинаида и ускорила шаг. Настя открыла сразу, не спросив «кто?».
- Цыганка заходила?
- Да. Попить просила.
- А с собой не звала?
- Нет.
- Ты ей что-то давала?
- Мальчишке гривну из копилки.
- Зачем пустила? Я же предупреждала! – укоряла мать.
        Зинаида проверила всё более-менее ценное. Блюдце на комоде опустело. Почувствовав усталость, расстроенная опустилась на стул.
- Ну, вот. Как в воду глядела! Приедет Вася, что ему скажу?

        Вечером кто-то постучал. Зинаида, собиравшая передачу для  свекрови, пошла открывать.
- Кому бы это на ночь глядя? – недоумевала она.
        За дверью никого. У порога стояла бутылочка, а рядом на платочке лежало кольцо.  Женщина обвела глазами двор. Из-за куста сирени прошмыгнул  мальчонка и пулей вылетел на улицу.
- Цыганка сказала, что вечером Яшка принесёт капли для уха, - вспомнила Настя.
       
     Базарный день  обещал хороший улов. Молодые цыганки расползлись по торговым рядам. Шанита увидела высокую смуглую женщину с плетёной корзинкой. Она узнала её по строгим карим глазам и причёске: волосы на затылке стянуты в узел, густая чёлка до бровей. Женщина держала за руку девочку, которая одарила Яшку гривной.  Да, это та самая молодка, что отказалась у неё гадать. Та тоже признала цыганку и подошла.
- Спасибо за капли. Настенька забыла, что ухо болело.
- Обычное дело, - смутилась от похвалы Шанита.
- Погадай мне, - неожиданно попросила Зинаида.
- Нет, не буду. Твоя судьба уже на пороге, - сказала цыганка и, подхватив юбку, ринулась  в толпу, зазывая:
- Гадаем, гадаем…   Кому погадать…
       Набрав всякой снеди, они возвращались домой. Предстояло приготовить обед и поспешить в больницу, проведать больную.
- Мама, а я больше не боюсь цыган, - призналась Настя.
- Чего их бояться. Люди как люди, - ответила Зинаида.
- Яшка... он хороший. Только смешной.
       Зинаида вспомнила, что забыла опустить в почтовый ящик письмо, написанное мужу.
- Ничего, доча, завтра на роботе и отправлю.
- Давай я до ящика добегу, вечером заберут, - предложила Настя и, подхватив конверт,  вприпрыжку понеслась к почте.
       Зинаида вошла в калитку и остановилась. На скамейке под окном стояли чемодан и сумка. Мужчина в синей футболке стучал в окно, вглядываясь сквозь ажурные гардины.
- Вася… - тихо позвала она, не веря своим глазам.
       Он оглянулся, и широкая улыбка осветила чуть осунувшееся  лицо. Все тревоги и заботы последних дней отошли на задний план. "Вот и дождалась", - легко вздохнула Зинаида и  поспешила в объятия любимого.