Часть вторая

Парень онемел, а незнакомец, казалось, не обратил внимания.
- Рановато тебе, дружок, -  проговорил Незнакомец, гладя кота по спине. – Иди домой, тебя хозяйка заждалась.
Кот внимательно посмотрел незнакомцу в глаза, словно собака лизнул его руку, и побежал через пустырь туда, где вдалеке виднелось несколько девятиэтажек.
Незнакомец вновь обратил взгляд к часам.
Парень сел на корточки. Голову сдавило словно тисками. Вообще каждая мышца давала о себе знать жуткой болью. Парень решил, что лучше ему будет не двигаться.
 - Сиди пока. Еще секунд двадцать. Время на осмысление, так сказать.
Незнакомец открыл крышку часов и тронул стрелки. Они тотчас же с огромной скоростью побежали в обратном направлении.
Было видно, как разбегаются тучи, розовеет небо, солнце уходит за горизонт на Востоке, зажигаются вновь утренние звезды. Затем наступила ночь. Вокруг все по-прежнему двигалось в обратную сторону, и вдруг, замерев на мгновение, все стало как было. В направлении, которое принято считать «будущим».
Вдали послышался шум поезда, и на путях показался из-за поворота товарный поезд. Поезд ехал, а Незнакомец продолжал сидеть на рельсах. Товарняк пролетал сквозь Незнакомца и машинист не подавал тревожного пронзительного гудка.
Боковым зрением Парень заметил движение слева. Повернув голову, он увидел себя самого, приближающегося  к месту, где он теперь сидел. Парень сидел на земле и наблюдал, как он сам идет к рельсам.
Его тело, или что там это было, остановилось под мостом. Между ними было всего пять метров.
Незнакомец вдруг оказался рядом с Молодым человеком, сидящем на земле .
В голове Парня разом промелькнула вереница лиц, которые он когда-либо видел. Но сейчас он видел все эти лица без эгоизма, затмевавшего разум.
Мать – светлая, теплая, заботливая. Отец – любящий и защищающий. Друзья. Настоящие друзья, которым было больно видеть, как парень спивается. Девушка. Он врал ей, а она верила и любила его. Ей тоже было очень больно видеть его пьяным. Она знала, что парень талантлив и осторожно, намеками, уговаривала его пойти на курсы программистов или закончить колледж по этой специальности.  Теперь парень видел, что его милая действительно любила его, а не желала банального престижа, как большинство девушек, даже не прикладывая ни малейшего усилия для этого.
Соседи, знакомые, все, кого он знал. И теперь он помнил все до одного их имена. Парень широко открыл глаза, осознавая теперь новую истину в которую не верил – все эти люди не желали ему зла.
Отчаянный гудок машиниста рассеял свет на душе парня. Тело, стоящее на рельсах и товарный поезд  разделяло меньше тридцати метров.
Парень знал, что ничего не сможет сделать.
 - Нет – закричал он изо всей силы. – Нееет!
Парень верил, каким-то внутренним чутьем, что сможет докричаться, сможет все изменить. В следующее мгновение он увидел, что время будто замедлилось. Видел каждое движение своего тела. Лицо машиниста, перекосившееся от ужаса неизбежной трагедии. Затем медленно-медленно поезд коснулся его тела. Голова начала менять форму, все больше напоминая неправильный эллипс, послышался хруст костей черепа и от головы медленно отделились сначала лицевая часть, а затем и обе части черепа. Также медленно куски начали падать. Брызнула кровь. Парень в немом ужасе наблюдал, как его правая рука, коснувшись передних огней состава, изогнулась, хрустнула и ее медленно, с характерным звуком рвущихся плоти и мяса, вывернуло из плеча. Верхнюю часть туловища оторвало от места, где по законам природы она должна располагаться и она поплыла вперед, перемешиваясь струями крови, совсем недавно питавшим ее жизнь. Состав продвигался вперед, и вот уже ноги скрылись под его колесами. Шнурок на левом ботинке развязался и намотался на колесную ось. Левую ногу раздробило о рельсу и она, словно бы нехотя, выпала за железнодорожное полотно, подкатываясь прямо к парню. Все это время гудок, нажатый машинистом, рвал сознание парня, и он стоял, остолбенелый, хотя по неизвестным законам времени, его движения не стали замедленными.
Вдруг сцена крушения человеческой оболочки стала идти с нормальной скоростью, и все оставшиеся части тела разлетелись вокруг с приличествующей им скоростью, определенной законами физики.
