****ь

****Ь…

Окончание института оказалось смазанным…

Как раз в промежуток между сдачей государственных экзаменов
и получением диплома, 16 мая 1985 года вышел Указ Президиума Верховного Совета
СССР «Об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом, искоренении
самогоноварения», который, надо сказать, застал нас врасплох! Такой подляны
даже от нашего государства мы не ожидали. Заказанный банкет в ресторане был
отменен, обмывание дипломов произошло тривиальнейшим образом на каком-то озере
недалеко от города, где все быстро напились назло Центральному комитету.

В общем, уже в скором
времени, в соответствии с предписаниями, с трудовой книжкой, военным билетом и паспортом я пришел на проходную Агрегатного
завода с загадочным названием УАПО ПЯ 161.

Уже в самой
проходной, облицованной серым мрамором и покрашенной в непонятный цвет,
представляющий собой огромный загон с распашными дверями с двух сторон,
разграниченной полупрозрачными будками с восседающими в них злющими толстыми
тетками, то и дело дергающими затворы турникетов, мне стало страшно тоскливо.
Как будто держишь во рту железную ложку, без супа. Напротив завода была тюрьма.
Что тоже настроения не добавляло.

С таким вот бодрым состоянием духа я шагнул в Отдел кадров.
Возглавлял его человек по имени Николай Егорович, как две капли воды похожий на
господина Патрушева, как я сейчас понимаю.

Видимо сакральность прикосновения к государственным секретам
делает свое дело.

С некоторым удивлением он рассматривал мой диплом с гордой записью:
Инженер минус экономист, видимо не предполагая, куда же меня можно пристроить.

-Хочу мастером в цех, - сказал я

Николай Егорович поднял на меня удивленные глаза, будто бы я
попросился на его место.

-Мастером?!

Дело в том, что мой папа, кадровый военный, бывший, невзирая
на национальность, замполитом полка ракетных войск, совершенно убедительно
перед моим трудоустройством сказал:

-Кто взводом не командовал, генералом не станет.

-Мастером…Мне представился взвод, стоящий передо мной по
стойке смирно.

-Ну, хорошо…

Николай Егорович заложил пятерней редкую прядь на лысину.

-В третий цех пойдешь.

В третий, так в третий. Через два дома за заводом жил мой
друг Марат, а пиво , к счастью, не запретили. Потребление пива у нас было
особой культурой…Это , как то бодрило…

В общем, через два часа я уже был на рабочем месте.

Цех размещался на двух этажах четырехэтажного здания.
Кабинет начальника располагался между
ними. На большущей деревянной двери было написано:

Маратканов Владимир Михайлович

Начальник цеха.

По лестнице в разные стороны перемещались люди. Все были на
удивление в белых халатах. И белых чепчиках.

Я постучался и открыл дверь. Мысль о том, что мне ближайшие
три года придется провести здесь мерцала в глубине сознания отложенной болью.

Кабинет был большой. У одной из стен в крутящемся кресле
сидел человек с нехарактерной для места и времени внешностью.

У него были достаточно длинные, зачесанные назад и за уши седоватые
волосы, на тех же крупных красных ушах сидели очки с одной дужкой и такими
толстыми линзами, что, когда мой будущий начальник взглянул на меня, создалось
ощущение, что глаза существуют отдельно от их владельца, живут прямо в стеклах,
как в аквариуме. Завершали эту живописность могучие моржовые усы, рыжие
посредине и седые по краям.

- Тебе чего, ****ь ? ,- неожиданно густым и хриплым басом
прорычал Владимир Михайлович.

- Я- мастером к вам.- выражение лица начальника цеха стало
таким же точно удивленным, как и у кадровика. Типа, каких только шибанутых не
рожает мать природа. Он еще какое-то время с недоверием смотрел на меня. Я уже
стал надеяться, что, может я не подхожу.

- Ну, заходи. – В голосе уже прозвучали нотки легкой иронии.

Обладатель импозантной внешности и убедительного голоса элегантно
вытряхнул из пачки с надписью «ПАРТАГАС» сигарету, забыв о том что одна у него
уже дымилась в пепельнице и , прикуривая , одновременно вдруг выдвинул из-за
спины микрофон на гибкой стойке.

