Написать книгу

Думаю, что замысел любой книги зарождается бессознательно. Что-то помимо воли автора ставит его в обстоятельства, в которых он начинает яснее других видеть и чувствовать тему. И, в конце концов, переполняясь неведомым и невидимым для большинства, берется за перо.

Сейчас, оборачиваясь назад, мне никак не верится, что работа над книгой о русском деревянном доме закончена. Все вместе, профессиональное созревание, появление замысла, архивная работа, многочисленные экспедиции, рисование эскизов и письмо, а так же изготовление макета, было похоже на борьбу с изматывающей стихией. Удивляюсь, что именно я был уловлен этой идеей и что у меня хватило настойчивости довести ее до победного конца.

Корни

Что ж, мне везло с самого детства. Мне достались добрые, заботливые родители. Они водили меня в сказочный детсад, с таким воспитательным комплексом, что технически далеко опередившие нас американцы купили как-то у России несколько точно таких детских садов с полным комплектом оборудования, мебелью и игрушками. Из больших окон нашей уютной квартиры был виден кормилец комбинат – один из флагманов советской индустрии. Высоченные трубы и дымы его в детстве казались мне развевающимися праздничными знаменами в руках рабочего класса, стремительно шагающего в светлом настоящем. В его плотных рядах шел и мой отец. Где бы мы с ним тогда не бывали, к нам всюду доброжелательно относились люди. От этого у меня развилось представление, что Дом это не только место, где мы спим и проводим с семьей свободное время, но весь мир. А улыбающийся Юрий Гагарин – мой родной дядя!

Школа, в которую я ходил с первого класса, была новой и очень добротной. Крыльцо ее с южной стороны, словно паперть храма, было большим и высоким, коридоры и лестницы были так широки, что можно было буквально летать по ним. Просторные с колоннами рекреации представлялись мне дворцовыми залами, классы со всевозможными лабораториями и методическими кабинетами казались мастерскими алхимиков. Каждый год к первому сентября школа чудесным образом обновлялась. В последствии, бывая в школах разных стран мира, я удивлялся их казенности, особенно в Западной Европе и США, какому-то серому налету на всем. В нашей школе, как и положено дома, мы ходили в домашних тапочках! Во дворе ее мы разбили сад. И теперь, когда бы я не проезжал и не проходил мимо, перед глазами встает тот солнечный весенний день, а раскачивающиеся на ветру деревья напоминают мне моих веселых, никогда неунывавших однокашников. Забавно, я до сих пор помню их лица, голоса и даже то, кто где сидел в классе...

Мы разлетелись по всему белому свету, а наши тополя и осины в школьном саду стоят до сих пор вместе и рассказывают горожанам о наших шумных переменах или лепечут школярам лирические строчки об увлечениях их безвозвратно повзрослевших предшественников.

С годами понимаешь, все в жизни символично. Посадил дерево, – пустил на малой родине корни. Чтобы вырасти, напитать крону и принести плоды, надо цепко держаться за нее. Здоровая связь с родиной и благодарное к ней отношение - залог полноценного развития. Стоит забыть о ней, забыть о своем происхождении, потеряешь лицо и станешь фальшивым. А так, растут наши деревья, продолжаем расти и мужать и мы с ними!

Выбор

И тут мне опять повезло. Мои прадед, дед и мама были строителями. Один своими руками в промежутках между сезонными сельскохозяйственными работами, чаще зимами, рубил в одиночку дома и сбывал их по весне на городской ярмарке. Другой проектировал и составлял сметы, а мама, определившись в жизни без их помощи, руководила работами на линии, на заводе ЖБИ (завод железобетонных изделий). Как раз там, на этом заводе, в одни из школьных каникул я обработал плиты, которыми покрыта центральная площадь нашего областного города. Где-то там, между прочим, до революции стоял большой дом другого моего предка, кондитера.
 
