Письмо. часть 10

     « Здравствуй, Клавочка! Не удивляйся, что я написала тебе письмо. Спасибо вашей бывшей хозяйке, где вы снимали дом. Она мне и выслала твой адрес.  Быть может я и никогда не написала бы, не до того мне, но я вынуждена просить тебя приехать к нам. Влад  в больнице. Они с Мариной попали в крупную аварию. Мариночка погибла. Под сердцем она носила долгожданного ребенка. Очень долго она лечилась, но вот как судьба-то сложилась, не уберег Господь их кровинушку. Да и Марина была такая молодая, красивая. Пожалуйста, Клавочка, приезжай. Влад часто в бреду зовет тебя. Боюсь, что он на всю жизнь останется инвалидом. Может быть, твой приезд поднимет его на ноги.  Он же так любил тебя. Да и ты тоже. Я же мать, я все видела. Надеюсь, на твое милосердие и жду. Обнимаю, тетя Аня»

     Клава ничего не могла понять. Это что, розыгрыш? Какая авария? Что с Владом? Почему он останется инвалидом? Клава снова и снова  перечитывала письмо. Заплакала дочь. Письмо выпало из рук.
     На руках девочка перестала плакать. Во сне чему-то улыбалась. Клава прижала её к себе. Сердце колотилось. В голове стоял шум. Она ничего не могла понять.
    - Как же я поеду? Куда я дену дочку? И поймет ли её Виктор и Вера Ивановна… Что делать.

        Клава лихорадочно ходила по комнате и автоматически укачивала девочку, хотя она уже давно спала безмятежным сном.
  - Мама, что мне делать? – Клава кричала в телефонную трубку. – Мама, понимаешь, Влад в больнице. Он лежачий, не встает. Они с женой попали в аварию. Тетя Аня просит приехать к ним. Мама, придите сейчас ко мне. А то мне очень тяжело. Не знаю что делать…Мамочка. Я не могу не поехать…

   За спиной раздался шорох. Клава оглянулась и машинально положила трубку.
 - Что случилось, Клава? Почему ты плачешь? Кто такой Влад и почему ты должна ехать? Ты не хочешь мне все рассказать. – Виктор напряженно  смотрел на неё.
  Клава протянула ему письмо. Прочитав, муж ожидающе посмотрел на жену.
 
     В дверь позвонили. Прибежала мама. Увидев в руках Виктора листок бумаги – все поняла. Она молча села на диван. Клава уложила  Олеську в кровать, накрыла её простынкой и тоже селя рядом с матерью.
 - Мамочка, ты прости меня, но нам надо поговорить с Виктором. Не обижайся, я потом приду к тебе. Может быть навсегда – прошептала Клава.

  Разговор с мужем продолжался очень долго. Клава, ничего не тая, все рассказала мужу. О том, что до сих пор любит Влада, что вышла замуж за Виктора от отчаяния. 
 - Виктор,  я действительно очень уважаю и дорожу твоей любовью. Со временем, может быть я и полюбила бы тебя. Ты очень хороший. Но я должна поехать, понимаешь. Я должна! Во что бы то ни стало.  – Клава закрыла руками лицо и заплакала.

   Виктор пятерней взъерошил волосы. Вышел на балкон. Не хватало воздуха. Значит, все это время жена лгала ему, что любит его. А он, дурак, поверил! Вот почему она внезапно согласилась  выйти за него замуж. Назло своему Владу. Непослушными пальцами вытащил сигарету. Чиркнул спичкой.  Закурил, нервно затягиваясь. Стало немного легче. Надо взять себя в руки. А то можно наломать дров, потом не исправишь…
- И когда ты думаешь поехать?  А куда Олесеньку? Ей же всего два годика. - Глухим голосом спросил Влад Клаву, понуро сидящую на диване.
 
   - Возьму с собой…Ты, прости меня, Витя, но иначе я поступить не могу. Завтра я выеду.
   - Так, одних вас я не отпущу. Поедем вместе. Я с Олесей буду жить в гостинице. Тебе мешать не буду, а там,  поступай, как знаешь. Завтра я возьму отпуск за свой счет и утром поедем. – Виктор присел рядом с Клавой и обнял её. -  Я, все-таки, пока еще твой муж и отец.
 
