Это нам не задавали гл. 14 Встреча трех поколений

      
 
      Когда Марина думает о бабушке с дедушкой, сердце  её наполняется теплом и нежностью. Они оказывают большое влияние на их жизнь, прививая  в них  дух семейных ценностей и дарят незабываемые воспоминания.
      Бабушка Надя для неё, как солнышко, которое всегда согревает сердце и освещает жизнь, всегда спокойна и поражает своей мудростью. Она умела слушать и всегда давала советы, которые оказывались ценными, умела создать атмосферу уюта и гостеприимства. В ее доме всегда витал аромат свежеиспеченных пирожков или булочек и вкусного домашнего варенья.

      С бабушкой девочка могла часами говорить о жизни, слушать рассказы о прошлом, узнавать о трудностях и радостях их семьи. Однажды, когда Марине было трудно принять решение, бабушка Надя сказала ей: "Дорогая внученька, твоей маме и тете я говорила в свое время: всегда слушай свое сердце и доверяй своей интуиции. Они подскажут тебе правильный путь".
       И когда она приезжала к ним, чувствовала, что её окружают нежность и любовь.  Но это было бы не всё, если не обмолвиться о любви между дедушкой и бабушкой. Такой любви Марина не замечала даже между  отцом и матерью и очень благодарна бабушке и деду, что они показали ей  пример таких отношений.

    Смолоду бабушка каждое утро делала прическу и подкрашивала губы, так как муж привык видеть ее красивой. Так продолжается и поныне. Дедушка запросто мог "зажать" бабушку где-нибудь в углу между сараем и баней и начать кадрить ее: "Девушка, а девушка..."
     Однажды тетин муж сделал Марине комплимент, мол какая красавица выросла, так дедушка аж подскочил:"Что, красивее моей Надюши? Быть такого не может!" Пришлось успокоить его, уверив, что бабушка, все-таки, у нас первая красавица.

      Марина помнила, как в деревне она ходила с дедом на лыжах по лесу. Дед ставил силки на зайцев и ходил их проверять. Из пойманных таким образом белых ушастиков добывалось мясо, а шкурки шли на шапки и душегрейки, которые научилась шить бабушка. Снег покрывал землю толстым слоем. Сверху он от солнца и мороза превратился в жесткий спрессованный наст и мог выдержать небольшой вес лесных обитателей.
      Один раз в лесу девочка  увидела издали лося, который выкапывал копытом  из-под снега  засохшую траву.  Дедушка  предупреждал, что в  лесу водятся волки и даже медведи забредают, и поэтому  строго-настрого запрещал самим ходить   в лес. Просто страшил он или говорил правду, но послушная внучка предпочитала этому верить.

      Накануне Нового года бабушка поздравила их по телефону и сообщила, что к ним третьего января приезжает Вера вместе  с сыном Петей, и что им надо обязательно приехать, чтобы отметить этот семейный праздник всей семьей. Конечно, Марине хотелось увидеться и с тетей Верой, и ее сыном, который был на  пять лет младше ее. Она сохранила о нем воспоминания как о надоедливом и сующим нос не в свои дела мальчишке.      
      Галина Петровна осталась довольной разговором с матерью, что означало: конечно, они приедут. Отчий дом служил чаще всего местом встречи сестер и их детей друг с другом.
 
                ***

      Вера Петровна с сыном прибыла к родителям раньше сестры. Младшая сестра  Галины Петровны считала себя во всем состоявшейся личностью.  Что ж, это замечательно, что свою программу-минимум она успешно выполнила, и за неё можно  только порадоваться. Все свои мечты в жизни ей удалось реализовать: приобрести благоустроенную квартиру,  получить хорошую работу, и выйти замуж за летчика. Она работала в банке программистом, а муж Валентин был от нее просто без ума.  Единственного сына они пестовали и баловали, но что касалось учебы, строго с него спрашивали.   Поэтому каждый год Петенька с гордостью приносил домой из школы табель с пятерками и почетную грамоту.
     Все это делало Веру Петровну несколько горделивой и позволяло смотреть на старшую сестру чуть свысока и слегка поучать ее, особенно после развода с мужем. Тем не менее, сестры любили друг друга и обрадовались встрече.  Обе сестры привезли родителям и друг другу подарки, а также продуктов, и занялись приготовлением праздничного ужина,  приобщив к этому важному делу Марину.

       Двоюродные братья быстро нашли общий язык друг с другом и ушли гулять во двор. Петя был на три года старше Антона и более бойким, и он сразу  взял лидерство. Несмотря на свою непоседливость, Петя любил читать книжки и смотреть фильмы про приключения. Во дворе он сразу предложил Антону сделать себе лук и стрелы, как у индейцев,  и пойти в лес охотиться на «бледнолицых», имея ввиду ворон и сорок. Эта затея пришлась не по нраву Антошке.
      - А зачем нам на них охотиться? – не понимая намеренности кузена, спросил мальчик.
      - Понимаешь, дедушка жаловался, что этих птиц столько развелось, что нет на них управы: на огород делают налеты, нагло крадут корм у кур, которые их побаиваются, кроме петуха, конечно, и устраивают на деревьях такой галдеж, что приходится выбегать из дома и прогонять их.

