09-08. Если душа весны не заметила

Телевизионная передача «Принцип домино» была посвящена интересной теме – происхождению человека. Выступали сторонники теорий дарвинизма, инопланетного разума, представители религии и науки.  Говорили о черной дыре в центре нашей галактики, в которую достаточно скоро будет втянут весь наш мир. Или о том, что хотя изменение признаков у существ разных видов идет как в полезную, так и во вредную стороны, но единственное, что в ходе мутаций не уменьшается – это объем мозга и однажды достигнутая организмом степень адаптации. Ученый, выступивший последним, сказал, что постановка вопроса от какого конкретно звена творения произошла жизнь не существенна, потому что мы все одновременно произошли из Большого взрыва, перейдя из Ничто в Нечто, и рано или поздно вернемся в прежнее Ничто, о чем давно уже было известно в Древней Индии. Важно понять не от какого вида мы произошли, а для чего предназначены. Были и еще мысли, показавшиеся мне интересными, но, как обычно на таких передачах, все участники так торопились уложиться в отведенное им прямым эфиром время, что до конца осознать и запомнить услышанное не удавалось.

Ужасно раздражают глупые бабские вставки ведущих, попусту отнимающие время у участников прямого эфира. В немногочисленных информационно-аналитических или научно-популярных телепередачах, где идет обсуждение каких-либо философских проблем, всегда наблюдается нехватка эфирного времени. Выступающие торопятся проговорить интересную мысль в бешеном темпе или, подгоняемые ведущими, не успевают закончить объяснения. Зато на пошлый клип с дешевой песней времени всегда достаточно. В нашей стране количество желающих послушать легкую музыку или дурацкий развлекательный фильм с множеством убийств значительно превышает количество любителей поразмышлять о вечном и суетном, но это еще не повод для того, что бы идти на поводу такого зрителя. Жаль, что СМИ даже не пытаются развивать кругозор и интересы тех, кому прислуживают. При всем свинстве КПСС, с ее развалом все в России стало служить коммерческой выгоде, а не идее. Думаю, что это самая большая потеря нашего времени. 

В первый раз в этом сезоне побывала на даче. Погода порадовала. На участке полно  работы, а помощников нет. Мама нездорова, дочка дачу не любит, и мне не хочется ее уговаривать составить компанию – насильно мил не будешь! Ужасно обидно наблюдать, как соседи приезжают на участки на собственных машинах, как обрабатывают землю с помощью дорогостоящих электрических культиваторов или газонокосилок, а не надрываются, как я,  с лопатой после долгой  дороги  пешком по лесу.  Несмотря на все эти претензии к судьбе, я поработала на свежем воздухе с большим удовольствием. Все тело болит от физической нагрузки. Чем больше вкладываешь, тем сильнее любишь, это очевидно. Прочесала граблями весь участок, собрала гору сухих веток и  мусора под костер, подвязала и выстригла ветки – все вокруг сразу похорошело. Почки еще не набухли, сныть и та не выросла, но снега нет, и на солнце очень тепло. В следующий раз начну перекапывать землю под будущую картошку. Все только начинается.

 Я  люблю свою дачу, люблю, почти как живое существо, каждое деревце, каждый клочок этой земли, в буквальном, а не в переносном смысле слова политый моим потом. Так Скарлетт любила свою Тару и черпала от земли силу. А какое счастье вечером смотреть на веранде телевизор, топить печку и ужинать, чем бог послал, что сварено мной на скорую руку! А спать в тишине и уюте! Нет, даже в одиночестве мне очень хорошо на даче! Может быть именно потому, что в одиночестве – никто мне не перечит, не критикует, не раздражает меня или, того хуже, не огорчает своим явно страдающим лицом, какое наблюдаю у Маши. Не любит она дачу. Хотя, кто знает! В ее возрасте меня тоже дача не воодушевляла, я все больше о любви мечтала…

