Автор прозы В. Хохлев о поэте Н. Рубцове

                Есть поэты, стихи которых сердца тревожат и в душах доброе все множат. К таким относится Николай Рубцов. Но есть так же отдельные авторы, которые спекулируя на популярности поэта, пытаются использовать его поэзию  для оправдания своего негативного и, я бы даже сказал, злобного отношения к советскому периоду нашей истории.

                Я люблю творчество Николая Рубцова, и поэтому у меня вызывает интерес все, что о нем писали и пишут. Заинтересовала меня и статья Владимира Хохлева «Три вопроса или жертва Николая Рубцова»,  которую он опубликовал на своей странице. Сначала я хотел откликнуться на эту статью рецензией, но возникло столько много вопросов к автору, что им в одной рецензии места будет мало.

                Читаешь эту статью В. Хохлева, и создается впечатление, что цель его не пропаганда творчества Рубцова, а злобная критика всего советского периода нашей истории. Поэта он бессовестно «притягивает за уши», чтобы сделать его соучастником злобных нападок на советскую власть. На такие злобствования натыкаешься на каждом шагу, читая его статью.
 
                «Во время становления поэта, - пишет, В. Хохлев, - Советский Союз был огромной, отгороженной ракетами от всего верующего мира резервацией для искусственного выведения людей-атеистов без каких-то ни было начатков нравственности».
                А теперь посмотрим, от какого верующего мира отгораживался Советский Союз. Спрашивается, если там, на Западе, был такой верующий мир, то почему тогда все духовные нечистоты: порнуха, сексуальные извращения, СПИД, войны, гомосексуализм и даже богохульство ползут к нам именно с этого хваленого Запада и Америки. О чем это говорит?  О какой вере и нравственности можно  говорить, если во многих странах Запада и в Америке законом разрешены однополые браки и усыновление ими детей? Правильно делали большевики, отгораживаясь от такого Запада. И сегодня не мешало бы отгородиться.
Эту правильность подтверждает и поэт Егор Исаев:
     Он был, железный занавес, да, был.
     Про то не знает разве что дебил.
     Все щели — в сбой, все наглухо ворота,
     Чтоб никакая подлая наркота
     Не въелась в мозг, чтоб кровь не стала черной,
     Чтоб красоту не оскорбило порно,
     Чтоб мир души не цепенел над бездной...
     Да, да, он был воистину железный,
     Тот занавес. И все ж при всем при этом
     Он был открыт, как небо для рассвета,
     Для классики любых времен и наций,
     Что в гости к нам, а то и в домочадцы...
 
                В стремлении вознести Н.Рубцова как можно выше, автор наоборот невольно ставит его в смешное и даже дурацкое  положение. Часто Хохлев приводит такие  факты якобы из жизни Рубцова, которые вызывают только недоумение, и в которые трудно поверить. Вот, например, автор приводит воспоминания однокурсника Рубцова  В.Сафонова:
                «И если в студенческом кругу, где каждый из поэтов норовил поразить товарища невиданной рифмой, неслыханной строчкой, кто-то начинал петь не своим голосом, читал откровенно бездарные вирши, вставал Рубцов и, простирая руку, показывал на дверь:
                - Выдь немедля отсюда! Тебе нет места среди настоящих»
                Трудно поверить, чтобы Рубцов так высокомерно («Тебе нет места среди настоящих») мог поступить с товарищем,  стихи которого ему показались слабыми.

                Особенно вызывает удивление, стремление автора сделать из Рубцова посланника Бога  с одной миссией –  «четко исполнить доверенное ему дело – осуществить поэтическую проповедь христианского учения в атеистическом СССР. Благодаря ей (миссии, - НИК), - пишет дальше Хохлев, -  очень многие советские граждане вернулись в христианство. А самые волевые и неустрашимые в конце 20 века смогли опрокинуть «бездарный режим» и приступить к восстановлению православной веры».
 
                Посмотрим, кто же эти «волевые и неустрашимые», которые опрокинули, а точнее предали «бездарный режим», которому они всю свою жизнь пели дифирамбы? Конечно же, Ельцин, Чубайс, Гайдар и им подобные. Вряд ли Ельцин читал стихи Рубцова, которые его вернули бы в христианство. Он хорошо читал только этикетки на водочных бутылках. И веру православную эти «волевые и неустрашимые» не вернули, она в генах русского народа.

