Сопливые крестоносцы

Some people admire the work of a fool,
For it"s sure to keep your judgement cool;
It does not reproach you with want of wit;
It is not like a lawyer serving a writ.

(Творенье дурака по вкусу многим людям.
О нем наверняка мы без волненья судим.
Нас в тупости оно не упрекнет; в отместку
Как стряпчий, - не пришлет судебную повестку)

                Уильям Блейк (1757-1827).


    
     Как-то на уроке истории Юрку Ведякина вызвали к доске и историчка, въедливая Ирина Ивановна, попросила его рассказать о Крестовом походе и его последствиях. По мнению Юрки, это был удар под дых - она вызывала его буквально пару дней назад и, по логике, у него должно быть несколько относительно спокойных дней. Посему, к этому уроку он не готовился, единственное, что он кое-что помнил - это рассказ самой учительницы.

     Не ожидая от нее подобной пакости, он успел лишь бросить взгляд в учебник и узнать, что Ирина Ивановна спрашивает его о событиях, случившихся в 1212 году.

     Выйдя к доске, он заложил руки за спину и забормотал:

     - Со времен Крестовых походов прошло более девятисот лет. Боюсь, что летописцы, переписывая сюжеты об этом событии, многое напутали и внесли множество отсебятины. Как и в истории Древней Руси.

     - Оригинальное начало, - сказала учительница. - Здесь я с тобой готова согласиться. Но о Древней Руси мы поговорим в другой раз. А ты нам поведай о том, как и почему тысячи детей направились спасать Гроб Господень.

     - Вообще, это была немыслимая глупость - без надзора взрослых  посылать малолетних детей за тридевять земель.

     - Что верно, то верно, - согласилась Ирина Ивановна.

     Почувствовав, что Юрка "плывёт", класс притих и с интересом ждал, как он выкрутится. Кажется, это стало интересно и самой учительнице.

     - Так что это были за дети? - спросила она.

     - Бомжи, - не моргнув глазом, ответил Юрка. - Их собирали по вокзалам и повезли в приют, но они сбежали.

     - Все разом? - сквозь смех спросила Ирина Ивановна.

     - До единого, - Юрка решительно махнул рукой. - Пока бегали за одними, разбежались и другие.

     Тут уж, не выдержав, захохотал весь класс.

     - А какого возраста были дети, - спросила Ирина Ивановна.

     - Разного, - Юрка недоуменно посмотрел на нее.

     - От новорожденных до пенсионеров, - не удержался Витька Митяев, известный всей школе балабол.

     - Не повезло бедолагам, - огорченно сказала Ирина Ивановна.

     - Да уж куда там, - согласился с ней Юрка.

     - Как и тебе, - добавила учительница, ставя в дневнике парня жирную двойку.

     Взяв дневник, Юрка заглянул в него.

     - А чего такую огромную-то? - недовольно спросил он, имея в виду оценку. - Я же кое-что рассказал...

     - Чем больше ты нам рассказывал про бомжей, тем больше она росла в размерах, - усмехнулась училка. - Парень ты не глупый, но какой-то без внутреннего содержания, как пирог без начинки. Вроде бы и пирог, а в то же время... Подумай над этим...

     Эти намёки на пустой пирог задели парня. "Я докажу, что и "начинка" во мне есть", - бормотал он про себя, оставшись один в своей комнате дома. Но как это сделать, он еще не придумал.

     Но больше всего его обидело то, что ему придумали кличку "Крестноходец". А Танька Малинина, с которой он дружил, небрежно бросила ему, когда он собрался проводить ее после уроков:

     - Поищи себе такую же убогую, как ты!

     Обиженный и расстроенный Юрка не знал, что и делать. Он замкнулся и почти перестал разговаривать не только с ребятами, но и с родителями.

     Славка Добрынин, его старый друг еще с третьего класса, пытался успокоить его:

     - Плюнь и разотри. Каждый из нас попадал в такую ситуацию. Так что теперь - вешаться, что ли?

     Но слова друга не успокоили парня.

     Все изменилось в один из воскресных дней, когда он сидел в своей комнате, тупо уставившись в телевизор. На областном канале диктор что-то бодро вещал, но Юрий не особенно вслушивался в слова.

     Но неожиданно до него донеслось: "Клуб любителей истории" при областном "Обществе знаний" объявляет конкурс рассказов... Работы, которые будут признаны победителями, будут опубликованы в ежегодном сборнике "Общества". Награждение производится по трем номинациям: "Древняя история Руси", "История Средних веков" и "Доисторическое время".

     Дальше что-то говорилось о призах, грамотах, свидетельствах и прочей наградной мути, но Юрка уже не слушал этого. В голове зародилась мысль: напишу о крестоносцах и пошлю на конкурс. Пусть училка утрётся!

