Тревожное детство. Короткий рассказ 50

    Льётся кровь мирных жителей Донбасса. Раздаются оглушительные взрывы бомб в каждый день. Дети, женщины, старики прячутся в подвалах. Детская психика ранимая, и страх навсегда поселяется в детской  душе.

    Передо мной восьмидесятилетняя старушка, с гордой осанкой. - Можно я присяду рядом с вами на скамейку? - спрашивает она. - Пожалуйста, - как-то быстро завязывается разговор. Женщина вспоминает своё трудное военное детство. Слёзы градом текут по щекам.

    Их семья не успела эвакуироваться из Петергофа. - Война была очень страшной и жестокой. Погибло почти тридцать миллионов человек.Те, кто действительно воевали, возвращались, жили недолго, почти сразу умирали, - говорит она с болью и с горечью. - А как вы уцелели в этом аду? - спрашиваю я. - Нас сохранила мама, - отвечает она. - Как? - Немцы город бомбили сверху. Было очень страшно. Ни одного жилого дома не осталось целым. Мы прятались в кустах. Ложились, а сверху своим телом нас закрывала мама. Когда бомбить перестали, мы вышли на дорогу. Это были старики, женщины и дети.

    В город вошли танки, рядом с танками шли немецкие солдаты. Мне было тогда четыре года. Маленькая кроха, с белыми косичками. Немцы нас не трогали. Один немец погладил меня по голове, - она достала из сумки две фотографии. На них - миловидная блондиночка, с крупными чертами лица. - Да вы тут настоящая красавица, - похвалила её я.

    - Мы в молодости другие были, очень скромные. Головки всегда с причёсками. С распущенными волосами никто не ходил. Считалось - не прилично. Сейчас молодёжь не знает скромности, юбки короткие, - она делает жест, показывая, где кончаются ноги. - Знаете не все не скромные. Много хороших девочек. - Да я не говорю, что все.

    - А что было дальше? - интересуюсь я. - Мы пошли на Гатчину пешком. - Я думаю, что Вера Сергеевна (так она себя назвала) перепутала. Может быть,она имела в виду Стрельну, потому что махнула рукой в сторону Стрельны. - И где же вы жили? - А нас немцы в товарных вагонах вывезли в Прибалтику. - И вы жили в концентрационном лагере? - Да, там были лагери, но мама работала, и мы как-то выжили. - Она забыла, кем работала мама, или не захотела сказать. - А когда наша  советская армия начала наступать, немцы обозлились и начали всех мирных жителей расстреливать. Мы с мамой убегали и прятались. Лежим ни живы - ни мертвы, а пули над нами так и свистят. Ужас, как вспомнишь! Когда немцы ушли, мы были все опухшие. Нас по железной дороге развозили кого куда. Мы вернулись в Петергоф. Дома были все разбиты. Нас поселили во Фрейлинские корпуса, что строил Бенуа. Это были единственные уцелевшие здания. Даже церковь Петропавловская была до половины разрушена. Всё восстанавливали заново. 

    Хлеб после войны был по карточкам, одежды никакой, одна юбка на всех, носили её по очереди. Со мной был смешной случай. Я нашла где-то бардовую шляпу, с пером. Надела её и пошла за хлебом. В очереди кто-то, смеясь, сказал: "В шляпе и без штанов" -"У меня есть штаны", - ответила я, заплакала и пришла домой без хлеба. Мама утешала. Сейчас смешно. А тогда была трагедия. Но полюбила с тех пор носить шляпы.
 
    Женщина была в красивом шерстяном костюме, очень подтянутая. Ей уже 80 лет! Она сама себя обслуживает, делает длинные променады. Но детство трудное, военное навсегда осталось в её душе глубокой раной.