                В выходные дни и религиозные праздники эти «волевые и неустрашимые» стояли тогда в храмах, неуклюже держали свечки в руках, а в будни грабили свою страну, свой народ. Забыв свой многострадальный народ, на них работали продажные журналисты, артисты, телевизионщики, писатели и даже церковь. Проигнорировав слова Священного Писания: «...кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу», черные рясы   мелькали тогда  на митингах, на разных партийных сборищах и даже в Госдуме. Увлекшись борьбой против коммунистов,   они не заметили, как подкрался «...хищник стаей жадной, чтоб мощь России неоглядной размыкать и продать врагам».
 
                «В России заниматься бизнесом и не нарушать закон невозможно», - признается позже «волевой и неустрашимый» президент Ельцин. Сам того не желая, этим высказыванием он признает, что все его новоиспеченные «бизнесмены» по сути  нарушители закона, а значит - преступники.
 
                Позже, когда по миллиону в год будет сокращаться население России, забеспокоится и церковь. Патриарх Алексий-2 вынужден будет признать: «По существу, мы сегодня стоим перед выбором: быть или не быть нашему Отечеству в будущем».
                Вот так эти «волевые и неустрашимые» «восстанавливали» православную веру. Смог ли быть рядом с ними Николай Рубцов? О такой ли России он мечтал? Пусть эти вопросы останутся на совести Хохлева.

                «Но каким образом поэт все-таки выполнил поставленную Богом задачу?»  - вопрошает Хохлев, продолжая тем самым утверждать, что Рубцов посланник Всевышнего. А вот оказывается каким образом: «С помощью ассоциативного поэтического иносказания. С помощью метафор, употребления слов в переносном значении». Вот какой, оказывается, Николай Рубцов был конспиратор!

                Мы знаем, что критические стихотворные высказывания в адрес власти есть у многих поэтов разных времен, и в этом нет ничего удивительного. Было это у Пушкина, Лермонтова и других поэтов царского времени. Было это и у поэтов советского времени (Евтушенко, Вознесенский, Окуджава и др.). Была критика  в адрес власти и в перестроечное время. Например, о власти во время перестройки, где, по мнению Хохлева, сидели «волевые и неустрашимые» поэт А. Деменьев писал:
На всю страну я критикую власть.
Но эту правду власть не хочет слышать.
И наша жизнь, как горькая напасть,
И нелегко при этой власти выжить.

                Хорошо, что Николай Рубцов не слышит и не видит как его Хохлев сделал соучастником  перестройки, в результате которой была разрушена держава, и население страны с 1993 по 2006 годы уменьшилось на 11 миллионов 200 тысяч человек (эту цифру назвал президент В.Путин на заседании Совбеза 20 июня 2006 года). Будь Рубцов жив сегодня, он наверняка бы не согласился с Хохлевым. Более того, при его темпераменте мог бы и морду набить.

               «Постигнуть Истину Николай Рубцов мог единственным способом – узрев Бога - пишет В.Хохлев. – Открылась поэту истина – как следует из стихотворения (из стихотворения «Взглянул на кустик» - НИК) - во время взгляда на «кустик»... Зачем открылась? – вопрошает Хохлев и сам же отвечает: - Чтобы Рубцов повторил дело Моисея – и вывел русский народ из коммунистического рабства. Чтобы слушал народ его стихи и понимал, куда ему идти».

               «Но как выводить заблудившийся народ, - пишет дальше Хохлев, - когда любое слово о Боге затаптывается в грязь твердолобыми коммунистами?» И вот как Бог учит Рубцова «выводить заблудившийся народ».
               «Бог научил Николая Рубцова говорить не прямо, иносказательно, и, благодаря музыкальности стихотворной формы, очень проникающее. До такой степени проникающее, что через два десятка лет просвещенный рубцовскими словами – на самом деле, словами, продиктованными ему Богом, - русский народ вышел из коммунистического атеистического гнета, совершил перестройку и начал восстановление христианской православной веры во всей ее полноте, даже на государственном уровне».

               Не понимаю, как может человек писать такое от имени Рубцова и даже – Бога. Ну, хотя бы применял слова «я так думаю», «мне так кажется», «возможно», «наверное», «может быть», нет, говорит утвердительно, не задумываясь о том, согласится ли Рубцов  с его утверждениями.

               Да,  русский народ «вышел из коммунистического атеистического гнета», освободился из объятий серпа и молота и тут же попал в объятия бандитов. Разве такой участи для русского народа желал Николай Рубцов?