     Не теряя времени, он начал копаться в домашней библиотеке, благо отец всю жизнь собирал книги, в том числе и по исторической тематике.

     - Помощь нужна? - спросил отец, видя, что сын копается в книжном собрании.

     - Мне нужно написать доклад о Крестовых походах, - слукавил Юрка, не рассказывая о конкурсе.

     - Ну, это надо искать не в художественной литературе, - ответил отец. - Ты лучше посмотри подборки научно-популярных журналов, что лежат в закрытом шкафу.

     И они вдвоем начали перебирать журналы, которых за долгие годы скопилось огромное количество. Обобранные журналы Юрка унес к себе в комнату и закрылся в ней, попросив ему не мешать.

     Время от времени отец спрашивал:

     - Консультация нужна?

     - Я сам, - неизменно отвечал сын.

     - Ну, сам, так сам - отвечал отец, с некоторой долей гордости поглядывая на жену. - Ты только про уроки не забывай, а то это дело увлекательное, впору об остальном забыть.

     - Не забуду, - буркнул сын, уткнувшись в журналы.

     Три дня Юрка читал статьи о Крестовых походах, а потом сел за компьютер и начал писать. Прежде всего он решил дать интригующий заголовок и сопроводить рассказ иллюстрациями, взятыми из журналов.

     На написание исторического повествования у него ушла неделя. Прочитав рассказ, он сделал несколько правок и решил, что получилось неплохо. Распечатав рассказ на принтере, он решительно запечатал бумаги в конверт и отправил его в конкурсную комиссию. Оставалось только ждать.

     Но проходила неделя за неделей, минул месяц, второй, а ответа все не было. Парень начал серьезно волноваться: может быть, почта задержала, а вдруг рассказ не понравился или был не по теме?

     Но вот в один из апрельских дней перед уроком истории в класс вошла Ирина Ивановна в сопровождении какой-то незнакомой женщины. Поздоровавшись с учениками, она сказала:

     - Сегодня у нас будет внеплановый урок и его проведет член областного правления "Общества знания", руководитель "Клуба любителей древней истории", кандидат исторических наук Вероника Павловна Никишина. Поприветствуем ее!

     Ребята активно захлопали в ладоши, предчувствуя нечто необычное, а главное то, что спрашивать сегодня не будут.

     Вероника Павловна жестом попросила ребят успокоиться, а потом заговорила:

     - Несколько месяцев назад нашим клубом был объявлен конкурс на историческое повествование, в том числе по разделу "История мира". Были объявлены призы, а работы авторов, вошедших в тройку победителей будут опубликованы в ежегодном Сборнике Общества. Так вот, в числе соискателей оказался один из учеников вашей школы, точнее - вашего класса. Его работа заняла третье место в конкурсе и автор ее награждается Почетным дипломом.

     Ребята недоуменно переглянулись, пытаясь угадать, кто бы это мог быть?

     А Вероника Павловна продолжила:

     - Мы с Инной Ивановной посоветовались и решили, что прежде мы зачитаем конкурсную работу, а уж потом поздравим призера и вручим ему Диплом Общества знания. Согласны?

     - Согласны, - единодушно зашумели ребята.

     Вероника Павловна достала из кейса красивую красную папку с золотыми виньетками, вытащила из нее из плотной глянцевой бумаги "Диплом" и положила его лицевой стороной на стол учительницы. Потом извлекла из кейса рукопись и, хитро поглядев на ребят, начала читать:

     - Рассказ называется "Сопливые крестоносцы".

     Кто-то в классе захихикал, но Ирина Ивановна жестом успокоила их. И тогда Вероника Павловна продолжила:

     "Когда двенадцатилетняя Магда и ее шестилетний братик Гансик ближе к вечеру вернулись домой, отец, сапожник Вилли, строго спросил их:

     - Ну, что добыли?

     Девочка виновато опустила голову, а Гансик от страха перед отцом спрятался за сестру. Поняв, что они ничего не выпросили и не украли, Вилли дал дочери крепкую затрещину, прикрикнув:

     - Дармоеды, зачем вы только на свет божий появились? Толку от вас никакого, а жрать каждый день требуете.

     Святой отец Иеремия, часто навещавший прихожан в надежде поживиться едой, стоя возле стола, наставительно проговорил:

     - В Святом писании сказано: "Аще биеши младенца жезлом, не умрет, но паче здоровье будет. Любя сына своего, жезла на него не щади, наказуй его в юности, да он в старости покоит тя".

     Постояв еще некоторое время и поняв, что здесь ему ничего не перепадет, он лениво перекрестил семейство и вышел из полуподвала, громко хлопнув дверью.

     Мать сердито посмотрела на детей и, подумав недолгое время, сунула им по небольшому кусочку хлеба и дала кружку воды.

