Перелом

Я явственно ощущал окончательный перелом внутреннего стержня, того, который держал меня на грани. Никогда прежде я не убивал людей, хотя работа "курьером" подразумевала всегда под собой определенные опасности в пути, к которым я когда-то готовился. До сего времени мне везло но, как оказалось, и госпожа Удача иногда поворачивается той частью тела, которая всегда ищет приключения. И подтверждал это лежащий передо мной паренек, в простом драном комбинезоне, решивший с братвой поживиться моим снаряжением. Братва же его находилась в каком - то заброшенном ангаре, я же находился за остовом проржавевшего грузовика, ожидая пулю, которая пробьет гнилой борт и вопьется в мое тело. Впрочем...
***
Три дня назад.
В Баре тогда была гулянка, устроенная в честь возвращения группы Седого, которую уже никто не ожидал увидеть, зная то, что если Охотники не возвращаются в течение двух недель после ожидаемого срока, значит, группы больше нет. Задача Охотников заключается в добыче туш зверей и находок в заброшенных городах, которые могли принести пользу обществу. Группа Седого должна была всего лишь проверить наличие живности в большой норе, появившейся в трех километрах от Бара. Живность там ожидалась, но нам надо было знать, чем могут нам грозить ее обитатели. В первую очередь это нужно было Охотникам, которые могли бы устроить там промышленную зону по добыче мяса. Так же эта информация не помешала бы и Курьерам при разработке. Да и просто Головастик трясся над своим питейным заведением, боясь потерять клиентов и стать пищей для тех, кто часто давал мясо для его брюха.
 Седой вызвался проверить эту нору сразу по возвращении из ходки. Против были многие потому, что его группа считалась одной из ведущих, и потерять таких Охотников от того, что они от усталости погибли от лап неизвестно чего, было бы несправедливо. Но Седой лишь улыбнулся, выпил со своей группой чай с лимонным концентратом и, даже не поев, двинулся в путь, лишь бросив у двери:
- Дайте нам три дня.
 У Охотников есть свое негласное правило. Звучит оно так: «Если команда не возвращается в срок, то у команды есть еще две недели чтобы выжить и вернутся. Иначе команда объявляется погибшей». Данный срок был предложен старыми Охотниками. Они уверяли, что этого времени вполне достаточно, чтобы выбраться к своим сотоварищам с любой точки Пустошей. И это быстро стало поверьем.
 И через три дня они не вернулись. По истечении пяти суток три бригады собирались пойти туда же, люди из группы Седого были всеобщими любимцами и кумирами молодежи. Даже я, несмотря на жизнь одиночки, хотел пойти с ними, благо опыта у меня хватало, чтобы не быть обузой. Но никто так и не пошел. Не пошел и я.
 Но Седой вернулся. И без потерь. Основательно потрепанные, истощавшие, с диким взглядом люди. Но Седой, увидев радость и облегчение в глазах бродяг, едва улыбнулся и дал команду бармену напоить всех. Сам же он с группой к выпивке даже не прикоснулся. Единственное, что от него тогда услышали касаемо норы, это то, что она зачищена. И весь остальной вечер они сидели молча. Точно так же сидел и я пару лет назад, когда у меня была семья...
2
Два года назад.
- Дорогой, ты уверен, что сможешь стать Курьером?
 Ослепительной красоты русые волосы, тонкие аристократические черты лица, точеная фигура, чувство юмора и готовность помощь ближнему, делали мою жену душой любой компании и предметом вожделения многих мужчин. Но и верность была ее сильной чертой, и я спокойно реагировал на попытки внимания со стороны.
 У нас было, чуть ли не абсолютное взаимопонимание и согласие во всем, пока я не начал заниматься физической подготовкой к работе Курьера. До этого в нашем пристанище я был просто техником, но мне хотелось чего-то большего. Больше действия в жизни, больше уважения, привилегий и тому подобное. Но, в связи с этими заморочками я стал уделять любимой меньше внимания. Правда, поначалу я не замечал охлаждения отношений между нами. И она вступила в какой – то кружок интересов.
 Я не противился, но не понимал тогда, как страшно ее потерять. Внимания ей этот кружок уделял гораздо больше, чем я. Частые прогулки, совместные увлечения. Я ее упорно терял. И не мог с этим бороться.
 Мы стали чаще ругаться, замечать в друг друге все больше недостатков и обращать внимание на мелочи. Семейная жизнь упорно распадалась, несмотря на то, что мы мирились почти сразу после ссоры.
 А потом я ее потерял. И в этом был виноват только я сам...
 В тот день мы должны были навестить ее старую подругу, живущую буквально в двух днях пути от нашего малого бункера. В ту же сторону собиралась и группа молодых Охотников, с задачей сопроводить до пункта назначения и проверить заброшенное село неподалеку, в котором местные начали примечать постоянные движения непонятных существ. Но этот поселок был нам нужно из-за почти благоприятных условий. Там был почти чистый воздух, отсутствовали вредные излучения и ни разу не было замечено стай диких животных. Идеальный перевалочный пункт.
