Воровка

Воровка.

               Наверное, многие, бывая в лесу, или просто проезжая через него видели сойку – обычную птицу наших лесов. Зимой она часто встречается на дорогах, даже с очень активным движением. Здесь птица находит себе пищу: просыпавшееся зерно, пищевые отбросы, выброшенные из окна автомашины, сбитых птиц, мелких зверей и прочее. Летом и осенью эта любопытная птица часто преследует некоторое время грибников, ягодников, охотников, перелетая за ними с дерева на дерево. При этом она издаёт совершенно неожиданные звуки, порой пугая незнакомого с ней человека. Мне тоже однажды довелось испытать неприятные ощущения. Был тихий и пасмурный день начинающейся осени. Я наткнулся на целую колонию молодых опят, буквально облепивших несколько пней, присел на корточки и принялся аккуратно вырезать их. Как вдруг над головой явственно послышался скрип открываемой двери, долгое невнятное бормотание, снова скрип, и наконец, хриплый собачий лай. Несколько секунд я сидел в оцепенении, боясь пошевелиться, пока не сообразил, что это может быть. Да и сойка выдала себя, перелетев на другое дерево. За ней перелетела вторая. Недаром соек называют таёжными попугаями: не имея собственной песни, они удачно имитируют различные звуки.
               Зато редко, кто может похвастаться встречей с сойкой весной, в гнездовой период. В это время птица становится осторожной, скрытной и молчаливой. Я долгое время не мог найти гнездо сойки, хотя гнёзда всех прочих врановых находил неоднократно и наблюдал за ними. Но, наконец, мне повезло. В середине апреля, когда снега в лесу оставалось местами достаточно, и вытаяли только поляны, просеки и березняки, я возвращался с глухариного тока.  А надо сказать, что у меня давно выработалась привычка не выходить на открытое место, предварительно не осмотревшись из-за кустов или деревьев. Эта привычка много раз помогала мне, и не только в охоте.  Вот и на этот раз я остановился в густых ёлочках перед выходом на поляну. Ничего интересного на поляне не заметил, и уже хотел продолжать движение, как совсем близко от меня на поляну опустилась сойка. Она по-сорочьи подпрыгала к валявшемуся здесь берёзовому сучку и принялась отламывать от него тонкую ветку. Удалось хорошо рассмотреть птицу. Это издалека она казалась невзрачной рыжевато-бурой, а вблизи предстала настоящей красавицей, величиной с галку и рыхлым оперением. На общем рыжевато- коричневом фоне выделялись чёрные хвост и крылья, ярко-белое надхвостье. На плечах перья голубые с узкими чёрными поперечными полосками. Голова светло-рыжая с чёрными продольными пестринами. Чёрный клюв и «усы». Горло светло-серое. На крыльях хорошо заметны белые «зеркальца».
                Пока я разглядывал сойку, она отломила  тонкую ветку, зажала её в клюве и полетела на противоположную сторону поляны. Там она скрылась  в кронах группы невысоких елей, среди заболоченного березняка. Кромкой поляны я подошёл как можно ближе. Сойка оставалась на дереве. Вскоре на ёлку прилетела вторая сойка, и тоже с веткой в клюве. Теперь я точно определил, на котором дереве птицы строили гнездо, и видел, как они копошились около ствола на высоте 5-6 метров. Поскольку птицы носили ветки, значит, гнездо было только в стадии начала строительства и тревожить их не стоит: могут бросить и перебраться на другое место.
                Навестил я чету соек в самом конце апреля,  Вовсю бежал берёзовый сок. Я поставил несколько банок, и чтобы не терять время, ожидая пока они наполнится, отправился в гости к птицам. Каких-то два километра. Пустяк! Около ёлок, где располагалось гнездо, было тихо. Я постучал топориком по стволу, потом поскрёб. Никакого эффекта! Тогда я полез на дерево. Это было сделать легко, так как  ветви начинались чуть ли не от земли. Гнездо располагалось у ствола, в развилке крепких сучьев.  Оно было построено из тонких сухих еловых и берёзовых веток вперемешку с длинными стеблями трав, плетями хмеля и плауна. Лоток выстлан травой и корешками с примесью шерсти. На подстилке лежало шесть зеленоватых с бурыми крапинками яиц. Яйца очень похожи на сорочьи, только мельче. Я совсем было настроился замерить гнездо и кладку, как над головой раздалось резкое «чшже – чшже» -- это прилетел кто-то из хозяев. На голову посыпались сухие хвоинки. Возбуждённая птица прыгала с ветки на ветку, подняв перья на голове, как широкий хохол. Недалеко послышались дребезжащие звуки « пирр, пирр» -- это подлетела вторая птица. Они подняли над моей головой такой шум и гвалт, что поневоле пришлось ретироваться.
                Зная, что сойки насиживают яйца 17-18 дней, причём насиживают оба родителя, а затем ещё три недели выкармливают птенцов, я не торопился с повторным  визитом. Примерно через месяц, мне пришлось по работе побывать в тех местах, и я не упустил возможности посмотреть на птенцов сойки. Часть пути до гнезда проходила по квартальной просеке. Выйдя на неё, заметил что-то необычное и не совсем понятное. Пара сероватых птичек, величиной поменьше воробья яростно атаковала сойку. Та, лениво отмахивалась крыльями и клювом, постепенно удалялась от меня, перелетая с дерева на дерево. Когда это троица скрылась из видимость, через просеку перелетела вторая сойка. Она на пару секунд прицепилась к стволу сосны, послышался писк, и вот она улетала явно держа что-то в клюве. Я подошёл к сосне. Когда-то топором на высоте груди была сделана глубокая зарубка. Постепенно она обрастала валиком коры, и образовалась  ниша. Сейчас в ней находилось гнездо, искусно построенное из травы и лыка, в котором, тесно прижавшись друг к другу, сидели четыре, едва начавших оперяться птенца.  В подобных местах гнёзда строит только серая мухоловка. Но её полная кладка шесть яиц. Значит, по крайней мере, не хватает двух птенцов. Сразу стало ясно поведение соек. Они обнаружили гнездо мухоловок и в настоящее время воруют птенцов!
                Я решил проверить догадку и спрятался недалеко от сосны с гнездом мухоловок. Одна из них вскоре вернулась, запищали птенцы. Она сунула им что-то в раскрытые рты и улетела. Тут же  подлетела вторая с кормом. Начались трудовые будни после вынужденного перерыва. Минут через десять подлетели сойки. Одна сразу шмыгнула в кусты, а на вторую, откуда ни возьмись, налетели мухоловки. Всё повторилось, и сойка  с птенцом в клюве полетела в сторону своего гнезда. Я пошёл за ней. Взобравшись на ёлку, увидел в гнезде пятерых полуоперившихся птенцов и неоплодотворённое яйцо-болтун. Как его птенцы не раздавили? Яйцо я забрал для коллекции и начал спускаться. Прилетела сойка без добычи и принялась ругаться. Вторую птицу дожидаться не стал и пошёл к машине. Когда проходил мимо гнезда мухоловок, в гнезде молча сидел единственный птенец, ожидая свою горькую участь. Уже скоро его не будет на свете. Конечно, мухоловки успеют построить новое гнездо и провести повторную кладку, но она уже будет состоять из 3-4 яиц. А выкормят ли они их, это никому не известно.