     Магда и Гансик забились в темный угол и стали есть, поддерживая хлеб ладошками, чтобы не пропала ни одна крошка. Подошедшая к ним старшая сестра Герда спросила:

     - Что, совсем ничего не подают?

     - Нет, - ответила Магда. - Знаешь, сколько таких, как мы, просят милостыню? Иногда даже мальчишки дерутся между собой.

     Помолчав немного и видя, что сестра сочувствует им, Магда решилась рассказать:

     - Мы сегодня были на площади - там собралось много народа, особенно таких, как мы. Там выступал какой-то мальчик и звал всех идти с ним на Святую землю.
   
     - Зачем? - спросила Герда.

     - Её, эту Святую землю, захватили какие-то злые дядьки. Надо собраться детям и попросить их, чтобы они ушли.

     - А где она, эта Святая земля?

     - Не знаю, далеко где-то. С ним был еще пастор, он тоже уговаривал детей. Рассказывал, что сам Папа римский просит об этом - он даже читал послание от него. Мы с Гансиком решили, что пойдем вместе с ними...

     - Правда, что сам Папа просит?

     - Так святой отец говорил, - ответила Магда, глядя на сестру, словно искала у нее совета. - Все равно мы здесь никому не нужны...

     Герда вздохнула и, не сказав ничего, отошла.

     А когда легли спать, завалившись гуртом всей семьёй на деревянную лежанку, днём служившую отцу рабочим столом, Магда долго не могла уснуть: в ее головке проносились видения, как они, распевая псалмы и освещаемые благословенным солнышком, идут по засеянным полям, по росистым травам, а в селениях, через которые они проходят, жители кормят их лучшим, что есть в их домах.

     Проснулась она от голодных спазм в желудке, а когда открыла глаза, увидела, что старший брат Карл тихо что-то жует. Заметив, что сестренка проснулась и  смотрит на него голодными глазами, он откусил от того, что ел, и подал огрызок сестре. Это была сырая кормовая свекла, но и этой подачке Магда была рада - она слегка приглушила боль в животе.

     Через несколько дней из их городка выходили сотни мальчишек и девчонок, среди которых находились и Магда с Гансиком. Впереди колонны вышагивал пастор,  державший высоко над головой деревянный крест.

     По мере продвижения на юг, их нередко останавливали королевские посланники, сидя верхом на конях, и передавали им приказ короля Фридриха II Гогенштауфена о том, что он запрещает поход и велит детям вернуться по домам. Ни их никто не слушал, тем более, что придя в очередной город или селение, пасторы, сопровождавшие колонну, собирали митинги и на них приводили слова Папы римского: "Эти дети служат укором нам, взрослым: пока мы спим, они с радостью выступают за Святую землю!"

     Кто-то из взрослых плевался, слыша эти слова, кто-то бранил священнослужителей, но в некоторых нищих многодетных семьях родители отпускали своих детей - лишние рты никому не нужны.

     Хоть дети и шли неспешно, для маленького Гансика это было слишком тяжело. Порой он садился на землю и начинал плакать. И только после долгих уговоров сестры, убеждавшей его идти, потому что они здесь никому не нужны, он уставал и, вытирая ручонками слёзы, покорно брёл вслед за всеми. Время от времени они находили оставленные после жатвы колоски с твердыми, как камень, зернышками или оброненные при уборке клубни картофеля и сырыми быстро, чтобы не заметили или не отобрали другие, съедали их.

     Но самое трудное было впереди - огромному отряду детей предстояло перевалить через Альпы, чтобы попасть в Италию. Полураздетые, большинство босые, голодные дети карабкались по горным кручам. Многие из них, обессилев, падали и срывались в пропасти, а оставшиеся в живых старались поддерживать друг друга.

     Гансик уже не плакал - он медленно шагал за державшей его за руку сестрой и все повторял: "Я хочу домой! Я хочу домой!.." Но что могла сделать Магда - назад для них пути не было.

     Питались ребята в горах чем придется, оставляя позади себя ободранные до основания кусты утёсника, белой ирги и каменного дуба.

     На одном из переходов по леднику Магда ненадолго выпустила руку брата с тем, чтобы зацепиться за скальный уступ. А когда обернулась, чтобы помочь ему вскарабкаться, увидела, как братик пошатнулся, взмахнув ручонками, поскользнулся и полетел в пропасть.

     - Га-а-а-н-си-и-к! - закричала она и, сев на камень, заплакала.

     Идущий следом за ней мальчишка лет пятнадцати подтолкнул ее вперед со словами:

     - Ему уже не поможешь. Иди вперед, иначе сама свалишься.

     И она полезла вверх, лишь изредка со страхом поглядывая на огромный провал, куда улетел ее брат. А там, под ними, уже кружили стервятники...