               Эти «волевые и неустрашимые» перестройщики действительно широко открыли двери в храмы, несравненно шире, чем при советской власти. Но, в то же время они широко открыли ворота и дьявольщине. В результате, более наглая бесовщина заполонила все: книжные полки магазинов, телевидение, печать, эстраду и, как следствие, все больше и больше проникает в души людей и захватывает их. Они отдали на откуп дьяволу такие стратегические высоты, как сердца людей. Церковь сегодня в борьбе с этой бесовщиной, которую выпустили на свободу «волевые и неустрашимые», явно не справляется, проигрывает, потому что «волевые и неустрашимые» перестройщики только на словах были на стороне церкви, а на деле они, может быть сами того не осознавая, стали союзниками сатаны. И господин Хохлев без зазрения совести сделал Н.Рубцова соучастником установления в стране этого Содома.
 
                При советской власти хоть и узкой была дверь в храмы, но зато дьявольщине двери были захлопнуты наглухо. Да, храмы сегодня открываются, а души людские разоряются, а это ведь главные храмы. Такого разгула пахабщины и в помине не было. Не в восторге от сегодняшнего общества потребления и патриарх Кирилл. «И мы видим, - сказал Кирилл, - что сегодня происходит: раскрепощенное общество потребления не может справиться с обузданием человеческих пороков и отказывается от этого. Делайте что хотите! Больше того, пороки легализуются, законодательно оправдываются».

                Марина Васильевна Розанова так сказала о советской власти:               
                «Советская власть делала много отвратительных дел, но говорила при этом очень правильные слова, которые воспитывали очень правильных людей».
А «волевые и неустрашимые» и дела делали отвратительные, и слова говорили неправильные и воспитывали и продолжают воспитывать удивительно неправильных людей. И не русский народ, господин Хохлев, вышел из коммунистического атеистического гнета и совершил перестройку, а его вывели обманом. Те, кто задумал предательскую, антинародную перестройку, врали народу, что они ведут страну в обновленный социализм и наш доверчивый народ им поверил, а сегодня локоть кусает.
 
              «Вот как Н.Рубцов выражал свое отношение к советской власти, ее целям и установленным порядкам», - пишет дальше Хохлев и приводит слова  Рубцова, которые, на мой взгляд, тут ни к селу, ни к городу:
«Если б деревья и ветер, который шумит в деревьях,
Если бы цветы и месяц, который светит цветам, -
Все вдруг ушло из жизни, остались бы только люди,
Я и при коммунизме не согласился бы жить».

                Ежу понятно, что никто, и я бы тоже в этом случае не согласился жить при коммунизме. На кой лях этот коммунизм, если не будет ни цветов, ни деревьев, ни ветра, ни месяца, если вдруг вообще уйдет из жизни все. Тогда вообще не будет не только коммунизма, но и всей жизни на земле. Какая может быть жизнь без природы?

                Но Хохлева это ничуть не смущает. Ненависть к советской власти затмила его рассудок. Он прекрасно знает, что Н.Рубцов здесь говорит о своем отношении к природе, а не к советской власти. Но Хохлеву очень хочется сделать из поэта ярого антисоветчика, а в результате часто  ставит его в дурацкое положение. Вот, например, говоря о неприязни Рубцовым советской показухи, Хохлев приводит в качестве доказательства стих поэта:
«Мужику непривычно трекать,
Вздох срывается с языка.
Нежно взяли его за локоть:
Тянут, тянут слово из мужика».

                А разве плохо было, когда журналисты тянули из мужика слово? Сегодня из мужика уже не тянут слово, из него тянут только деньги. За все мужику сегодня надо платить, да еще и давать взятки. Сегодня мужик сам хочет сказать власти все, что он о ней думает, да его уже никто не слушает и микрофон ему не дают. Сегодня бы и Рубцова никто не услышал. А у него нашлись бы крепкие слова и выражения в адрес этих «волевых и неустрашимых».

                Зуд антисоветизма не дает Хохлеву покоя. Он готов идти даже на ложь и подтасовки. «Сергей Багров, - пишет Хохлев, - раскрывает один из способов борьбы «бездарного режима» с поэтом...». Какой же это способ? Оказывается, «бездарный режим», который, между прочим, вытащил страну из грязи и возвел ее в «князи», разбил фашизм, первым послал человека в космос и т.д., этот режим, по мнению Хохлева, просто хотел споить Рубцова. Можно подумать, что делать больше нечего было этому режиму, кроме как спаивать Рубцова.
               «Они (советские «друзья» - В.Х) приходили к Рубцову почти каждый вечер с бутылкой водки или вина, - приводит слова Багрова Хохлев. - Казалось, ими кто-то негласно руководил, давая вещую установку: споить поэта и этим добить у него здоровье, вышибить память из головы, дабы стал он, как многие из немногих, хорошо управляемым и послушным».
 
