Американский роман Глава XXII Письма от матери

Глава XXII


Вернувшись домой, она обнаружила на секретере письмо от матери. Эллин отправила ей несколько писем, описывая свое путешествие. Она нетерпеливо вскрыла конверт и тут же принялась читать. Содержание немало удивило ее: «От тебя я еще не услышала, кем ты была увлечена с мая по сентябрь! Даже сейчас я действительно не знаю, почему ты заграницей... — писала Катерин Блейк. — Разные люди говорили мне, что ты чересчур восхищена Ирвингом Берлином... и когда я узнала о его происхождении, и кем он был, я подумала, что ты, возможно, могла им серьезно увлечься...»

Далее Катерин сообщила, что получила удовольствие от прочтения недавно вышедшей книги Александра Уолкотта «Очаровательные дефиле»30, написанной о театре, актерах и актрисах, где особую главу автор посвятил композитору Ирвингу Берлину.
«Конечно, я знаю, он может быть только твоим знакомым, во всяком случае попытайся найти время, написать мне все об умном музыканте мистере Балине, родившемся в Одессе31, отец Моисей Балин, мать Лена Липкин...»

После прочтения письма Эллин какое-то время находилась в замешательстве. Зная царственное высокомерие матери, так гордившейся своими древними аристократическими корнями, она не могла поверить, что Катерин Блейк почему-то вовсе не смущало происхождение Ирвинга Берлина. Эллин поостереглась полностью ей открыться. «...Что касается Ирвинга Берлина, то для меня он — друг, — ответила она матери. Затем продолжила писать: —Каждому, кто хорошо его знает, известно, что первоначально он был назван Израилем Балиным... Вы можете спросить о нем свою кузину Алису Миллер Дюр, которая хорошо с ним знакома, поскольку, как и Берлин, является членом клуба “Круглого стола”», — завершила она письмо.

Затем достала чистый лист бумаги, и из-под ее пера быстро всплыла первая чернильная строка, выведенная круглым почерком: «Мой молодой человек...» Она решила незамедлительно уведомить Ирвинга о том, что ее мать догадывается об их романе, в конце добавив: «Конечно, мне понравилась бы идея, чтобы вы встретились с моей матерью... Я думаю, вы сможете изумительно поладить...»

Прошло две недели, и Эллин получила ответ от матери. Торопливо пробежав глазами содержание письма, она по первым же строчкам определила, что Катерин Блейк знала о ее романтических отношениях с Берлином гораздо больше, чем та предполагала первоначально, и, судя по всему, этим была серьезно озабочена. Эллин читала внимательно, временами перечитывая фразы: «...если к концу своего условного освобождения ты сообщишь мне, что собираешься вступить в брак с мистером Берлиным, поскольку любишь его более чем кого-либо на этом свете, то я должна сказать тебе, моя дорогая: это твоя жизнь и твой выбор, и возможно, твой брак принесет тебе все самое лучшее, что может подарить любовь. Ты видела, я никогда не одобряла обращения ландграфа с Елизаветой. Моя дорогая, я должна сказать, если ты хочешь Тангейзера, если ты сможешь его заставить забыть в твоих объятиях Венеру, ну что ж, благослови вас Господь!»

Эллин улыбнулась, невольно вспомнив оперу Рихарда Вагнера «Тангейзер», основанную на немецкой средневековой легенде, согласно которой рыцарь и одновременно величайший из певцов и композиторов Тангейзер покинул замок ландграфа Тюрингского, чтоб познать любовь самой богини Венеры. Вернувшись, он встретил свою возлюбленную Елизавету. Однако ее отец ландграф Тюрингский решил устроить турнир певцов, назначив победителю в награду корону и руку Елизаветы.

Эллин вновь сосредоточилась на письме. «Шутки в сторону. Помни, независимо от того, каким станет твой выбор, я приму твою сторону... и надеюсь на лучшее».

Далее мать писала, что хотела бы устроить приватную встречу с родителями Ирвинга и была бы рада познакомиться с ними поближе. Однако Катерин Блейк не знала, что Ирвинг остался без отца еще в тринадцать лет, а его мать умерла два года назад.

«...Никто никогда не встречал его отца или мать, — продолжала читать Эллин, — которые, как мне сообщили, ортодоксальные евреи, и я удивлюсь, если они когда-либо дадут свое согласие... в конечном счете, Берлин должен возненавидеть тебя, позволившую ему пойти против традиций своего народа... — слышались предостерегающие нотки матери в письме. — Если ты хочешь быть счастлива в браке и сделать его счастливым, ты должна познакомиться с традициями, на которых воспитывались законнорожденные израильтяне в течение их долгой-долгой истории. Каждая строчка твоего письма показывает твою любовь и привязанность, и я считаю своим долгом дать тебе почувствовать, что в случае твоего замужества я никогда не отвернусь от тебя. На третье января я приобрела лоджию на спектакль Music Box Revue и надеюсь получить удовольствие от работы мужчины, который в один из дней может стать моим зятем».

Эллин перечитала еще раз письмо, спрятала его в ящик секретера и в глубокой задумчивости подошла к окну. За окном шел дождь. Она смотрела невидящим взглядом куда-то вдаль сквозь ливневую завесу и размышляла над словами матери. «Что это? — гадала Эллин. — Месть раненой в самое сердце женщины, у которой бывший муж отнял детей? В таком случае Эллин не станет оружием мщения в ее руках и не предаст отца». Она достала сигарету и закурила. Ей вдруг вспомнилось, как несколько лет назад ее мать ради огромной любви к мужчине пожертвовала самым дорогим, что у нее было — дочерьми и сыном. Потом в ее памяти вновь всплыли подробности только что прочитанного письма. Катерин собралась проделать огромный путь из Европы в Америку только для того, чтоб лучше узнать Берлина, она мудро посоветовала ей ознакомиться с традициями и культурой еврейского народа. И самое главное, мать уважала ее выбор и при любом повороте событий не отвернется от нее. Эллин почувствовала некоторое угрызение совести. Как могла она сомневаться в искренности намерений своей матери, непритворно желавшей помочь ей предотвратить возможные ошибки и мечтавшей, чтобы личная жизнь дочери сложилась более удачно, чем ее собственная. Ведь именно это стремление и побудило Катерин стать ее союзником.

В череде набегающих мыслей Эллин не заметила, как прекратился дождь. По стеклу еще медленно сбегали тонкие струйки воды. Небо стало проясняться, сквозь облака пробились слабые лучи солнца.

__________________________________
Примечание:
30 «Очаровательные дефиле» / Enchanted Aisles.
31 Одесса — одно из заблуждений относительно места рождения Ирвинга Берлина.