Знак бесконечности. Глава 1

Я уныло смотрю в окно на заднем сиденье нашего новенького внедорожника. Наконец-то сбылась папина мечта: он купил джип «Паджеро» в полной комплектации, с электроусилителем руля, стеклоподъемниками, ксеноновыми фарами и еще чем-то, в чем я не особенно разбираюсь, так как не очень дружу с техникой. Скорость машины в данный момент запредельная- 170 км в час, и меня это пугает, но не папу, я вижу, что он доволен. Мама задремала на переднем сиденье, а мой младший брат то и дело дергает меня за куртку, пытаясь привлечь к себе внимание.
-  Максик, отстань, поиграй, - я сую машинку своему трехлетнему братишке с ярко-голубыми глазами, и снова смотрю в окно, думая о том, что меня ждет в новой школе.

Мой папа военный, и место работы у него меняется каждые пять лет. Только успеваешь привыкнуть к новой школе, к друзьям, соседям, и вот нужно опять сниматься с насиженного места и ехать в чужой город навстречу неизвестности. Сейчас мне было намного трудней расстаться со своими одноклассниками и друзьями, ведь мне шестнадцать лет. В таком возрасте сложнее найти новых друзей, и очень сложно привыкать к чему-то новому.

Я сама не заметила, как уснула, а проснулась от того, что машина затормозила.
- Ну, кажется, прибыли, - сказал папа.
Я сонно протерла глаза и отстегнула сначала свой ремень безопасности, а затем высвободила своего братца, нетерпеливо прыгающего на детском сиденье. Открыв дверь, я выпрыгнула из машины и, подхватив Максика на руки, огляделась. Передо мной наш новый дом. Не квартира, а именно дом. Тоже давняя мечта папы, вернее обоих родителей. Дом двухэтажный, бревенчатый, с высокими окнами и зеленой крышей. Родители долго копили  деньги, чтобы купить его, часть взяли в кредит, и вот у нас свой собственный долгожданный загородный дом. Жаль только, что он не в том месте, в каком я хотела бы жить…
- Ну, как? Нравится? – папа взял из моих рук Максика и кивнул нам с мамой.
- Конечно! – улыбнулась мама, ответив за нас двоих, а я лишь скривила губы. – Правда, Роза?
 Ненавижу свое имя.
        Роза. Блажь моей мамы. Шестнадцать лет назад она посмотрела фильм «Титаник» с Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет в главных ролях, будучи беременной мной, и твердо решила, что, если родится девочка, то ее будут звать Роза, так звали героиню фильма. И вот, я обладательница исключительно редкого в наше время имени. Почему меня не зовут к примеру, Анной или Екатериной?
- Тогда, вперед! – папа поставил на ноги Максика  и, взяв его за руку, пошел по направлению ко входу.
 Во дворе просторно, узкая песчаная дорожка ведет прямо к широкому крыльцу. Здесь еще нужно поработать, чтобы привести в порядок насаждения и клумбы. И здесь давно никто не жил, насколько я слышала. Три года назад он опустел, потому что хозяева решили перебраться ближе к столице, и его долго не могли продать, пока его не купили мы.
В доме мне сразу понравилось, просторный коридор, уютная гостиная, и большая столовая с кухней. На втором этаже три большие комнаты.  Я выбрала ту, которая окнами выходит на речку, смогу любоваться ею и рисовать в свободное от уроков время. Впрочем, здесь не так уж и плохо …

- Роза! Вставай! Пора на пробежку!
 О, нет… Папа в своем репертуаре. Он - полковник и бросать военные привычки, по –моему, не собирается. Утренняя пробежка – это закономерность. И занятия спортом для папы – образ жизни.
