Maiden and Sea. Девочка и Море. 194

...и Солли занятно поглядела на подругу и улыбнулась пространно и махнула, -
– «Все детские синдромы болезни Симона. При нём он тоже как авторитетного пацана вроде играл, но так же был скрытен как и другие. Да наломал тут дров Симон, но суть не в том. Сейчас, как я подумала, идёт такое время, словно мы впадаем в прошлое или переживаем его изнове. Это помимо того, что время нашего роста замедлилось и мы живём в переходный период, когда старое не умерло, а новое ещё не родилось. У меня такие соображения, что прежде чем начинать строить мир будущего, нам надо найти и закрепить отправную точку из прошлого. А что прошлое у таких как ты и я? Ну может это и есть – Симон. Я ведь тоже шла против Симона, а меня теперь признают заочно за дворянку. И как я не отбрыкивалась от сего, меня ещё крепче ко двору прижимали. Вон литл-принц английский, как с дворянкой со мной начинал отношения строить. А какой в сути с Симона дворянин, хоть его и воспитывали таковым с ранних лет? Тоже, что ты говорила про Гоби в кабаке с Кларой. Вот Клара куда больше дворянка чем Симон, она не стесняется своей красы и привлекательности и смело вешается на шею мужиков. И её балуют, журят мило и денег не жалеют, потому как дворянство дорого стоит, и там не продешевишь. Такой я думаю и должна быть дворянка. И муж у неё, как принц голландский будет, помяни моё слово. Да и ты, молодец»;
– «Вообще насколько я знаю за Кларой сейчас кое-кто попроще из мужей приударил и там дело вроде к браку продвигается. Клара любит шикарно гулять, какая с ней семья? Там видно будет что и как. Но вот с Симоном ты зря наше прошлое равняешь. Он скрытным был, какая из него точка прошлого? Да мы уже ни детки. Вот станешь мамой...», - сказала Сильвия против мнения Солли, но та не стала слушать, - «Погоди ты с мамой. Ты застала нужный период и зря говоришь что рано пацана родила. Сейчас важнее самой определиться и закрепиться, потом о чаде каком уж думать. На море про такое думать не будешь – это работа, а не дом. Ты вот погляди на мою маман, что можно смело с Кларой сравнить и папаша мой её завоевал для себя, несмотря на все трудности содержания такой городской дамы. Клара тоже себе цену знает и благодаря Симону. Но ни каждый жених её удержать может. Вот где муж проверяется. Но если он её подловит, даже играя на уступках, то уже не отпустит такую рыбку золотую обратно в море – плавать вволю и хвостом крутить. Хотя пусть даже гулять ещё будет Клара, он её постепенно приучит к семье. Я уж свою маман знаю, какая она ретивая была. Ты представляешь, она вчера впервые передо мною исповедовалась. Фантастика. Уж насколько она непрошибаемая была, настолько и меня такой сделала. Что мне там Симон?»;
– «Вот тут я может с тобой соглашусь. Но мне кажется второй такой маман из Клары не получится. Откуда ты так всё уверенно рассуждаешь, словно стала дока в амурах и натурах парней и девок? Море такому не научит. Или кто тебя там учит такому?», - отреагировала Сильвия, удивлённо вскинув бровки, когда Солли сказала про исповедь её маман перед дщерью. Но Солли ответила, -
– «Дело не в амурах, а в натурах, не путай одно с другим. Меня сколько уже на амурах долбят и что, это всё из-за моей тупой упрямости? Нет подруга, когда тебя так долбят, ты всё прочувствуешь и поймёшь куда глубже чем при сладких сюсюканьях. Чем сильнее бьют – тем тоньше и больше ум. И потом в море, кстати, инстинкты чувствуются уж куда сильнее, чем на материке, когда земля у тебя под ногами не качается. И я вижу эту сущность людскую как бы со стороны или с иного ракурса, а там как раз виднее. Ибо так сказать прямые амуры, они немного ослепляют и глаза и рассудок. Я тоже позволяю порой Хоки поистязать меня в кроватке. И что он кот паршивый со мной там вытворяет. Но я терпеливая и не брыкаюсь и не лягаюсь. Зато после Хоки и чувствуешь себя бодрее с одной стороны, а с другой покусать какого парня хочется. И чувствуешь всё острее. Ты знаешь что такое друг парень? Вот, вижу что не знаешь. Это как мой главный враг истязатель и такой нужен мне как воздух. Ибо без своего врага, нет того противостояния и противоборства чувств, без которого ты ничего не поймёшь и не почувствуешь в мире. И в людях в том числе. Потому я периодически добровольно иду в камеру пыток к Хоки. И чувствую себя после него женственнее и мягче. Это и ребята смеются, что Хоки меня размягчает, тиская в койке»;