 Но в этот день, в 6 утра, выяснилось, что я должен уехать вообще в другую сторону.
 Как внезапно оказалось, только я был способен увезти посылку «охотникам» в дне пути от бара. Медикаменты, боеприпасы и сухпайки. Это был идиотизм чистой воды, но отказаться я не мог, так как это был большой шаг к моей цели. И, как вы догадываетесь, я опять поругался со своей ненаглядной. Но мы все-таки договорились встретиться у ее подруги.
***
 Вышли из бара мы вместе. Груженный под завязку, я с грустью посмотрел в глаза любимой и двинулся в другую сторону, к точке доставки, даже не обняв ее на прощание и не обернувшись на сдавленный всхлип. Надо было делать свою работу.
 Оставив за спиной их отряд, я достал старую потрепанную карту, прикидывая маршрут, чтобы с места встречи можно было уйти в сторону любимой, не делая большой крюк. Весь путь должен был занять около пяти часов в одну сторону и четырех в другую.
 К счастью, на маршруте не было никаких либо животных и мародеров, что позволяло мне идти с максимальной скоростью. Болела спина, ныли икры, пот заливал мое грязное лицо. Я начал понимать, что все «тренировки» в комнате с гантелями и прочим, реального результата не приносят, это все фикция. Прошло уже более четырех часов, и я видел впереди перевернутую бочку с полыхавшим в ней огнем. Вокруг легкого костра сидели пять человек, абсолютно молча, лишь изредка один из них подносил флягу ко рту и передавал другому. По моим же сведениям, их должно было быть семеро, и я насторожился. Но делать было нечего и мне пришлось уже буквально подползать к ним на негнущихся ногах.
 Лишь трое из них повернули головы в мою сторону, смотря на меня невидящим, мертвым взглядом и я внезапно понял, почему их меньше, чем мне было заявлено. Твою же мать…
- Ребята, я к вам курьером. – Произнес я, с трудом садясь рядом и сбрасывая рюкзак.
- От Жени? – Судя по всему, это и есть глава отряда, он единственный все еще смотрел в мою сторону.
- Нет, от Головастика.
- Головастика Женей зовут, если ты не знаешь, молодежь. Аптечки в рюкзаке?
- Да. Меня, кстати, Артуром кличут.
- Мне это вообще неинтересно. Но представлюсь. Вольфрам.
 Меня передернуло от такого отношения к своей персоне. Но наряду с этим я понимал, ребята только что потеряли друзей, и сочувствие постороннего и вообще в пень не уперлось. Но свою работу я сделал и, на этой ноте, стоило бы выдвигаться в сторону жены. И тут я понял, что не могу подняться на свои онемелые конечности, не говоря уже о том, чтобы идти куда-либо. Были бы пара стимуляторов, я бы выдвинулся, но стимуляторы были только у этого отряда в аптечках, которые я принес. Хреновый расклад получается.
- Ты свободен, курьер. – С презрением произнес один из охотников.
- Я из стали, по-твоему, сделан?
- Ты мне тут не выеживайся, понял?
 Борзой и недовольный охотник начал было привставать с земли, когда Вольфрам точным тычком под ребра отправил его назад к народу. Я удивился, но понял, что он не имеет ничего против моего присутствия. Значит, есть шанс попросить одолжить стимуляторы.
- Вольфрам… - Начал я, но он меня перебил.
- Парень, не благодари, я просто не терплю неуважения к кому бы то ни было. Так что расслабься. Или тебе что-то нужно?
- Нужно. Даже очень.
- Ну?
 В голову закралась совесть и прочие, мешающие жить спокойно, чувства. Я осознавал, что просить у Вольфрама важные составляющие аптечек это чересчур. Вольфрам же молча сидел, ожидая ответа, и перебинтовывал одному из бойцов ребра. Черт. Я не думал, что все будет настолько сложно.
- Мне нужны стимуляторы. – Одним выдохом выпалил я.
 Отряд рассмеялся. Кроме Вольфрама, который до сих пор осматривал меня, не произнеся ни слова. Похоже, мне тут ловить нечего. Я схватился за опустевший рюкзак, когда вдруг в лямку вцепился Вольфрам.
- Куда тебе еще идти?
- В одну деревушку, к западу отсюда. В паре часов ходьбы.
- За пару часов ты явно не дойдешь. Арбат, дай ему три шприца и свой ствол.
- Щас, ага!
- Арбат!
 На лице Вольфрама явно высветилась злость. Я искренне не понимал такой перемены и зачем мне оружие, которое я даже в руках-то держать не умею.
- В общем, так, Артур. Стимуляторы нам особо не нужны, можешь взять в качестве благодарности за посылку. С пистолетом обращаться умеешь?