  И вот, я уже стою на улице, поеживаясь от утреннего прохладного воздуха. Семь утра. Я могла бы еще спать и спать… Ведь это последняя неделя перед школой. Новая школа… Я не хочу о ней думать. Наверно, потому что мне страшно, я боюсь неизвестности, боюсь идти в новую школу. Все внимание всегда приковано к новичкам, а я не люблю пристального внимания к себе. Я решила не ходить на первое сентября. Пойду сразу второго, на учебу.
- Побежали! – папа срывается с места, а я пытаюсь догнать его, прогоняя остатки сна.
Вообще –то, мне нравится бегать с ним по утрам. Весь день потом чувствуешь бодрость и подъем сил. Мама тоже раньше с нами бегала, до рождения брата. А теперь она говорит, что ждет, когда Максик подрастет, чтобы мы бегали все вместе.
По пути я разглядываю окрестности. Мы бежим вдоль речки по узкой тропке в сторону леса. Солнце окрасило верхушки деревьев и переливается в желтеющей листве. Я люблю осень именно такой, сухой и солнечной. Сразу вспоминаются стихи Пушкина: «Унылая пора, очей очарованье …». И почему поэт назвал осень унылой? В такую хорошую погоду она вовсе не унылая, наоборот, жизнерадостная.
Через полчаса я обгоняю папу, вырываясь вперед. Впереди я вижу низкий сук раскидистой березы, стоящей возле тропинки. С разбега я хватаюсь за него руками и повисаю. Папа резко тормозит и смеется.
- А, ну, давай, Роза! Считаю! Раз! Два! Три! …
Я подтягиваюсь пятнадцать раз, а потом выпускаю сук из рук и прыгаю на землю.
- Молодец! – кричит папа. – Теперь ты считай!
До папы мне, конечно, далеко, он потягивается по тридцать раз, не зря же он военный. Сколько помню себя, папа всегда занимался со мной. Зимой: лыжи, коньки, санки, летом: бег, физические упражнения, разные виды борьбы. И это благодаря ему я физически выносливая и неплохо могу постоять за себя. Мальчишки из моей прежней школы меня побаивались, потому что я защищала не только себя, но еще и тех, кого они обижали. И поэтому у меня было много друзей, и среди девчонок, и среди мальчишек.
Мы бежим дальше по тропинке. Лес здесь чудесный, состоящий из сосен и берез. Нужно будет непременно сходить за грибами. Я с наслаждением вдыхаю чистый воздух, наполненный ароматом опадающей листвы.
Тропинка резко уходит вправо, и папа останавливается.
- Не будем рисковать, бежим обратно, а то заблудимся, - говорит он и мы бежим обратно к дому.
 По дороге нам попадается бабушка с козой. Такая обычная деревенская бабушка с приветливым лицом, в белом платочке. В одной руке она держит хворостинку, которой подгоняет белую козочку, а в другой корзинка.
- Здравствуйте! – папа останавливается, а за ним и я вся запыхавшаяся и наверно красная.
- Доброго утречка! – улыбается бабушка и от её улыбки теплеет на душе. – Что-то я вас не видела раньше.
- Мы только вчера заехали в дом номер 7 на Садовой улице, - отвечает папа.
- Слышала, слышала, что Игнатьевы наконец продали свой коттедж. Значит вы теперь мои соседи! Я напротив живу в кирпичном красном доме.
-Замечательно! Как вас зовут? – улыбается папа.
Я завидую папе, тому, как он умеет ладить с людьми. Всегда находит, о чем с ними поговорить, даже с совершенно незнакомыми находит общие темы для разговора. Я вот так не могу, и поэтому считаю себя угрюмой и замкнутой. Может, это все подростковые комплексы? И, став старше, я стану такой же общительной, как мой папа? Хотелось бы в это верить, но что-то я сомневаюсь, что так будет … 
- Антонина Николаевна я,- отвечает старушка. – А вас? –она смотрит на меня, и я нерешительно улыбаюсь.
- Я Александр, а это Роза, дочка, - отвечает папа.
