Этнограф Иосиф. Этнограф Иосиф

- Высоченные горы, шапками ледников упиравшиеся в небеса, из-за них мы не видели солнца; ни травинки, ни кустика, - голые камни вершин и эхо бездонных ущелий - вот, что представляла собой наша земля до революции, - выкрикивал со сцены докладчик, мужчина в защитном френче,
и убелённые сединами старцы в высоких бараньих папахах согласно кивали головами:
- Да, да, правильно говоришь, товарищ, было эхо в горах, а трав и кустиков не было.
Вдохновлённый поддержкой публики оратор продолжил, и я – безусый студент-этнограф, путешествующий в дебрях истории, -
- недавней, но совершенно неведомой нам истории, -
- я весь обратился в слух.

… весь – за исключением правой руки –
она строчила в блокнот услышанное, не доверяя ценнейшие сведения новомодным штучкам, плотно напичканным в спичечный коробок iPhone, -

- Иссиня-чёрные тучи, беременные грозами, натыкались на склоны гор и проливались дождём, мощными селевыми потоками сбегали по кручам вниз, сметая всё на своём пути, -
- лектор возвысил глас, загремев громами, будто античный трагик, - Под толстыми слоями грязи они погребали пучки курчавой петрушки, посаженной вашими трудолюбивыми руками, в жидкой грязи хоронили вашу надежду на безбедную старость.
И вновь кивали старейшины безутешными головами – да, да, товарищ, было: накрылась петрушка грязью, а с ней и безбедная старость.

… говорил мне научный руководитель: Куда ты собрался, Иосиф? Что может быть любопытного в здешних краях для этнографа? – во веки веков от сотворения мира: лишь голые камни и пропасти.
Не знаю, мне интересно.

- Но если кирками разбить скалы, - глаза у мужчины во френче вспыхнули прожекторами, -  и засыпать обломками скал расселины, образуются огромные площади, обогреваемые щедрыми лучами солнца,
- необозримые бескрайние пространства, -
покрытые плодородной почвой… ведь, если сгрести весь ил, нет почвы великолепней.
Арбузы размером в обхват человеческих рук, пышные виноградники, апельсиновые рощи и персиковые сады… и если будет мало воды, мы вспять повернём реки Сибири,
и, если не хватит солнца, тысячи велосипедистов станут крутить педали, вырабатывая электричество, будут ездить по специальным дорожкам, держа в руках осветительные приборы…
Три урожая в год! – всё возможно в стране победившего коммунизма – Под звуки радостных песен три урожая в год будут снимать наши девушки, заполняя грузовики тысячами тонн экзотических фруктов…
- Позвольте, – не выдержал я, прервав блистательного болтуна. – То, что вы говорите, немыслимо. Это практически невозможно.
Мужчина в защитном френче широко улыбнулся:
- Просто Вы живёте в эпоху безверия, наш дорогой гость из будущего.
Он подозвал меня к окну:
- Смотрите сами.
Я подошёл и глянул:
До горизонтов - покуда хватало глаз – на необъятных просторах наливались соками гроздья отменного винограда, тысячи велосипедистов крутили педали, светом искусственных солнц освещая бока исполинских арбузов,
ярко-рыжее солнце сияло в безоблачных небесах, и всплескивали хвостами муксуны и омули в водах каналов, и шары апельсинов в грузовиках, и нежные девичьи руки, - вот, что увидел я и услышал:
хриплое дыхание велосипедистов, радостные песни девушек, срывавших с ветвей персики, их звонкий рассыпчатый смех, -
и подумал:
Всё возможно… всё возможно в наших горах.

… но однажды надо взять кирку.