- Нет. Не учился никогда и не собираюсь.
- Ты не понимаешь всей ситуации. – Вольфрам отхлебнул из фляги и протянул ее мне. Горло обожгло, там было ядреное спиртное. – Село, в которое ты направляешься, очень опасно. Это излюбленное место всяческой живности и отморозков вроде «Диких». Раньше они не высвечивались просто, потому о них никто и не знал. Отправили же молодых и неопытных туда, да?
- Ну да. А в чем проблема? Их готовили, ребята с отличием все.
- Это отличие у них всего лишь пыль. Лучшим учителем всегда являлась жизнь, а не люди. Ты тоже готовился, а теперь посмотри на себя. Люди лишь люди. Они всегда считают, что есть конечный результат, а жизнь вокруг нет. Она будет тебя постоянно бить о все косяки, насиловать куда придется и так все время. Ты будешь считать, что добился совершенства, стал лучше, понял все свои ошибки, но нет. Как только ты расслабишься, получишь очередной удар. А конечная цель одна всего – со временем и тебя похоронят где-нибудь в Пустоши. Но выход есть всегда. Не обращая внимания на все, что тебя пытается угробить, продолжай бороться и двигаться к своей цели. Только так ты сможешь влачить относительно спокойное существование. Понял, почему я дал тебе пистолет? Арбат, патроны тоже надо дать, как считаешь?
- Ладно, командир. Красивая речь, между прочим!
- Заткнись. Ты мне понравился, Артур. Ты еще чист, почти что непорочен. Многие комья грязи этого мира пролетели мимо тебя. Мы уже уроды, мы уже мертвы. Ничего человеческого в нас не осталось. Человека убить нам несложно даже за полбутылки воды, при условии наличия у нас запасов. Ты думаешь, хоть кто-то горюет по убитым сотоварищам? Ничего подобного, они знали, на что шли. И мы знали, что не все вернутся. А ты еще человек. И я хотел бы увидеть тебя завтра в баре у Головастика живым, а не в виде похоронного извещения и фальшивой скорби. Тебе придется бороться за свою жизнь. Ты женат?
- Да.
- И за жизнь своей спутницы. Ты ради нее идешь в ту деревню, ведь так? Почему ты отпустил ее одну?
- В последнее время мы стали казаться друг другу чужими. – Я не знал что со мной, но хотел рассказать все этому человеку. – Я чересчур увлекся работой курьера, а у нее появились другие интересы. Возможно, мы просто привыкли к нашей жизни и потому ничего не хотели менять. Я ее до сих пор люблю, но не так как раньше. Все чаще у меня проскакивает мысль, что мы уже довольно долго вместе, и я не уделяю ей внимания так, как раньше, считая, что она никуда не денется.
- Ты дурак. Любой девушке, женщине, всегда нужно внимание. Она должна знать, что она тебе еще нужна, и что ты ее еще любишь. Я понимаю, довольно странно слышать подобные речи от такого как я, но прислушайся ко мне. Не повторяй ошибок других людей, зная, к чему это приведет. До тебя многие так прокалывались, а потом тихо исчезали в пустыне, от ужаса осознания сотворенного. Никогда не поздно все исправить. Поэтому не теряй времени и иди к ней. Многое стоит делать только из-за любви. Но порой мы не ценим тех, кто ценит нас.
 Я был в шоке от всего услышанного. В горле стоял комок, дышать было трудно, потому я не заметил, как Вольфрам воткнул мне шприц со стимулятором в ногу. Дернувшись, я чуть не сломал иглу, но вовремя остановился. Вольфрам ободряюще протянул мне флягу. Глаза его были абсолютно пусты и ничего не выражали. Я понял, что этот достойный человек прожил очень тяжелую жизнь. И, закинув рюкзак на плечо, я молча взял пистолет, с третей попытки вставил в него обойму и протянул руку Вольфраму. Он встал и ответил на рукопожатие.
- Ты же ради нее решил стать курьером? – Тихим голосом спросил он.
- Да. Я хотел, чтобы у нее было все.
- Не говори в прошедшем времени. Это плохо. Удачи тебе.
- Спасибо.
 Бросив прощальный взгляд на отряд, я улыбнулся. Трое из четверых уже давно кемарили, лишь четвертый, Арбат, встал и протянул мне руку.
- Чистой дороги, сталкер. Я жду тебя завтра с моим пистолетом.
- Что значит сталкер?
- Это у древних писателей. Я наткнулся как-то на книгу без начала. Как я понял, сталкер – это исследователь. Но он исследует не только места вокруг себя. Прежде всего, он ищет. Ищет себя в этом мире, свою цель. И ты теперь задумался над смыслом всего происходящего, не так ли? А значит, скоро ты начнешь искать.
- Спасибо. – Я не знал, что мне ответить, поэтому на свет вышла дурная черта моего характера. – Вы все тут философы?
