Картина в подарок, Церквушка

Она идеально расположена: я вижу дорогу и множество торжественно выстроившихся пристроек. В верхнем ярусе, под куполом, виднеются колокола. Ах! Если бы я была архитектором! Какими словами или ... я смогла бы описать ее. Я наполнила ее пастельными сорбетными красками, изюминку востока, и конечно кучерявенький орнамент на карнизах. Что еще? Поговорим об этом. Строение словно рука, играющая мажорный аккорд, баррэ задает высоту, а окраска - тембр. А ты под рукой маленький с запрокинутой вверх головой рассматриваешь, как поблескивает сусальный напальчник гитариста на пальце господа.
Мелодия звучит, но - то совсем неслышная музыка, а такая, когда расцветает цветок, или ты слышишь ее, глядя на сверкающий новый автомобиль. Она наитивная, мелкоструящаяся, но мощная и завлекающая окончательно и бесповоротно. И в музыке уже нет ничего, кроме нее самой и взволнованного тебя.
Базовая ее нота басит и утверждает тебя в вере, основная нота переливается серебром и золотом и поет очень настойчиво и уверенно, приуготовляя тебя к встрече со звучащим византийским вибрато.
Головная же нота и правда наполняет твой новый мир ароматом благодатного плена и струится вверх, и повсюду, ты теперь находишь только ее: плавную, озорную и такую пленительную.
Все путем. Бликует верхушка баррэ: это купола; звучит колокольня, разгульно развенчивая все лишнее, и ты теперь во всем правый ступаешь на дорожку из мелкого гравия, еще совсем свежую, только что появившуюся, такую же необтоптанную, как всё, что ты видишь вокруг, как то, что теперь ощущаешь ты, растворяя дверь туда.