Одесские небылицы. Хохмы про художников

Картина Пикассо: « Палома с целлулоидной рыбкой» (1950)

Так случилось, что целых три дня, старые евреи, Айзик и Янкель, не говорили за жизнь, сидя на своих старых стульях красного дерева. Дело было в том, что Янкель немного приболел: то ли перепил холодного пива, то ли переел любимого цимеса, то ли и то и другое, но так или иначе, он пару дней не выходил из дома. Айзик зря время не терял и хорошо подготовился к тому моменту, когда они с Янкелем снова усядутся на свои стулья, чтобы поговорить за жизнь. И вот этот день наступил. Не успел, слегка осунувшийся на лицо, Янкель сеть на свой стул, как Айзик тут же взял инициативу в свои руки и заявил:
«Янкель! Сегодня я расскажу тебе забавные истории за жизнь художников!»
«Ты думаешь, Айзик, что сможешь рассказать какую-нибудь забавную историю?» - скептически произнёс Янкель.
«А ты слушай сюда! Сейчас будет очень смешно!» - ответил Айзик, уверенный в том, что сейчас будет смешно. Не зря же он потратил 30 гривен на книженцию анекдотов!
«Ну валяй!» - согласился Янкель.
Айзик, изобразив на лице нечто многообещающее, начал своё повествование:
«Как-то раз, Пабло Пикассо встретился с Марком Шагалом и говорит ему. «Марк, я оказался в затруднительном положении». Марк озадаченно наморщил лоб и спросил: «Ты хочешь взять у меня взаймы, Пабло?» «Нет, дело не в деньгах!» «А в чем же?» - с облегчением спросил Марк. «Одна дама, чей портрет я недавно закончил, попросила меня поменять цвет глаз на портрете». «Ну и в чём проблема? Это же дело двух минут?» - удивился Шагал. «Дело в том, что я начисто забыл, в каком месте я нарисовал на портрете глаза!» - сказал Пабло. «Мда... проблема, хотя вполне разрешимая» - сказал Марк. «Что бы ты мог мне посоветовать?» - спросил Пабло. «На твоём месте, я бы нарисовал ещё два глаза, того цвета, который был заказан» - сказал Марк. «Мысль неплохая, но вдруг эта дама запомнила, где на портрете находились её глаза, и что тогда?» - озадаченно спросил Пикассо. «Ну тогда ты ей можешь сказать, что так влюбился в её прекрасные голубые, черные, зеленые или какие ещё там глаза, и решил, что ещё одна пара прекрасных её глаз лишь придадут портрету неповторимое очарование!» - посоветовал Шагал»
«И что? Пикассо нарисовал ещё пару глаз?» - поинтересовался Янкель.
«Конечно нарисовал!» - ответил Айзик.
«И что сказала дама?» - поинтересовался Янкель.
«Дама была в восторге и заплатила за свой портрет двойную плату!» - ответил Айзик.
«Не думал, что так просто можно зарабатывать деньги? Может ещё что расскажешь?» - сказал Янкель.
Поощренный похвалой друга, Айзик живо откликнулся:
«Конечно расскажу! Слушай сюда! Встречаются Василий Кандинский и Марк Шагал. Кандинский хвастается: «Марк, я вчера  на аукционе приобрел «Черный квадрат» Малевича за два миллиона долларов». Шагал в ответ: «Я рад за тебя, Вася. А я позавчера купил на базаре подлинник «Черного квадрата» Малевича за сто франков». «Ты шутишь? Это же подделка!» - засмеялся Василий. «Я не шучу, Вася. Продавец убедил меня, что продаёт подлинник, дав мне письменную гарантию на два года!» - ответил Шагал. Кандинский ушел весьма озадаченный, - а подлинник ли он приобрёл?»
Янкель смеялся. Этот старый самоуверенный еврей, который привык смеяться только над своими шутками, смеялся над шутками Айзика! Не просто смеялся, а попросил ещё что-нибудь рассказать! Польщенный Айзик продолжил:
«Однажды, была выставка картин Пабло Пикассо, на которой присутствовал сам великий художник и представлял свои шедевры. «Это портрет моей мамы. Это мой автопортрет. Портрет моей жены. А это портреты моих детей: трехлетнего сына Клода и годовалой доченьки Паломы» Вдруг какая-то маленькая девочка, которую привели на выставку её родители, поклонники гения Пикассо, громко разревелась. Её долго не могли успокоить. Наконец, когда она успокоилась, мама её спросила: «Что случилось, доченька?» Маленькая девочка ответила: «Мамочка, я не понимаю, как у такой красивой доны, мамы сеньора Пикассо, мог родиться такой уродливый сын, которой женился на такой уродливой женщине, которая родила ему таких уродливых детей?»
«Да, портрет дочки Пикассо, Паломы может испугать не только ребенка! - согласился Янкель. - И чем же всё закончилось?»
Айзик ответил: «В галерее повисла напряженная тишина. Но тут Пикассо громко расхохотался и вслед за ним стали дружно смеяться посетители. Так что всё обошлось благополучно!»
«А мне девочку жалко...» - протянул Янкель.
«И мне. А уж как жалко крошку Палому, и слов нет. Надо же было уродиться такой уродиной!» - проговорил Айзик.

06.06.2015