   Утром, пока Виктор съездил на работу, Клава  выслала телеграмму  матери Влада.
 На автостанции их встретила миловидная, еще не старая женщина. Лицо её было заплаканное. Но она стойко держалась. Увидев Олесю, попросила взять её на руки.
 - Какая же ты красавица, девочка! Вся в маму. А я вот не дождалась внуков. -  Глаза женщины наполнились слезами.
 - Тетя Аня, не надо. Лучше скажите, как Влад? Что с ним, из письма я ничего не поняла. Неужели так все плохо? – Клава с тревогой заглядывала  в лицо женщине.
 - Влад никого не узнает. Только иногда бредит, что-то говорит. Дай Бог, все обойдется. Врачи говорят, что он в очень тяжелом состоянии, что навряд ли он встанет. Но я не верю. Я не верю их прогнозам, что он останется инвалидом! Он встанет!

         Когда Клава заговорила о гостинице, тетя Аня удивленно подняла глаза на женщину:
  - Клава, ты, что с ума сошла? Какая гостиница! Вы что хотите меня обидеть? Не принимаю никаких возражений, все будете жить у меня дома. Девчонки все разлетелись. Света живет в Москве, Стелла – в Ташкенте, а Рита, та уехала за границу. Вышла замуж за итальянца еще в прошлом году. Дядя Коля  умер, инсульт. Так вот и осталась я теперь одна в этих хоромах. Влад жил со мной, ну, а теперь и он в больнице. Так что, не возражайте, все ко мне. – Женщина остановила такси.

     В больницу попали только к пяти часам вечера. Виктор остался на улице с Олесей на руках. Маленькая девочка уже вовсю лепетала. Маленький ангелочек не понимал, почему взрослые так мало обращают внимания на неё. Она удивленно рассматривала больного мужчину, который ходил на костылях.
   - У дяденьки четыре ноги, да? Две и еще две, деревянные. Я тоже хочу деревянные ноги! – Девочка протянула ручки, пытаясь дотянуться до костылей.
  Мужчина улыбнулся. Достал из кармана конфетку в красивой обвертке и протянул девочке.
 - Не дай Бог, крошка, тебе такие ноги! Пусть все у тебя будет хорошо, девочка.

    Влад лежал в палате на ортопедической кровати после операции на позвоночнике. Он спал. Темные волосы разметались по подушке. На лице было много ссадин.  Мать Влада сославшись, что нужно сходить к врачу, ушла. Клава присела рядом с кроватью Влада. Взяла его за руку. Слезы застилали её глаза. Ничего не прошло. Как любила его, так и до сих пор сердце трепыхалось от нежности  и любви к нему.
 - Влад, я приехала. Влад, любимый мой, очнись. – Но лицо больного было неподвижным. Только густые черные ресницы дрогнули, затрепетали.

 - Влад, ты слышишь меня? Это я, Клава. Боже, что с тобой? Почему ты не открываешь глаза? Влад, я люблю тебя. Я всегда любила тебя. С 13 лет я жила только тобой. А ты не хочешь даже взглянуть на меня. Влад, милый мой, родной, очнись. Ты должен жить, ты должен ходить и ты будешь ходить! Обязательно встанешь. Мы с тобой еще будем танцевать вальс. - Клава говорила и говорила, покрывая поцелуями его руку. Она верила, что Влад слышит её.
         В каком-то фильме Клава видела, что люди, даже в коме, все слышат. Значит, Влад обязательно должен услышать, что она рядом, что она приехала.

     Зашел врач. Он попросил Клаву выйти. Больному нужен покой.
    Дома у тети Ани их ждала младшая сестренка Влада Стелла.  Она уже приезжала вместе с сестрами к матери, чтобы поддержать её. После похорон Марины, побыв немного, сестры разъехались. Но Стелла жила рядом, в двухстах километрах от матери. Поэтому она приезжала к ней  очень часто.
   Увидев Клаву, Стелла обняла её и заплакала. Она тоже знала об их отношениях с Владом. И всегда была на стороне Клавы. Марину она, почему-то, не любила.
         После ужина, который приготовила Стелла, Виктор с Олесей искупавшись, ушли в спальню.  Клава пошла за ними. Расстелила постель, погладила мужа по руке и вышла из комнаты.

   Женщины остались одни. Тетя Аня заварила чай, придвинула вазу с конфетами. Но никто не притронулся.
      - Знаешь, о покойниках не говорят плохо, но я так была против Марины. Понимаешь, Клава, она была какая-то несчастливая. Бог дал её необыкновенную красоту, а вот, судьбу не дал. С детства она, как перекатиполе, никому не была нужна. Мать её оставила в роддоме, отказалась.  Её отдали в дом малютки. А там, ты сама знаешь, никакого ухода. Она была вся больная, в страшных опрелостях, когда её удочерили какие-то люди. Но они вылечили её. До трех лет она воспитывалась у них. Потом, сначала умирает жена, а потом, на машине, разбивается приемный отец. И снова её отдают, теперь, уже в дом ребенка. – Тетя Аня тяжело вздохнула. Смахнула набежавшую слезу.