               Здесь следует обратить внимание на то, что у Багрова нет слов «советские «друзья», их добавил уже Хохлев.  Да и как можно споить человека, если он сам этого не захочет?
               Стихи Н.Рубцова печатались, на них сочиняли и пели песни, он был членом Союза писателей. «Бездарный режим» бесплатно дал Рубцову квартиру и даже соорудил в 1986 году памятник на его родине. И вдруг этот режим, по мнению Хохлева, решил споить поэта, засылая с этой целью к нему собутыльников. Не смешно ли? В вытрезвитель Рубцова, выходит, тоже «бездарный режим» толкал? А он там бывал. Мне кажется, Николай Рубцов сам способен был любого споить.

               Почему-то Хохлев не привел в своей статье еще одно воспоминание  Сергея Багрова, где Н.Рубцов положительно отзывается о Ленине, а, значит, о советской власти, которую Ленин устанавливал и которую так ненавидит господин Хохлев.
               "Однажды в редакции «Вологодского комсомольца», - вспоминал С.Багров, -  мы спросили у Николая:
               — Коля, кого ты больше всего любишь из знаменитых? Не поэтов. Это мы знаем и так. А из тех, кем бы ты мог изумляться и восхищаться?
               Рубцов подзадорил:
               — А вы угадайте?
               Тут же посыпались предложения. Кто-то назвал Эдуарда Стрельцова, великого футболиста, которым Рубцов и на самом деле всегда восторгался. Кто-то вспомнил маршала Конева, нашего земляка, о ком собирался писать в скором будущем очерк. Кто-то выкрикнул имя артиста Аркадия Райкина. Я тоже пристроил голос к хору коллег по работе, назвав должностное лицо, одной своей подписью разрешившее Николаю проблему с квартирой.
               Рубцов, знай, покуривал, одобряя улыбкой всех тех, кого мы ему предлагали в авторитеты. И все же чувствовалось, что он был с нами согласен только частично. В конце концов он сказал:
               — Ленина! — и с удовольствием пояснил: — Владимир Ильич,— наш человек! Сколько лет живем без него, а вспомните, в самую трудную пору в народе всегда говорили и говорят: «Вот если бы жив был Владимир Ильич». Всем людям хотел он хорошей жизни. И нес ее, эту жизнь. Потому что он видел путь. Свой путь. И наш путь. Если бы он не вмешался в дела России, то мы бы были сейчас другими.
               Кто-то спросил, как обрушил кувалдой:
               — Хуже?
               — Темнее,— ответил Рубцов.
 
               Это воспоминание друга Рубцова  Хохлев, конечно же, не вставит в свою статью. Это будет противоречить его цели оболгать, опорочить советскую власть, притягивая для достижения этой цели популярного поэта.
               Да, Николай Рубцов не всегда жаловал отдельных замшелых партийных чиновников, но это вовсе не значит, что он не жаловал советскую власть.

               Есть у Рубцова стихотворение «Велят идти на инструктаж». Этот стих можно даже назвать шуткой.
Велят идти на инструктаж.
Приказ начальства не смешки,
Но взял я в зубы карандаш,
Пишу любовные стишки.
Но лейтенант сказал: — Привет!
Опять не слушаешь команд!
Хотелось мне сказать в ответ:
— Пошел ты…….. лейтенант!
Но я сказал: — Ах, виноват, —
И сразу, бросив карандаш,
Я сделал вид, что очень рад
Послушать умный инструктаж.
Зачем соврал? Легко понять.
Не зря в народе говорят:
Коль будешь против ветра…..
В тебя же брызги угодят!

                Стихотворение это можно по разному трактовать в зависимости от цели, какую перед собой поставишь и желания. Можно оценивать его как шутку на армейскую тему. Я, как военный человек, знаю как порой надоедали эти шаблонные  инструктажи – каждый раз почти одно и то же. Надоедали они, наверное, и Рубцову, что стало причиной для написания этого стихотворения.
                Но можно при желании  присобачить этому стиху и антисоветчину, что Хохлев и постарался сделать. Хохлев пишет, что «в коммунистической действительности ему приходиться врать», и это вранье Рубцов, по мысли Хохлева, объясняет вышеуказанным стихотворением.

                За 30 лет службы я знал многих доморощенных армейских «поэтов», которые такое в своих стихах писали про армейскую службу и командиров, что если при желании  начать предвзято выуживать из них антисоветчину, то всем этим «поэтам» можно сходу тюремные сроки давать. Однако, эти стихоплеты и подумать не могли, что найдутся  такие, как Хохлев, и будут выуживать из их стихов антисоветчину. Наверно, и Рубцов, когда писал этот стих, никак не предполагал, что его используют для злой критики «коммунистической действительности».