На лицо парня попала кровь, и он упал на колени в бессильном ужасе. Его тело сотрясали беззвучные  рыдания, и шок сковал члены. Парень закричал. Спустя немного времени гудок стих, видимо машинист понял, что трагедия совершилась, и перестал жать на ярко красную кнопку, которой, он надеялся, ему не придется воспользоваться в подобной ситуации.
В наступившей тишине крик парня звучал резко, перейдя в нечто похожее на рычание, завершившись под конец  сдавленным хрипом.
Тут он почему-то подумал о машинисте, и его душу, раскаленным железом, обожгло чувство стыда.
 - Понравилось? – Насмешливо спросил Незнакомец, стоя рядом с парнем.
 -Заткнись.
Родственников уже известили. В твоей куртке нашли паспорт. Даже удивительно, что он не полностью пропитался кровью. Твое тело просто разорвало – столько крови!
-  Какая удача. – Хриплым упавшим голосом, глухо проговорил парень, вытирая ладонями глаза. Он был не в силах смотреть на только что произошедшую кровавую сцену. Не мог и посмотреть на Незнакомца. Его разрывала и давила к земле тяжесть абсолютной бессмысленности совершенного самоубийства.
 -Если бы я только мог все исправить, - прошептал парень и больше не двигался. Силы окончательно оставили его.

Слезы прошли, и парень наслаждался тишиной внутри себя. Каждая мелочь была странна несущественной и при этом невероятно важной: положение тела, движение мысли – все находилось в гармони с абсолютным покоем.

Все вокруг изменилось. Даже не открывая глаз, парень ощущал присутствие, или, скорее, отсутствие…чего? – Земли? Звуков? Форм?
Парень поднялся. Изображенная сцена самоубийства постепенно стиралась, словно растворяясь в остальной реальности. Краски становились бледнее, небо светлело и сквозь прозрачное небо ночи начинало проглядывать тусклое дневное солнце. Мост, пустырь, железнодорожные пути заволакивало туманом. Сквозь молочную пелену стали видны неясные, но довольно реалистичные фигуры людей. Каждый был чем-то занят, и парень понял, что эти люди сейчас говорят и думают о нем. Это были полицейские, судебные медики и железнодорожники, которые приехали осматривать место самоубийства. Когда-то в новостях рассказывали про подобный случай, и парень примерно представлял, как теперь говорят о нем. Он знал, что его осуждают, ненавидят, и ему было стыдно. Он осознавал, что виноват перед всеми этими людьми, которые поневоле обязаны думать о нем и собирать остатки ЕГО тела. Хотя каждый из них, возможно, хотел бы быть сейчас дома, с семьей, а не проводить воскресное утро за составлением картины самоубийства, в которой крови, кусков мяса и эгоизма было во много раз больше, чем простого здравого смысла.
Молочная дымка забирала в себя предметы, растворяя их очертания – от предметов шел пар, как от еды, когда ее, сильно замороженную, вытаскивают из морозильной камеры. Картина реальности почти растворилась, но теней вокруг стало больше. Пропали четкие контуры, но парень теперь мог точно сказать,  кто есть кто. Он узнавал каждую фигуру.
 - Макс! – Позвал парень, увидев знакомого. Парень попытался дотронуться до своего друга, но его рука прошла свободно сквозь «тело», как сквозь вязкую гелевую массу. Друг, естественно, даже внимания не обратил. Ни одна тень не обратила на парня никакого внимания. Парень хотел снова закричать и вдруг с ужасом осознал, что не нуждается в кислороде – грудь не поднимается как обычно, легкие не наполняются с детства знакомым воздухом. Он попытался сделать привычное движение грудной клеткой – она послушно поднялась и опустилась, но при этом совершенно не требовала необходимой смеси газов. Очертания предметов все также медленно исчезали в, испускаемых ими же, ледяных испарениях. Вокруг становилось очень холодно. Парень запаниковал. «Неужели смерть вот такая» - пронеслось в его голове. Он крутился на месте, пытаясь зацепить руками хоть что-нибудь, смотрел на растворяющиеся вместе с туманом фигуры, и ему нестерпимо хотелось назад на землю, потому что теперь он ясно понимал, что больше не увидит никого из тех, тени которых он видел сейчас. Он рвался  ко всем этим людям-теням, которых он знал хорошо или не очень. Парню хотелось обратно, хотелось дышать воздухом, хотелось щуриться от яркого солнца и прятаться от дождя в подъездах. С друзьями…только не здесь. Не сейчас, а лет через шестьдесят, к примеру.
 -Я здесь! – Крикнул парень. «Но не там», - тут же грустно вспомнил он.