– «Да уж подруга, дела. Так он тебя наоборот закаляет и делает ещё больше непрошибаемой. Прямо садо-мазохизм какой-то, а не друг. Равносильно что на тренировки по боксу ходишь в роли груши. Да уж Хоки из тебя сколотит – пушкой потом не прошибёшь. Ты всё словно к атомной войне готовишься. В чувствах нега должна быть, тогда ты только любовь и поймёшь. Потому и мой мальчуган тебя уважает, что как за своего мальчишку принимает. Да рано тебе видать детей заводить. Тебя что побить надо, а потом только в постель валить? Ну рассмешила меня ты Солли», - не удержалась от комментариев Сильвия, но расхохоталась сама Солли от такой оценки и потом они шли молча и наконец Солли, - «Неужели ты до сих пор не понимаешь, что ныне любые крайности – смерти подобны? Это ты лаской затискала своего пацана, что он бежать уже от тебя хочет. А в море крайности и того пуще нежелательны и опасны. Но периодически помучиться надо и мне как деве. Не каждый же день или месяц. Это делает мою чувственность тоньше, если не мягче. Расслабиться и в постели всегда можно и запросто. Ты вот на чём чувства с Бонни-Бонсом разжигаешь? Не сама ли себя заводишь как ретивая и отчаянная? Ох, Сильвия – всё ты на свою шею валишь, если даже груз шибко тяжёлый, это ли не самоистязание? Во всём надо меру знать и даже закрепить в себе, и уж тем паче в амурах. Как и в оценках других людей. Да будь я такой какой ты тут описала – я бы других за людей не считала, кто мягче. А я беру на свою шею любого человека, нравится он мне или нет, если могу ему помочь и всем всё прощаю. Тоже мне бойца тут из меня слепила. Раз я дева, то должна дать мужу власть над собой показать. Вот только тогда истинная сущность парня и открывается. Хоки никогда свою власть надо мной не превысит, ибо он тоже знает что такое крайности и чем они грозят. В крайностях ты скорее шею себе сломаешь, чем любовь какую создашь. У нас же есть два таких супермена Феликс и Крис, ты же их уже видела и знаешь. Я с парнем играю, а не стою упёртым столбом. Ибо столб ты скорее сломаешь, чем гибкую натуру, что разные бока подставляет и знает какой бок и когда подставить. Может это и можно как-то сравнить с боксом, но без крайностей. Всё имеет меру. С мальчишкой играть надо, но не в уступки, в моём случае. Ты это по-своему видишь и понимаешь»;
– «Да ладно, я тебя просто ни так поняла. Но мне нужны наверное в амурах крайности, чтоб сильнее прочувствовать и себя и Бонни. Но он же мне муж законный, чего тут в ужимки играть. Ты знаешь, если его распалишь – он тоже ничего, спортсмен. И меня потискает от души. Но его мне самой распалять приходится. А вот с мальчишкой всё по-иному, хотя я его тоже люблю. Но тут другой подход нужен. И хочется соучастия от Бонни, но он тут словно и не муж мой и выходит так, словно ребёнок стоит между нами. Пока Бенни крошкой был, такого вроде не ощущалось, а ныне... В общем не знаю что и говорить. Мне кажется Бонни и мне и мальчишке угодить хочет и не оказаться сам между мной и сыном, а выходит как раз наоборот. Мне же союз нужен, а не противоборство какое-то. А матушка тоже, всё молча сносит и...», - Сильвия видимо запуталась в своих чувствах, и Солли по-дружески её обняла утешая, мол всё в порядке и нечего голову ломать. И Сильвия оттаяла и обняла Солли тоже, счастливая что у неё есть такая подруга, с которой и море по колено. И вскоре они сидели в гостиной в доме Эдгара. Людвига оказалась очень ревнивой и даже к своему малышу и Эдгар уже сам отнял у неё чадо и отдал в руки Солли. Малыш сразу ухватился за выставленный как карандаш длинный и твёрдый палец Солли перед своим носиком пипеткой и стал его стараться заламывать капризно вереща. Солли же, стала его пощипывать за разные места и щекотать, пока тот отчаявшись сопротивляться такой наглости не прекратил визжать и засунув палец в рот, уставился на Солли. И она ему показала свой язык, на что тот заверещал уже радостно протягивая к лицу Солли свои ручонки. Все слегка смеялись на такие игры Солли с малышом, кроме Людвиги. Солли подкинула его пару раз в воздух и стала покачивать на своих коленках и малыш стал потешно крутиться и кривляться на её коленях, но больше уже капризно не верещал. И Солли отпустила его на пол и тот сразу пополз на четвереньках на разведку к Сильвии. Эдгар достал вино.