Происходящее, конечно, повеселило бы меня, если бы не
смутные опасения, что вот это кресло с микрофоном и есть пик моей будущей генеральской
карьеры. Очки с одной дужкой. И желтые усы. Честно сказать, но курение
Партагаса – это был отдельный аттракцион. Крепкость у этих сигарет была запредельная. Лично я
затянуться им не мог, происходил спазм и глаза вылезали из орбит. А он, ничего…По
две курил…

- Старшего мастера Иванова Иван Иваныча прошу зайти, -
протрубил в микрофон Маратканов.,- Иван Иваныча, - видимо для убедительности
повторил он в самом нижнем грудном регистре.

Через пару минут в кабинет вошёл человек странной
наружности. Выправкой и кривизной ног он подтверждал мое представление об улане
или кавалергарде. Но, голова и физиономия совершенно нарушали этот образ. Кирпичного
цвета лицо, желтые редкие волосы, стрижка под полубокс и совершенно бесцветные,
практически без зрачков глаза предательски выдавали любителя употребить и вряд
ли шампанское.

- Забирай нового мастера,- произнес начальник цеха,- вместо
Попова.- И отвернулся к телефону.

- Вместо Олега?- хотелось мне спросить. Но, я благоразумно
промолчал.

Мы вышли из кабинета и двинулись, видимо, в сторону моего
рабочего места.

- Ты после института?-Я кивнул.

- Нахер ты сюда пришел? Еще и мастером…

У меня не было готового ответа. Да и неготового тоже не
было. Как выясняется с годами, в возрасте 22 года не всякий человек понимает
чего он хочет. А , если взглянешь потом, лет через тридцать на то, что
получилось, так и подумаешь.

На что ты, ****ь, потратил свою жизнь?

Пока я так вот рассуждал, мы зашли в сам цех. В длину он был
метров сто. Посредине был проход , покрашенный в коричневый цвет, а по двум
сторонам слева и справа рядами стояли столы, за которыми сидели мужчины и
женщины разного возраста с паяльниками, отвертками, пинцетами и шпателями.

Мой участок оказался первым слева по ходу движения. Иван
Иванович уверенно подошел к столу, который, на манер учительского стоял перед
остальными. И объявил:

- Внимание! У вас новый мастер! Как тебя? Михаил Викторович!
Не обижать!

- Молоденький какой, симпатичный! - пышная брюнетка с
трудом, застегнутым на формах халате, улыбаясь во весь рот смотрела на меня,
как на диковину.

- Таня, успокойся, он женат! – Иван Иванович положил руку на
стол и объявил.

- Вот, твое рабочее место, твой участок, рули. Пошли, сейчас
халат получим.

Мы прошли в самый конец цеха, где располагались склады.

-Резеда! -, куда то в глубину металлических перегородок
прокричал сиплым голосом старший мастер. Вернее, попытался прокричать. Звук
видимо у него отобрал начальник цеха.

- Я здесь,- почему-то совсем с другой стороны послышался
голос. Резедой оказалась очень симпатичная девица, правда с недовольным лицом
и, почему- то, в высоких домашних тапках с опушкой.

- Вот, Михаил, знакомься, Резеда! Главный человек в нашем
цехе.

- Здравствуйте…

- Чего хотели?

- Халат, тапочки, пилотку.

- А…Хазар Моментально.- лицо Резеды смягчилось , она открыла
одну из металлических дверей в отсеке и зашла внутрь.

- Она у нас кладовщик спиртового склада,- шёпотом мне на ухо
произнес Иван Иванович. - с ней дружить надо!

От Иван Ивановича тянуло алкоголем и хвоей. Странное
сочетание..

- Одевайся и идем с мастерами знакомиться.

Кожаные тапочки с кожаными подошвами, от статического
электричества, пилотка пионерская, только белая и белый халат. От всего
отдавало толи больницей, толи дурдомом.

Вот в таком виде мы пошли в другую часть цеха, где
располагались бытовки мастеров, напоминающие кубрики. Маленькие комнатки на два
– три человека. Мебель тоже была из железа, намертво прикрепленная к полу. Надо
сказать, что все помещения в цехе были сварены из железных листов, лестницы
были с перилами, но без промежуточных опор. Чувствовался какой-то определенный
порядок в их конструировании, какой-то архитектурный замысел.