     Наконец, горы кончились и они спустились на равнину, где немногочисленные крестьяне собирали последние ягоды винограда.

     Голодная стая ребятишек накинулась на ягоды, жадно отрывала их ртом  от кистей и, почти не жуя, глотала. При этом топтала и ломала лозу.

     Крестьяне, увидев, что происходит с виноградником, бросились на эту голодную стаю, бросая в них камни и колотя детей корзинками для сбора урожая. Кто-то из мужчин достал нож и размахивал им, не разбирая, кто перед ним - мальчики или девочки и какого возраста. Это нападение казалось крестьянам не лучше нападения прожорливой саранчи.

     Опустошив виноградники, ребята двинулись дальше, оставив позади себя десятки неподвижных окровавленных детских тел.

     Но не мытые ягоды, опрысканные медным купоросом, вызвали приступы жестокой дизентерии у многих ребят. Многие из них слегли и не могли двигаться дальше. Ждать их не стали.

     В одном из селений Магда постучала в один из домов, чтобы попросить милостыню. Открыл ей мужчина лет сорока пяти и спросил, что ей нужно?

     Магда не понимала итальянского языка и потому жестами показала, что просит накормить ее, беспрестанно бормоча:

     - Spiese (кушать).

     Ни слова не говоря, он пригласил ее в дом. А через некоторое время оттуда донеслись ее крики, а потом стон и плачь. Затем дверь открылась и хозяин вытолкнул наружу заплаканную девочку, по ногам ее текла кровь. В руках она держала ломоть хлеба и две вареные картофелины.

     Кое-как она добралась до лежащей на траве группы детей, среди которых был и Вальтер - то самый парень, что помогал ей подниматься в горах. Увидев, в каком состоянии находится девочка, он ничего не сказал, а только жестом предложил им присоединиться к ним. Лежащие здесь же дети жадными глазами смотрели на хлеб и на картошку, не замечая больше ничего вокруг.

     Магда передала Вальтеру принесенные продукты и тот стал отрывать от них небольшие кусочки и передавать оголодавшим товарищам.

     - Тебя покормили? - спросил он Магду.

     Та в ответ кивнула головой и показала на лежащего в сторонке мальчика, все тело которого покрывали страшные гнойники.

     - Что это с ним? - спросила она.

     - Наверное, Священный огонь, - ответил Вальтер.

     - Это опасно?

     - Наверное, - повторил он. - Один бог знает.

     - А почему так получилось? - словно на автомате спросила Магда.

     - Может быть, спорыньи наелся, - как-то отстраненно ответил подросток.

     - А что это такое? - поинтересовалась девочка.

     - Ты видела на хлебных колосьях черные зерна?

     - Видела.

     - Это отрава. Он ее и наелся.

     - И что с ним будет?

     - Умрет, - коротко и как-то равнодушно ответил Вальтер.

     Больше Магда ничего не спрашивала, а просто прилегла отдохнуть. Все тело, а особенно них живота сильно болели.

     На следующий день уменьшенный едва не на две трети отряд тронулся в путь, теряя по пути новых товарищей.

     В селениях, через которые они проходили, уже были предупреждены об их приближении и поэтому возле полей и огородов была выставлена охрана из мужчин и женщин, вооруженных дубинами и косами.

     Но так или иначе, основная часть из оставшейся части ребят дошла-таки до Рима. Им было сказано, что Папа примет делегацию от них. В состав этой делегации вошел и Вальтер.

     Позднее, вернувшись с приёма, он рассказал, что их покормили, похвалили и взяли с них обещание продолжать начатое дело, когда подрастут. А сейчас посоветовали расходиться по домам.

     - Как это расходиться? - спросил Вальтера один из ребят. - Мы, выходит, напрасно шли?

     - Так сказал Папа, - ответил Вальтер.

     А потом, обратившись к Магде, спросил:

     - А ты что думаешь делать?

     - Не знаю, - просто ответила та. - Может быть, пойду к тому дядьке, который меня накормил...

     - И обесчестил, - добавил парень.

     - А что делать? - грустно проговорила Магда. - Домой я не пойду, да и нет сил возвращаться..."


     Вероника Павловна закончила чтение и добавила:

     - Безусловно, рассказу нужна литературная правка, но то, что этой темой заинтересовался ученик и даже иллюстрировал рассказ, вызывает огромное уважение. Вот по этой причине "Клуб любителей истории" областного "Общества знания" присудил диплом третьей степени вашему товарищу... Юрию Ведякину.

     Класс зашумел, все взгляды обратились на Юрку. А он смущенно поднялся и пошел за Дипломом.

     - Молодец, Юра, - похвалила его Ирина Ивановна. - Откровенно говоря, приятно удивил!

     А когда занятия в школе закончились, к нему подошла Танька Малинина и, словно между ними не было размолвки, спросила:

     - Проводишь?