- Нет. – Арбат улыбнулся. – Вон тот крупный храпящий индивидуум просто разгильдяй.
- Ну понятно. Прощайте, друзья.
- Нет. Не «прощайте». До встречи. – Поправил меня Вольфрам. Я молча кивнул, и развернулся в сторону деревни.
***
 Размышляя об услышанном, я понемногу приближался к деревне. В сознании что-то шевельнулось, и я как будто стал лучше. Стало легче дышать, в теле появилась легкость, голова прочистилась. Я знал, что уже не буду жить как раньше и собирался менять всю свою жизнь. Все время, которое я стремился к этой работе, я считал, что мое внимание к жене могут заменить материальные ценности. Какой же я идиот…
 За этими мыслями я вдруг почувствовал запах гари и увидел виднеющийся дымок за холмом. Тело будто пронзил электрический разряд. Вытащив пистолет, я побежал.
 Взобравшись на холм, я упал на колени. Передо мной расстилалась сожженная дотла деревушка, которую должны были зачистить молодые Охотники. Тут и там валялись трупы животных и людей. Среди останков я заметил кусок темно-синей ткани, похожей на клочок от подаренной мной вещи. Внутри все похолодело.
 Сбежав вниз, оскальзываясь на кровавом месиве, я подбежал к этому клочку, надеясь, что я ошибся. Но увы, это был кусок любимой куртки моей ненаглядной. Держа его в руках, я поднялся с земли, не видя ничего вокруг кроме этой ткани. Я не мог даже закричать, у меня не было слез. У меня будто разом исчезли все эмоции. Тяжело ступая, я двинулся к воротам деревушки, обозначавшим ее границы. Недалеко отсюда еще одно убежище, куда мое солнце направлялось поначалу. Я должен был знать подробности произошедшего.
 Внезапно у ворот меня сбил центнер живого веса и оскалившись, попытался вгрызться мне в горло. Мутировавшие псы, одна из утомительных проблем Пустошей. К счастью, раньше я с ними не встречался, но был премного о них наслышан. И никакой полезной информации, как с ними бороться, я не запомнил. Помнил только то, что держаться нужно от них подальше, так как они в любом, даже сытом, состоянии бросаются на всех.
 Сплошной комок облезших мышц, четырехсантиметровые клыки, длинные острые когти делали этих тварей весьма опасным противником. Охотились они все по одиночке, сбиваясь в стаи только в период течки самок. Один из Охотников, Марк, кажется, рассказывал о встрече с двумя такими мутантами и в качестве доказательства показывал плохо гнущееся колено, покрытое густой сеткой шрамов. По его словам, ими двигала жажда убийства, а не голод, потому их старались сторониться даже более крупные хищники. Размер же их колебался от половины до полутора метров в холке. Напавшая на меня тварь была одной из крупных особей.
 Слюна зверя затекала мне за шиворот, зубы были все ближе к моей глотке. Достать пистолет у меня уже не было возможности, я с трудом держал эту тварь на полусогнутых руках. Толчки коленом ей в брюхо не причиняли особого вреда, она только гулко ухала и рвалась дальше. В этот момент я стал понимать, что есть суровая реальность, а не вычищенное бытие в убежище под охраной. Но уже было точно не до философии.
 Псина все упорнее давила на меня, становилось труднее дышать, в глазах мутнело. Мысленно я уже прощался с любимой, отрядом Вольфрама. Руки слабели, клыки уже пару раз оцарапали горло, когда тварь вдруг отлетела в сторону от мощного удара по голове. Рядом со мной возвышался незнакомый мне парень с обрезком погнутой трубы в руке. Одежда моего спасителя была изодрана в клочья, левая рука висела плетью, все лицо было в крови. Бросив трубу, он схватил меня за воротник и мощным рывком поставил на ноги. Забрав пистолет, парень хладнокровно расстрелял весь магазин в голову оглушенного животного. Это было последнее, что я видел перед тем, как потерять сознание.
***
 Очнулся я уже на полу в каком-то помещении. Жестко ныли ребра, ноги не чувствовались вообще и сильно пахло псиной. Напротив меня сидел парень, спасший мою жизнь.
 Рванье он уже сменил на простые черные штаны и футболку, левая рука висела у него на груди. Лицо и короткие волосы были отмыты от крови, общий вид портило только отсутствие глаза. Само же лицо было довольно привлекательным.
- Ну и как ты себя чувствуешь? Все тело ломит, да?
- Это же очевидно. Такое ощущение, что по мне прокатился вездеход «Диких». Два раза.
 Говорить я мог с трудом, слишком болели ребра. Дальше небольшой вдох был труден и разливался болью по всему телу. А парень же, несмотря на бледность, выглядел вполне таким живчиком.
- Обозначишься, может? – Спросил он. – Я Варан. Не смотри что тощий, сам видел удар по псу.