Мы поднялись по лестнице и попали в комнату, освещенную
тусклой лампочкой под потолком. По стенам стояли стеллажи, которые были
заставлены странными агрегатами непонятного назначения. Провода, торчащие из
них подсказывали их возможность подключения к источникам электрического тока.

Посредине комнаты стоял стол, за которым сидели четверо
мужчин, и было сильно накурено. На столе лежало масса сломанных спичечных
коробков и все вокруг было усыпано спичками.

- Знакомься…Виталий Бабушкин, Саша Перепелица, Шаймуратов
генерал и Радик.

Все, кроме Саши были круглыми и очень упитанными. Зато у
Саши были невообразимо длинные руки, заканчивающиеся огромными, как клешни
кистями.

- Расскажете парню, чо к чему.

- Расскажем, Иван Иванович.

- Ну, я пошел к Павлову, - с этими словами Иван Иванович
подошел к лестнице и, упершись руками о перила, ловко съехал вниз.

- Елочку пошел пить, - произнес Перепелица, ухмыльнувшись в
усы. Надо сказать, что ими он мало в чем уступал начальнику цеха.

- Добро пожаловать на подводную лодку,- произнес Виталий.

- Почему, на подводную лодку?

- ****Ь, в прошлом был зам командира подводной лодки. Вот он
и кубриков наварил, и перила сконструировал. Щас в дудку свою проорет; мастера
саталкина прошу зайти,мастера Саталкина.

И поедешь, ка матрос по тревоге.

- ****Ь ь?

- Ну, это мы Маратканова так зовем. ****Ь. Он через слово
вставляет. Так его и зовут.

А…а, что значит елочку пить?

- Спирто – канифолевую смесь.

- ????? Это, чтобы паять?

- Берешь бутылку, заливаешь на одну треть спирто- канифолевой
смесью, сыпешь жменю соли, доливаешь воды и трясешь. Трясти ровно две
выкуренных сигареты без фильтра. Соль абсорбирует канифоль, в бутылке такая
витая какашка образуется, вода
смешивается со спиртом. Получается – елочка. Градусов двадцать пять. Бехеровка,
практически…Говорят язву лечит. Иван Иваныч говорит, что лично излечился.

Мне стал понятен необычный аромт исходивший от старшего
мастера…

Человек, которого назвали Шаймуратов –генерал, в разговоре
участия не принимал. Он усиленно занимался тем, что клал спичечный коробок на
край стола и подкидывал его вверх щелчком ногтя большого пальца руки, пытаясь
поставить его на ребро или на торец.

- Тренируется, -
произнес Перепелица,- десять тысяч отжиманий мне проиграл, теперь
тренируется.

- В общем, рассказывать про работу особо нечего. Утром приходишь,
переодеваешься, выходишь на линию.
Прошелся туды – сюды и через час в кондейку, пьем чай, потом перед обедом еще
раз выйдем, пройдемся, идем на обед. Рабочие сами все знают, что им делать,
лучше тебя. Последние трое суток живем в цеху, делаем план. Разберешься.
Кстати, проставляться, когда думаешь?

- Ну, с зарплаты…

- Ладно, идет…

На лестнице послышались шаги. Из проема показалась абсолютно всклокоченная
голова с лилового цвета лицом.

- Привет, парни!

- Валера, ничего сегодня нет…

- ***во, - сказала голова и скрылась.

- Военпред,- сказал Виталий, - продукцию нашу принимает. -,
опохмелиться ищет.

- Кстати, ты выписал сегодня? - обратился ко мне Саша.

- Что выписал?

- Как, что? ШеэРы протирать?

- Какие ШеэРы?

А, как ты будешь продукцию сдавать с непротертыми ШеэРами,
участок план дневной не выполнит, наряды не закроют, бабы тебя порвут.

- А, что получать то?.

- Как, что?! Спирт
конечно.

- Ничего я не получал!

- Саня, щего ты к нему пристал, он новенький…,- оторвался от
коробка человек по фамилии Шаймуратов.

- Короче так, вот тебе требование, - Саша достал из кармана какой-то
бланк маленького размера и вписал в одну из клеток цифру 400,- пойдешь к Маратканову,
подпишешь у него, потом к Резеде на склад.