Но прежде, чем сделать окончательный выбор специальности, мне много пришлось поездить по миру, попробовать совсем разного. На Дальнем Востоке, например, я «грыз» скалы под городские коммуникации, в Центральной Азии жарился с археологами на июльском солнце, копая древние курганы, на Таймыре в поисках алмазов кормил с геологами полчища комаров. И определившись, не успокоился. Строил по всей стране, гаражи, жилые дома, столовые, мосты, морской слип, большую землянку – памятник юнгам Северного Флота. Восстанавливал комплекс Соловецкого монастыря, храмы в Ивановской области, на Урале, в Новодевичьем монастыре в Москве...

В итоге, количество, видимо, перешло в качество. Опыт подсказывал, можно строить шедевры и в наши дни. Можно даже восстановить «восьмое чудо света» - разобранный из-за ветхости Теремной Дворец Алексея Михайловича Тишайшего в Коломенском. В XIX веке посчитали, что на Руси мастера, способные его восстановить, перевелись. Нынешняя постройка – суррогат и не является, как оригинал, энциклопедией плотничного искусства. Так вот, один из моих друзей, в то время главный художник одного из московских журналов, попросил меня написать в журнал статью о секретах старых мастеров. То есть о том, как строить дома и храмы без гвоздей.
 
Я в тот момент восстанавливал с друзьями единственный в Москве памятник Сергею Есенину. Он находился недалеко от Павелецкого вокзала. Это бывший доходный дом XIX века, принадлежавший дяде поэта, где последний снимал квартиру. Тут, прямо в строительном балке, под боком у Есенина я и начал писать свои «секреты».

Заложник идеи

Внутренне я, видимо, давно был готов писать об этом. Поэтому за дело взялся рьяно. Оставаясь в строительном балке после тяжелого рабочего дня один, печатал на страшно неудобной, позаимствованной у одного из друзей печатной машинке «Любава» до глубокой ночи. Помню, пальцы болели как у ревматика, но переполнявшие благородные чувства никак не давали расслабиться.

Статья вышла своевременно и была даже признана в журнале лучшей. Ее заметили специалисты. Главный архитектор страны, президент тогдашней Академии Архитектуры РФ, академик А.Г. Рычагов хотел опубликовать ее в журнале «Архитектура СССР». В редакции же моего журнала ждали продолжения «секретов», а опытные журналисты посоветовали мне впредь никогда не оставлять перо.

Мне самому представилось очень гармоничное издание о русском деревянного доме – книга-альбом, где все части собраны воедино и дополняют одна другую по аналогии с конструкцией самого традиционного дома.

Форма книги, ее организация, думал я, должны стать новым словом в литературе и в книжном деле. Так, начала главок представлялись мне молитвами, которые обычно творил перед началом тяжелой работы зодчий. Тут должны быть и вдохновляющие размышления, и исторические сведения, и рассказы, соответствующие ситуации. Далее должны следовать секреты умельцев с понятными художественными картинками, каждый раз завершающиеся жизнеутверждающей сентенцией. Кроме того, во время чтения у читателя, представил я, должно складываться ощущение реального строительного процесса. Так как иллюстрации с каждой новой страницей должны становиться по площади все больше и больше.

Чтобы воплотить все это, в поисках живых материалов мне пришлось колесить по городам и весям, встречаться с мастерами и журналистами, освещавшими эту тему, с писателями. Побывал я в глухих деревнях на Волге, под Нижним Новгородом, в Городце. Специально ездил в Кижи, в Пензу, в красивейший русский городок Елец, несколько раз наведывался в Кострому и в Вологду. Наняв как-то с одним из художников книги теплоход, мы проехали по всей Северной Двине. Делали остановки в историчесих местах и в живописных деревушках с огромными домами. Фотографировали и записывали.

В итоге, усилия не пропали даром! В деревне Поленовской под Кирилло-Белозерском, например, в зарослях крапивы я отыскал большой станок для изготовления драни. Его рисунок был опубликован у нас впервые. В другом месте один кокшар растолковал мне в деталях технологию ручной распиловки бревен при помощи маховой пилы со съемной ручкой. А в селе Великий Враг, на Волге, где в свое время снимался популярный фильм с Жаровым, "Деревенский детектив", какой-то мужик показывал мне в старом сарае эту самую маховую пилу с расклепанными зубьями...