 - Вот тут ты прав, - проговорил голос.
Парень резко обернулся. К нему приближался незнакомец с часами.
Парень рванулся к нему и схватил за кожаную куртку, не обратив внимания, что незнакомец был таким же реальным, как и он сам.
- Верни меня обратно, - в отчаянии взмолился он. – Я все понял. Отправь меня домой, и я обещаю даже не думать о суициде до конца жизни!
Незнакомец отстранился и с равнодушием смотрел на парня, стоящего перед ним. У молодого человека был жалкий вид – Он был подавлен и сломлен духом. Теперь парень более чем когда-либо осознавал великий смысл и цель в, подаренной, почти за бесценок, каждому, жизни.
 - Еще не все.
Лицо незнакомца сделалось суровым. Он презрительно посмотрел на парня и растворился в воздухе.
Тут только парень заметил, что тени, бродившие до этого момента вокруг – исчезли. Он находился словно внутри облака – было влажно, мутно и душно.
«Небо» - с отчаянным благоговением тихо произнес парень, будучи твердо уверенным в том, что здесь его уж точно не погладят по голове.
 - Это не небеса, - послышался голос незнакомца, - это ВО ВНЕ. Тот свет, если хочешь знать. Не имеет ничего общего с серым и голубым светом, просто так кажется из-за скудности возможностей твоего зрения.
 - Самоубийство же смертный грех, или я был неправильно информирован при жизни? – С иронией спросил парень. - А тут относительно светло, только влажно. - Было ясно, что он пытается приспособиться к существующему положению дел, раз изменить его все равно не в состоянии.
 - Тебе еще предстоит вернуться сюда. Это место для отчистки грехов. Плохих дел, которые были направлены тобой, или кем-то, чья очередь еще подойдет, против других людей. Своего рода Чистилище, как вы его привыкли называть, хотя лично я сравнил бы это место с душевой. В нем человек смывает с себя боль, причиненную с умыслом.
 - Смывает?
 - Да, смывает. Собственной болью.
 - Мне не больно сейчас, - парень приосанился. – Вероятно, меня простили? Я ведь такой неправильный и причинял боль. – Последнее слово парень произнес с превосходством, нарочито медленно и посмотрел наверх, ожидая увидеть солнце и всю оставшуюся ему вечность сидеть на троне из облаков.
 - А ты себя прощаешь? – Голос незнакомца был непривычно суров, словно гром ударил над головой. Парень растерялся, опуская глаза и съеживаясь.
 - Ну…, - виновато начал парень, – вообще-то я не…
Внезапно отовсюду послышался нарастающий гул. Зазвучал разрывающий уши бой часов, в котором каждый последующий удар звучал медленнее и громче предыдущего, пока, наконец, все не застыло на последнем бесконечном ударе. У парня давило в груди и висках. Он попробовал закричать, но эффект был как со зрением в непроницаемом мраке – он даже не понял, открывал ли он рот – ведь легкие теперь не вдыхали воздух, а, стало быть, и не тратили его. Вдруг все звуки стихли. Наступила бесконечная, всепоглощающая тишина. Пространство вокруг парня слегка подрагивало, как если бы рядом находились высоковольтные электростанции. Парень теперь ощущал себя единственным живым существом во вселенной – появилось стонущее внутри чувство бесконечного одиночества. Словно он только что осознал, что для жизни и гармони ему нужен как минимум еще один человек. Кто-нибудь.
 - Эй, - крикнул парень незнакомцу. Он не знал, как его звали на самом деле, да и кричать не мог, но он надеялся, что незнакомец непременно его услышит. Он же заварил всю эту кашу.
Ответа не последовало. Парень упал на колени и в бессилье повалился на что-то, что выполняло функции пола внизу. Он плакал.
 - Почему ты не убил меня? – в неистовом отчаянии закричал парень с мольбой. – Я же не смогу быть один. Я же умру так. Я уже убил себя! Так зачем же ты убиваешь меня вот так снова? Зачем?
Тишина. Вдруг сверху на парня упало пара капель. Ему показалось, что это дождь, и он с усилием перевернулся на спину. Он лежал, смотря вверх, на светло-серую холодную дымку, и ощущал, что ему немного лучше. Мыслей не было, и только струи неземного дождя омывали теперь его лицо. Капли упали на грудь парня и его обожгло. Нет, тело было не тронуто, но душа, казалось, загорается. Дождь пошел сильнее. Все внутри парня теперь горело от боли, которую не выразить словами. Он не мог пошевелиться, просто лежал, приоткрыв рот, широко распахнул глаза. С его уст срывались хрипы, говорившие о безумной боли внутри. Глаза раскрылись шире. Ливень теперь лил в три раза сильнее.