- Артур. Без какого-либо погоняла. Кстати, как ты ее так ударил, что она очухаться не могла?
- Ты совсем ничего не знаешь? Кто тебя в Пустошь пустил?
- Головастик.
- Тогда понятно. Мудак еще тот. Вот смотри, у псов есть два нервных узла, и они находятся в районе висков. Боль при ударе они наверняка испытывают адскую, потому больше сами отпрыгивают, чем отлетают. Так и быть, не так уж я силен физически. Вся суть в том, чтобы пробить этой скотине висок и проткнуть этот узел. Как мне объяснял Хранитель…
- Кто?
- Не перебивай. Хранитель Оазиса. Так вот, при проколе этого узла, у псов ощущение такое, как будто им все нервные окончания прижигают раскаленным железом, а в голову еще и плотоядных муравьев засадили. Потому то они и оглушены минут на пять.
 Я не мог вымолвить ни слова. На псов мне было глубоко плевать. Только сейчас я осознал, что произошло.
- Ты меня слышишь? – Злой голос Варана прорвался сквозь мои мысли.
- Да. Что такое?
- Вот этот кусок ткани ты не отпускал до того, пока мы тебя сюда несли. Что он значит?
 И он протянул мне обрывок куртки. Держаться я уже не мог.
- Это все, что осталось от моей Марии… - Произнес я.
 Появилось ощущение, будто из моего нутра вырвали кусок. Меня затрясло так, как будто внутри меня бесновался дикий зверь, и я уже ничего не видел сквозь пелену слез. Какой-то провал…

***
Очнулся я привязанный к старой металлической кровати. Губы были искусаны в кровь, костяшки на руках сбиты, на лице пара припухлостей. На стенах виднелись кровавые следы моих кулаков, на полу были также брызги крови. Я содрогнулся. Сколько себя помню, ни разу не было такого, чтобы я давал выход агрессии. Я даже не дрался никогда.
 Дремавший на стуле у изголовья кровати Варан открыл глаза, услышав скрип пружин. Потянувшись, он достал из кармана сигареты и спички.
- Проснулся? Что ж ты буйный то такой? – Произнес он подкуриваясь.
 Я с ужасом посмотрел на его разбитый нос. Варан правильно истолковал мой взгляд и, улыбнувшись, произнес:
- Да, вчера ты мне расквасил мой хрюкальник. Да не смотри ты так, в долгу я не остался.
- Извини, друг. Я не хотел. Сколько я был в отключке?
- Ну, смотри. Вчера вечером ты ошалел. Сейчас обед уже, жрать пора. Ну, часов четырнадцать.… В минуты перевести?
- Не надо, спасибо. – Во рту было ощущение, будто туда стая псов навалила. – Жрать говоришь? Отвяжешь меня, может?
- Да не вопрос. – Варан потянулся к узлам.
- Слушай, вы меня не поили вчера?
- Нет, нечем. Это послевкусие внутримышечного приема стимуляторов, снотворного и ударов по морде. Да ты расслабься, все пройдет.
 Варан развязал последний узел, и я попытался подняться. Пол резко полетел ко мне навстречу, но так же резко и затормозил. Варан успел меня подхватить. Ноги не держали абсолютно. Тело дико болело, как бы матеря мой беспокойный мозг. Но с помощью своего нового товарища, я добрался до стола и схватился за ложку. Варан же, ставя передо мной тарелку с рагу, произнес:
- А вот сейчас ты мне все и расскажешь.
 И я рассказал, попутно давясь и обжигаясь рагу. Он меня не перебивал, внимательно все выслушал и пообещал помочь, а так же понатаскать меня по всем параметрам. Главным его доводом было то, что можно найти этих ублюдков и прекратить подобные зверства. Я сразу же согласился и через три дня мы начали собирать сведения о кружке по интересам моей жены и искать аналогичные случаи. Так и пролетели два года. До того памятного разговора с Седым…
***
 Все это я вспомнил, смотря на потрепанного Седого в баре. В голове стучала только одна мысль – Седой с группой два года назад был у той деревни, но не вмешался.
 Как мне рассказал Головастик после «общения» с Вараном, отряд Седого должен был прикрывать молодежь, но внезапно они сбились с маршрута, и ушли вообще в другую сторону. Как отметил Варан, странно было также то, что и я был послан в обратную сторону. Все это попахивало настолько грязными делами, что мне пришлось подавить порыв прибить Головастика прямо в его каморке, несмотря на все его клятвы о непричастности к этому событию. Оказывается, его просто заставили.