- Красивая девочка, - улыбается старушка и я вконец смущаюсь. – Имя-то какое редкое.
В последнее время окружающие стали говорить, что я стала красавица, хотя я сама себя ею не считаю. Даже непонятно, на кого я похожа. Глаза серые, хотя у родителей карие. Губы слишком полные, брови слишком черные, да и нос не маленький. Определенно, мне не нравится то, что я вижу в зеркале. И вот, еще один человек сказал, что у меня редкое имя.
- Вся в меня, - смеется папа.
- Спортом занимаетесь? – спрашивает она, глядя на меня, и я киваю. – Молодцы какие. А я вот со своей Нюркой каждый день летом гуляю, тоже спорт.
Нюрка – это коза, которая в данный момент щиплет траву у моих ног.
- Хорошо тут у вас, красиво, лес рядом, чистый воздух, - говорит папа. – Давно мечтал о своем загородном доме.
- Да, у нас тут хорошо, спокойно, а Розе до школы не так и далеко, - Антонина Николаевна улыбается.
Я уже знаю, что школа находится в трех километрах от нашего дома. Сегодня папа обещал показать мне дорогу. Он был здесь уже, когда оформлял покупку дома, и ознакомился с местностью. И в школе был, когда ездил туда подать заявление о моем зачислении в 10 класс.
- Ну, мы побежали, а то мама нас потеряет! – папа кивает старушке, и мы бежим дальше.
Мама уже ждет нас с геркулесовой кашей. Я, конечно, понимаю, что она полезная, но есть ее не могу, утром в меня ничего не лезет, кроме кофе с бутербродом. И я давлюсь, но ем. Максик уплетает за обе щеки, что ни говори, аппетит у моего братца отменный.
После завтрака я падаю на свою кровать на втором этаже и пытаюсь поспать, но сон не идет. В голове мысли о новой школе. Я боюсь туда идти.
«Трусиха»,- мысленно говорю я себе и злюсь. Какой смысл бояться неизбежного? Мне все равно придется это все вынести. Я сама не замечаю, как засыпаю, а когда открываю глаза, то солнце светит прямо в мое окно. Сколько же я проспала? Думаю, не меньше двух часов. Я резко сажусь на кровати, отчего у меня начинает кружиться голова, и опять падаю. Чего говорить, поваляться в постели, особенно по утрам, я люблю.
Я лежу и рассматриваю натяжной потолок белого цвета. Комната, которую я выбрала, небольшая, метра три на три. Я люблю маленькие комнаты, в больших я чувствую себя неуютно. Из мебели, оставшейся от прежних хозяев, я, пожалуй, оставлю эту просторную кровать, шкаф для одежды, а вот стол мне совсем не нравится, делать на нем уроки будет тесновато. Стол я возьму из комнаты Максика. Ему он пока ни к чему.
Как –то быстро я освоилась в нашем новом жилище… Если бы так было и со школой…
- Роза! Ты там уснула что ли?
 Голос папы оторвал меня от раздумий. Раздался стук в дверь. Папа всегда стучится, воспитание у него на первом месте.
- Заходи, пап!
Я вяло сажусь на кровати, а вошедший отец смотрит на меня с улыбкой. Ему хватает для сна 6-7 часов, и он чувствует себя превосходно. Мне бы так… Я все чаще ловлю себя на мысли, что хочу быть похожим на него. Где-то я читала, что для девочки ближе отец, и главную роль в ее жизни играет он, как первый мужчина, который ей близок. И мужа себе она ищет похожего на него. Не знаю, как с другими девочками и их отцами, но со мной похоже дело обстоит именно так.
- Ты спала?
- Да. Сама не заметила, как уснула.
- В школу едем?
Я морщусь.
- Давай, соня, собирайся! Через пять минут чтобы сидела в машине!
Папа уходит, а я лениво встаю, беру джинсы и футболку, напяливаю их на себя, наспех причесываюсь и спускаюсь вниз, на ходу киваю маме, которая несет уснувшего Максика в комнату.