 - Мама… Отец… Алена… Где вы? – с трудом проговорил парень, не в силах пошевелиться. – Почему вас нет рядом?
 - Боль, которую ты сейчас чувствуешь внутри себя, - проговорил голос незнакомца, - ты причинил близким своим глупым поступком. Это их слезы тебя сейчас омывают. Это их дух серый и грустный, как небо, под которым ты лежишь. Ты причинил им боль, поэтому должен заплатить своей болью, чтобы сохранить равновесие. Так было и так будет – это закон.
В следующее мгновение все эмоции, принявшие образ дождя, словно бурная горная речка, сокрушившая долго державшую ее плотину, обрушились на парня, и он почувствовал все: беспросветное отчаяние матери, потерявшей единственного сына. Бессильная ярость отца, которую он пытался залить алкоголем. Ох и надрал бы отец ему сейчас уши – но не в силах был парень почувствовать тогда, до того рокового поступка все, что чувствовал теперь. «Папа», еле слышно сорвалось с сухих губ, «прости». Парень мог плакать, но каждая слеза обжигала, слизывая кожу, оставляя на лице глубокий шрам. Парень не мог двинуться и чувствовал все. Чувствовал тупую боль в груди его девушки. На земле он был не сильно к ней привязан, но сейчас он отдал бы все, чтобы не причинять ей столько страданий. Он испытывал все, но не злился, не ненавидел и поэтому любил. И эта любовь делала его слабым как никогда. Любовь всегда делает людей слабыми. Парень знал это и старался не любить, чтобы не быть уязвимым, но сейчас… сейчас он чувствовал силу слабости искренней любви, которая только одна и дает крылья и одна же способна отнять  их. Вдруг вены на руках парня разошлись, словно под бритвой, жизнь стала уходить, и он понял, что это Алена пыталась покончить с собой. Он чувствовал в ее душе пустоту и обиду, но она не ушла. Жизнь ее стала спокойнее, сознание пришло в норму. «Значит спасли», - с облегчением осознал парень. И почувствовал себя несчастным из-за того, что девушка хотела умереть, потому что его не стало, умереть из-за пережитого ею горя и ужаса потери… Страшная пустота в душах друзей стала его пустотой. Теперь парень не мог отличить чувства – он принял на себя все разом, пытаясь кричать, но издавая лишь хрипы и временами, когда становилось совсем невыносимо, широко раскрывая глаза. В душе кричали сотни голосов, сотни рук зовущих его обратно, пытающихся отменить, предотвратить, рвали душу на части. Казалось, что время остановилось, или ощущение времени только у него в голове сделало паузу.  От тела парня отрывались кусочки, но это было почти неощутимо. Эмоции людей, таких близких и родных, жгли, словно огнем, сжигая эгоизм. «Остановитесь, - хотелось крикнуть парню. – Я не знал, что вы все будете так несчастны. Я не знал, что я вам нужен. Я раскаиваюсь! Пожалуйста, не плачьте!»
Его тело медленно расщеплялось, пока не осталась одна только боль.
… - Хватит... – прошептал парень в бессилии и закрыл глаза.

После, спустя время, голоса пропали. И душа, без тела пребывала в спокойствии. Парень все еще осознавал себя личностью, осознавал, что у него теперь нет тела, и чувствовал свободу облегчения от чужих страданий.

 - Ты действительно раскаиваешься.
Перед ним на корточках сидел незнакомец. Взгляд и голос его стали теперь не такими холодными. Парень не ответил. Он все еще ощущал отголоски обрушившейся на него боли. Ощущения тела, к которым он так привык, сопровождали его и теперь он бы описал положение относительно места, как «я лежу». Наверное, так и было, ведь душа имеет привычку привязываться к телу, которое дано ему на одну жизнь. Поэтому он лежал, а незнакомец сидел перед ним на корточках. Парень перевел на него взгляд, задержался глазами на лице незнакомца. Лицо было красивым. Правильные черты лица – странно, что парень не разглядел его раньше. Темные глубокие глаза серо-карего цвета, точеный нос, широкий мужской подбородок. Странно, но в лице не было утонченности, как считается. Оно было по земному привлекательным и только в глазах была мудрость и глубина. Лицо незнакомца ничего не выражало, но парень чувствовал где-то внутри, что теперь к нему  относятся с меньшим осуждением. Конечно, этому мог способствовать голос, но было что-то еще, ощущаемое лишь пресловутым шестым чувством.