 Благо до меня дошло тогда, что это было не целенаправленная операция конкретно против моей возлюбленной, в группе, которую сопровождали молодые Охотники, были почти все женщины. Какая-то встреча у них была в том убежище, рядом с поселком которое. И что интересно, руководительница их кружка по интересам не пошла с ними, а просто исчезла незнамо куда. Видели эту женщину не только в наших маленьких общинах, но и в крупных Сферах, где также пропадали группы женщин. Позже выяснилось, предложения о сопровождении групп именно молодежью, вносила эта шваль, которая, похоже, руководила этими хищениями. Это продолжалось до сих пор. Сейчас Варан ушел куда-то на север, где в последний раз видели эту руководительницу, а я все-таки решил поговорить с Седым на тему подставы двухлетней давности.
 Взяв стакан сока из какого-то порошкового концентрата, я молча согнал одного из бойцов с лавки и сел напротив Седого. Боец не стал даже сопротивляться, видимо догадываясь, что разговор будет не для них. И весь отряд дружно сместился за соседний столик. Седой же, молча поставил кружку с чаем и промолвил, подняв на меня взгляд:
- Извини.
- За что же? – Я достал сигареты.
- Я знаю, зачем ты пришел. Ты со своим напарником такой шухер поднял, что уже только ленивый не в курсе. Но поздравляю, из сопляка ты стал мужчиной за эти годы.
- Не нужно лишних слов. Просто скажи, почему вас не было тогда? Какого хрена вы ушли вообще в другую сторону?
- Нам пришел сигнал о помощи. А ты же знаешь, на такие вещи не плюют.
- Знаю. Но почему вы отправили молодых с группой одних? Почему не сказали подождать? Почему не оставил пару человек с ними хотя бы? Вас восемь человек!
- Ты задаешь слишком много вопросов. Они не должны были лезть в ту деревню сами, им надо было только довести женщин до того убежища и ждать нас там. А людей я с ними не отправил, надеясь, что они меня послушают.
 Я затушил бычок в банку из-под шпротов. Умом я понимал, что Седой что-то не договаривает, но не мог понять что именно. Хотя была одна мысль.
- Седой, помнится, у тебя была жена? Где она сейчас?
- Мы… Мы уже давно расстались. – Я отметил, что рука Седого, держащая стакан, начала мелко дрожать и понял, что близок к истине.
- Но два года назад она была здесь. Как раз тогда тебя никто не видел, ты исчез так же, как и с этой норой. Где она?! – Я не заметил, как перешел на крик. Половина посетителей бара обернулась. Я поднял руку, показывая, что все в порядке.
- У меня были дела.
- Конечно. У тебя было только одно дело. Не находиться здесь, пока она собирает новых жертв, ведь так? – Седой молчал, опустив голову. – Так зачем ей это? И где она на данный момент?
- Ладно, я тебе все скажу, при условии, что ты никому не расскажешь, что я тоже в этом косвенно замешан.
- Не в твоем положении условия ставить, но я согласен. Говори.
- Я честно не в курсе, зачем ей женщины. Единственное, о чем я осведомлен, это то, что у нее какие-то дела с Дикими.
- Продолжай. Какие дела? Поставка мяса? Или что-то еще?
- Я не знаю…
- Не ври лучше. Сам говоришь, я изменился. Думаешь, не убью?
- Мне уже давно плевать на свою жизнь. Да и устал я уже.
- Не дави на жалость. Я тебе вопрос задал, и жду ответа.
- Ответ тебе не понравится.
- Я сам решу.
- Им нужны самки. Для размножения.
 По затылку пробежал холодок. Сглотнув появившийся в горле ком, я внезапно осознал всю тщетность своего расследования. Разгадка была всегда под носом, потому что как раз два с половиной года назад, кто-то в баре хвалился своим участием в распространении эпидемии смертей среди женщин Диких. Нечто вроде СПИДа двадцать первого века. Так же он объяснял, что этот вирус бьет по гормональной и нервной системе Диких самок, так как у женщин со всех Сфер и убежищ был к этому иммунитет. Подробностей я не помню, меня это не особо волновало. Но поворот получается весьма интересен.
 Если у Диких такие проблемы, то, возможно, я с Вороном сможем предотвратить не только похищения, но и уничтожить эту группировку. Может в этом и заключается смысл моей жизни? Любовь великая сила в подлунном мире, как говорили древние. Разве это было бы моей целью, если бы я не любил? Конечно, нет. Но я никогда не хотел творить добро ценой потери. Спасибо, любимая, за все. Я приму эту жертву и сделаю мир чище. Эх, хорошая фраза, но чересчур пафосная.
- Седой, скажи мне, пожалуйста, где у них место встречи? – Мягко попросил я.
- Зачем тебе?
- А то ты не догадываешься? Навестить хочу, познакомиться. Ты же понимаешь, что так быть не должно.
- Понимаю. – Седой поднял голову и, увидев его взгляд, я понял, что перегорел один из лучших ходоков. – Ладно, может так будет лучше.
- Будет.
- Как выйдешь с бара, развернись на северо-запад. Дня три пути, не больше. Там увидишь пустырь. На этом пустыре тебе надо будет найти металлический крюк. Поднимешь и найдешь их.