      - А нам не попадет за них? -  спросил Антон на всякий случай, – ведь убивать, мне мама говорила, нехорошо.
       - Это людей убивать нехорошо. Люди – главнее животных, а животных и птиц надо контролировать, иначе, они нас самих съедят, если их много разведется, – назидательно ответил Петя и сам спросил: - Ну что? Идем на охоту?
       - Идем! –  внимая веским доводам начитанного кузена, согласился Антон.
       - Тогда пошли делать лук и стрелы. Я знаю, из чего и как надо их делать.  Я уже и нож приготовил. Вот, посмотри, какой острый!
       - Да, острый, – осторожно прикоснулся Антон к лезвию ножа. – А ты мне поможешь лук и стрелы сделать. А то я еще не умею, — попросил он.
       - Конечно, помогу! Для меня это пара пустяков, как тебе шнурки завязать. Надо найти орешник, из которого лучше всего делать лук. Орешник хорошо гнется. Айда за мной!
       - Айда!...

       Пока взрослые были заняты приготовлением праздничного ужина, мальчики  сбегали в лес и нарезали веток для изготовления луков и стрел. Ветки они принесли домой и во дворе стали делать себе оружие. Делал Петя, а Антон смотрел и   помогал по мелочам.
       А в доме жарили котлеты, от запаха которых текли слюнки, лепили пельмени, варили картошку, тушили капусту, готовили салаты. Бабушка радовалась таким дням, когда приезжали дети с внуками. Пока дочери готовили пищу, она занималась кормлением  животных и птиц, а дед  копошился в сарае. Но вот все было готово, и вся семья села за большой раздвижной стол.

                ***
 
      Стол ломился от приготовленных блюд. Глава рода, за отсутствием зятьев, принялся сам  разливать женщинам домашнее виноградное вино, а себе – сливовую настойку собственного изготовления. Марине разрешили пить шампанского. За столом провозглашались тосты за здоровье и счастье, и велся доверительный семейный разговор.  Надежде Ивановне хотелось больше узнать о жизни  своих  дочерей.
 
       - Ну, как у тебя дела, Галчонок? - ласково обратилась она к старшей. – Сильно еще переживаешь из-за него? – Надежда Ивановна имела ввиду ушедшего зятя.         
       - Нет уже, мама,-  ответила Галина. – Сейчас у меня на душе спокойно, как никогда. Может, это и к лучшему: если бы этого не случилось, вряд ли я  к Богу  пришла. 
       - К Богу!.. - удивилась  Надежда Ивановна. – Вот это новости? Ну и как: с Богом-то  лучше жить?
       - Конечно, лучше. Даже жалею, что раньше не уверовала. И как вы с отцом прожили всю жизнь   безбожниками?
       - Почему безбожниками? Бог, дочка, у нас в душе всегда – заговорил Петр Игнатьевич, затронутый за живое. – Верили и при Советской власти, но не показывали - нельзя было. Гоняли за это дело.  Так что к Богу мы с матерью относимся нормально, с уважением. И все наши предки Бога чтили, Царство им небесное!

       - Интересно, а в церкви когда вы были в последний раз?
       - Да вот собираемся пойти на Рождество, потом на Пасху. Каждый год.
       - Ну это же замечательно! - улыбнулась Галина. - А чего мы об этом не знаем?
       - Дак, мы об этом не говорим - боимся от вас осуждения, - призналась Надежда Ивановна.
       - Ходите, мамочка, и чем чаще, чем лучше, - Галина Петровна даже прослезилась от признания матери.
       - Давайте лучше песню споем, русскую народную! -  предложила Вера, чтобы сменить тему,  и обратилась к матери: - Мам, давай свою любимую - «За дальнею околицей». Хватит  уже разговоров!
       - И то правда!  - поддержала ее мать и запела почти таким  же  звонким и красивым, как в молодости,  голосом: «За дальнею околицей, за молодыми вязами мы с милым расставаясь, клялись в любви своей"… - и все подхватили: «И были три свидетеля: река голубоглазая,  черемуха душистая да звонкий соловей!»….