Папа уже сидит в машине, при виде меня он заводит ее, и через минуту мы уже едем по широкой дороге, обильно посыпанной гравием мимо разноцветных коттеджей, а затем мимо высоких многоэтажек. Как рассказывал папа, городок   небольшой, всего с десятью тысячами населения, и плюс этого городка в том, что в нем присутствует и сельский и городской тип домов, а также густой лес, чистый воздух и спокойная обстановка. Ну, и главное, здесь есть военная часть, в которой папа получил повышение по службе. Школа в трех километрах от нашего дома, до автобусной остановки пятьсот метров. Я еще никогда прежде не ездила в школу на автобусе, все пять предыдущих школ были в пределах одного километра, плюс-минус.
Вот папа останавливает машину около трехэтажного длинного здания, и я понимаю, что это моя новая школа. Я нехотя вылезаю из машины, и мы с папой заходим в широкие двойные двери вестибюля, где наш сразу останавливает широкоплечий представитель ЧОПа.
- Мы к директору, -папа показывает свой паспорт, после чего мы идем в кабинет директора, находящийся на первом этаже, сразу за белой колонной. Директором оказывается моложавая дама в очках, с приветливой улыбкой. Она поднимается со стула навстречу нам.
-Здравствуйте, здравствуйте!
Похоже, она запомнила папу. Да и как его не запомнить. Высокий, красивый, широкоплечий. В -общем, как в песне: настоящий полковник.
- Присаживайтесь, Сергей Алексеевич!
Ого… Она даже запомнила, как его зовут…
- А девочку как зовут?
Мое имя не запомнила.
- Роза, - отвечает папа, усаживая меня на стул. – Я привез оставшиеся документы, Людмила Алексеевна.
- Замечательно! – она вся светится, когда папа передает ей файл с бумагами. На ее правой руке я не вижу обручального кольца. Все понятно, почему она так суетится. И мне это не нравится.
-Ждем тебя, Роза, первого сентября!
Я молчу, стараясь не смотреть на папу. Нужно сказать ему, что я не собираюсь идти на первое сентября.
- Твой классный руководитель Ирина Николаевна, замечательный педагог, она преподает литературу и русский язык, - продолжает Людмила Алексеевна. – В классе осталось двенадцать человек, семь девочек и пять мальчиков. Ты тринадцатая.
Я – тринадцатая. Отлично. Цифра- впечатляющая. Если бы мы жили в Китае, я в эту школу бы ни за что не пошла.
-Надеюсь, ты поладишь с ребятами.
Я тоже на это надеюсь …
- Нам пора! Спасибо, - говорит папа и я встаю.
Директриса провожает нас до двери. По дороге обратно домой, в машине, я говорю папе:
- Я не пойду на первое сентября.
Папа удивленно на меня смотрит.
- Почему?
- Не хочу стать центром внимания, -бурчу я.
Какое-то время папа молчит, а затем спрашивает:
- Роза, ты струсила?
Я взрываюсь.
- Нет! –рявкаю я.
- Тогда в чем дело? – спокойно продолжает он допрос.
- Ни в чем, - я уже готова расплакаться. Как ему объяснить? Я не знаю. Вот мне бы быть таким спокойным, как он. Иногда это даже раздражает, особенно когда сама кипишь от злости.
-Это не ответ.
Я судорожно вздыхаю от бессилия. Да, наверно он прав, я струсила.
- Не хочу, чтобы на меня все пялились, -выдавливаю я.
- Возможно, не ты одна будешь новенькой. Это первое. А второе: объектом внимания ты будешь минут пять, не больше. Ты сможешь выдержать пять минут?
- Постараюсь, - шепчу я. В конце концов, это не так много.
- Проблема снята? – улыбается папа и я киваю.
Не зря он дослужился до полковника.