Статьи о таких редких, давно забытых вещах охотно печатали самые разные издания. На Севере: газеты «Волна» и «Дачная», в Питере журнал «НоМИ», в Москве журналы: «Сельское строительство», «Сельская новь» и др. Во время поездки одной нашей делегации в США, в составе которой было пятьдесят журналистов, губернатор Аляски отметил именно эти, опубликованные в журнале «Северные просторы», материалы и высказал пожелание напечатать их у себя отдельным изданием.

Все это, разумеется, мотивировало работать дальше, еще усердней.

Написать книгу

Работа меня захватила настолько, что иногда и в гости я приходил с печатной машинкой и, когда представлялась возможность, обязательно «барабанил» на ней очередные страницы будущей книги.

Иные из друзей убеждали меня оставить это дело. «Книга только отвлекает тебя, - говорили они. - По гороскопу ты должен зарабатывать большие деньги». Я не сдавался, но времени оставалось все меньше и меньше. Надо было успевать зарабатывать на жизнь и платить художникам за очередные иллюстрации в книгу. Поэтому, чтобы быть более независимым от бригады, я начал иногда делать совсем разные работы в одиночку. Чаще в столице. То встроенную мебель, то обновлял для новых русских дачи. Как-то сподобился облагородить небольшое представительское помещение для Патриарха. Еще как-то перестраивал квартиру известной эстрадной артистке…

А чтобы не повториться, сидел в библиотеках, знакомился с разнообразной литературой. И в результате архивной работы выяснил, что до сих пор, как в старой России так и в советское время, книги, отражающие красоту творений русского деревянного зодчества и самобытность образа жизни россиян, выходили одного какого-то назначения. Может быть поэтому широко распространилось и мнение, что секреты этого высокого искусства утрачены. Есть только дорогие искусствоведческие альбомы с красивыми, иногда разнородными фотографиями, специальные этнографические и больше научные исследования, сухие строительные учебники и мудрые художественные книги. И почти ничего о секретах зодчих.

Я понял, что «секреты» попросту не даются, точнее, ускользают от внимания непосвященных в тяжелый ручной труд интеллектуалов. Мне же с моим практическим опытом оставалось только поверить все бумаге. Я делал эскизы, затем подробно объяснял художникам, придававшим рисункам художественную форму, и, образно говоря, написал художественную инструкцию по строительству нашего традиционного дома без гвоздей со всеми сопутствующими им обрядами.

Получилось так, что большая часть книги писалась в полевых условиях, в самых разных местах столицы, какие-то главы написаны на Соловецких островах, что-то доведено до ума в городе Новодвинске Архангельской области, а части о русской глинобитной печи и «Переход в новый дом» - были закончены уже в путешествиях за границей.

Несмотря на работу в таких условиях, все было востребовано. Руководство крупного московского издательства «Агропромиздат» решило напечатать большой альбом. Со мной заключили договор на выпуск большого красочного издания. Под огромный тираж его было запланировано сто пятьдесят тонн мелованной бумаги! Но нагрянувшие инфляция и шоковая терапия «яйцеголовых» перевернули в России все вверх дном.

Лишь спустя десять лет книга вышла в Архангельске. Тиражем три тысячи экземпляров. Вышла благодаря общим усилиям, благодаря поддержке и личному участию тогдашнего председателя Комитета по культуре и туризму областной администрации, Льва Евгеньевича Вострякова, журналистки телекомпании «Поморье», автора и ведущей передачи «Ваш дом», Лады Голтвиной, а так же работе дружного коллектива работников типографии «ЭЛПА» и ее генерального директора, Николая Александровича Панфилова. Спасибо им всем!

Это наша общая победа! Ведь в книге собран огромный народный опыт, в ней много вещей, которые делают честь всем и позволяют каждому в отдельности гордиться своими предками и своим происхождением. Книга позволяет еще раз убедиться, что мы являемся обладателями несметных духовных богатств!

Никогда себе не представлял какой это труд, написать книгу, но еще менее, что издать ее может быть настолько же сложно! Однако об этом стоит рассказать отдельно.