Получила наконец-то свою последнюю зарплату из «Спектрэнерго». Деньги выписали  сразу же после того, как послала им по факсу копию письма с жалобой в Инспекцию Труда. Оригинал я на самом-то деле не отправляла, надеясь, что он мне не понадобится. Так и получилось. Забавные господа эти Литвиновы, прямо обхохочешься, только уже не смешно! Встретились дома у Антонины Васильевны. Узнала жуткие, хотя и предсказуемые новости: из инженерного бюро уволились все – сначала Сережа Ларин, потом Александр Васильевич Исаенко и Виктор Бабкин. Уволили Диму Чурсина. Ищет работу и Виктор Николаевич Быков. Во всеуслышанье заявил о своем намерении уволиться Нестерович. Либо его уговорят остаться, либо он и впрямь уйдет. Словом, после моего ухода  коллектив стал обновляться еще стремительнее. Но Парочку это не  огорчает, вслух выкрикиваются все те же реплики «никого не держим», высказываются те же претензии к уходящим. Между тем, по слухам, Парочка покупает себе новую дачу – Подруга прибирает к своим рукам литвиновское имущество. В ее планы не входит сохранение коллектива, с которым, будь он стабильным, ей рано или поздно придется поделиться, она живет по принципу «хапай, что можешь, сейчас». Может быть, по-своему она и права. Шефа все равно не переделаешь, его нужно терпеть, но можно «доить», что она и делает успешно. Правда, за все содеянное  человеку все равно так или иначе придется заплатить.

Очень интересно наблюдать то, что мне «показывают» на новой работе. Командир жестко, но уверенно приучает меня к тому, чего мне не хватает и не хватало прежде: выслушивать до конца, не спешить с выводами, неукоснительно выполнять то, что сказано, не предлагая собственных мнений и инициатив, не спорить и не критиковать начальство, не лезть в то, что меня не касается. То есть быть идеальным исполнителем, рядовым, четко знающим свои обязанности и не позволяющим себе рассеянности и неисполнения поручений в срок. В «Компании» мне  часто приходится выполнять ту же самую работу, что и в «Спектрэнерго», но, если там я чувствовала себя ущемленной, приниженной и обиженной, то здесь я спокойна и удовлетворена. Я отмечаю про себя: «это мне надо принять, это - моя практика терпения и усилия,  это – необходимость проявить Святое Безразличие». Я уже не стремлюсь к карьере, меня вполне устраивает роль исполнителя, тем более, что за работу мне достойно платят. Наверное, меньше, чем многим здесь, но достаточно много. Командир скуп на похвалу, но, если что упущу – обязательно напомнит о моем упущении.  Зато есть уверенность, что он «своих» не продаст, не заложит перед начальством, возьмет вину на себя, а скорее всего, заранее сделает так, чтобы у меня этой вины не образовалось. Как хороший командир подлодки, он всех допекает своей требовательностью, но именно этим гарантирует наше «выживание». Меня это устраивает. Речь его пересыпана матом, но с этим он и сам ничего не может поделать – это уже в крови. На посторонние разговоры со мной не поддается, все сразу же переводит на дела, хотя с девушками из рекламы охотно балагурит. Мне это обидно. Хотя и возраст у меня не тот, и не умею я быть обаятельным собеседником. Да и «разговорчики в строю» у нас не положены.

Как здорово, что мне удалось устроиться в «Компанию»! Не потому, что здесь меньше проблем, а потому, что мне позволено продолжить работать над своим характером с чистого листа, что гораздо легче. Это существенное воздаяние. А проблемы здесь  не меньше. Многое  построено на личных связях и на «взятках». Если в «Спектрэнерго» это меня раздражало, то здесь не трогает. Там по правилам жили только мы – подчиненные, отчего и сидели без денег. Руководство ловчило, как и все. Здешнее с нами делится. Отчего и проблемы не возникает. Хотя люди тоже увольняются, и коллектив постепенно меняется. Самым большим здешним долгожителям не более шести лет.