- Посуда есть? – вмешался в разговор до этого молчавший
Радик.

- Нет…

- Держи,- он протянул мне банку с закручивающейся крышкой с
надписью:» Глобус»,- потом свою заведешь…Банку под халатом неси, когда
получишь. Распишись в требовании…

Я послушно расписался.

-Все, Иди,- подняв брови и улыбаясь произнес Виталик.

Я аккуратно спустился по лестнице, не рискнув попробовать
себя в роли морячка и пошагал к кабинету начальника цеха.

****Ь сидел на том же месте.

- Можно?

- Тебе чего?

Я бодро прошагал к столу и положил перед начальником бумажку
с цифрой 400 и своей подписью…

Маратканов долго с изумлением смотрел на клочок бумаги, как
на загадочное насекомое, которое нашел у себя в носу.

Наконец он поднял очки аквариумы, вблизи это смотрелось
совершенно жутко.

-Ты, чо? Охуел?

- Нет!,- я искренне не понимал…

- Тебе это зачем?

- ШеэРы протирать…

Маратканов смотрел на меня так, что на меня перестали
действовать законы гравитации…

-Какие нахуй Шеэры? Тебя, кто послал???Мастера старые?

- Нет, я сам…Мне продукцию сдавать, а ШеэРы непротертые….

Мои новые кожаные тапочки уже оторвались от пола…Пилотка
увеличилась до размера наволочки, в нагрудном кармане потекла шариковая ручка.
Я понял, что меня подставили…

В этот момент Маратканов снял очки, глаза его прищурились и
стали добрыми, как у дедушки Ленина

.- Ладно, - сказал Маратканов, двести хватит. И поставил под
требованием свою подпись.

Я взял бумажку, свернул вдвое и сложил в карман.

- До свидания.

- Иди, работай.

Я вышел за дверь. Вышеобозначенная четверка с явным
предвкушением ожидала меня за дверью. Предвкушением того, как мне вломили.

- Ну, чо? -, спросил Шаймуратов ехидно улыбаясь,- подписал?

- Подписал…

- Не пиз *и…

Я достал требование и поднес к очкам генерала. Вот

- Точно, подписал. Пошли к Резеде. А, ты банку забыл

Уже в пятером , решительным шагом с банкой под халатом мы
двинулись на склад. Проходя мимо кондейки, трое отцепились и мы пошли получать
спирт вдвоем с Сашей.

Резеда с явным недовольством плеснула в банку прозрачной
жидкости.

Когда мы вошли, все уже было готово: графин с водой, горсть
семечек и кипятильник.

Саша проворно залил воду в спирт и закрыл своей гигантской
ладонью. Через минуту плеснул мне в пиалу мою долю и произнес:

- Ну, чо, с богом…Добро пожаловать.

Я Выпил, проглотил ,
как комок гравия. Надо сказать, что водка, которая продавалась в магазинах,
была не лучшего качества. .Но, этот напиток…

Все выпили. Виталий занюхал волосами Радика. Подошел,
пригнул голову к себе и понюхал. Получилось очень трогательно.

Закурили. Внизу послышались голоса.

- О, Иван Иванович пришел…Пошли.

Мы взяли пиалу и пошли вниз.

- Он из своего стакана не дает пить.

Короче, внизу я выпил еще две пиалы того чудесного хвойного
ликера.

- Все, пошли быстро до проходной, пока не развезло, я Генку
лифтера отправил в очередь за водкой, должна подойти.

Я уже плохо соображал, но проходную миновал без приключений.
У выхода за болтающимися дверями нас ждал одноглазый хромой лифтер. Иваныч взял у него
бутылку и уверенно засунул ее в карман брюк.

Водку мы выпили на троих во дворе у подъезда Юрия Шевчука.
Стакан свой Иваныч все- таки дал.

После этого я пошел на трамвай и следующее мое воспоминание
было связано с тем, что звонил будильник. Было утро. Как я попал домой – не помню.
Вся подушка была усыпана выпавшими волосами. Спирт после этого я не пил больше
никогда.

То есть, хоть немного, а решение Центрального Комитета о
борьбе с алкоголизмом поддержал.

-