 - С чего ты взял? – Спросил парень, нарушая молчание.
 - Ты хочешь вернуться? – вопросом на вопрос ответил ему незнакомец.
 - Я не знаю. – Честно ответил парень. – Я люблю их всех, но мне очень стыдно. Я не смогу снова посмотреть в глаза этим людям. Парень закрыл глаза.
Наступило молчание. Парень решил, что незнакомец снова исчез, приоткрыл глаза, но тот все так же сидел рядом. Только теперь он внимательно смотрел на часы. Парню показалось, что он даже слышит слабое тиканье. Сделав какие-то подсчеты и хмыкнув, незнакомец перевел взгляд на парня.
 - Кое с кем ты еще сможешь встретиться. Но лишь в том случае, если ты больше не откажешься от Жизни, какой бы тяжелой она тебе не казалась. Ну и если конечно ты действительно очень хочешь их увидеть.
Незнакомец смотрел парню в глаза. Тот молчал.
Незнакомец встал
 -  Хорошо, тогда тебе стоит знать о правилах. - Место, где они находились начало постепенно меняться. – Для удобства можно использовать привычную тебе обстановку..
Сказав это, незнакомец слегка обернулся и взялся за спинку стула, материализовавшегося возле него. Парень встал и огляделся. Они с незнакомцем находились в обыкновенном московском офисе, фирмы имеющей среднее положение на рынке товаров – красиво, качественно, но без излишков и пафоса. В центре офиса располагался круглый стол для переговоров. У дальней стены, за спиной незнакомца находился большой стеллаж для документов, с картотекой. У окна, также возле дальней стены, стоял цветок в горшке. На полу был светлый линолеум, темно красная обивка стен и флуоресцентные лампы на потолке. Светлая мебель претендовала на звание массива из ясеня, но была сделана из древесно-стружечных плит, как и большинство мебели по всему миру. В современной жизни можно быть уверенным только в качестве спичек, каким бы глупым утверждением это не было, и мебель в этом офисе только подтверждала вышесказанное.
Незнакомец жестом пригласил парня присаживаться, а сам направился к картотеке у стены.
 - Вообще-то я никогда не был в таких местах, - заметил парень
 - Привычное значит стандартное: стол, стулья, шкафы. Мне нравиться этот вариант. – Отвечая, незнакомец достал из картотеки совершенно заурядную папку, цвета бумажных пакетов из кафешек быстрого питания, без каких-либо опознавательных знаков. Подойдя к столу, он сел напротив парня, положив перед собой папку.
 - Пожалуйста, протяни руку, - деловым тоном обратился к парню незнакомец.
Парень послушно вытянул руку вперед, незнакомец поднес папку и последняя слабо засветилась. Послышался едва слышный треск и на папке тотчас же возник странного вида символ. Парень мог бы поклясться, что при жизни никогда не видел ничего подобного. Он медленно убрал руку.
 - Итак, - произнес незнакомец, открывая папку, - уровень девять. Неплохо. Именно на нем происходит больше всего самоубийств. – Незнакомец перевел взгляд на парня.  – Знаешь, какое качество проходят на этом уровне?
Парень молча пожал плечами.
 -Ответственность.
 -То есть я поступил безответственно? И только? – Парень с удивлением и насмешкой глядел на незнакомца.
Незнакомец поднял бровь и посмотрел парню прямо в глаза, отчего тот смутился.
 - И только? Мне показалось, что ты на собственной шкуре ощутил все свое «и только»?
 - Да. – Парень опустил голову. - Я имел в виду... мне казалось, что ответственность это нечто, что… ну не слишком важное что ли.
 - Ответственность это важнейшее качество личности. Именно это качество делает душу зрелой и способной развиваться самостоятельно.
 - Тогда почему это качество не стоит на первом уровне?
Незнакомец откинулся на спинку стула с откровенной насмешкой во взгляде.
 - Разве не так? Я считаю, что душа имеет право на саморазвитие и определение. И вообще думал что душа может все.
 - Если бы ответственность нужно было бы проходить на первом уровне, то все остальные качества душ вряд ли бы развивались в положительном ключе. Не было бы времени сделать выбор найти что-то свое. Ты думаешь, что вся жизнь решается за один раз? Что человека грузят всеми качествами и проводят отбор типа «выживает сильнейший»?
Парень кивнул.
 - Нет это не так, снисходительно улыбнулся незнакомец, подвинувшись вперед и опершись головой о скрещенные руки.