 Важной составляющей моих здешних обязанностей является занятие, которое я терпеть не могу – развозить подарки нужным людям к праздникам,  а иногда и присутствовать на их днях рождения. То есть, участвовать в неискренних играх взрослых людей одинаково полезных для обеих сторон. О сущности игр никто не задумывается, я, кажется, тоже привыкаю отстраняться от происходящего. Дай карме вызреть и проявиться, и тогда она уйдет навсегда. Против лома нет приема. Не плюй против ветра. Ну и так далее.

Мне становится уютно в нашей «Компании». Я, наконец, чувствую себя здесь своей. Медленно, но верно пропадает моя зажатость и мое тупоумие от волнения, и причиной тому то, что большую часть здешних возложенных на меня функций я уже по одному разу самостоятельно осуществила. Уже протоптана дорога в организации, куда приходится ездить с документами, и эти поручения меня больше не пугают. Самое забавное, что приходится бывать в точках, близлежащих к тем, куда я ездила по заданию «Спектрэнерго», и мне  становится грустно, что я там уже не побываю.

Мои прежние обязанности проявляются в новой жизни из моей кармы с мистическим постоянством. Все, на что я когда-то ворчала, считая лишними, дополнительными  обязанностями, вдруг снова оказывается моим поручением, но я теперь уже не ворчу. У меня изменилось отношение – это нужно кому-то делать, так почему же не мне? Кроме того, здешняя организованность меня потрясает – меня подвозят на машине, мне заранее дают на руки хорошо подготовленные документы, все вопросы решаются вовремя, четко и со знанием дела – никакого сравнения с прежним! Еще удивительно то, что  такого рода «дополнительное» поручение, выполненное мною без внутренних возражений, больше ко мне не возвращается, не становится постоянным. Карма становится погашенной.

На прежней работе я получила хорошую школу: мне  легко осваивать новые обязанности, потому что в «Спектрэнерго» приобретено множество полезных умений и впечатлений. Никакой опыт для нас не является случайным, бесполезным. Зачем мы так часто противимся всему, что к нам приходит? К нам не возвращается ничего чужого. Моя собственная карма проявляется на новом, более благоприятном поприще, она еще не изжита. Я учусь по-новому реагировать на знакомые события и, когда я смиренно и точно исполняю мне порученное, то получается хорошо. Впрочем, некоторую инициативу в вопросах в организации нашего труда я все равно проявляю, и Командир не возражает против моих нововведений. То есть, реализуется не только моя плохая карма, но и заслуги.

 В один из погожих, летних дней мне выпал случай съездить по делам отдела в ЛИИЖТ (ныне ПГУПС). Воспользовавшись свободным временем, я зашла во двор, через который в мои студенческие годы  часто проходила  в какой-то учебный корпус, заглянула в главное здание. Лестница последнего оказалась единственным, что чем-то знакомым отозвалось в памяти. Все остальное выглядело чужим. Здание института недавно отремонтировали, привели в идеальный порядок учебные аудитории. Во времена  двадцатипятилетия со дня нашего выпуска оно выглядело ужасно – гораздо хуже, чем было в студенческие годы, но сейчас, став много красивее, оказалось неузнаваемым. Я с трудом воссоздавала в душе образ себя двадцатилетней, с которой меня теперешнюю уже почти ничего не связывает. Все ушло, все стало другим, чужим, вовсе не похожим на те картинки прошлого, которых мне ужасно жаль, как жаль и того времени, тех немногих дней предвкушения будущего счастья, которого я уже давно не имею. Мир вокруг меня давно стал другим. Он раздражает меня серостью толпы и обилием автомобилей, а я все еще привязана к тому, прежнему, тоже весьма несовершенному. Тот мир и тогда не казался мне прекрасным, и тогда я с грустью вспоминала свое детство и школьную любовь, но все равно он еще оставался  моим, и мне в нем было уютно. Когда-нибудь я буду  вспоминать с нежностью нынешнее время, потому что на смену ему придет еще более чуждый мне, не устраивающий меня новый мир и новое время, в котором я буду еще в большей степени лишней и ненужной. Такова жизнь.