 Ощущение было такое, будто по голове ударили пыльным мешком, набитым крошеным кирпичом. Все эти два года они были рядом, а я, как последний идиот, носился кругами. Еще и бедного Варана хрен пойми куда загнал. Так, база Диких находится по пути к Варану. Надо будет его выцепить, без помощи мне не обойтись. За все время моего расследования, я ни разу не убивал людей. А у Варана есть в этом опыт. Но есть только одна проблема – ни у него, ни у меня нет средств связи, и встретиться мы договорились в этом баре. Но ждать я не могу, не время медлить, надо идти.
***
 На плече болтался привычный ствол, автомат непонятной китайской фирмы, с магазином на сорок пять патронов. Главное, в чем он хорош – он скопирован с автомата Калашникова, в котором–то и ломаться особо нечему. Соответственно, весьма хорошая вещь для дальних переходов. И поношенный комбинезон, благо целый, только с небольшими потертостями. Почти все как у людей.
 Три дня похода пролетели незаметно. Даже чересчур незаметно – ни животных, ни мародеров мне на пути не повстречалось, к счастью. Впереди оставался только пустырь и Дикие…
 Когда я взобрался на небольшой холм, моему взору открылся тот самый пустырь. Местечко само по себе неприметное – небольшой ангар, бывший раньше автопарком на пять машин, грузовик постсоветского производства у входа, с настолько ржавыми бортами, что сквозь них можно на солнце смотреть. Интересно получается, крюк где-то посреди пустыря, а рядом находится ангар, в котором без проблем можно было бы замаскировать этот вход и охранять хоть полвека, не подпуская никого, даже таких искателей приключений как я.
 А вот и появился мелкий фонтанчик земли у моих ног, сопровождающийся звуковым ударом по ушам. Все-таки там кто-то сидит, в этом теремочке. И, судя по всему, зверята настроены крайне серьезно, потому что никаких предложений сдаться я не слышал. Да в принципе если бы и услышал, то было бы абсолютно побоку. Я, как никогда, близок к своей цели. Только в начале своего путешествия я не думал, что займусь вендеттой, я просто хотел знать правду. Но правда оказалась слишком горька, чтобы можно было ее спокойно принять. Поэтому, волей-неволей, придется действовать.
 Подкравшись к грузовику, я осторожно поднял голову. В окне ангара моментально расцвело две вспышки, следовательно, противников там двое. Но мне нужно знать точно, сколько человек пытается помешать моим планам. К счастью Варан, многоопытный бродяга, обучил меня одной медитации, с помощью которой можно сканировать местность. Нужно только расслабиться.
 Откинувшись спиной на борт грузовичка, я положил автомат на колени, держа его левой рукой, в правую же взял нож. Прикрыв глаза, я стал припоминать местность и прислушиваться к звукам… Спустя две долгих минуты, в мозгу появилась картинка и я стал видеть все, что происходит вокруг меня.
 На представленной мной местности проявились силуэты. Внутри ангара маячили два пятна, их выдавало хриплое дыхание и дикий стук сердца. Значит, в этом плане я не ошибся, их там двое. Но приближающийся шорох прелой травы и щебенки подсказывал, что ко мне крадется еще один силуэт, по правую сторону. С ним придется работать ножом, с которым я, к сожалению, не очень хорошо управляюсь. Придется надеяться на удачу в том, что все обойдется хорошо и мне удастся просто вырубить своего противника. Я не хочу никого убивать.
 Из-за борта показался ствол автомата, покачивающийся так, будто пытался вынюхать меня. Я затаил дыхание, аккуратно отпуская ствол автомата и крепче сжимая нож, двинулся навстречу к противнику, протягивая к стволу свободную руку. Внезапно его автомат замер и я понял, что надо действовать быстро, пока у него нервы на пределе.
 Резко рванувшись вперед, я ухватился рукой за пламягаситель автомата и дернул на себя, попутно пытаясь повернуть нож рукоятью вперед, чтобы ударить жертву по затылку. Навстречу мне падало тело, и я внезапно понял, что не успеваю, глядя в эти голубые чистые глаза и, буквально всей своей шкурой, ощутил, как нож плавно, словно сквозь масло, вошел мальчишке под подбородок. Твою мать, да он же моложе меня лет на десять!
Я явственно ощущал окончательный перелом внутреннего стержня, того, который держал меня на грани. Никогда прежде я не убивал людей, хотя работа "курьером" подразумевала всегда под собой определенные опасности в пути, к которым я когда-то готовился. До сего времени мне везло но, как оказалось, и госпожа Удача иногда поворачивается той частью тела, которая всегда ищет приключения. И подтверждал это лежащий передо мной светловолосый паренек с невинным лицом, в простом драном комбинезоне, решивший с братвой поживиться моим снаряжением. Братва же его находилась в каком - то заброшенном ангаре, я же находился за остовом проржавевшего грузовика, ожидая пулю, которая пробьет гнилой борт и вопьется в мое тело. Внезапно стало на все плевать.