 - Потом её снова удочеряют, - продолжила рассказ женщина. – И, вроде, люди приличные. Марина же была в детстве, как куколка, красивая – страсть! Ну вот, она им и понравилась. А ведь за ребенком нужен уход. Эти родители поигрались годика три в папу-маму, и опять сдали Марину обратно. Слишком, сказали, хулиганистая девочка. И вот с шести лет она росла в детдоме. А когда ей исполнилось 16 лет, зачем-то полезла на крышу. С кем-то поспорила, что прыгнет. И прыгнула! А дом-то был двухэтажный, высокий. Год лежала в больнице с переломами ног.

    Она сама всегда говорила, что скоро умрет, что она очень невезучая. Даже забеременеть не могла. А когда, после лечения не пришли месячные, она была такая счастливая. Но, видишь, и тут ей не повезло. И себя, и ребенка не уберегла. Влад так не хотел ехать на это озеро отдыхать. Сердился, что ей нельзя, что беременным противопоказано купание в озере. А она была такая настырная! Знаешь, Клава, Влад жалел её, но не любил. Он часто говорил мне, чтобы я не ругала её. Часто Марина плакала ночами. Влад не приходил ночевать. Где он был, никогда не говорил. Может, погуливал, кто их разберет, этих молодых. Если бы любил, то, не оставлял бы одну ночью. Жили-то всего ничего, четыре года…Может быть, если бы женился на тебе, все было бы по-другому. Говорят же, свяжешься с невезучим, сам станешь таким же. Есть люди, которые притягивают беду. Вот и притянула и себе, и моему сыну страшное горе! Врагу не пожелаю.
 
    Еще долго рассказывала женщина о своей покойной невестке. Стелла уже давно ушла спать. Да и Клава уже дремала.
  Утром Клаву разбудили громкие голоса. Тетя Аня радостно  говорила, скорее всего, Стелле:
    - Позвонил врач, наш Владушка очнулся, попросил пить. Надо срочно ехать. Как ты думаешь, Клаву будить? Как-то неудобно.
 - Я проснулась. Вызывайте такси. Я сейчас, только переоденусь!

  Завозилась Олеся. Виктор тоже проснулся. Подошел к дочке, заботливо поправил одеяльце.
   Влад лежал с открытыми глазами, когда женщины вошли в палату.  Увидев Клаву, он сделал попытку встать. Но не смог. Лицо сразу, из радостного стало мрачным.
    - Здравствуй, Влад! Как я рада тебя видеть! Влад, сколько мы не виделись.
 - Да. Конечно, вот такого, беспомощного! Мама, это вы сообщили обо мне? Зачем? Кто вас просил. А ты, Клава, зачем приехала?  – Он со злостью отвернулся. – Клава, я люблю Марину и буду любить только её!  И, если ты рассчитывала, что я снова вернусь к тебе, то, не надейся. Между нами все навсегда кончено. – Влад, как будто выбирал слова, чтобы сделать Клаве больнее.

  Мать и Стелла  растерянно смотрели на Влада.
   - Что ты такое говоришь? Ты же сам переживал, что потерял Клаву. Как ты так можешь? - Стелла возмущенно переводила взгляд с Клавы на брата. – Не слушай его, Клавочка, это он говорит от того, что ты увидела его таким. Он думает, что больше не сможет встать, что будет вечно прикован к инвалидной коляске. Поэтому он так говорит. Не слушай его.  Не обижайся, Клава!

  - Выздоравливай, Влад.  Только знай, что все эти годы я любила только тебя. И, если, когда-нибудь, я буду нужна тебе, позови. Я приеду, обязательно приеду, Влад…
        На следующий день Клава с мужем и дочерью выехали.

        Напрасно уговаривала тетя Аня Клаву остаться, говорила, что Влад сам не знал что говорил.  Что это в нем говорит его мужское самолюбие. Клава только качала головой.  Словами можно ранить больнее, чем ударом. Она увидела Влада, увидела, что он пошел на поправку. Врач сказал, что кризис миновал. Значит все в порядке.

       А у неё есть семья. Муж, который ради неё, пойдет на любые жертвы. И маленькая дочурка, у которой должны быть рядом с ней и мама, и родной любящий папа! 
 
        02.06.2015.