       Допев до конца песню, Вера тихо заговорила с сестрой:
       - Ладно, отец и мать, но чего ты в Бога ударилась? Нужда, что ли заставила? Ах, да: муж бросил, работы лишилась! Ну и что? Ты же не одна такая несчастная оказалась в то время. Многих бросают, и многие работы теряют. И что – все к Богу бегут?
       Марине не понравился этот укор со стороны тети, и она решилась заступиться за мать.
       - Тетя Вера, не учите маму жить, если сами  многого не знаете! Что вы понимаете в Боге? Да, не больше, чем в китайских иероглифах! – сказав это, Марина  вышла из-за стола: она уже наелась и захотела чаю.

      - Галка! – всплеснула руками  Вера, - никак себе защитницу вырастила?  Поздравляю!  Только мне-то  зачем же грубить, не понимаю?
      - Как сумела она, так и защитила, – ответила  Галина. – Мне даже приятно стало. Думаю, ничего плохого она не сказала, а намекнула на то, что надо тебе больше знать о Боге.
      - А я ничего о Нем не хочу знать: мне и без Него неплохо. Живу с мужем и сама в шоколаде.
      - И слава Богу, сестра! Я за вас рада! – и Галины молча принялась за еду.
      - По твоему тону это не заметно, - буркнула Вера и ткнула вилкой в тарелку с колбасой.
      - Давайте чай пить! - предложила  Надежда Ивановна, желая  разрядить обстановку,  и, выбравшись из-за стола, направилась на кухню за чаем. Там уже хозяйничала Марина, и скоро на стол был подан торт и кружки с чаем…

                ***

      На следующий день  в доме бабушки  гости начали косметический ремонт  - побелку и оклейку обоями. Старшая дочь работала по верху, а младшая – по низу; Марина занималась мытьем полов, а бабушка готовила еду. Вера лениво мазала кистью и постоянно ворчала: то известь слишком густа, то кисть не удобна, то руки отваливаются от махания, и вообще она уже отвыкла от таких работ, и вообще дома ей делают ремонт настоящие маляры. 
       - Я понимаю, что кистью махать – не ложкой щи  хлебать, но мы же должны помочь чем-то родителям? Не так уж часто мы у нее собираемся. У матери уже руки болят и поясница беспокоит – мазями и растирками разными спасается.   Можно хоть немного потерпеть?  - не вытерпев  нытья сестры проговорила Галина Петровна.— Думаешь, матери приятно слышать твои  охи и стоны?

       - Да терплю, терплю! Ну не молчать же все время? – пробурчала Вера.
       - Ах, вот в чем дело! – засмеялась Галина, - ну тогда расскажи лучше анекдот какой-нибудь, чтобы веселее дело пошло!
       Пока женщины занимались своими делами, Петр Игнатьевич на улице рубил дрова, а мальчики, вообразившие себя индейцами, ушли охотиться на «бледнолицых» - на  ворон и сорок. Через некоторое время они вернулись,  причем, Антон шел и плакал. В руках он нес подбитую птицу. За ним шел Петя, и по лицу его было видно, что он недоволен Антоном, называя его в душе  девчонкой и слюнтяем. Надо же так над какой-то вороной плакать!
      Дед, увидев возвращение внуков, одобрительно проговорил:
      - Вернулись? Добре! Будете теперь мне помогать дрова складывать.

      Тут он обратил внимание на всхлипывания младшенького:
      - Антошка,..а это еще что такое?
      Мальчик показал ему  подбитую птицу и проговорил со слезами на глазах:
      - Вот, посмотри, деда! Она еще живая была, когда мы ее подбили. Она так смотрела на меня, будто хотела что-то сказать.
      Тут подскочил Петя и стал объясняться.
       - Дед, ну ты же сам говорил, что ворон столько развелось, что они стали наглеть!
      Петр Игнатьевич  привлек к себе младшего внука и проговорил ласково.

      - Ну-ну, успокойся, не плачь,  – и обратился к старшему:
      - Видишь, в чем дело, Петя. Не все сразу могут быть  охотниками. Я сам в детстве всегда убегал  далеко на улицу, когда дома кабана резали – не мог выносить его последнего визга. Так было жалко хрюшку! А вырос, и перестал  убегать: уже было стыдно перед людьми.
      - Я вообще никогда больше не пойду на охоту, - закричал Антон. – Я не хочу   никого убивать !
      - Вот это правильно! Похороните бедную ворону с почестями и идите мне помогать дрова складывать, - проговорил дедушка, погладив внука по голове.

      Сделав все запланированные дела у родителей, Галина с детьми собралась ехать домой. Вера домой ехала вечерним  поездом, а Галина - дневным.  Надежда Ивановна приготовила им в дорогу всяких домашних продуктов: сала, масла, творогу, соленых груздей, всяких лечебных трав от  простудных заболеваний, баночки с вареньем и медом.  Тепло простившись с матерью и сестрой, Галина Петровна с детьми уселась в старенький отцовский «Москвич», и отец отвез их на железнодорожный вокзал.

                продолжение следует http://www.proza.ru/2015/06/09/647