 Аккуратно вытащив нож из парнишки, я вытер его о куртку и выпрямился во весь рост. Ушел страх, какая-либо неловкость канула в небытие, и я молча смотрел, как прорывают ржавчину грузовика пули, летящие мимо меня. Но было все равно, и я двинулся в темный проем ангара. Противники же подозрительно мазали, словно в первый раз держа в руках оружие. Скинув предохранитель, с автоматом наизготовку я вошел внутрь.
 Первое, что я увидел, был направленный мне в лицо ствол пистолета, лихорадочно трясущийся в руках владельца. Мгновенно вскинув автомат к плечу, я выстрелил чуть выше ствола и спокойно зафиксировал разлетевшуюся кровь с мозгами от моего попадания.
 Плечо резко пронзила боль, и я отлетел в сторону стены, довольно сильно приложившись головой о стену. В глазах полетели искры, ничего не было видно буквально пару секунд. Проморгавшись, я увидел перед собой автомат, притом заметив, что он весьма ухожен. Следом я осознал, что палец на спусковой скобе очень сильно дрожит и надо торопиться. Откатившись в сторону, я ощутил адскую боль в левом боку, но медлить я не мог. Оттолкнувшись от стены, с ножом в руке, я бросился навстречу ярости. Меня вела неудержимая ярость, и я со всей силы вонзил клинок в глаз, попутно проворачивая его внутри черепа. Вся схватка в ангаре заняла примерно секунд десять, что показалось мне весьма подозрительным. Сжав зубы и, слегка постанывая от боли в плече и боку, я подошел к трупу с моим ножом. Вытащив нож из черепушки, я задумался, а стоит ли мне знать лицо того, кого я только что убил. И, поддавшись внезапному порыву, я снял маску с него. И тут меня затрясло…
 Передо мной лежала девушка лет пятнадцати, с красивым лицом, если не смотреть на пустую глазницу. Сглотнув комок в горле, я оглянулся на второй труп. Паренек примерно того же возраста. В глазах помутнело, боль усилилась, и я устало упал на пол. Такого я явно не ожидал. Мало того, что стал убийцей, так еще и первыми жертвами стали дети. Почему так, за что, с какого хрена мне такое?! В чем я провинился?!
 Так. Нужно успокоиться. О телах детей я позабочусь позже. Сейчас стоит все-таки заняться своими ранениями и закончить начатое, тем более передо мной находился люк. Возможно, он мне и нужен, тогда все скоро закончится.
Перевязка заняла немного времени, так как толком обрабатывать раны я не умел и залил все перекисью, сверху налепив пластырь и обмотав бинтом для надежности. Если все так, как я думаю и их там целое поселение, то живым мне не уйти. Так что можно не зацикливаться на собственных дырках и отправляться в бой. Не помешало бы перекусить, конечно, но не сейчас.
***
Люк открылся практически бесшумно, было понятно, что им часто пользовались. Вниз вела короткая лестница, по которой, покачиваясь и хватаясь за стены, я и спустился. Перед моими глазами открылся пустой коридор, без каких-либо ответвлений, и оставалось двигаться только вперед, что я и сделал.
 Заканчивался коридор широкой металлической дверью. Остановившись, чтобы перевести дыхание, я оглянулся назад. Никого не было, только по стене длился кровавый след от моего плеча, но думать о скрытности я уже не мог. Перед глазами все это время стояли убиенные мной дети. Стиснув зубы и мотнув головой, пытаясь отогнать видения, я со всей дури пнул в дверь. На удивление легко дверь распахнулась, и я влетел в какой-то круглый зал.
 Это место было похоже на паучью сеть, во все стороны вели мощные стальные двери с какими-то пометками. Но это было уже неважно, я видел только дуло ружья, направленное мне в лицо. В глазах потемнело еще больше, и я понял, что потерял слишком много крови. Упав на колени, я поднял взгляд чуть выше, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди…
 Такое милое, родное лицо. Я не видел ее уже два года, но узнал сразу, несмотря на короткую стрижку и мешковатую одежду. Тяжело поднявшись, я позволил автомату соскользнуть с моего плеча на пол. Облокотившись на стену и чувствуя спиной теплую мокроту, я взглянул в глаза, которые любил больше всего и задал один вопрос:
- Почему?
- Так было нужно. – Моя ненаглядная опустила ружье и приблизилась ко мне. Положив свою ладонь мне на щеку, она произнесла. – Я не смогу тебе все объяснить. И отпустить тебя тоже нельзя. Прости. Я всегда тебя любила.
 Мягкий укол в шею и я рухнул на пол. Ощутив прикосновение теплых губ к моему лбу, я успел порадоваться тому, что она жива. Мир погрузился во тьму.