                Автор прозы Сергей Дроздов издал книгу «Правдивые байки воинов ПВО». Там много таких «антисоветских» стихов доморощенных армейских поэтов, и Хохлеву было бы где разгуляться, приводя их в качестве примера для своей критики советской власти. Только вот эти «поэты» и в мыслях ничего подобного не держали, а просто прикалывались.
Приведу здесь некоторые из этих стихов.
«Я сегодня до зари встану,
  На зарядку побегу – строем.
  Что-то странное со мной  стало -
  Слишком много я канав рою…

А курсантская жизнь – пахнет горечью,
Кто-то к койке примёрз у стены…
Просыпаемся мы, и грохочет над полночью,
То не гроза – это голос жлоба-старшины!

Бьют дождинки по груди впалой,
Для начальства три км – мало,
Даже не был я знаком с парнем,
Прохрипевшим «Я умру, мама!»

Кто-то в мойке погиб, завалило тарелками,
Кто-то к койке примёрз у стены…
Просыпаемся мы и грохочет за стенкою,
То не гроза – снова голос жлоба-старшины!

Обещает быть комбат – добрым,
Только будет ли – вот кто знает?
Нас осталось человек сорок,
Да и те, поди, помрут к маю…

А курсантская жизнь – пахнет горечью,
Кто-то к койке примёрз у стены…
Просыпаемся мы, и грохочет над полночью,
То не гроза – это голос жлоба-старшины!

                Хохлев бы из этого шуточного стихотворения раздул целый рассказ о том, как издевались над бедными курсантами советские командиры.
                Или вот еще «антисоветское» стихотворение:
«По степи зноем опалённой,
Среди высоких ковылей...
Семён Михайлович Будённый
Скакал на сивой кобыле.
 
Он был во кожаной тужурке,
Он был во кожаных штанах,
Он пел народну песню «Мурку»,
Сам – со слезою на глазах.

И в месте том, где эта Мурка-
Уже убитая была...
Была  в слезах его тужурка,
Навзрыд рыдала кобыла!!!

                Все эти стихи и байки можно найти на странице Сергея Дроздова. Советую Хохлеву почитать. Может, он и выудит там что-нибудь для очередной антисоветской статьи. Он это мастерски умеет делать.

                Оставим пока эти прикольные стихи в сторону и посмотрим что пишет Хохлев дальше.
                «Чтобы по вере получить от Бога жизнь после смерти, Николай Рубцов своею властью, добровольно принимает решение умереть...». «Почему?» - спрашивает Хохлев, и сам же отвечает: - «Потому что видит, до какого предельного состояния доведена Россия коммунистами. Еще немного – и конец… Чтобы Бог смиловался и простил Россию, нужна искупительная жертва. Иисус Христос принес себя в жертву за все  человечество, Николай Рубцов готов на то же самое за Россию... Поэт понимает, что принять смерть публично, перед народом, через распятие на кресте – в СССР не дадут. Наложить на себя руки Рубцов не может – это противоречит христианской норме. Поэт вчитывается и всматривается в Евангельскую историю, изучает, как ушел из жизни Иисус Христос».
 
                Вчитался, всмотрелся, и вот как по версии Хохлева Рубцов  решил уйти из жизни. Если отбросить всю словесную эквилибристику Хохлева и говорить коротко, то Рубцов решил грубыми и оскорбительными приемами довести свою возлюбленную Людмилу Дербину до такого состояния, когда она уже не сможет совладать с собой и в состоянии аффекта ярости поможет ему покинуть этот бренный мир. Чтобы довести Дербину до такого состояния, до аффекта ярости, Рубцов инсценирует семейную ссору.
                «Рубцов буйствует, специально громко кричит, ругается матом, - пишет Хохлев. – Схватка, драка, царапины и синяки у обоих... Спички (Рубцов бросал в Дербину горящие спички. – НИК). Удар ботинком по лицу и губам. Нужно, чтобы она защищалась. Рубцов тянется рукой к ее горлу. Укус. И ответное действие – пальцы Дербиной царапают шею Рубцова».

                Финал мы знаем. Л. Дербина помогает Рубцову уйти из жизни – душит его. Поэт умирает и, тем самым, по мнению Хохлева, спасает Русь. Коммунисты не будут больше доводить Русь «до предельного состояния», ее до предельного состояния доведут «волевые и неустрашимые», соучастником которых Хохлев по своей прихоти незаслуженно сделал поэта Николая Рубцова.

                Вот до какого бредового состояния может довести слепая ненависть к советской власти.