Почему мы всегда так любим свое прошлое и сопротивляемся настоящему? Мы плохо переносим непостоянство, привыкая к тому, что есть, но жизнь – это цепь перемен, а перемены часто делают нас несчастными. Мы постоянно хотим счастливых перемен, плохо представляя себе, что под этим имеем в виду. Мы ждем счастья в будущем, а оно существует только в настоящем. Жаль, что мы понимаем это только тогда, когда происходящее с нами  уже навсегда уходит.
               
                *   *   *

Остались позади дни Юбилея города. Благодаря Путину  трехсотлетие отмечали как никогда пышно, город вымыли и вычистили, устроили грандиозное шоу на Неве, в Петродворце и во вновь открытом Константиновском дворце в Стрельне.  Будет ли можно  теперь туда приехать? Для меня Стрельна связана с множеством приятных  воспоминаний: здесь я часто бывала сначала с Вероникой, потом с Толиком – моим женихом, потом  мужем, еще позже  -  снова с Толиком, но уже с не моим мужем. Тогда дворец был в развалинах, но старинный парк был прекрасен всегда и особенно осенью. Теперь в Стрельне живут особо важные персоны из окружения Президента.

Толпы гостей понаехали в юбилейные дни в Петербург, в их  числе есть даже президенты из 45 зарубежных стран, если, конечно, считать таковыми и наших СНГовцев. Но все равно приятно. Все гости постоянно отмечают особую культуру и интеллигентность моих земляков. Не могу судить. Если это действительно так, то какая же тогда серость живет в других городах!? На моей работе большинство людей кажутся мне воспитанными и интеллектуальными людьми, но на улице, особенно среди молодежи, я постоянно наблюдаю такую серость, такое скудоумие и низость интересов, слышу такую речь, что никак не верится, что они – мои земляки,  ленинградцы. Я очень болезненно отношусь к грязи на улицах, вернее, к появившейся недавно привычке горожан бросать под ноги все, для избавления от чего раньше искали глазами урну. Так же, как и к массовому питию прохладительных напитков и пива прямо в транспорте или на ходу. Не было такого во времена  моей молодости!!

Я, наверное, старею. Я начала брюзжать и не любить новые способы жизни. Почему все это так меня трогает? Почему не трогает Машу, которая не ведет себя «по-новому», но смотрит на отрицательное явление, как на явление, от нее не зависящее. Молодец.

Маша, кажется, влюбилась в одного из своих  коллег – сорокалетнего и женатого учителя географии. Мне она о нем не говорит, но именно это и подтверждает правоту моей догадки. Я за нее рада. Прекрасно быть влюбленной, даже если тебе не отвечают взаимностью. В жизни появляются какие-то краски. Я сама давно уже не влюблялась. Самое смешное, что главным препятствием для этого является не отсутствие объекта, а память  о том, как я сейчас выгляжу, сколько мне лет, понимание, что глаза мужчин даже значительно старших меня, все равно останавливаются не на мне, а на более юных. Только женщина может предпочесть юноше старика, мужчина – никогда, он ищет в женщине форму, а не содержание. Моя до сих пор не изжитая  потребность в платонической, выдуманной любовной истории, все равно разбивается в прах об это понимание. У меня нет ни сил, ни времени, ни умения даже одеться соответствующе, не то что ощутить себя желанной.

                *   *   *

В этом году не было весны. Я не заметила ее. Была зима, и вдруг сразу же наступило лето. Зима – переходящая в слякоть стужа, лето – северное, холодное по ночам и жаркое днем. Весна на улице -  весна в душе. Если душа весны не заметила, значит, ее не было. Мы творим реальность изнутри. Сезон спячки сменился сезоном роста. А душа так и не расцвела.